SergBoroda
Завсегдатай
- С нами с
- 19/10/09
- Постов
- 6 630
- Оценка
- 1 072
- Живу в:
- я - везде.
- Для знакомых
- дикари звали Шивой
- Оружие
- вооруженный аж звиздец какой...
- Собака(ки)
- Настоящая Собака
Вот еще статья по теме:
Сергей Лосев, «Мастер Ружьё», №6, 2003 г.
Это мне не нравится или ещё раз об охотничьей этике
Вспомните, как часто вы приезжали с охоты в отвратительном настроении? Вроде и дичь была, и везенье какое-никакое. А на душе муторно, и хочется сказать: «Да провались она, эта охота, больше не поеду».
Виноват в этом бывает один человек или целая компания. Неважно, знакомые или не знакомые. Хорошо, когда охотишься где-нибудь далеко, в глухом краю, с тобой проверенные годами совместных походов товарищи. А если нет? Если это подмосковное открытие охоты на утку или случайная сборная команда на копытных? Тут надо внимательней и строже следить за своими эмоциями.
Мне, например, всегда нравилось, когда на лосиных охотах старший клал в шапку бумажные номерочки, каждый доставал свой, и все вставали на «вытянутый» номер.
Охотничья этика - это довольно сложная штука. Конечно, всем известно, что нельзя стрелять зверя или птицу, двигающихся на соседа. Однако, сегодня мало кто обращает на это внимание. Современный культурный охотник должен построить свою охоту так, чтобы и самому поохотиться, и другим не мешать.
Известный писатель Ефим Пермитин, в одном из своих рассказов, поведал, как он два дня выслеживал трассу пролёта гусей и засекал время перелёта. Пока другие стреляли селезней, он проводил все зори с биноклем в руках. Наконец, пригласив одного из товарищей, отправился в заранее заготовленные засидки. Товарищ, страстно желал убить гуся, и весь дрожал от азарта. Пермитин предупредил: ни в коем случае не стрелять головную стаю (разведку) и уж ни за что не выскакивать из укрытия за сбитой птицей. Получилось всё наоборот. Чрезмерно азартный стрелок выпулил по первой же налетевшей стайке, а потом ещё долго гонялся за подранком. В результате многотысячные табуны гусей, сидевшие на лимане и наблюдавшие за разведкой, избрали другой путь и, обойдя засидки, ушли стороной. Оба остались без охоты, которая могла быть просто фантастической. Каждый из охотников взял бы по несколько десятков гусей.
Прочитал я как-то заметку одного охотничка под названием «Находчивость помогла» или «Возле подсадной». Там он описывает, как, бродя весной по болоту (чего, кстати, вообще весной делать нельзя), он заметил шалаш, возле которого прилично работала подсадная утка. Он обратил внимание, что селезни летят на её призыв с большой воды по одному и тому же маршруту. «И тут меня осенило, - пишет он. - А что если встать на пути пролёта и бить селезней влёт?» «В результате, - продолжает умник, - я взял несколько штук и благодаря смекалке не остался без добычи». До сих пор жалею, что не я сидел в том шалаше. Я бы показал этому смекалистому парню, как стрелять селезней из-под чужой утки.
Раньше на каждом тетеревином току полагалось делать только один шалаш. Но сегодня, в результате увеличения числа охотников и повышенного спроса на тетеревов, ставят и два, и даже три. Я лично наблюдал, как один из охотников, сделав подранка, выскочил из шалаша и принялся носиться за ним по всему полю. В итоге остальным охотникам охота была испорчена не только на тот, но и на последующие дни. Как правило, тетерева после таких забегов в этом году на ток вообще не возвращаются.
Много раз говорили и писали о стрельбе в заоблачные высоты. Каждый видел, как палят по гусям на девяносто и больше метров. Многие опытные стрелки, оснащённые мощным, дорогим оружием, иногда добиваются результата при такой стрельбе, подавая, таким образом, вредный пример.
Вообще, наличие сильного, подготовленного стрелка, с хорошим оружием в большой компании, особенно на поле, где видно каждое попадание, очень вредно. Видя результат мастера, начинают палить и все остальные, думая, что и у них так получится. Некоторые начинают стрелять картечью, но вот им неплохо было бы знать, что этот свинцовый шарк весом в 2 грамма на излёте пробивает голову человека. Крупные картечины весят значительно больше.
