• Из-за закрытия китайского заведения, где мы раньше втречались, до того, как найдем, что-то подходящее для постоянных встреч, договариваемся о ближайшей встрече, на каждый первый четверг месяца, здесь: Кто в четверг к китайцам???

Стихи о Собаках

  • Автор темы Автор темы tvi55
  • Дата начала Дата начала
Собачий век не долог. Жаль.
Но одному я рад, не скрою:
Собаки попадают в рай…
Так уготовано судьбою.
Там предстоит хозяев ждать…
Не день, не два… Бывает - годы…
И как беднягам не устать
От этой призрачной свободы?

В раю - нет зимних холодов,
И жарко тоже не бывает…
В достатке пища, теплый кров,
Никто на хвост не наступает…
Там вековых деревьев тень…
Но пропустить никак нельзя им
Тот самый долгожданный день,
Когда вернется к ним Хозяин…
И с ним не будет поводка…
Команд… Прививок бестолковых …
Ах, если б обнял он слегка…
Ах, если б в морду чмокнул снова…
Шершавым языком опять
Лица б знакомого коснуться…

Они нас ждут. И будут ждать.
И обязательно дождутся
 
Мы рады, что опять вдвоем.
Так каждый день и каждый вечер.
И счастье ежедневной встречи
Мы не проспим и не пропьем.
Я обниму ему загривок,
А он оближет мне пятак.
И каждый счастлив, как дурак,
И оба в облаке улыбок...
Я для него - отец и мать.
Он мне - как внуки и как дети.
Мы вместе счастливы на свете.
И нам не надо рассуждать
О всем, что гнобит и корежит,
Что заслоняет неба свет.
Чего в собачьей жизни нет,
Но что людей проблемы множит...
Смотри в прямой собачий взгляд -
Увидишь в нем любовь и веру.
Простую искреннюю меру,
Чем и людей бы мерять рад.
 
Бежала долго рыжая собака,
Дышала тяжело, но не сдавалась.
Она с семьей гуляла у оврага,
Уехали они – она осталась.

Я виновата, думала собака,
За палкой слишком далеко погналась,
Найти меня не могут в полумраке.
Уехали они – а я осталась.

Знакомый дом, родной до боли запах,
Скребется в дверь – никто не открывает.
Спустилась ниже, улеглась на лапах:
Придется ждать, со всеми так бывает.

Ходили мимо бывшие соседи,
Уехавших хозяев рыжей псины.
Качали головой, оставив снеди:
Кто мог подумать? Ведь вроде так любили…

Брать у чужих – нельзя, она не ела.
Слабела с каждым днем, спала все крепче.
Когда на шею ей петлю надели,
Хотела зарычать, но было нечем.

Очнулась вскоре от колючей боли,
Как будто укололо что-то в шею.
Потом еще, еще – кусают, что ли?
Она заснула, лапами немея…

Бежит собака, рыжая, большая.
Хвостом виляет всем. И даже кошкам.
А рядом с ней идет ее Хозяин,
Он настоящий, он не понарошку.

Он настоящий, он не постеснялся плакать,
Когда к нему, на стол для усыпленья
Принес большую рыжую собаку
Ловец с петлею – вызвали соседи.

Забрал ее домой, колол лекарства,
Кормил бульоном, через шприц, насильно.
И снова плакал, но уже от счастья,
Когда собака руку укусила.

С тех пор они всегда гуляют рядом,
И вместе ищут палочки в овраге,
И друг от друга не отводят взгляда
Ветеринар и рыжая собака...

