Полукилограммовым медным топором (медь означала наступление века металлов) экспериментатор срубал сосну диаметром четверть метра за 5–6 минут. Топором из зеленого сланца ту же операцию он заканчивал через 15 минут. В последующих экспериментах сравнивалась продуктивность каменного, медного и стального топоров. Она была в 2–3 раза выше у медного в сравнении с каменным и в 1,5–2 раза выше у стального в сравнении с медным.(...)Эксперименты были проведены и в Чехословакии, но при этом использовались сверленые топоры, изготовленные из актинолит-амфиболовых сланцев. Инструменты из этого сырья были повсеместно распространены в неолитической Центральной Европе. Отверстие давало возможность легко насадить топор на топорище (оправдали себя дубовые и ясеневые ветки). Для плотного прилегания достаточно было вбить маленький деревянный колышек и погрузить топор в воду, чтобы дерево разбухло. На одном из топорищ не было ни намека на повреждение после срубки 60 высоких деревьев. Укрепление несверленых топоров было, очевидно, делом более трудным и менее надежным. Топор либо вставлялся непосредственно в утолщенный конец топорища, либо всовывался в роговую капсулу, которая затем закреплялась в деревянной рукоятке.Мы использовали четыре топора, покоившихся 6 тысяч лет в земле и 50 лет в экспозиции музея в городе Часлав. Ни у одного из экспериментаторов не было опыта работы дровосека. Всего было срублено 100 деревьев. Дело спорилось тогда, когда удары наносились по стволу наискось. В процессе рубки продольная ось инструмента составляла со стволом углы в 35, 40, 45, 60 град., а в заключительной фазе использовался угол и в 90 град. глубина зарубки от одного удара, зависевшая от формы и веса топора, силы и угла удара и твердости древесины, колебалась от 5 до 30 мм. В ходе эксперимента, по мере того, как мы набирались опыта, мы уже были в состоянии срубить большую сосну с диаметром ствола 130 мм (имеется в виду один лесоруб) всего за 45 секунд, а стомиллиметровый дуб — за 40 секунд. Время, тратившееся на такую операцию, разумеется, возрастало с увеличением диаметра ствола и твердости древесины. Сосна с диаметром ствола 400 мм сопротивлялась нам 21 минуту. Ну а как реагировал каменный топор? А никак! Одним из топоров мы срубили 170 деревьев, и на его острие была заметна — кроме рабочих следов в виде тончайших, с волосок, косых царапин — одна перемена: большая заточенность режущей кромки.Столь производительный инструмент (его вес с рукояткой — 1,58 кг, длина топорища — 1 м) вызвал интерес даже у специалистов факультета лесного дела, которые захотели проверить, как покажет себя каменный топор в соревновании с современными инструментами — стальным топором (вес — 2,28 кг), лучковой пилой, механической пилой. И вот мы сообща отправились в лес в районе Брно-Собешице. Экспериментатор, на которого пал выбор (44 года, рост 186 см, вес 92 кг), отнюдь не слабак, но уже и не юноша, имел о работе лесоруба лишь теоретические представления. Для рубки мы выбрали дубы, ибо в наших краях именно с ними, как правило, имели дело неолитические люди. Сначала наш дровосек взялся за каменный топор. В начале девятой минуты, после 289 ударов дуб диаметром 135 мм рухнул на землю.Стальным топором наш экспериментатор срубил дуб диаметром 130 мм 65 ударами за 157 секунд. После 91 двойного тяга лучковой пилой, на которые потребовалось 73 секунды, свалили дуб с диаметром ствола 170 мм. С помощью механической пилы приблизительно такое же дерево было повалено за 44 секунды.
Запись частоты сердечных сокращений позволила нам сделать вывод, что во всех четырех случаях речь шла о высокой физической нагрузке. Продуктивность же труда была, конечно, различной. По отношению к каменному топору она была выше у железного топора в три-четыре раза, у лучковой пилы — приблизительно в девять раз, у механической пилы — более чем в двадцать раз. Не исключено, впрочем, что наше умение обращаться с каменным топором было не самым эффективным. Вероятно, неолитические люди использовали при рубке леса и какие-то иные практические приемы и уловки, которые нам неизвестны.