Охотясь в том же Виноградове, после первого дня пальбы я собрал охотников, проживающих на базе, и предложил перестать лупить на запредельные расстояния. Всё равно результат нулевой. Зато гуси, успокоившись, должны лететь значительно ниже. Все дружно со мной согласились.
На следующее утро берег дисциплинированно молчал. Отдельные вереницы, покружившись, уже было начали снижаться, но тут мой приятель (довольно неплохой стрелок) не удержался и выстрелил по налетевшей высоко паре.
Надо же было такому случиться, одна дробинка сломала птице крыло. На глазах десятков охотников гусь камнем свалился на берег. Что тут началось! Стреляли все и на любом расстоянии. Остановить это было уже невозможно. Конечно же, больше никто не попал. Так вот один дурак может испортить хорошее начинание.
Несколько лет назад я попал на охоту в «Барсуки». Это одно из богатейших близлежащих хозяйств. Мне посчастливилось сидеть на вышке возле прикормочной площадки в ожидании пятнистого оленя. Многие из нас могут только мечтать о таком. Через некоторое время со стороны соседней вышки раздался выстрел. «Повезло, - с острой завистью подумал я, - на коллег вышли олени». Затем неожиданно послышался дуплет, другой, и понеслось. Не менее десятка раз грохнуло в надвигавшихся сумерках. Я терялся в догадках: «Что это? Достреливают подранка? Отбиваются от напавшей стаи волков?»
Но действительность превзошла все мои самые сумасшедшие предположения. Оказывается, двое развесёлых ребят решили через бойницы вышки пристрелять ружья! Представляете, сидеть в ожидании редчайшего трофея и стрелять по шишкам. У меня такое в голове не укладывается. Палили они, да и чёрт бы с ними, но ведь в этот вечер ни один зверь не вышел ни ко мне, ни на другие вышки.
Для коллективной охоты я могу дать несколько рекомендаций. Во-первых, должен быть выбран старший. Не обязательно самый опытный охотник. Главное - человек, пользующийся непререкаемым авторитетом у остальных. Если каждый будет делать то, что ему вздумается, охоты не будет ни у кого. Во-вторых, вся добытая дичь должна идти в общий котёл (за исключением особенно редких трофеев), тогда не будет споров из-за подстреленной утки или зайца. Впоследствии дичь делится на всех, а в случае нехватки, отдаётся тому, кому больше всего нужно (например, тому, у кого день рождения или другое торжество). На мой взгляд, нет ничего противнее наблюдать, как несколько взрослых людей с криками: «Это моя, я убил!» - бросаются к сбитой утке и ругаются, не охотясь сами и мешая другим. Однажды такой вот стрелок вывел меня из себя. Мы стояли в Кубинском хозяйстве на дамбе довольно плотной цепью. Откуда он взялся, я не знаю, но встал от меня буквально в пяти шагах и стрелял по налетевшим уткам одновременно со мной. Каждый раз, когда птица падала, он с криком: «Ах, как я её здорово срезал!» - кидался поднимать её и клал в рюкзак. Наконец он надоел мне, и я, плюнув, ушёл на другой край. Но не тут-то было. Через двадцать минут он снова припёрся ко мне. Довольно невежливо я спросил, какого чёрта ему здесь надо. «Понимаешь, - ответил зануда, - ты вроде талисмана, как только ты ушёл, у меня стрельба перестала идти. Мажу и мажу». - «Так ты бы хоть иногда говорил, что не я срезал, а мы, и стрельба бы не пропала», - под громкий хохот стендовиков, стоящих вокруг, ответил я.
Я считаю, что правила поведения на охоте не взяты с неба, а составлены на основании многолетних наблюдений и практики охоты (за редким исключением), а культурному человеку объяснять, что такое этика, я думаю, не надо.
В первую очередь речь идёт о безопасности на охоте, к тому же человек, нарушающий правила, ставит себя в особое, привилегированное положение. Например, если поступила команда не стрелять в сторону загона, и все участники охоты ей следуют, то охотник, игнорирующий это правило, имеет значительно больше шансов на успешный выстрел. Конечно, вероятность несчастного случая минимальна, но с этической точки зрения, это неуважение к другим членам команды.