© Маргарита Жогова
 
Рассказ о том, как в блокаду собака спасла несколько семей и детей в Парголово

В середине 1960-х годов в Ленинграде в районе Парголово сносили деревянные дома, освобождали место для нового жилого строительства. Во дворе расселённого дома рабочие обнаружили удивительный объект - могилку, над которой возвышался обелиск с прикреплённой фотографией. С фотографии смотрел пёс с большими умными глазами - помесь "двортерьера" с гончей. Подпись гласила: "Дорогому другу Трезору (1939 - 1945 гг.) от спасённых им хозяев". Было понятно, что памятник как-то связан с событиями блокады, и сносить его не стали, а через паспортный стол начали искать бывших жильцов дома.Через неделю в тот двор пришёл седой мужчина и бережно снял фотографию собаки с обелиска. Сказал обступившим его строителям:- Это наш Трезорка! Он спас нас и наших детей от голода. Я его фотографию повешу в новой квартире.Мужчина рассказал удивительную историю.Осенью 1941 года окраины северных районов города сравнительно мало страдали от обстрелов и бомбёжек, основные удары немцев приходились на центральную часть Ленинграда. Но голод пришёл и сюда, в том числе и в деревянный дом на четыре семьи, в каждой из которых были дети.Общим любимцем двора был Трезорка - игривый и смышлёный пёс. Но в одно октябрьское утро в собачью миску, кроме воды, налить было нечего. Пёс постоял, видно, подумал. И исчез. Жители вздохнули с облегчением - не нужно смотреть в голодные собачьи глаза. Но Трезорка не пропал без вести. К обеду он вернулся домой, неся в зубах пойманного зайца. Его хватило на обед для всех четырёх семей. Требуху, лапы и голову отдали главному добытчику...С тех пор Трезорка начал приносить зайцев почти ежедневно. Пригородные поля опустевших совхозов были заполнены неубранным урожаем - в сентябре к городу подступил фронт. Капуста, морковка, картофель, свёкла остались в грядах. Зайцам раздолье. Их расплодилось очень много.В семьях двора регулярно варили бульоны из зайчатины. Женщины научились шить из шкурок тёплые зимние варежки, меняли их на табак у некурящих, а табак обменивали на еду.Охотничьи походы Трезора подсказали ещё один спасительный маршрут: дети с саночками ходили на засыпанные снегом поля и выкапывали картофель, капусту, свёклу. Пусть подмороженные, но продукты.Во время блокады в этом доме никто не умер. В новогодний вечер 31 декабря детям даже установили ёлку, и на ветках вместе с игрушками висели настоящие шоколадные конфеты, которые выменяли у армейских тыловиков на пойманного Трезором зайца.Так и пережили блокаду. Уже после Победы, в июне 1945 года Трезор, как обычно, с утра отправился на охоту. А через час пришёл во двор, оставляя за собой кровавый след. Он подорвался на мине. Умный пёс, видимо, что-то почуял, успел отскочить, поэтому не погиб сразу. Умер уже в родном дворе.Жители дома плакали над ним, как над ушедшим из жизни близким человеком. Похоронили его во дворе, поставили памятник. А когда переезжали в новое жильё - в суматохе забыли о нём.Тот мужчина попросил строителей:- Если сможете, не застраивайте могилу Трезора. Посадите на этом месте ель. Пусть у ребятишек-новосёлов зимой будет ёлка. Как тогда, 31 декабря 1941 года. В память о Трезорке.Жители высотной новостройки уже привыкли, что возле одного из подъездов растёт большая красивая ель. И не многие знают, что она посажена в память о блокадной собаке. Спасшей от голода шестнадцать ленинградцев.
 
Собакам посвящая путь
Не обольщайся, он не легкий
Ни обойти, ни обмануть
Идти в подъем, порою скользкий

Охота с лайкой - это труд
Не после выстрела, а прежде
Не многие Её найдут
Гарантий нет, одна надежда

Найдется тысяча причин
Работа, время, дети, жены
Кормил, растил и вновь один
Бредешь усталый, раздраженный

Не сразу тонкости поймешь
Но вот раскрылся твой "дружок"
Нашел, позвал и... ты поёшь
Устали, делим пирожок

