Так мы все на это намекаем... 
Ну, тогда продолжаю
--- Добор поста---
Дребежащий стук по стеклу вспугнул, разметал последние предутренние сны. «Good morning, wake up,” -раздалось где-то на границе яви и сна. Я нехотя открыл глаза. Темнота, кромешная тьма вокруг. Я всё ещё сплю? Стук повторился снова, настойчивее и громче. Нет, это не сон. Это Имани. Стряхнув с себя остатки дремоты, я громко поблагодарил за побудку чернокожую горничную, шаркающей походкой обходящую по утрам домики охотников. Нащупав на прикроватной тумбочке телефон, я взглянул на часы – 5 утра . Пора просыпаться.
Добравшись наощупь в темноте до дверей, я раздвинул плотные занавески, закрывавшие стеклянные раздвижные двери, шириной почти во всю стену. Бледный свет полной луны хлынул в комнату. Впереди, за каменным пандусом, огражденным невысокой оградой из изъеденных жарой и дождями деревянных перегородок, темнел бескрайний африканский буш. На горизонте тёмными глыбами вздымались высокие покатые холмы, за которыми на востоке светлеющей полоской уже зарождался рассвет...
Петляющая тропинка в тусклом свете сделанных под старину фонарей ведёт меня вниз по склону к кухне. Ночная мошкара вьётся, бьётся о стекло светильника, а рядом, застыв ломаной веточкой, терпеливо поджидает свою добычу богомол. В столовой, притулившейся на краю утёса, ещё никого нет. Быстро завтракаю яичницей c беконом в окружении чучел африканских антилоп, молчаливо смотрящих на меня со стен. Куду, иланд, блейсбок, орикс... Кто и когда добыл этих животных? Какая охотничья история кроется за каждым из них? Я никогда об этом не узнаю…
С кружкой дымящегося кофе выхожу на небольшую площадку над самой пропастью. Лёгкий ветерок приятно обдувает лицо. Быстро светает, и просыпающийся буш наполняется голосами незнакомых мне птиц. Дымка тумана зависла над журчащим в каменном распадке ручейком. Выступили из темноты усеянные колючками кусты акации, заросли агавы, эрики, островки кактусов, песчаные холмики термитников. По причудливому узору перистых облаков разлилcя багряно алым первый луч восходящего солнца.
Дверь столовой широко распахнулась. «Доброе утро, ДимИтрий!» - поприветствовал меня Джексон. Раскачивающейся грузной походкой он решительно направился к буфету. Старенькие потёртые ботинки; как и все местные егеря, в шортах. В глаза бросился носорог, нарисованный на спине замшевой куртки, накинутой поверх лёгкой хлопчатобумажной безрукавки. «Да, он действительно похож на рино», - невольно подумалось мне. Тяжёлый, коренастый, с ногами, как у штангиста, накаченными от постоянного лазанья по холмам. Знающий угодья, как свои пять пальцев, и всегда с завидным упорством преследующий дичь - даже тогда, когда любой другой охотник уже готов сдаться. И это упорство никогда не было тупым упрямством, но точным расчётом человека, полностью уверенного в своих силах…
“ДимИтрий, сегодня поедем искать блю вайлдбиста. Ты же хотел его добыть? Я знаю одно хорошее место, где они часто выходят на равнину из буша”.
Да, конечно, я хочу его добыть. Ещё с в детства зачитываясь “Невинными убийцами” Джейн и Гуго ван Лавик-Гудолл и не пропуская ни одной передачи про Африку любимого «В мире животных», эта крупная гривастая африканская антилопа с изогнутыми, как у буйвола, кривыми рогами вызывала у меня сильный интерес, уважение и какое-то незнакомое тогда чувство, которое лишь годами позже, когда я стал охотником, проросло, отлилось в жгучее страстное желание обладать этим трофеем. У нас в России мы называем эту антилопу голубым гну или просто гну.
Скрипя гравием, лифтованный пикап «Круизёра» с массивным силовым обвесом отъехал от лоджа.
