Гололобов
Участник
- С нами с
- 14/11/11
- Постов
- 681
- Оценка
- 160
- Живу в:
- Санкт-Петербург
- Для знакомых
- Игорь
- Оружие
- Гладкостволы
- Собака(ки)
- лабрадор-ретривер
Прочитал отчет Глуховой про совместный поход с Галкиной..
У меня сложилось мнение, что Марине, все же, лучше в одиночку ходить..
Некоторые выдержки:
«Пакуем на завтра рюкзаки. Марина недоверчиво и пристрастно перекапывает мои вещи в поисках лишнего веса. Мне, конечно, неприятно это недоверие»
***
«Гермомешки Марининого рюкзака и фотоаппарата оказались не завязаны. Надо же, с таким опытом и не завязывать герму? Пострадала и карта. Моя-то проклеена, ей ничего не сделалось. Идём теперь только по моей карте, это не страшно.»
***
«Маринин катамаранный опыт, как оказалось, невелик, поэтому пришлось руководить стройкой мне.»
***
«быстро по камням уже сегодня не идётся, а Марина убегает и, похоже, сердится, что я отстаю. Хм. Все предыдущие дни я постоянно ждала её, и меня это не сердило»
***
«Пока я любопытствовала, Марина развела уже костёр из той сушинки на лужайке. Костёр вредничал, его задувало, да и дождь моросил…
По порывистости Марининых движений я поняла, что она сердится. Принесённые мной условно сухие щепки были с негодованием вышвырнуты из костра. Я, к своему изумлению, получила упреки в желании спрятаться под крышу в резкой и язвительной форме.»
***
«Марина бежит далеко впереди, я едва различаю её в сумерках.
Когда отстаешь, шагаешь, а в голове только и вертится - почему? И ответ понятен - Марине теперь полегче, за неделю пешки она скинула не меньше трех с половиной килограмм веса рюкзака за счет тяжелых продуктов – круп. А это не мало, больше 10 процентов! У меня же в основном продукты на более позднюю часть маршрута. Мой рюкзак полегчал всего килограмма на полтора, да еще не съелась моя часть мяса, что вручил нам Анатолий. Выровнять пропорции веса, забрав мясо, Марина наотрез отказалась еще утром.
«Выброси его!» - сказала она. Я ушам своим не поверила.
Странно. В командах, где я ходила пешки, очень строго следили за равномерной разгрузкой рюкзаков.
Мне ничего не оставалось, как приписать Марине, известной путешественнице-одиночке, банальное неумение работать в команде.
Выбросить мясо, конечно, не поднялась рука. Надо было сварить его еще вчера, пока дрова были, да не догадались. А теперь уж на газу не сварить. Ладно, проветрю его сегодня, авось до завтрашнего вечера доживёт, тогда на Ниткане сварю его на дровах.
А назавтра вечером, когда мы уже стояли с дровами на Ниткане, Марина мечтательно произнесла: «Сейчас мясо на ужин сварим!» Мне так и захотелось ехидно заметить – «Какое такое мясо?» Но, как обычно, я промолчала.
Вообще, чему я научилась в том походе - так это молчать. Свары, говорю я себе, - вещь вредная. Но, спорю я с собой, и замалчивание всего и вся - тоже неполезно, без них притирки не произойдет. Мой туристский опыт, в котором хотя и нет автономного пересечения Чукотки, за что я снимаю шляпу, зато есть неоформленные зимние и летние маршруты высшей категории сложности, позволяет мне иметь свое мнение. Оно часто остается при мне и это не страшно. Плохо только, когда твоё мнение, твой голос не учитывается даже в качестве совещательного, а гонор "лидера" ведет к очевидной ошибке.»
***
«Безопасный брод здесь совсем неочевиден, я не одобряю это место, но Марина настаивает. Почему-то опять в резкой форме. Подустала она, что ли?
Уступаю, конечно.
Беремся за руки, идём. Но течение разрывает нас, я иду на пределе, меня чуть не сносит. Причем никакой спасительной отмели внизу не предвидится, струя сильная, прямая, галечные берега высоковаты и, конечно, сыпучи. Вода стремительно несётся, делаю еще несколько малюсеньких шагов – так легче нащупать дно сбиваемой и улетающей с течением ногой. В 3-х метрах от берега чуть мельче и уже легче, можно уверенно стоять. Марина застыла в неуверенности следующего шага. Подаю ей руку, вытянувшись как можно дальше.
Уфф. Обошлось без спасработ.
Ругаю себя, что согласилась на брод.
Не представляю, как с обрушивающегося и сыпучего галечного берега достать, например, плывущий рюкзак или дать человеку, стремительно несущемуся с потоком, руку без того, чтоб не поплыть с ним рядом. Брод в этом месте - явная ошибка.»