Добыча нас объединяет
Парит подмокшая шинель
И две души в одну сливает
Оригинальный, пса "шанель"

Извините, если другие породы обидел
 
Последнее редактирование:
В палате умирает офицер,
Врачи снуют и шепчутся растерянно,
Решение: принятье срочных мер,
Последний шанс, последний — не потерянный,
Был месяц в коме молодой старлей,
Вернее — плоть, изрытая гранатою,
Одиннадцать легло богатырей
Под полностью разрушенной заставою,
А он один, оставшийся в живых,
В бреду кричал, что бойня не кончается,
Лишь под наркозом, наконец, затих,
И, улыбнувшись, вымолвил: «Красавица!»
Никто не понял этот тихий зов,
Понятно: бред, сказал непреднамеренно,
А он уже не слышал докторов,
И острый скальпель впился в плоть уверенно…
……………………………………………… ……….
В посёлке появился новый пёс,
Вернее: псина — уши, хвост, как водится,
Но в ранах бок, нет на спине волос,
Да, не собака — чистая уродица,
Вот ковыляет, лапу волоча,
Оближет раны и лежит бессильная,
Питалась бросом, так, по-мелочам,
А ночью выла, ну, тоска могильная…
Уродицей её и нарекли,
Ругали, гнали и, порой безжалостно,
Её сживали люди, как могли,
А то: плеснут ей вслед помойной гадостью,
Она терпела; с жалобой к кому
Пойдёт собака тощая убогая?
А ночью она выла потому,
Что жизнь была с ней через меру строгою…
…………………………………………….
«Так, он спасён!? — воскликнул генерал,-
Спасибо вам, профессор, преогромное!»
«Мой сын живой и кризис миновал» —
дублировал он в трубку телефонную..
.И не было счастливее отца
В тот день во всей Вселенной обитаемой,
Вторая жизнь для сына-молодца,
Подарок Свыше, долгоожидаемый…
Немедля, генерал завёл свой «Джип»:
«Скорее, к сыну, повидаться, встретиться!»,
Нажал педаль, рукой к рулю прилип,
«Какое счастье! Даже и не верится!»
На полпути внезапно тормознул,
Подумал, что виденье надвигается,
Но, приглядевшись, радостно вздохнул,
И, улыбнувшись, выкрикнул: «Красавица!»
……………………………………………
Её нашли сдыхающим щенком,
Разбита лапа, с голоду не лается,
Кормили и лечили всем полком,
И имя дали нежное — Красавица,
Любимицею стала у солдат,
В свободный час — утехой и забавою,
Особенно её любил комбат,
А сын его командовал заставою…
И, часто, прихромав к передовой,
Считая своим долгом обязательным,
Она, как наблюдатель-рядовой,
Смотрела вдаль внимательно, внимательно,
Потом старлей её рукой трепал —
И точно знал: ей очень это нравится,
Какой восторг: он в ухо ей шептал:
«Красавица, Красавица, Красавица»…
……………………………………………… ………..
В один из дней случилось всё не так:
Старлей был строг, не гладил по привычному,
Собака ощутила — это знак,
Случилось что-то… что-то необычное…
И вот, зашевелилась полоса,
На склоне гор, среди деревьев, в просини,
Чужие загалдели голоса,
Завыли миномёты, загундосили,
Разрывы по-началу вдалеке,
Потом всё ближе, метче и накладистей,
Двенадцать залегли на бугорке,
Отстреливаясь от незванной напасти,
Тринадцатая, сжавшись вся в комок,
Скулила, толь от страха, толь от жалости,
Секунды, свист, внимание, прыжок,
И стихло всё, растаяв в безвозвратности…
……………………………………………… …………
«Нельзя с собакой, да ещё с такой!» —
кричала медсестра, смотря с тревогою,
«Да не собака это, а герой! —
с ней спорил генерал, неся убогую,
-Он должен её первой увидать,
Тогда посмотришь, сразу же поправится!»
Сестра успела только лишь сказать:
«Профессору такое не понравится!»
А в это время, приходя в себя,
Старлей, дыша под маской кислородною,
Увидел бой и линию огня,
Гранату рядом противопехотную,
И несколько сосчитанных секунд,
До взрыва… мысли: закричать иль каяться?
И до того, как вверх взметнулся грунт,
Собой его накрывшая Красавица…

