Влад
Завсегдатай
- С нами с
- 27/09/05
- Постов
- 3 408
- Оценка
- 639
- Живу в:
- Ленинградская обл
- Для знакомых
- Владимир
- Охочусь с
- 1991
- Оружие
- Geco-28 мод
- Собака(ки)
- гордон
интересная статья на мой взляд имхо можно назвать "как остатся живым на гусиной охоте "
Николай был не просто отличным стрелком. Он был снайпером (в самом хорошем смысле этого слова). Причем таким, о котором принято говорить МИЛОСТЬЮ БОЖЬЕЙ. Результаты, которые он показывал на тренировках, не просто удивляли присутствующих. Они буквально ПОТРