Из прошлого нашей охоты
Когда еще совсем Европа
Не знала в Африку пути,
Уже культурная охота
Велась на Киевской Руси…
(авт. Да, есть охота в Украине.)
Воистину, новое – хорошо забытое старое. А забывая прошлое, мы лишаем себя возможности лучше видеть перспективу будущего. Теперь мы это хорошо понимаем.
Сия теза впрямую касается и дел охотничьих. Ибо история охоты – суть история человечества и, она, будучи явлением социальным, носит всеобщий характер. Охота прошла с человеком через все общественно-экономические формации и впитала в себя всю палитру многообразных сторон его жизни. Что бы не происходило в обществе, особенно в переломные этапы, всё, так или иначе, отражалось на существе охоты.
Вглядимся в прошлое, чтобы обозначить некоторые параллели, весьма характерные для времени настоящего.
Культурная охота в бывшей Российской Империи берёт свое начало от древнерусских князей, а именно, от Олега из Великого княжества Киевского. Охотниками были и другие киевские князья: Игорь, Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Мстислав Владимирович.
Во времена Московского княжества охотничьей забавой увлекались Великий князь Московский Василий III, затем царь Иван Грозный, первый царь из Дома Романовых Михаил Фёдорович. Устроенная им царская охота 1619 г. положила начало истории охоты, неразрывно связанной с историей династии Романовых, где особо выделялись охотничьими пристрастиями Алексей Михайлович («Тишайший» царь), император Пётр II, сын царевича Алексея Петровича, императрица Анна Иоановна, императрица Елизавета Петровна. Не обошло увлечение охотой императора Петра III, императрицу Екатерину Алексеевну, в несколько меньшем проявлении Александра I. А вот Александр II был охотником по – настоящему страстным, любящим охоту с ружьём на крупного зверя: медведя, зубра, кабана, лося; как бы теперь сказали – экстремалом. С его именем связаны перемены как в политическом, экономическом устройстве общества, так и в охотничьем деле, в частности.
Император Александр III был «мирным» охотником. Охоту любил и ценил за саму обстановку, за красоту природы и возможность любоваться зверями. Доставшаяся Николаю второму в наследство от всей русской истории Императорская охота, являлась самой блестящей в Европе, как по охотничьим угодьям, так и по организации, составу, количеству коней, собак и служащих. Ещё в бытность Наследником Цесаревичем Николай во время дальневосточного путешествия охотился в Индии, Цейлоне, Индонезии, Сиаме на слонов, тигров, леопардов, крокодилов…
Болели охотой и Великие князья Николай Николаевич, Владимир Александрович и Михаил Николаевич, Александр и Сергей Михайловичи.
Начиная с середины ХVIII в. великокняжескими охотами на Руси заведывали князья Голицыны. Так, в течение 23 лет, начиная с 1778 г. императорской охотой управлял князь Петр Алексеевич Голицын. Под стать ему были Алексей Дмитриевич, Александр Михайлович и Дмитрий Михайлович Голицыны. Последним же начальником императорской охоты являлся Светлейший князь , генерал-адъютант свиты Его Императорского Величества Александра III, затем Николая II, Дмитрий Борисович Голицын, состоявший на этой должности более 25 лет. За «отлично-усердную и ревностную» службу он был награждён Николаем II орденом святого Александра Невского.
Зрелищны, красочны и ярки были охоты древней и средневековой Руси, достигнув своего организационного и эстетического совершенства к началу XX века. Не будем углубляться в боярские, княжеские, царские и императорские охоты, заметим лишь, что в их эволюции вызрели два направления развития, предопределённые причинами социального характера. Оба направления имели свои последствия. Царские охоты носили закрытый от общества характер и выродились, при всей внешней красоте обстановки, в мероприятия истребительного характера. Думаю, одного примера будет достаточно. Так, в 1860 году в Беловежской пуще проводилась императорская охота Александра II. Её обслуживало 2,5 тыс. человек прислуги. В зверинец было собрано более трёх сотен зверей. Вдоль специально для охоты прорубленной просеки, оборудовали стрелковые номера (штанды), и погнали на них зверьё. В результате отстрела (не охоты) было убито 28 зубров, 22 лося, 10 ланей, 11 кабанов, 16 косуль, 16 волков, 7 лисиц и 4 барсука. И это была не самая опустошительная из охот.