В кузове, оборудованном двумя сиденьями, на высоком подъёме поскуливает от нетерпения пара симпатичных некрупных рыжих псов. Это Расти(Ржавый) и Булет (Пуля) - гремучая смесь джек рассел терьера с местной африканкой кровью - потомками бультерьеров и ирландских терьеров. Отличные рабочие собаки, каждодневными охотами проверяемые на прочность. Ведь здесь очень серьёзно относятся к добору подранков…
По пути захватываем Золо. Одет он сегодня был в идеально чистый легкий охотничий костюм цвета хаки и невысокие сапоги. Тяжелый фирменный бинокль красовался на его груди.
Подпрыгивая на ухабах и тяжело проваливаясь в размытые ливнями глубокие рытвины, мы мчали по разбитой ржаво-красной грунтовке к месту охоты. Погода, радовавшая в начале, портилась. Ветер, так помогающий охотнику незаметно подкрасться к дичи, стих и, только мы спустились в низину, где пару дней назад Джейсон видел большое стадо гну, как тяжелая, плотная пелена тумана накрыла нас с головой. Видно было не далее пятидесяти метров. Джейсон сбавил скорость, и джип, поскрипывая рессорами на ямах, тихонько катил нас под гору. Вдруг водитель ударил по тормозам. Впереди из густого тумана на дорогу, словно призраки, медленно выплыло стадо гну. Крупные матёрые быки, коровы с более, тонкими, чем у самцов, рогами, бурые непоседливые телята. Одна за другой, ненадолго останавливаясь, чтобы посмотреть на непонятно откуда взявшееся странное металлическое животное с большими стеклянными глазами, антилопы исчезали в густых зарослях. Прильнув к оккуляром биноклей, мы жадно наблюдали за ними. Когда все гну прошли, выдержав набольшую паузу, будто проигрывая в уме различные варианты развития событий, Джейсон решительно переключил передачу и нажал на газ.
Все мои доводы бросить машину на обочине и попробовать перехватить антилоп где-нибудь на открытом пространстве в буше, мой PH, скептически скривив небритую физиономию, парировал тем, что туман слишком густой, он не сможет заранее распознать трофейную ценность зверя, а если мы попробуем подобраться к животным слишком близко, то они тут же - прицокивая языком, Джейсон изобразил стук копыт убегающих антилоп, «disappear in a few seconds» - так что даже винтовку вскинуть не успеешь. Делать нечего – поехали дальше…
Взошедшее над холмами солнце разбудило дремавший ветер, и тот, набрав силу в тёплых лучах светила, задул, разгоняя мешающий нам туман. Джейсон снова резко остановил «Тойоту».
Выглянув из кабины, он припал к биноклю и вместе с Золо долго всматривался в буш, всё ещё подернутый лёгкой дымкой тумана. Взяв в руки свой старенький потёртый «Люпольд», я направил его в ту же сторону. В полукилометре от нас на небольшой площадке среди кустов маквиса стоял темный, почти черный, самец гну. Бык был великолепен! Лобастая голова с массивной короной острых, загнутых во внутрь, рогов и густой, похожей на лосиную «серьгу», бородкой плавно переходила в толстую с темными поперечными полосами шею со свисающими сверху длинными прядями черной гривы. Контрастируя с плотно сколоченным мускулистым телом, зверя её поддерживали тонкие высокие ноги. Гну мирно пасся, отмахиваясь черной кисточкой хвоста от донимающих насекомых.
Мои спутники, наблюдая за антилопой, тихо переговаривались между собой на африканском коса –языке бушменов, состоящим в основном из пощелкивания, придыхательных и шипящих звуков. Их речь была для меня настолько необычной и загадочной, что моё воображение живо нарисовало сцену из прошлого: как два затаившихся в траве индейца, следя за пасущимся в прерии бизоном, разрабатывают план охоты. Наконец старший из них, обратившись ко мне, резюмировал: “Nice bull! We should try to get him” («Прекрасный бык! Надо попробовать его взять!»)