3.jpg
 
Эта морда собачья порою довольно вонюча,
Эта морда собачья частенько заходит за край.
Это морда собачья чудовищно просто линюча,
Шерсть кругом, хоть ты день напролет убирай.
Эта морда собачья на улице все пылесосит,
Эта морда собачья сует где ни попадя нос.
А потом эта морда собачья, представьте, поносит!
Не такая уж редкость у морды собачьей понос.
Эта морда собачья гавкает, хоть и не надо.
И включает свой хвост, как пропеллер, по полу стуча.
И глядит своим самым невинным и жалобным взглядом,
Доедая конфеты, чтоб после поехать к врачам...
Эта морда собачья мне дорого стоит, собака!
Из-за морды собачьей я шубу себе не куплю!
Эта морда собачья - кошмар и убыток.
Однако
Эту морду собачью я все-таки очень люблю...

М. Троянская

---
 
Спасибо - великолепно! Исключительно мило, просто и правдиво. В нескольких строках...
 
Люблю тебя, мой мокрый нос,
Лишь ты всегда со мною рядом,
Ты преданно и верно ждешь,
Сказав "люблю" своим лишь взглядом.
Тебе не нужно говорить,
Куда и с кем я направляюсь,
Умеешь преданно любить,
Сама порою удивляюсь.
Слова людей - пустая ложь,
Любовь людей - порой лишь слово,
А ты меня всегда поймешь,
И верным взглядом встретишь снова.
Как жаль порой, что ты молчишь,
Тебе так много доверяю,
А ты в ответ только сопишь,
Но понимаешь все, я знаю.
Я на работу, ты один,
Но никогда не упрекаешь,
Ты просто любишь, без причин,
И ссор со мною избегаешь.
Придешь, положишь мокрый нос,
В мои горячие ладони,
Мой самый верный милый пёс,
И в миг печаль мою прогонишь.
Людей, увы, не научить,
Так преданно любить друг друга,
Дано лишь псу с любовью жить,
За искренность...его заслуга.

--- Добор поста---

Не нашла тему -стихи про нас -охотников:ch:
Решила направить сюда. Очень хорошо сказано.

Охотник тот, кого дороги
Влекут и летом, и зимой,
Кто в сердце с радостной тревогой
Всегда приходит в мир лесной.
Кто до рассвета встав задолго,
Несет в укромный свой шалаш
В руках - заветную двустволку,
Через плечо - тугой ягдташ.
Охотник тот, кому «охота
Неволи пуще», говорят,
Кто пить умеет из болота,
Кто под сосной ночлегу рад.
И повелось уж так издревле -
Кто взял охотничьи права,
Тот понимает шум деревьев,
Беседу с тем ведет трава,
Природы тот познал законы
И к годам старости своим
Приходит в жизнь вдвойне влюбленным,
По-юношески молодым...
 
КАРАНТИННЫЕ СТИШКИ

Социальная обуза,
Я простой пенсионер.
Я обломок от Союза
И давно не пионер.

Я, как все, на карантине:
Самоизоляция.
Я с сознанием гражданина
Принял эту акцию.

Вот сижу без настроения,
Фильм смотрю про дураков.
Всем терпения и терпения,
Мямлит доктор Мясников.

Вдруг погода шепчет в ухо,
Эй, гончатник, встрепенись.
Псы в вольере тоят брюхо,
Им вредна такая жизнь.

Вот сижу соображаю,
Как пробраться на простор.
Маску на нос надеваю,
Будь что будет, я ж не вор.