Второй характерной линией эволюции охоты, обозначившейся ко второй половине 19 века, была демократическая, осуществляемая вначале крупными помещиками, а потом уж мелкопоместными дворянами и представителями других социальных слоёв.
В прежние времена занятие охотой не требовало наличия в обществе специальных организованных структур. Достаточно было простейших законов и минимального контроля, основанных на праве собственности и охотничьих традициях. Большинство индивидуальных и коллективных видов охоты появились давно. Новейший же период в эволюции охоты в Российской Империи был связан с резким ростом численности охотников, а, следовательно, с необходимостью её повсеместной регламентации.
Заметим, что примерно до 1850 года у нас господствовал принцип вольной охоты, не причинивший заметного вреда фауне. Но последовавшие затем два-три десятка лет охоты чуть не привели к катастрофическим последствиям.
Что же тогда произошло?
Для понимания этого, вернёмся ко времени царствования Императора Александра II. Именно на эти годы падает эпоха его великих реформ, начавшаяся в 1861 году с отмены крепостничества. Помещичье дворянство, выбитое реформой из привычной колеи жизни, в большинстве своём, распустило и уничтожило свои комплектные охоты. Понятно, что получившая вольную многочисленная охотничья прислуга, изыскивая себе средства для дальнейшего существования и ничего, кроме охоты, не умевшая, взялась за нее самовольно, что было не чем иным, как повсеместным и безудержным браконьерством, обретшим всероссийские масштабы. Дичи в те времена водилось много, на всём пространстве Империи, где, по сравнению с Западной Европой, существовало «охотничье Эльдорадо». Глядя на успехи «вольных охотников» в добывании зверей и птиц, их примеру последовала многомиллионная крестьянская масса, до сего момента не имевшая к охоте ни малейшего отношения и никогда ею не занимавшаяся. Часть этих людей, по всей видимости, хоть и имела душевное влечение к охоте, но в силу бедности заниматься ею не могла. Справедливо предположить, что были и те, кто, освободившись от помещичьей «опеки», просто предпочёл вольность охотничьего скитания тяжкому крестьянскому труду. Вот этот люд и составил основу охотников-промышленников. К ним по выходным и праздничным дням присоединялись толпы заводских, фабричных рабочих и представителей иных сословий.
С развитием городов усилился спрос на дичь. На рынках, в ресторанах она была постоянно, не зависимо от времени года. Теперь за зайцем и перепёлкой гонялись все, кто не чувствовал в себе мало мальской лени. Способствовало истреблению диких животных и птиц, как ни странно, и развитие железных дорог: доставка её к потребителям, даже из самых глухих мест, облегчалась. Свою долю греха в морально-этическом плане вносило крепко укоренившееся в мозгах народа расхожее мнение, что дичь – божья тварь, сиречь – ничья, а, значит, владеет ею тот, кто добыл, вне зависимости от места и времени.
Знаменитый наш соотечественник, архитектор и охотник-природолюб В.В.Городецкий, касаясь этой темы, писал: «…полюбопытствуйте зайти в пушные ряды Нижегородской либо Ирбитской ярмарки. Взгляните на целые горы валяющихся там рогов лося, оленя, марала, козла…Не может не заговорить чувство негодования, вызванное этим хищническим разграблением богатств нашей Сибири!..для удовлетворения спроса русских и западноевропейских гастрономов, один лишь Алтай отпускает рябчиков партиями, доходящими до 75 000 штук!..»
Для всех интеллигентных охотников становилось понятным, что продолжение такой охоты приведёт к катастрофе. Будет полностью перебита не только местная, но и мигрирующая дичь.
В охотничьей литературе, во многих газетах и журналах стали появляться протестные материалы в отношении существующего порядка в охоте, когда «вольные охотники» полностью игнорировали время и место, пол и возраст дичи.
В конце концов, надвигающаяся беда была осознана и обществом и правительством. Но браконьерствующая среда, стараясь «не мытьём, так катаньем» отстоять вольную охоту, пыталась разделить принцип собственности: земля – хозяйская, а зверь и птица – добытчика. Тогда принцип собственности восторжествовал (до 1917 г.). Он, составляя основу всякой культуры, гражданственности и прогресса нашёл поддержку государства. Вольным охотникам пришлось с этим считаться, а тем, кто не горел таким желанием, отвечать перед законом.
