Крамаренковские гончие

Гончие И.Л. Крамаренко идут от англо-русских гончих калужского охотника В. А. Томкеева.

В 1897-98 гг. Томкеев подарил Крамаренко 4 щенков, их которых уцелела и выросла пара: «Заливай» и «Грохотушка», оба дети «Затейки», идущей от гатчинской стаи. Вскоре (от Томкеева же) он получил еще «Соловья», все от той же «Затейки» и «Настроя»  Белкина. Все собаки выведены от этих гончих, почему считаю интересным привести родословную «Заливая», тем более, что из этой родословной нам становится ясно на каком родственном разведении строилась стая Крамаренко.

Полубрат и полусестра «Заливай» и «Грохотушка» («Грохотушка» дочь «Затейки« и «Шумило», т. е. матери с сыном) были повязаны и дали 6 щенков, которые оказались прекрасными работниками и хорошими по экстерьеру. Это доказывает нам 5-я выставка МОО, на которой стая Крамаренко из 10 собак, в числе которых находились и 5 вышеуказанных детей «Грохотушки». Стая прошла очень высоко, так как 7 собак получили по большой серебряной медали, что особенно знаменательно, так как судил Кишенский, который так пренебрежительно называл всех англо-русских гончих «пестренькими».

Это близкое родство заставило Крамаренко в силу необходимости через несколько лет подумать об освежении крови. В 1904 году им были получены их Англии три фоксгаунда из стаи лорда Кильдера: «Дампер» (отец «Дамптон» стаи Грав, мать «Спинстер» стаи Тьер), «Дэнди» (отец «Вудман» стаи Летбур, мать «Даппе» стаи Колодер) и выжловка «Хазель». Одновременно Крамаренко прилил свежую русскую кровь через «Нахала», собак Кишенского.

Комбинация с фоксгаундами оказалась очень удачной, а опыты с «Нахалом» окончились полной неудачей, и от этой линии пришлось отказаться.

О том, как работали эти гончие, Крамаренко пишет следующее: «Первый же помет от них («Грохотушка» и «Заливай») показал себя в работе, а по голосам, думаю, все, кто слыхал этих гончих, могут сказать, что ничего подобного никогда и нигде не слыхали. В прошлом году осенью 1904 г. наткнулся я в лесу со своей стайкой в 8 штук на очень большую, комплектную охоту Капниста, так пусть Капнист и бывшие с ним на охоте лица,— а их было человек 15,— скажут, что из этого вышло, и что они взяли в два дня со своими гончими, и что взято в один день из-под моей стайки и какие голоса у моих гончих».

Действительно голоса гончих Крамаренко были изумительными: почти все собаки имели красивые фигурные голоса с заливом, у некоторых выжлецов попадались низкие, глубокие басы. Вот как описывает голос крамаренковского выжлеца «Баритона» М. И. Пильц, видевший его у К. П. Баковецкого в 1907 году уже 12-летним стариком 1(1 М. Пильц.— «Баритон». – «Семья охотников», 1908 г., № 19.)

«Прошло с четверть часа. Вдруг в ночной тишине пронесся какой-то вопль. Звук этот был так не похож на обыкновенный взлай гончей, что я невольно спросил: «Что это такое?». «Это Баритон», отвечал К. П. Вопль повторился несколько раз. Выжлец, видимо, шел в добор по найденному следу зайца, отзываясь сначала с большими промежутками, а потом все чаще и чаще. Описать голос этого гонца нельзя, надо самому слышать «Баритона». Почти непрерывный вой на басовых нотах, с переливами, изредка чередовался более отрывистыми взбрехами. Впечатление получалось необыкновенное, а меня, как страстного любителя хороших голосов, прямо захватывало. Двадцать пять лет охочусь я с гончими, много слышал разных стай и одиночных гонцов, но такого певца не приходилось слышать».

Я нарочно остановился подробно на голосах этой стаи, так как это были одни из наиболее голосистых собак, если не сказать единственные, за последнее время в России. Отсюда понятной становится нам и та тяга к этим гончим, которая выявилась в начале 1900-х годов.

Гончие Крамаренко попали к К. П. Баковецкому, от которого перешли к А. А. Корбе, и как раз описание испытаний в Тишковском лесу в 1911 году, приведенное мною выше, относится к этим собакам.

Многие охотники приливали кровь крамаренковских гонцов к своим собакам, многие имели просто собак от самого И. Л., и все они в один голос подтверждают их высокие качества. Среди них мы можем назвать Осипова, А. О. Эмке, В. А. Селюгина, Л В Деконнора, в собаках которого эта кровь уцелела и до наших дней.