Взял я Травку и Карая,
Сел в машину и погнал
По проулкам, сквозь сараи,
Полем с горем пополам.

Грязь кругом и снег лежалый,
Нива режет колею.
Вот и лес, такой желанный.
Эй, собачки! Ай! Ю-у! Ю-у!

Снег в лесу лежит глубокий,
Не пробраться далеко.
А зачем? Не на охоте ж,
Псы поднимут, им легко.

Не поднимут, ну и ладно…
Сам от части виноват.
Если так, пусть неповадно,
Будет зайца выбивать.

Сколько раз в сезон охоты
Эти лесом проходил.
Нет, что б в дальние угодья,
Все поближе норовил.

Так бреду и рассуждаю.
Мыслям вольно в голове.
То друзей вдруг вспоминаю,
То собачек. К стати где?

Навигатор. Все нормально.
На экране круг большой
Режут псы в овраге дальнем.
Нет, однако, всё ж постой.

Я масштаб прибавил сходу,
Сразу видно, кто почем.
Кто там делает погоду,
Кто статист, при всем при том.

Травка пишет там зигзаги,
Вправо делает охват:
Ищет выход. Кара сзади,
Сразу ясно – на подхват.

Травкин визг, как выстрел звонкий,
Пулей острою насквозь,
Сквозь ушные перепонки.
Слава богу! Началось!

Рев Карая, явно «взрячку»,
А затем сплошной залив,
Травкин частый альт. Собачки!
Как я счастлив! Вы - мои!

Очень жалко, вот напасть-то,
Я в лесу всего один,
Поделиться бы с кем счастьем.
Я забыл про карантин.

02.04.2020
Синицын И И
 
Потрясающе! Спасибо за настроение.
 
Возвращаюсь домой без отчаянья, просто свободная,
Не к семейным лишениям, спорам и сварам, как прочие,
А к собачьему сердцу из чистого, нежного золота,
К этим умным глазам, в коих часто сквозит многоточие.
Понимание, верность, родство - здесь достаточно символов,
Слишком много театра и масок, игры и предательства,
Слишком сложно быть честным под лживым затасканным вымпелом…
Лишь одно так естественно данное мной обязательство -
Обязательство просто любить, в мире грязном и гадостном,
От щенячьего писка до вздоха и взгляда последнего
Этот странный народ, бескорыстно одаренный радостью,
Чья дорога судьбы никогда не проходит бесследною...
Я зароюсь в шерсть носом, сомкну на мгновенье ресницы,
Дышит рядом размеренно, снами укутанный, бок.
Вдруг покажется - детство способно еще возвратиться,
И, возможно, что где-то на свете есть праведный бог…
 
Расскажи отец о гончих !
Хочу истину понять ,
Как болит душа, как плачет ,
Не могу ни как понять ?
Как так можно привязаться,
И так сильно заболеть?
Сколько время уделяешь,
И приходиться потеть?
Все тревоги,ожиданья
И душевное тепло ,
И науки той познанья
Что дается не легко ,
Не сказать словами это.
Нужно самому понять,
Если сможешь дать заботу,
Если сможешь нагонять !
Вот потом в сезон охоты
Будь выжловка иль выжлец ,
Своей пристальной работой ,
Они манят тебя в лес!
А в лесу услышав пенье ,
Своих преданных гонцов ,
Вот тогда , щемит и колет ,
От чудесных голосов !
Шаньгин А. В
 
КАРАНТИННАЯ АБСТРАКЦИЯ
Сырые строки родились от впечатления при проведении вязкимоей выжловки Травки. Мне в некоторой степени даже стыдно за свои действия.
Содержание стишка, как художественная абстракция, не совсем отражает реальность, и надо понимать, что в
большей степени это поэтические образы в угоду форме.

Судьбою все расписано,
Она вперед глядит,
Порою нелюбимого
В мужья определит.

