Чикичей (кулан) и арголей (архар)

Говоря о забайкальской охоте, нельзя умолчать о чикичее и арголее, как животных, принадлежащих к фауне этого края, и хотя изредка, но попадающих под выстрелы сибирских промыш­ленников. Чикичей - это малорослая дикая степная лошадь, а арголей - каменный баран. В настоящее время в Южном Забай­калье чикичеи изредка забегают из соседних степей Китая и обыкновенно в скором же времени делаются трофеями охоты сынов степей, кочующих тунгусов, или промышленников погра­ничных казачьих караулов. Чикичеи чрезвычайно осторожны, хитры, резвы, легки и дики до невероятности. Видеть мне их не случалось. Скажу, что слышал от промышленников.

Чикичеи меньше лошадей шведской или вятской породы, шилохвосты, как вообще степные лошади; цвет шерсти на них боль­шею частию саврасый или калюный, с черным ремнем на спине. Пограничные казаки и тунгусы несколько раз пробовали добывать их живьем, ловя икрюками на лихих скакунах, чтобы сделать ручными, но опыты, как я слышал, не удались. Животные до того дики, что нет средств побороть их дикость, и они или пропадали с голоду, или убивались о стены их заключения, или же вырыва­лись из неволи и убегали. Тунгусы, зная их неукротимость, по боль­шей части стреляют их из винтовок или ловят икрюками, душат и едят вместо конины, которую они так любят. Чикичеи здесь встречаются только в самых южных оконечностях забайкальских степей, преимущественно летом; питаются подножным степным кормом, живут небольшими стадами и к домашним животным никогда не присоединяются. Говорить о них что-либо более, ка­саясь образа жизни, по одной наслышке от простолюдинов муд­рено, да и не в моих правилах. Жалею, что мне не случалось го­ворить об этих животных с г. Хилковским, жителем Цурухайтуя, которому они знакомы более, чем кому-либо из жителей Забай­калья.

Каменные бараны, арголеи, или арголи, в настоящее время в южной части Забайкалья известны только по преданию старины. Мне случалось видеться и говорить только с двумя старожилами-охотниками, которые бивали этих животных. Соображая минув­шее время, приходится насчитывать около 80 лет, как каменных баранов почти не стало в Южном Забайкалье. Водились они на самых высоких хребтах, около утесов. Рассказывают, что арголеи чрезвычайно осторожны, чутки и быстры, а завидя охотника, любопытны до того, что, стоя на утесе, не спускают глаз с чело­века до тех пор, пока он не удалится. Этой чертой характера зве­ря и пользуются зверовщики: заметив наблюдающего арголи, охотник тотчас раздевается, вешает свое платье на пень или куст, надевает на него шапку, а сам незаметным образом падает на зем­лю и ползком скрывается с наблюдаемого пункта, потом заходит с тылу и стреляет зверя. Если промышленник промахнется, это не беда, потому что арголи не обратит внимания на звук выстре­ла, он только с удвоенным вниманием будет следить за остав­ленной чучелой хитрого охотника и дождется того момента, ког­да роковая пуля свалит его с утеса. Убивать их стоило большого труда; и те счастливцы охотники, которым это доводилось, достой­но и праведно могли гордиться своей добычей перед другими промышленниками, пришедшими на общий табор, и, усевшись около походного котелка, хвастали козулями, изюбрами, сохаты­ми, которых было великое множество в то время. Вкусное и жир­ное мясо арголи считалось лакомым куском, оно даже предпо­читалось жирной кабанине. В 1857 году около Бальджиканского пограничного караула, в глухой тайге на хребте в утесе под гро­мадной нависшей скалой, мне только раз довелось найти огром­ный рог арголи, но он был так ветх, что я не мог довезти его вер­хом в тороках, и он изломался на мелкие части.