Женщина и война…
Многое можно было бы вспомнить на эту тему: и мать в 19 лет была уже старшей операционной медсестрой фронтового госпиталя, и тёща в 21 год осталась единственным медиком на огромный район на границе южной Сибири и северного Казахстана (остальные ушли на фронт). И таких примеров в нашей стране были тысячи.
Однако, в силу необычности, приведу здесь один пример «женщины на войне» с той, немецкой стороны.
Был у меня много лет старый добрый друг – псковский егерь дядя Слава, ровесник моего отца. В начале войны он полтора года был пулемётчиком в партизанском отряде, а после освобождения Псковщины воевал уже в составе регулярной армии.
Ввиду высокого, по тем временам, полного среднего образования служил в артиллерии командиром орудия, а потом вообще попал в «элиту» - в артиллерийскую разведку, то есть наводил огонь нашей артиллерии.
Однажды, в конце войны, уже на территории Пруссии, он вместе с радистом пробрался в полуразрушенную кирху, стоящую посреди кладбища на нейтральной полосе между нашими и немецкими окопами. И вот тут он попал в эпицентр самой необычной атаки, которую только можно себе представить: наши позиции атаковал немецкий женский батальон. (Надо сказать, у немцев женщин в армию не мобилизовали; поэтому всё это были добровольцы, члены национал-социалистической партии.)
Неизвестно, чем их там накачали, но шли они в полный рост, безостановочно косили из автоматов и так визжали, что перекрывали все звуки боя. «Никогда я так не бегал, как от этих баб» - рассказывал дядя Слава. Правда, и ему, и радисту удалось уйти невредимыми: «только пули трещали, как горох, по памятникам-надгробьям, когда мы за ними петляли».
Ну а затем, оказавшись в безопасности, он вызвал по рации нашу артиллерию, и наступающий батальон был накрыт целым дивизионом «катюш»: «всего несколько минут – и всё…». Последующий осмотр поля боя оставил ещё более жуткое впечатление: вся земля чёрная, в обгорелых воронках; повсюду разбросаны тела и фрагменты тел, а единицы оставшихся в живых женщин просто сошли с ума…
Дурное это дело, война; а женщина на войне – вообще дикость.
, с которой он обратился к солдатам накануне вторжения, говорит именно об этом.
Да, унизили их после первой мировой, так они её и начали! А сколько народу положили!!! Не надо их жалеть, две мировые развязали за 25 лет, уроды!