В такой обстановке борьбы между культурными охотниками и вольными промышленниками начали создаваться охотничьи общества. Их возникновение проходило на фоне широкого общественного обсуждения нового закона об охоте. Период его выработки, анализа и принятия был длительным и болезненным.
Первое и старейшее из дореволюционных охотничьих обществ, а именно – Московское общество охоты имени Императора Александра II начало свою деятельность в 1862 году. Ему предшествовало основанное в 1805 году Московское общество испытателей природы.
После образования Московского охотничьего общества в порядке постепенности появились Казанское общество и Императорское общество с его отделами.
Подготовленное общественным мнением, не стояло в стороне от дел охотничьих и правительство. Им была образована специальная комиссия для выработки закона об охоте, которому было суждено обрести жизнь лишь через 30 лет. Третьего февраля 1892 года он получил Высочайшее утверждение. Что сказать? Закон 1892 года был не совершенен. Он критиковался по существу. И, вместе с тем, был благодетельным, ибо послужил основой складывающейся охотничьей культуры. Его действие не распространялось на Урал, Сибирь, Дальний Восток, Туркестан, север европейской России, ряд уездов Закавказья, Финляндию, Польшу, Прибалтийские губернии. На многих этих территориях уже действовало собственное охотничье законодательство. Под юрисдикцию этого закона подпадали центральные регионы европейской России, южные губернии, Белоруссия и Украина, где на то время проживала большая часть населения Империи. Закон 1892 года заставил правительство заняться изучением состояния и правового регулирования промысловой охоты. Был решён вопрос о надзоре за его исполнением. Это дело поручалось полиции. Ответственность за его нарушение предусматривалась в судебном порядке. Конечно, не в миг прекратился произвол «вольников». Но закон работал и постепенно менял менталитет охотника, приучая людей к необходимости его исполнения, став серьёзной правовой опорой в деятельности повсеместно возникающих охотничьих обществ.
Во время, предшествовавшее утверждению закона, условия охоты в Юго-Западной части Империи, в частности в Киевской губернии, были такими же дикими, как и везде. Вольные охотники, жившие поставками дичи на рынки Киева и других городов, обескровили все угодья губернии, чем заставили интеллигентных охотников – любителей подумать о создании общества в целях охраны дичи.
Изначально ячейкой общества послужил кружок охотников, арендовавших несколько небольших угодий в окрестностях Киева. Главою этого кружка был домовладелец и заводчик Егор Константинович Кобец. Он же взял на себя инициативу организации общества и обязался передать последнему, в случае его утверждения правительством, арендованные кружком охотничьи угодья.
Учредители общества по сути дела примкнули к уже существующей организации – Императорскому обществу, что само по себе упрощало процедуру его утверждения, а потому в начале 1888 года в Совет Императорского общества правильной охоты от имени учредителей было представлено заявление о необходимости открытия его отдела в Киевской губернии. Заявление подписали, а, следовательно явились его основателями-учредителями, следующие лица: князь Н.В.Репнин, Ф.М.Гарнич-Гарницкий, И.И.Красовский, Е.К.Кобец, И.И.Паншин, А.И.Паншин, Н.И.Паншин, С.Н.Бубнов, Э.К.Ровицкий, Л.К.Эрнст, В.Н.Ляшедко, М.В.Туманский, В.В.Максимов, Н.Г.Рябинин.
Оно было признано Советом Императорского общества уважительным и представлено на рассмотрение Его Императорского Высочества Великого князя Владимира Александровича.
В том же 1888 году Совет Императорского общества получил уведомление от Лесного Департамента Министерства Государственных имуществ, что на основании Высочайше утверждённого положения Комитета Министров, Его Превосходительство господин Министр Государственных имуществ, с соизволения Его Императорского Высочества Великого князя Владимира Александровича и с согласия Министра Внутренних дел, - разрешает открыть отдел Императорского общества в г. Киеве. И 5 сентября 1888 г. на имя князя Репнина Н.В. было получено от Киевского губернатора об этом уведомление и дано разрешение на открытие отдела.
12 сентября 1888г. состоялось первое общее собрание и отдел получил начало своей деятельности. Так в Киеве возникла общественная охотничья организация, получившая наименование «Киевский отдел Императорского общества правильной охоты».
Первым его председателем был избран князь Н.В.Репнин, а членами совета: Д.А.Коптев, Е.К.Кобец, И.И.Красовский, Ф.Е.Струве, И.И.Паншин, Л.И.Подгорский, Э.К.Ровицкий, казначеем Л.А.Гайдуков и секретарём Е.Н.Зайцев.