Сергей Лосев
«Мастер Ружьё», №6, 2003 г.
Сергей Лосев, «Мастер Ружьё», №6, 2003 г.
Это мне не нравится или ещё раз об охотничьей этике
Вспомните, как часто вы приезжали с охоты в отвратительном настроении? Вроде и дичь была, и везенье какое-никакое. А на душе муторно, и хочется сказать: «Да провались она, эта охота, больше не поеду».
Виноват в этом бывает один человек или целая компания. Неважно, знакомые или не знакомые. Хорошо, когда охотишься где-нибудь далеко, в глухом краю, с тобой проверенные годами совместных походов товарищи. А если нет? Если это подмосковное открытие охоты на утку или случайная сборная команда на копытных? Тут надо внимательней и строже следить за своими эмоциями.
Мне, например, всегда нравилось, когда на лосиных охотах старший клал в шапку бумажные номерочки, каждый доставал свой, и все вставали на «вытянутый» номер.
Охотничья этика - это довольно сложная штука. Конечно, всем известно, что нельзя стрелять зверя или птицу, двигающихся на соседа. Однако, сегодня мало кто обращает на это внимание. Современный культурный охотник должен построить свою охоту так, чтобы и самому поохотиться, и другим не мешать.
Известный писатель Ефим Пермитин, в одном из своих рассказов, поведал, как он два дня выслеживал трассу пролёта гусей и засекал время перелёта. Пока другие стреляли селезней, он проводил все зори с биноклем в руках. Наконец, пригласив одного из товарищей, отправился в заранее заготовленные засидки. Товарищ, страстно желал убить гуся, и весь дрожал от азарта. Пермитин предупредил: ни в коем случае не стрелять головную стаю (разведку) и уж ни за что не выскакивать из укрытия за сбитой птицей. Получилось всё наоборот. Чрезмерно азартный стрелок выпулил по первой же налетевшей стайке, а потом ещё долго гонялся за подранком. В результате многотысячные табуны гусей, сидевшие на лимане и наблюдавшие за разведкой, избрали другой путь и, обойдя засидки, ушли стороной. Оба остались без охоты, которая могла быть просто фантастической. Каждый из охотников взял бы по несколько десятков гусей.
Прочитал я как-то заметку одного охотничка под названием «Находчивость помогла» или «Возле подсадной». Там он описывает, как, бродя весной по болоту (чего, кстати, вообще весной делать нельзя), он заметил шалаш, возле которого прилично работала подсадная утка. Он обратил внимание, что селезни летят на её призыв с большой воды по одному и тому же маршруту. «И тут меня осенило, - пишет он. - А что если встать на пути пролёта и бить селезней влёт?» «В результате, - продолжает умник, - я взял несколько штук и благодаря смекалке не остался без добычи». До сих пор жалею, что не я сидел в том шалаше. Я бы показал этому смекалистому парню, как стрелять селезней из-под чужой утки.
Раньше на каждом тетеревином току полагалось делать только один шалаш. Но сегодня, в результате увеличения числа охотников и повышенного спроса на тетеревов, ставят и два, и даже три. Я лично наблюдал, как один из охотников, сделав подранка, выскочил из шалаша и принялся носиться за ним по всему полю. В итоге остальным охотникам охота была испорчена не только на тот, но и на последующие дни. Как правило, тетерева после таких забегов в этом году на ток вообще не возвращаются.
Много раз говорили и писали о стрельбе в заоблачные высоты. Каждый видел, как палят по гусям на девяносто и больше метров. Многие опытные стрелки, оснащённые мощным, дорогим оружием, иногда добиваются результата при такой стрельбе, подавая, таким образом, вредный пример.
Вообще, наличие сильного, подготовленного стрелка, с хорошим оружием в большой компании, особенно на поле, где видно каждое попадание, очень вредно. Видя результат мастера, начинают палить и все остальные, думая, что и у них так получится. Некоторые начинают стрелять картечью, но вот им неплохо было бы знать, что этот свинцовый шарк весом в 2 грамма на излёте пробивает голову человека. Крупные картечины весят значительно больше.