Любовь нельзя учитывать,
Была бы свадьба в срок.
Природой все рассчитано,
Не скажешь поперёк.

Не скажешь и не сделаешь…
Так и о чём же я
Такую мысль неспелую?
Все про собак, друзья!

Так, где же те «зеленые»,
Гуманный их подход,
Насилие извращенное
Творю я каждый год.

Для Травки я заботливый
Хозяин и судья.
Ей жениха расчетливо
Давно назначил я.

Выжлец с высоким рейтингом,
Известный чемпион.
Щеночков, уж поверьте мне,
Таких же выдаст он.

А Тавку я не спрашивал,
Зачем такая блажь.
И дураку понятно же,
Раз течка, значит дашь.

Приехали с выжловкой мы
На вязку к жениху.
Эй, многожёнец чёртовый,
Явись, как на духу!

Он из вольера выпрыгнул,
Летит, задравши гон,
Внушительный, решительный,
Известный чемпион.

Он знает все получится,
Ему же не впервой.
С детьми не надо мучиться,
Но алиментный – мой.

Он многожёнец тот еще,
Он любит всех подряд.
И ничего не делая,
Хозяин будет рад.

А Травка, штучка гордая,
Зубами прямо в бровь.
Куда с такою мордою,
И где твоя любовь!?

И начал тот ухаживать,
Забыв про бровь, что в кровь,
И языком поглаживать
То место, где любовь.

И Травушка готовая,
Мы видим наконец.
Но зубы щерит снова же,
Не люб он ей, подлец.

Намордник жёсткий накрепко
На морду натянул,
За шею плотно, намертво
К забору пристегнул.

В таком вот извращении
Прошел известный акт,
И так, прошу прощения,
Мы делаем собак.

Друзья зоозащитники,
Читая этот бред,
Вы явно приготовите
Гуманный свой декрет.

К природосоответствию
Вернуться надо вновь.
Стандарты отменяются.
Свободная любовь.
18.04.2020
И.И.Синицин
 
Изумительный стих! Ни слова лжи! Спасибо, повеселили!
 
Миновали годы, но, однако,
Каждый год сиреневой весной,
Мне во сне является собака,
Что сквозь детство рядом шла со мной.
Друг мой не был беспорочен,
Друг мой беспороден был и мал.
Пёс — не человек, но, между прочим,
Больше так никто меня не ждал.
И любовь, и дружбу я имею,
И очаг семейный, и уют.
Отчего ж я до сих пор жалею,
Что собаки меньше нас живут?
Друг мой не был беспорочен,
И в собачьем вряд ли он раю.
Пёс — не человек, но, между прочим,
Мог за друга жизнь отдать свою.
Миновали годы, миновали,
И минуют, видимо, не раз, —
Всё равно забуду я едва ли
Выраженье говорящих глаз.
Друг мой не был беспорочен,
Только я хочу сказать опять:
Пёс — не человек, но, между прочим…
Вот и всё, что я хотел сказать.
Д. Костюрин
 
Нет, люди не умеют так встречать...
А он часами мог смотреть на двери,
И звать меня, и просто молча ждать.
И верить, что вернусь, всем сердцем верить...
Он смотрит так, как будто мир его –
Живёт во мне и большего не надо...
Я злюсь порой, но это ничего.
И даже в гневе он со мною рядом.
Дрессировать его и смысла нет.
А вот людей... людей – не помешает.
Они то в душах близких гасят свет,
То собственную цену завышают...
Мы любим с ним ночами выходить
Гулять вдвоём под серою луною...
Без слов давно умеем говорить.
И в основном согласен он со мною...
Я с ним делюсь водою и едой,
А он меня смешит и забавляет.
Он – лучший друг, защитник мой родной.
Он злых людей ко мне не подпускает.
Нет, люди не умеют так любить.
А он умеет, искренне умеет.
Порой сама хочу, как волк, завыть,
А он ко мне прижмётся и жалеет...
И я не представляю жизнь свою
Без этого родного мне созданья.
Дополнил светом, радостью семью
И никого не обделил вниманьем...
Такое сердце не бывает злым.
И пусть погрыз он снова новый тапок,
Но долго ли могу я спорить с ним,
Когда, чтоб помириться, тянет лапу...
И тычет в руку мне свой мокрый нос,
От тапочка остатки возвращая...
Мой лучший друг – пушистый добрый пёс.
И я его за шалости прощаю!
 