Со своим образованием, Киевский отдел развернул активную работу, а уже к 1 апреля 1980 года число членов отдела выросло до 84 человек, и для их охоты угодий, переданных кружком Е.К.Кобца, стало недостаточно. Отдел арендовал лучшие, обильные дичью угодья, лежащие на пароходном сообщении по Днепру, Десне и по линиям железных дорог.
Важнейшей задачей отдела было прекратить, для начала хотя бы в арендуемых угодьях, беспредел вольных охотников.
Совет отдела организовал их охрану сторожами, контроль за деятельностью которых осуществлялся егерями, и над всеми ими – ловчим. Дело сразу же пошло на поправку. За время с 12 апреля по 1-е сентября 1890 г. в угодьях было задержано 44 браконьера. За каждого задержанного браконьера выдавались премии.
Сначала отдел приобрёл только водно-болотные угодья. Затем стали приобретать и лесные. Любопытно отменить, что в первую очередь под охотничьи угодья отдали свои земли частные землевладельцы. Красовский, Сагатовский и Половцев сделали это бесплатно, понимая, что охрана угодий службой отдела даст выгоды больше, чем взимание аренды.
Для тренировок в стрельбе членов общества отдел получил у Киевского городского управления участок земли под застройку садочного павильона в районе нынешней Лукьяновки, где и были возведены необходимые постройки.
Членство отдела имело градации. Вначале шли Почётные члены. Этот список с 1893 года возглавлял Его Императорское Величество Великий князь Николай Николаевич.
Ниже числились имена лиц высокого общественного положения. Среди них: Его Высочество принц Александр Петрович Ольденбургский – с 1894г., член Государственного Совета, гофмейстер двора Его Величества, князь Николай Николаевич Репнин – с 1892 г., Киевский, Подольский и Волынский генерал-губернатор, генерал-адъютант Фёдор Фёдорович Трепов – с 1899 г., действительный статский советник Дмитрий Александрович Коптев – 1893г., сенатор, гофмейстер двора Его Императорского Величества, тайный советник Лев Павлович Тамара – с 1890г. и др.
Тринадцатым в списке этих высоких персон был В.В.Городецкий. Почётным членом он стал в 1903 г. Далее учитывались непременные члены, потом пожизненные, действительные, любители с правом охоты и просто члены-любители без права охоты, своего рода – кандидаты в члены общества.
Действительными членами отдела были тесть В.В.Городецкого купец 1-й гильдии Марр Иосиф Иванович и его зять Яценко Владимир Александрович. Яхтсмен, он впоследствии, в 1930 году написал, как память о В.Городецком, небольшую книжечку воспоминаний друзей архитектора о их совместных охотах на «чёрном» континенте «С ружьём и удочкой по Африке».
Общество имело чёткие органы контроля и управления: 1) Общее собрание; 2) Совет Отдела и 3) Ревизионную комиссию. Такая структура сохранилась и по сей день.
На общем собрании с правом решающего голоса участвовали все почётные, непременные, пожизненные и действительные члены. В работе общество руководствовалось уставом. Общие собрания созывались не менее 4-х раз в год. Видные персоны, конечно же, не обременяли себя посещением общих собраний. Это болезнь всех общественных организаций. Историограф отдела отмечал, что «обломовщина» наша национальная черта. Сказать по правде, мы и сегодня остаёмся такими же
Число членов общества постоянно менялось. Были годы, когда в нём наблюдался подъём, тогда число членов отдела вырастало. Спад объяснялся введением в 1907 году увеличенного годового взноса – до 75 рублей. Не очень состоятельным охотникам и 50 рублей не всегда удавалось заплатить. Это действительно грозило обществу гибелью. Бюджет требовал суммы в 13 тысяч рублей, а реально взносов собиралось четыре с лишним тысячи. Выжить помогли добровольные пожертвования самих членов общества, в особенности Е.Н.Зайцева, М.С.Скрипченко, В.В.Городецкого, А.В.Кобца. К 1913 г. бюджет общества достиг 30 тысяч рублей.