Охотясь в том же Виноградове, после первого дня пальбы я собрал охотников, проживающих на базе, и предложил перестать лупить на запредельные расстояния. Всё равно результат нулевой. Зато гуси, успокоившись, должны лететь значительно ниже. Все дружно со мной согласились.
На следующее утро берег дисциплинированно молчал. Отдельные вереницы, покружившись, уже было начали снижаться, но тут мой приятель (довольно неплохой стрелок) не удержался и выстрелил по налетевшей высоко паре.
Надо же было такому случиться, одна дробинка сломала птице крыло. На глазах десятков охотников гусь камнем свалился на берег. Что тут началось! Стреляли все и на любом расстоянии. Остановить это было уже невозможно. Конечно же, больше никто не попал. Так вот один дурак может испортить хорошее начинание.
Несколько лет назад я попал на охоту в «Барсуки». Это одно из богатейших близлежащих хозяйств. Мне посчастливилось сидеть на вышке возле прикормочной площадки в ожидании пятнистого оленя. Многие из нас могут только мечтать о таком. Через некоторое время со стороны соседней вышки раздался выстрел. «Повезло, - с острой завистью подумал я, - на коллег вышли олени». Затем неожиданно послышался дуплет, другой, и понеслось. Не менее десятка раз грохнуло в надвигавшихся сумерках. Я терялся в догадках: «Что это? Достреливают подранка? Отбиваются от напавшей стаи волков?»
Но действительность превзошла все мои самые сумасшедшие предположения. Оказывается, двое развесёлых ребят решили через бойницы вышки пристрелять ружья! Представляете, сидеть в ожидании редчайшего трофея и стрелять по шишкам. У меня такое в голове не укладывается. Палили они, да и чёрт бы с ними, но ведь в этот вечер ни один зверь не вышел ни ко мне, ни на другие вышки.
Для коллективной охоты я могу дать несколько рекомендаций. Во-первых, должен быть выбран старший. Не обязательно самый опытный охотник. Главное - человек, пользующийся непререкаемым авторитетом у остальных. Если каждый будет делать то, что ему вздумается, охоты не будет ни у кого. Во-вторых, вся добытая дичь должна идти в общий котёл (за исключением особенно редких трофеев), тогда не будет споров из-за подстреленной утки или зайца. Впоследствии дичь делится на всех, а в случае нехватки, отдаётся тому, кому больше всего нужно (например, тому, у кого день рождения или другое торжество). На мой взгляд, нет ничего противнее наблюдать, как несколько взрослых людей с криками: «Это моя, я убил!» - бросаются к сбитой утке и ругаются, не охотясь сами и мешая другим. Однажды такой вот стрелок вывел меня из себя. Мы стояли в Кубинском хозяйстве на дамбе довольно плотной цепью. Откуда он взялся, я не знаю, но встал от меня буквально в пяти шагах и стрелял по налетевшим уткам одновременно со мной. Каждый раз, когда птица падала, он с криком: «Ах, как я её здорово срезал!» - кидался поднимать её и клал в рюкзак. Наконец он надоел мне, и я, плюнув, ушёл на другой край. Но не тут-то было. Через двадцать минут он снова припёрся ко мне. Довольно невежливо я спросил, какого чёрта ему здесь надо. «Понимаешь, - ответил зануда, - ты вроде талисмана, как только ты ушёл, у меня стрельба перестала идти. Мажу и мажу». - «Так ты бы хоть иногда говорил, что не я срезал, а мы, и стрельба бы не пропала», - под громкий хохот стендовиков, стоящих вокруг, ответил я.
Я считаю, что правила поведения на охоте не взяты с неба, а составлены на основании многолетних наблюдений и практики охоты (за редким исключением), а культурному человеку объяснять, что такое этика, я думаю, не надо.
В первую очередь речь идёт о безопасности на охоте, к тому же человек, нарушающий правила, ставит себя в особое, привилегированное положение. Например, если поступила команда не стрелять в сторону загона, и все участники охоты ей следуют, то охотник, игнорирующий это правило, имеет значительно больше шансов на успешный выстрел. Конечно, вероятность несчастного случая минимальна, но с этической точки зрения, это неуважение к другим членам команды.
Сергей Лосев
«Мастер Ружьё», №6, 2003 г.