Однажды сидя у костра,
Охотник, гладя свою лайку,
Распив бутылку коньяка,
Рассказывал такую байку:
“Была камчатская зима,
Одолевал скитаний голод.
За сопки убралась пурга
И кожу жёг колючий холод.
Из носа пар валил столбом,
В руках – набитое картечью
Ружьё. И мысли лишь о том,
Как не спугнуть зверей беспечных.
Вот, обогнув большой валун,
Я вижу: на крутом отроге
Бредёт, оскалившись, шатун,
Что не заснул в своей берлоге.
Медведь, хозяин всей тайги,
Подранок, на моё несчастье,
С неотвратимостью пурги
Попёр со всей звериной страстью.
Расправы б мне не избежать,
Но тут вмешалось проведенье –
Собака начала рычать
И прыгать, словно приведенье.
А я стремглав бежал домой,
Неслись быстрее ветра лыжи.
Я, видно, был храним судьбой,
А лай собачий был всё ближе.
Вот я стрелой влетаю в дом
Убойного калибра пули
В ружьё сую. А за окном,
Подобно озверевшей бури,
Ревёт шатун и ломит в дверь.
И лайка больше уж не лает:
Покусанный собакой зверь
Её на части разрывает.
Нет, я охотник – хоть куда
И выстрел мой – промеж лопаток.
И пуля, сбив хребет, прошла
Сквозь сердце злого косолапа.
А этот – маленьким щенком
Скулил, бедняга, из подвала.
Прекрасно помнит он о том,
За что мать жизнь свою отдала.
Неделей раньше утопил
Я всех сестёр его и братьев.
В тот день я, верно, заслужил
Неизгладимое проклятье.
И что б ты думал? За меня
Идёт мой пёс в огонь и в воду.
Ну как могу я, не любя,
Смотреть на эту злую морду?
Медведя шкура – на стене,
И желчь его давно пропита.
Ты напиши о том в стихе,
Что б не была та быль забыта.”
Тогда я был, конечно, пьян,
Наобещал ему что надо.
И, всё же, слово я сдержал.
Мой стих – собаке той награда.
Есть симбиозы у зверей –
Уж так задумала природа.
Собака – лучший друг людей,
А лайка – лучшая порода!
 
Я большой, но я сегодня плакал,
Прижимая Тузика к плечу.
Как же я хочу себе собаку!
Друга мокроносого хочу.



Тузик - он собака тети Светы,
Просто я играю, что он мой.
Приношу ему свои котлеты,
Бутерброды с тооолстой колбасой.



Он их ест. Так быстро! И ладошку
мне слюнявит теплым языком.
Я дaвнооо просил у мамы кошку,
Когда не был с Тузиком знаком.



А сейчас мечтаю, даже слишком,
О щенке. И к Тузику чуть свет...
Ну каким же вырастет мальчишка,
Если у него собаки нет?



Тузик меня ооочень понимает
И играет целый день со мной.
Даже может быть совсееем не знает,
Что он тети Светин, а не мой.



Тетя Света добрая, и все же,
Только начинается игра
Говорит она: " Тебе, Сережа,
Ужинать домой идти пора".



Мне обидно, только я не плачу,
Тузика целую в мокрый рот.
Как же я хочу свою собачку!
Мам, а скоро будет Новый Год?



©Анна Тукина


116434541_1660087444159707_3490489123870512041_o.jpg
 
Назад
Сверху Снизу