Из 15-ти Почётных членов, 9 были избраны лишь благодаря их высокому общественному положению. За фактические заслуги меньшая их половина. Среди них Н.В.Репнин, В.П.Рогге, Т.Г.Снежков, …
В.П.Рогге – бывший бакинский губернатор, оказывал содействие в 1895 году члену отдела В.В.Городецкому, ездившему в этот край на охоту по добыче для музея общества зверей и птиц. Почётными членами за заслуги были приняты Д.А.Коптев, В.В.Городецкий, М.С.Скрипченко. Д.А.Коптев исполнял обязанности члена Совета и его Председателя с самого образования общества и вплоть до отъезда в Санкт-Петербург в 1896 году. В.В.Городецкий как в течение долгих лет член Совета, бесплатный архитектор по постройке для отдела садочных павильонов, помогавший обществу деньгами, передавший в музей общества чучела, шкуры, рога добытых им в многочисленных охотничьих экспедициях. М.С. Скрипченко был постоянным жертвователем крупных сумм и являлся в течение 15 лет казначеем общества.
В списке непременных членов отдела числились знатоки оружейного дела П.В.Ланге и известный всему охотничьему миру А.П.Ивашонцев. Сам С.А.Бутурлин в своих статьях и книгах по оружию постоянно ссылался на работы А.П.Ивашонцева – «…нашего общего учителя в деле изучения оружия и выстрела…давшего русскому охотнику в этой области больше, чем все остальные вместе…» (Стрельба пулей, 1913г.). «Настольную книгу охотника» С.А.Бутурлин посвятил памяти своего друга и учителя А.П.Ивашонцова.
Генерал К.Е.Мельницкий по служебному положению был военным судьёй Киевского округа, а в обществе исполнял обязанности заведующего охотой и историографа. С 1895 г. по 1903 г. он пребывал в Казани и с возвращением снова в Киев был деятельным членом общества. Он неоднократно представлял Киевский отдел на заседаниях Императорского общества в Москве, в Лесном департаменте в Санкт-Петербурге. В 1912 г. был предствителем отдела на юбилейных торжествах Московского общества имени Императора Александра Второго.
Совет отдела в первое время своего существования по внутренней структуре отличался от других Советов Императорского общества. Председатель Совета Н.В.Репнин, не являясь страстным охотником, был ещё и Предводителем губернского дворянства и на заседаниях Совета частенько отсутствовал. Тогда ему избрали заместителя Д.А.Коптева, который и вёл фактическую работу. Но сам князь Н.В.Репнин, пробыв 20 лет в должности Передседателя отказался от неё лишь при переезде в Санкт-Петербург, будучи назначенным Императором Членом Государственного Совета. И всё же он оказал отделу не малые услуги.
Д.А.Коптев – прокурор Киевского окружного суда. После избрания его в 1893 г. Почётным членом, он еще долго работал в Совете отдела. Но в следствии назначения его в Сенат, вынужден был покинуть Киев и перейти в Санкт-Петербургское общество правильной охоты.
Надо заметить, что за время работы Советом Киевского отдела были разработаны и представлены на утверждение общества или правительства важные документы по вопросам охотничьего дела. Среди них: Правила охраны породистых собак.., Правила о штрафах за нарушения Положения об охоте, Правила стрельбы в тире, Правила о внутреннем распорядке в обществе, Записка о вреде весенней охоты, Доклад по вопросу об охране дичи, Доклад по поводу проекта охотничьего закона, Записка по поводу проекта Устава Императорского общества охоты 1903 г.
Киевский отдел исполнил за свою историю множество капитальных работ для всего Императорского общества.
С самого начала существования отдела и вплоть до осени 1909 г. Председателем общества был гофмейстер двора Его Императорского Величества князь Репнин Н.В. С его отъездом в Санкт-Петербург, этот пост занял Е.Н.Зайцев, а после его смерти в феврале 1910 г. А.В.Кобец.
Киевский отдел располагал обширными охотничьими угодьями. Высочайшим Положением Комитета Министров отделу было предоставлено право аренды под охоту Киево-Межигороской, Богуславской, Мироновской, Чаковской, Оржевской, Сусской, Деревянской, Жуковской, Белевщинской и Корчинской казённых дач. В каждой из них имелся управляющий, или смотритель. С января 1893г. отдел практиковал охрану конными объездчиками, но долгое время не удавалось прекратить браконьерство лесников, да и самой охраны тоже. Дошло до того, что в 1902 г. на охоте у с. Романовки на 37 ружей было взято…4 зайца!