Джейсон сдал пикап назад, под прикрытие невысокого холма. Я достал из чехла, притороченного к раме кузова, видавший виды потрёпанный 70-ый винчестер калибра .300win mag, с раздолбанным затвором, уже не выкидывающим стреляную гильзу, но на счету которого была не одна тысяча добытых животных. Сверившись с ветром, мы начали охоту…
Прикрываясь редкими деревьями и складками местности, соблюдая полную тишину, мы медленно сокращали дистанцию. Несмотря на кажущуюся ровную поверхность буша, покрытую невысокой травой, стелящимися по земле кустарником с частыми проплешинами красной глины, тихо подходить к антилопе оказалось не так-то просто. Высушенный зноем африканский финбош предательски хрустел под ногами, а разбросанные в изобилии тут и там небольшие камни, нечаянно задетые ботинком, норовили с громким стуком скатиться по твердой, как асфальт, земле…
Наконец мы приблизились к куртине акаций на вершине холма, за которым где-то внизу должен был пастись наш бык. Ещё не до конца рассеявшийся туман внизу снова стал для нас помехой - осторожно выглядывая из-за кустов, мы никак не могли найти нашу антилопу.
Решено было не дергаться и подождать, пока ветер не закончит начатое. Минут пятнадцать мы терпеливо ждали, вслушиваясь в звуки буша и осматриваясь вокруг. Вот справа, за вересковыми зарослями эрики, появилась длинная лысая шея страуса. По куриному наклоняя голову из стороны в сторону, птица долго таращилась на нас. В конце концов кто-то из охотников выдал себя движением и встрепенувшийся «остридж», растопырив в стороны белый веер пышных крыльев, вразвалочку спешно заковылял вниз в долину.
Короткое гнусавое мычание раздалось метрах в ста за кустами. Мы насторожились. Звук повторился снова, и ему тут же ответили чуть в стороне. Гну. Стадо гну.
Это и хорошо и плохо. С одной стороны, вероятность нахождения поблизости нескольких трофейных быков вместо одного сильно увеличивало шансы на удачный выстрел, с другой, подобраться к этому шансу становилось труднее ровно на столько, сколько пар внимательно следящих за бушем глаз окажется в стаде. Джейсон вышел из укрытия и, убедившись, что туман сошёл, пригнувшись, махнул нам рукой. Согнувшись в три погибели, мы гуськом засеменили за ним. Карабин снят с плеча, палец лег на тугой, заедающий рычаг предохранителя. Сердце, в предчувствии скорой развязки, тяжело и быстро застучало в груди… Прошли пятнадцать метров, тридцать. Шумно втягивая ноздрями воздух, где-то совсем недалеко насторожились антилопы, почувствовав неладное.
Мы замерли. Приподнявшись, Джейсон уперся в землю треногой для стрельбы - чтобы удобнее было с неё смотреть в бинокль. Раздвижная пластиковая конструкция негромко задребезжала. Впереди раздалось громкое, недовольное фырканье, и вслед за ним топот множества копыт уходящего вверх по склону стада. В полуприсядке, быстро, насколько было возможно, мы засеменили вперёд. Среди чахлых, опалённых солнцем кустарников замелькали силуэты гну. Также внезапно, как побежали, антилопы вдруг резко остановились, уставившись на нас.
Джейсон проворно расставил триногу. Положив на неё карабин, я навел ствол на крупного быка, на которого указывал мой PH. Громоздясь темной скалой над остролистыми зубчатыми зарослями зеленой агавы, гну стоял, повернувшись к нам грудью. До него было не более 100 метров. «Похоже, это наш парень, стреляй, как только повернётся боком», - прошептал мне в ухо Джейсон. Изготовившись к стрельбе, в ожидании, когда антилопа лишь слегка развернётся, я сделал глубокий вдох. Неожиданно гну, мотнув густой черной гривой, взбрыкнул и сорвался в лёгкий стремительный галоп. Остальные животные последовали его примеру. Проворно прыгая среди нагромождения булыжников выступившей из земли каменной осыпи, мы быстро спустились вниз по склону и что есть мочи бросились наперерез антилопам. По счастью, ветер нам благоприятствовал с самого начала, и гну, так видимо до конца и не поняв, что им угрожало, временами останавливались, чтобы осмотреться. Это позволило нам выиграть немного времени и снова застать стадо на дистанции уверенного выстрела на другой стороне холма.