***
«мы остаёмся наедине с этим куском скалы. Марина проходит первой. «Преодоление препятствия любой сложности – это вопрос времени», - вспомнила я старую туристскую мудрость. Что ж, я никуда не тороплюсь. Старательно высунув язык, как прилежный ученик, я перебираю все зацепки в поисках надежной, выверяю ногой каждый шаг и, преодолев уступ, бросаю взгляд в сторону Марины. Но вместо протянутой руки вижу глазок видеокамеры. И сразу представилось, как меня, сорвавшуюся со скалы, провожает вниз объектив видеокамеры. Да, видеостраховка у нас на высоте. Оператор получил бы редкие кадры.
Потом мы обсуждали это.
Мне кажется, показывать такие кадры людям нельзя, это антиреклама всего, что мы делаем, и ничего героического тут нет. На мой взгляд, мы явно делаем ошибки, возможно, глупые с точки зрения горного туризма, оправдывая их какими-то своими соображениями. Проходим опасный карниз, даже не навесив перила.
У Марины другое мнение и журналистский подход. Было – значит, должно быть зафиксировано. И, конечно, каждый оператор хочет снять людей в моменты пиковых ситуаций. И именно такие острые моменты и составят изюминку фильма. Но, с моей точки зрения, когда хромает безопасность, такой подход, мягко говоря, коробит.»
***
«Выяснили водный опыт – оказалось, что на катамаране кроме Путоран в 1996 году Марина ничего не ходила, да и то дело было на четвёрке.
На двойке она сидит практически впервые.
На байдарке – опыт Карельского и немного Саянского уровня, которого, в общем, хватило и для галечной Чукотки – известно, что серьёзных порогов там нет.
С моей точки зрения, Маринино желание капитанить на судне было странным (исходя из её опыта), но вполне согласовалось с её внутренним самоощущением в этом походе, и было с готовностью мной учтено.
Марина командовала, на простых местах рулила, я помалкивала.
Но иногда, в ответственные моменты сплава, если капитанское бездействие становилось опасным, я не выдерживала.»
***
«Запись из дневника: «С утра на реке – разбои, брёвна, всё, как обычно. Привычно рулим, обходя препятствия. На разбоях как-то вдруг, без предысторий, зашла речь о человеческих недостатках, о личности и о гордыне. И тут, ни с того ни с сего, Марина выпалила мне перечень моих недостатков. Хм… ну что же»
У меня сложилось мнение, что Марине, все же, лучше в одиночку ходить..
Некоторые выдержки:
«Пакуем на завтра рюкзаки. Марина недоверчиво и пристрастно перекапывает мои вещи в поисках лишнего веса. Мне, конечно, неприятно это недоверие»
***
«Гермомешки Марининого рюкзака и фотоаппарата оказались не завязаны. Надо же, с таким опытом и не завязывать герму? Пострадала и карта. Моя-то проклеена, ей ничего не сделалось. Идём теперь только по моей карте, это не страшно.»
***
«Маринин катамаранный опыт, как оказалось, невелик, поэтому пришлось руководить стройкой мне.»
***
«быстро по камням уже сегодня не идётся, а Марина убегает и, похоже, сердится, что я отстаю. Хм. Все предыдущие дни я постоянно ждала её, и меня это не сердило»
***
«Пока я любопытствовала, Марина развела уже костёр из той сушинки на лужайке. Костёр вредничал, его задувало, да и дождь моросил…
По порывистости Марининых движений я поняла, что она сердится. Принесённые мной условно сухие щепки были с негодованием вышвырнуты из костра. Я, к своему изумлению, получила упреки в желании спрятаться под крышу в резкой и язвительной форме.»
***
«Марина бежит далеко впереди, я едва различаю её в сумерках.
Когда отстаешь, шагаешь, а в голове только и вертится - почему? И ответ понятен - Марине теперь полегче, за неделю пешки она скинула не меньше трех с половиной килограмм веса рюкзака за счет тяжелых продуктов – круп. А это не мало, больше 10 процентов! У меня же в основном продукты на более позднюю часть маршрута. Мой рюкзак полегчал всего килограмма на полтора, да еще не съелась моя часть мяса, что вручил нам Анатолий. Выровнять пропорции веса, забрав мясо, Марина наотрез отказалась еще утром.
«Выброси его!» - сказала она. Я ушам своим не поверила.
Странно. В командах, где я ходила пешки, очень строго следили за равномерной разгрузкой рюкзаков.
Мне ничего не оставалось, как приписать Марине, известной путешественнице-одиночке, банальное неумение работать в команде.