Комиссия под председательством П.В.Ланге выработала предложение по мерам охраны дичи во всей Империи, в числе которых указывалось на необходимость перевооружения охраны с ружей на револьверы, создание школ егерей и курсов охраны.
Изначально ставя перед собой задачу сохранения ещё не до конца уничтоженной популяции зверей и птиц, Киевский отдел Императорского общества правильной охоты упор в своей работе делал на борьбу с браконьерством, хищниками и на создание законодательной базы. К моменту учреждения общества, в Киевской губернии расплодилось такое количество волков, что жители многих сёл опасались не только за скот, но и за свою жизнь. А артелей окладчиков не было. Приходилось с нуля отрабатывать организацию облав, учить егерей подвывке, умению выслеживать выводки. Отстрел хищников был вменён в обязанность егерей и охраны. Давались рекомендации членам общества. Однако при организации облав отделу из-за чиновничьих козней, приходилось прилагать больше усилий к сутяжничеству с бюрократами из Лесного Департамента, чем к борьбе с волками. Отдел перед властями ставил вопрос так: если землевладелец не позволяет на своей земле проводить охоту на хищников, то он должен нести ответственность за потравы крестьянского скота, в случае нападения волков на людей, выплачивать им компенсации, а при потере пострадавшим трудоспособности, или получении инвалидности – платить пожизненную пенсию.
Отдел осуществлял стимулирование своих членов на уничтожение хищников, награждая добившихся хороших результатов специальными жетонами и премируя. Существовала в отделе и система штрафов за промахи по хищникам: волку – 3 рубля, лисице – 1рубль. Это, как предполагалось, должно было повышать ответственность за выстрел и заставляло охотников тренироваться в стрельбе. Обычно отдел облавные охоты начинал с 1-го сентября. Много волков члены общества уничтожили в Броварском районе, на Черниговщине, Житомирщине, в окрестностях Ирпеня и Бородянки. В Киево-Межигорской даче и урочище Филиппов Поток практиковались охоты с гончими, но особых успехов в её развитии достичь не удалось. Что касается охоты псковским способом на копытных: лосей, коз, кабанов, - то эти охоты проводились отделом в Киевской и Волынской губерниях. Все охоты Киевским отделом организовывались и проводились на основании пунктуально разработанных и утверждённых правил, которые содержали 8 глав: общие положения, права и обязанности егерей и сторожей, правила обращения с оружием, права и обязанности членов отдела по участию в охотах, об охоте по перу, об охоте по зверю.
С организацией общества охотиться по перу можно было только на водоплавающую и болотную дичь. Тетерева, глухаря, рябчика и вальдшнепа в окрестностях Киева тогда уже не было. Эта дичь сохранялась в угодьях отдела на Волыни. Весенние вальдшнепиные тяги на Киевщине отсутствовали.
Совет отдела постановил из-за малочисленности дичи весенние охоты не проводить, что позволило охране лучше исполнять свои обязанности: раздался выстрел – там браконьер. А в борьбе с ними существенную помощь оказывал Киевский полицмейстер, посылавший полицейских для проверки базаров. Полицейские, имея указания егерей отдела: какая дичь в данное время считается запретной – составляли протоколы и конфисковали продаваемую дичь. Такая строгость заставляла торговцев отказываться от приёмки дичи, а её поставщиков от незаконной охоты. Контроль в угодьях и в торговой сети принудил нарушителей охотничьего закона от 3 февраля 1892 г. проявлять сдержанность. Однако, принимая всесторонние меры к борьбе с разнузданностью вольных охотников и хищников, члены Киевского отдела Императорского общества правильной охоты вынуждены были согласиться, что этим только не восполнить уже причинённый фауне ущерб. Спасти остатки кое-как можно было. Но восстановить прежнюю численность даже в местах традиционных стаций такими мерами представлялось практически невозможным. Тогда отдел стал заниматься покупкой, ловлей и выпуском в арендуемые угодья зверей и птиц, которые ранее жили там свободно, по местным условиям могли размножаться и, которые, оказались на грани полного истребления: тетеревов, глухарей, фазанов, рябчиков, косуль, ланей, зайцев и др. С этой целью отдел стал создавать заказники. И чтобы подчеркнуть первостепенную свою задачу по восстановлению прежней популяции зверей и птиц, отдел принял решение видоизменить первоначальное название общества. Оно стало называться Киевским отделом Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты. Охота, как видим, заняла второстепенную роль. Собственно, желание членов общества не утратить возможность заниматься любимым увлечением и стало побудительным мотивом к восстановлению численности охотничьих видов зверей и птиц.