Животные, успокоившись, уже неспешно брели среди зеленых зарослей фриганы и ощетинившихся длинными белыми колючками кустов акации. «Вон - хороший бык, стреляй!» - прошипел Джейсон, указывая на остановившуюся в прогале кустов антилопу. Но не успел я и прицелиться, как гну, следуя за стадом, исчез среди зарослей. «Вон – тоже очень хороший трофей!» - схватив двумя руками мою голову и повернув ее в нужном направлении, сориентировал меня Джейсон. Я снова прильнул к окуляру прицела, но когда мой палец уже лёг на курок, гну, как назло, скакнул в сторону. «Вон, вон ту стреляй!» - распалялся Джейсон, указывая на новую антилопу, заметившую нашу возню и остановившуюся в небольшом, прикрыто сеткой жиденького кустарника окне между кургузыми, скрученными деревцами. «Очень, очень хороший бык!» - отрывисто дыша, прокомментировал PH.
Стараясь выровнять сбившееся от пробежки и этой суеты дыхание, я на секунду унял пляшущий по голубовато-серой шкуре зверя крестик прицельной марки и, мысленно простреливая антилопу насквозь, быстро додавил спуск. Раздался негромкий сухой треск оборудованного глушителем «винчестера», и через мгновение - сочный глухой шлепок пули, достигшей цели. Звук, сладкий уху любого охотника. Гну осел и, споткнувшись, исчез из виду.
“Good shot, good shot!!!”- радостно закричал Джексон. Но всмотревшись в убегающее в панике стадо, выражение радости на его лице сменилось разочарованием: “О нет, ДимИтрий, ты попал ему в ногу! Скорее стреляй последнего в стаде”.
В вихре сомнений о том, как же я мог так облажаться, я вскинул винтовку и, поймав в прицел отстающую прихрамывающую антилопу, поспешно выстрелил. Пуля лишь хлестнула по веткам над холкой гну. Всё внутри опустилось, словно был упущен последний шанс чисто добыть зверя. «Бежим, бежим скорее!» -прокричал Джейсон и, снова прыгая по камням, мы пустились в погоню за вытянувшимся в цепочку и поднимающим столбы пыли стадом антилоп.
Минут через пять бегущий в арьергарде Зола, отчаянно жестикулируя что-то, закричал на коcа Джейсону. Тот, всматриваясь в исчезающих в буше антилоп, остановился. На его небритом загорелом лице легко читалась неуверенность. «Похоже, в стаде нет нашей антилопы; видимо, она отстала или свернула в другую сторону. Надо проверить место стрела». Мы повернули обратно.
Бывают такие мелочи, кажущиеся порой незначительными, как, например, выставленный не на ту кратность прицел, неосторожно задетый ногой камешек, или слишком поспешно принятое решение, которые в одно мгновение рушат тщательно выстроенную, словно карточный домик, охоту, превращая её в сплошное мучение как для охотника, так и для дичи. Понурив головы и разбредясь цепью по бушу, мы медленно шли к группе деревьев, где в последний раз видели раненную антилопу, громко обсуждая дальнейшие невесёлые перспективы моей незавидной стрельбы. Вдруг, покачиваясь на длинных ногах, наш бык неожиданно вырос перед нами, словно из-под земли, и, посмотрев на мгновение на своих преследователей, опрометью бросился прочь к спасительному лесу невдалеке. До гну было метров двести. Будь у меня в тот момент твёрдая опора под карабин, я бы, возможно, и смог поставить точку в этой затянувшейся и начавшейся превращаться в катастрофу охоту. Но Джейсон с треногой был в тот момент слишком далеко. Ведя в прыгающем окуляре прицела то появляющуюся на миг среди кустов антилопу, то снова исчезающую, я так и не смог выстрелить. На тяжелых махах, мотая головой, словно контуженный, гну скрылся в чаще…
