Енот

Известно, что отечество енотов, из которых собираются ено­товые легкие меха, хотя и не теплые, но столь известные по своей красоте во всей Европе, - Америка. Какого зверя сибиря­ки называют енотом, который попадается в Забайкалье, - не знаю. Я, как сибиряк и не знающий настоящего, научного на­звания этого неизвестного зверя, буду называть его енотом же.

Сибирский енот попадается здесь чрезвычайно редко и то только в Южном Забайкалье. При всем моем желании познако­миться побольше с этим зверем, составляющим такую редкость в крае, я успел только приобрести его шкурку, и, заметьте, слу­чайно, несмотря на то, что я несколько лет сряду жил в тех частях Забайкалья, где встречаются так называемые сибирские еноты. Шкурка этого зверя досталась мне чуть ли не из десятых рук за два рубля серебром и хранится у меня доныне, как редкость, как диковина, на которую посмотрит всякий охотник и не охотник с большим вниманием и любопытством. Зверь, носивший эту шкурку, был добыт тунгусом, но как, где и когда, я узнать не мог. Убитый зверь долго хранился у туземца, не обдирался и пока­зывался многим охотникам и сборщикам пушнины как редкость, а они не знали, как его назвать и во что оценить. Потом кто-то сказал тунгусу, что зверь этот черно-бурая лисица; тот поверил, снял шкурку и повез продавать в соседние караулы богатым ка­зачкам на воротник. Действительно, в каком-то пограничном казачьем карауле (на р. Аргуни) нашлась одна несмыслящая тысячница, которая поверила тунгусу, что шкурка эта черно-бурой лисицы, почему и давала ему за нее 50 руб. сер. Тунгус поупря­мился, не отдал, надеясь взять больше. Как вдруг кто-то из жи­телей караула, увидев эту шкурку, объяснил, что она не черно-бурой лисицы, а енота, и оценил ее в дин рубль серебром. Конеч­но, это тотчас узнали все в карауле, узнала и богатая казачка, дававшая за нее 50 руб. сер., боязливо схватилась за голову и благодарила бога, что он сохранил ее от такой покупки. Но не так, как казачка, схватился за голову и за гладко остриженные свои волосы, за длинную тонкую косу, прикрепленную к самой маковке, тунгус, что не умел воспользоваться находкой и взять с незнающей богатой бабы такие большие деньги!.. Долго не мог он опомниться, досадовал, кряхтел, разводил своими черны­ми, никогда не мытыми руками и только почмокивал губами и поплевывал как-то особенно мастерски вбок, далеко на сторону (что обыкновенно делают здешние туземцы при большом горе, досаде, удивлении или смотря на какую-нибудь хорошую вещь, им незнакомую, и т. п.). Не стану описывать дальнейшей исто­рии этой шкурки, да и незачем; скажу только, что нужда заста­вила тунгуса продать мнимую черно-бурую лисицу за 1 руб. 50 коп. сер...

Познакомлю читателя с этой шкуркой, которая уже двух заставила схватиться за голову, а любезного читателя, быть мо­жет, поморщиться за потерю нескольких минут, которые он упо­требил на прочтение истории шкурки сибирского енота. Шкурка забайкальского енота (хранящаяся у меня) длиною от рыла до начала хвоста один аршин, следовательно, величина такая же, как и настоящего енота. Шерсть на ней длинная, густая и пу­шистая, цвет ее совершенно подходящий к енотовому меху, но длина волос более, чем на еноте. На спине цвет шерсти темнее, чем на боках, а на щеках, задних и передних ногах она короче и почти совсем черная; на брюшке (которое разрезано вдоль) и пахах короче, светлее и не имеет ости, которая покрывает всю спину и частию бока и оканчивается черным цветом. Дей­ствительно, каждый волосок, составляющий ость, выходя из темного пуха, окрашен желтовато-серым цветом, а на конец черным. Некоторые же волоски, особенно на боках, на концах своих, выше черного цвета, - серебристо-белые, они придают меху какой-то особенно приятный оттенок.

Жаль, что хвоста нет при шкурке и я не могу его описать, равно как передних и задних ног, отрезанных до половины. Уши маленькие, стоячие, округленные. Глазные отверстия на шкурке большие, продолговатые. Вообще по шкурке можно судить, что она принадлежала зверю крепкому, плотному и коренастому. Здешние туземцы называют сибирского енота мангУт. На р. Ононе есть казачий караул, который носит название Мангусткого; не потому ли он получил это прозвище, что в окрестностях его живет много туземцев и, как я слышал, водятся еноты, по-туземному - мангуты? Туземцы говорят, сто сибирские еноты живут в глубоких норах и выходят из них только ночью, как барсуки, а потому и попадают на глаза человеку реже, чем дру­гие звери; что они чрезвычайно боязливы, осторожны и хитры и что след их сходен с барсучьим. Мне никогда не случалось видеть живого енота, а потому я совершенно незнаком с образом его жизни, характером и нравами. Понятно, что по редкости этого зверя в здешнем крае и особого промысла на него нет.

Хранящуюся у меня шкурку сибирского енота я однажды пока­зывал охотнику г. Др-му, который несколько лет жил на р. Амуре; он тотчас сказал, что это енот и что совершенно такие же еноты водятся и на Амуре, которые живут там в пологих норах, бывают чрезвычайно жирны, медленны в движениях; там их ловят в раз­личные поставушки, загоняют на лошадях и давят собаками.