Думать о создании современной системы охотничьего дела без учёта национальных традиций и способов охоты тоже было невозможно. Тут имеется в виду восстановление генофонда охотничьих собак высоких кровей: легавых, гончих, борзых – тех пород, которыми так славилась наша охота. Поэтому уже в 1892 году в Киевском отделе было образовано псовое отделение. Подтолкнула к такому решению 1-я охотничья выставка, устроенная отделом в апреле того же года. Председателем псового отделения был И.Г. Кудрюмов, а среди членов известный псовый и ружейный охотник князь Ширинский-Шихматов.
Отделение работало очень активно до 1895 года, после чего началось его увядание и оно распалось. Причины были банальные: одни псовые охотники умерли, другие переменили место жительства и потеряли тяготение к Киеву, третьи разорились, продали и уничтожили собак. В немалой степени этому способствовало решение Совета не устраивать выставки ежегодно, что вело к утрате связи с псовыми охотниками, среди которых был и всем известный редактор журнала «Псовая и ружейная охота» С.В.Озеров. Он тяготел к Москве и перетянул остатки псовых охотников в Белокаменную, где выставки и испытания проводились ежегодно.
Что касается гончих и легавых, то с этими породами отделу удалось организовать более предметную работу. Их полевые выставки и испытания устраивались регулярно. Более того, с 1896 г. началась организация собачьих питомников. Первый был создан в с.Пуховка. Но в последующем трудности с выкормкой и воспитанием щенков превратили питомник отдела в дрессировочные дворы, где производилась натаска уже взрослых собак. Даже и это, само по себе, было делом весьма полезным.
С самого начала существования Киевского отдела среди его членов практиковалась стрельба в садочном павильоне по голубям и тарелочкам. Первым председателем садочного отделения был И.И.Красовский. Стенд служил обществу и источником дохода. Для своего времени это был один из лучших павильонов. Он трижды перестраивался, был оригинально исполнен. Дважды строительство проводилось по проекту и под руководством архитектора В.В.Городецкого, который был сам прекрасным спортсменом-стрелком, не раз выигрывал главные призы и золотые жетоны самых престижных европейских состязаний. Имея свою хорошую базу подготовки стрелков Киевский отдел очень остро ставил вопрос перед Советом всего Императорского общества о необходимости развития стрелкового спорта, особенно пулевой стрельбы, ссылаясь на опыт Австрии, Франции, Швейцарии, с горечью констатируя, что наши стрелки на Олимпийских Играх занимают постыдно низкие места.
О серьёзности отношения к стрелковой подготовке своих членов в Киевском отделе говорит то, что в садочном павильоне и пулевом тире были разработаны специальные правила, принятые к руководству. К примеру, правила садочного павильона содержали общие положения, правила стрельбы на стенде, стрельбы на призы, гандикап, дублетной стрельбы, матча, обращения с оружием и взыскания за их нарушения.
Оценивая с позиций сегодняшнего дня деятельность Киевского отдела Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, невольно задумываешься о подвижничестве. Оно проявляется в любом деле, за что бы болеющий за него душою человек не брался. Ведь за короткий сравнительно срок люди создали базу для последующего развития охотничьего дела. Во что оно трансформировалось в последующем – вопрос к осмыслению правопреемников. Тут важны и детали. Многие ли из нынешних наших обществ имеют, скажем, собственную библиотеку, музей, написанную историю организации?.. А в Киевском отделе всё это было. В библиотеке помимо периодических русских охотничьих журналов и газет, имелось немало ценных изданий и монографий, среди них: «Земля и недра» Гельвальда, «Птицы Европы» Холодковского и Силантьева, «Птицы России» Мензбира, «История пятидесятилетия Московского, имени Императора Александра II общества охоты», «В джунглях Африки» В.Городецкого, подшивки французских, английских и немецких охотничьих журналов. Были там и издания по охоте совсем раритетные, прежних давних лет. Безусловно, гордостью общества был музей. Инициатором идеи учреждения музея при отделе явился Д.А.Коптев.
Но лицом, во многом эту идею осуществившим на практике, стал В.Городецкий. Опись показывает, что из коллекции чучел птиц, всего 272 шт., - 179 является даром В.Городецкого. Из 73 чучел зверей – 25 шт. – дар его же.