Выбросить мясо, конечно, не поднялась рука. Надо было сварить его еще вчера, пока дрова были, да не догадались. А теперь уж на газу не сварить. Ладно, проветрю его сегодня, авось до завтрашнего вечера доживёт, тогда на Ниткане сварю его на дровах.
А назавтра вечером, когда мы уже стояли с дровами на Ниткане, Марина мечтательно произнесла: «Сейчас мясо на ужин сварим!» Мне так и захотелось ехидно заметить – «Какое такое мясо?» Но, как обычно, я промолчала.
Вообще, чему я научилась в том походе - так это молчать. Свары, говорю я себе, - вещь вредная. Но, спорю я с собой, и замалчивание всего и вся - тоже неполезно, без них притирки не произойдет. Мой туристский опыт, в котором хотя и нет автономного пересечения Чукотки, за что я снимаю шляпу, зато есть неоформленные зимние и летние маршруты высшей категории сложности, позволяет мне иметь свое мнение. Оно часто остается при мне и это не страшно. Плохо только, когда твоё мнение, твой голос не учитывается даже в качестве совещательного, а гонор "лидера" ведет к очевидной ошибке.»
***
«Безопасный брод здесь совсем неочевиден, я не одобряю это место, но Марина настаивает. Почему-то опять в резкой форме. Подустала она, что ли?
Уступаю, конечно.
Беремся за руки, идём. Но течение разрывает нас, я иду на пределе, меня чуть не сносит. Причем никакой спасительной отмели внизу не предвидится, струя сильная, прямая, галечные берега высоковаты и, конечно, сыпучи. Вода стремительно несётся, делаю еще несколько малюсеньких шагов – так легче нащупать дно сбиваемой и улетающей с течением ногой. В 3-х метрах от берега чуть мельче и уже легче, можно уверенно стоять. Марина застыла в неуверенности следующего шага. Подаю ей руку, вытянувшись как можно дальше.
Уфф. Обошлось без спасработ.
Ругаю себя, что согласилась на брод.
Не представляю, как с обрушивающегося и сыпучего галечного берега достать, например, плывущий рюкзак или дать человеку, стремительно несущемуся с потоком, руку без того, чтоб не поплыть с ним рядом. Брод в этом месте - явная ошибка.»
***
«мы остаёмся наедине с этим куском скалы. Марина проходит первой. «Преодоление препятствия любой сложности – это вопрос времени», - вспомнила я старую туристскую мудрость. Что ж, я никуда не тороплюсь. Старательно высунув язык, как прилежный ученик, я перебираю все зацепки в поисках надежной, выверяю ногой каждый шаг и, преодолев уступ, бросаю взгляд в сторону Марины. Но вместо протянутой руки вижу глазок видеокамеры. И сразу представилось, как меня, сорвавшуюся со скалы, провожает вниз объектив видеокамеры. Да, видеостраховка у нас на высоте. Оператор получил бы редкие кадры.
Потом мы обсуждали это.
Мне кажется, показывать такие кадры людям нельзя, это антиреклама всего, что мы делаем, и ничего героического тут нет. На мой взгляд, мы явно делаем ошибки, возможно, глупые с точки зрения горного туризма, оправдывая их какими-то своими соображениями. Проходим опасный карниз, даже не навесив перила.
У Марины другое мнение и журналистский подход. Было – значит, должно быть зафиксировано. И, конечно, каждый оператор хочет снять людей в моменты пиковых ситуаций. И именно такие острые моменты и составят изюминку фильма. Но, с моей точки зрения, когда хромает безопасность, такой подход, мягко говоря, коробит.»
***
«Выяснили водный опыт – оказалось, что на катамаране кроме Путоран в 1996 году Марина ничего не ходила, да и то дело было на четвёрке.
На двойке она сидит практически впервые.
На байдарке – опыт Карельского и немного Саянского уровня, которого, в общем, хватило и для галечной Чукотки – известно, что серьёзных порогов там нет.
С моей точки зрения, Маринино желание капитанить на судне было странным (исходя из её опыта), но вполне согласовалось с её внутренним самоощущением в этом походе, и было с готовностью мной учтено.
Марина командовала, на простых местах рулила, я помалкивала.
Но иногда, в ответственные моменты сплава, если капитанское бездействие становилось опасным, я не выдерживала.»
***
«Запись из дневника: «С утра на реке – разбои, брёвна, всё, как обычно. Привычно рулим, обходя препятствия. На разбоях как-то вдруг, без предысторий, зашла речь о человеческих недостатках, о личности и о гордыне. И тут, ни с того ни с сего, Марина выпалила мне перечень моих недостатков. Хм… ну что же»
Уже когда больше двух, такие штуки решаются проще.
