26 октября 1941 года фашисты устроили в Минске первую публичную казнь. Из тюрьмы вывели 10 человек, приговоренных за связь с партизанами. Среди подпольщиков была Мария Брускина, которая перед войной только-только закончила школу. Она по заданию подполья устроилась работать в лазарет, и помогала раненым советским солдатам бежать к партизанам, изготавливала фальшивые немецкие документы, используя фотоаппарат, за хранение которого фашисты приговаривали к смертной казни. Девушку арестовали по доносу, и перед казнью провели по улицам города с фанерным щитом на шее, на котором была надпись на немецом и русском «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам».
В минском музее Великой отечественной войны хранятся 30 фотографий с той страшной казни. Фашисты хладнокровно снимали весь процесс убийства. Эти фотокарточки были свидетелями обвинения на Нюрнбергском процессе. Их предъявил миру Михаил Ромм в фильме «Обыкновенный фашизм», они вошли во все многотомные издания о войне.
История имела продолжение. В 1997 году гамбургский институт социологических исследований организовал передвижную выставку «Преступления вермахта», в которую было включены около тысячи фотографий, запечатлевших казни и пытки советских людей, в том числе и снимки из минского музея. Эта выставка вызвала огромный интерес, все хотели своими глазами увидеть, как все происходило на самом деле. Только за первые три дня экспозицию посетили 100 тысяч человек.
60-летняя популярная журналистка Аннегрит Айхьхорн упала от потрясения — на одной из фотографий она увидела своего отца, набрасывающего петлю на шею подпольщице Маше Брускиной, а ведь всю свою жизнь эта женщина считала своего отца обычным честным солдатом, который до войны трудился журналистом, и по стопам которого она сама пришла в профессию.
Через несколько дней Аннегрит дала интервью своей подруге, которое под заголовком «Мой отец, военный преступник» вышло в ежедневной газете «Зюддойче цайтунг». Не все в обществе однозначно восприняли эмоциональные откровения дочери, на нее набросились с обвинениями друзья, знакомые и даже родственники. Аннегрит и без того нелегко было пережить случайное открытие, а эти нападки довершили дело, и, в конце концов, журналистка не выдержала внутренних противоречий и обвинений общества и покончила с собой.