К.Е.Мельницкий писал по этому поводу о дарителе: «Постоянно пожираемый необъятной охотничьей страстью, В.В.Городецкий живёт мыслью о всё новых и новых охотничьих экспедициях. А потому: заваливаемый работой – от неё отмахивается, любящий семьянин – вырывается из объятий семьи, чтобы лететь в новые места, и начать отмеривать сотни вёрст по пустыням, болотам, степям и горам России, в погоне и в поисках за новыми сильными ощущениями и новыми видами животных и птиц. В.В.Городецкий исколесил всю Россию, и если о нём нельзя сказать словами поэта – «от хладных скал до пламенной Колхиды» - то лишь потому, что фраза эта, верная относительно севера, неверна относительно юга, так как В.В.Городецкий был и гораздо южнее Колхиды».
В.Городецкий внес большой вклад не только в становление и развитие Киевского отдела Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, но и в формирование лица города.
Он жертвовал крупные денежные средства в трудные для общества годы, бесплатно проектировал и строил стрелковые сооружения, создавал музей, в котором потом хранились его личные вещи, был постоянным судьёй и экспертом на выставках охотничьих собак, представлял общество на стрелковых состязаниях. В интересах общества он использовал и свои личные связи, в частности, с обер-егермейстером Высочайшего двора М.П.Балашовым, для которого выполнил порядочно проектных и строительных работ.
Созданный энтузиастами национальной охоты Киевский отдел Императорского общества к 1914 году играл заметную роль в преобразовании охотничьего дела Империи. Киевский отдел работал в тесном взаимодействии с Харьковским, Днепровским и другими отделами, в которых также деятельное участие принимали выдающиеся личности той эпохи. Так, почётными членами Харьковского отдела были титан русской охоты Л.П.Сабанеев, заслуженный профессор Императорского Харьковского университета Л.В.Рейнгардт и др. Днепровский отдел Императорского общества правильной охоты возглавлял А.И.Фальц-Фейн, всем известный охотник, спортсмен и стрелок, ближайший родственник знаменитого создателя заповедника «Аскания-Нова» Ф.Э.Фальц-Фейна, с которым дружил, и благоволил ему в делах, сам Император Николай II.
В Киеве кроме отдела Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты существовало ещё и Киевское Русское общество правильной охоты, но оно не оставило столь заметного следа, как Киевский отдел.
Первая мировая война приостановила деятельность многих отделов Императорского общества правильной охоты, а там приспел и «Великий переворот» - большевикам не нужны были буржуйские институции и общественные структуры. К моменту утверждения их власти от Киевского отдела фактически оставался только музей. В 20-х годах он горел первый раз, а в годы второй мировой войны, он погиб окончательно.
Друг В.Городецкого по охотничьим скитаниям М.Ростропович в 1930 г. вспоминал: «К сожалении, должен сказать, что большая часть нашего материала погибла во время пожара( это был второй пожар в годы ВОВ. Авт.), а другую часть мы подарили Российскому Географическому обществу, много этих экземпляров и сейчас находится в Ленинградском музее. Несколько черепов с рогами я передал Зоологическому музею ВУАН». Но и в Зоологическом музее этих экспонатов уже нет. Жаль. Так теряем мы частицу себя. Подобного музея Украинское общество охотников и рыболовов за все годы советской власти так и не создало. Теперь уже и не создаст, думаю, ибо само переживает период упадка и кризиса, который вполне может привести к его развалу в силу причин социально-экономического характера. А что придет ему на смену? Будущее покажет. Однако, по ряду обозначившихся тенденций, можно предположить, что организационно-структурный стиль станет тяготеть к сложившемуся в Европе, то есть к системе, похожей на ту, которая, с учётом национальных особенностей, и была в годы существования Императорского общества правильной охоты, дополненная охотничьими клубами. Вместе они, возможно, будут замыкаться на некую Ассоциацию охотпользователей, представляющую их интересы в государственных органах. Надзорно-правовые функции возлягут на какие-либо ведомства: Лесного хозяйства, Природных ресурсов или иные. В этом случае неминуемо потребуется новый Закон об охоте.
Жизнь меняет облик охотника и принципы организации охотничьего дела. Самое время вспомнить опыт прошлого, применив его ко дню сегодняшнему…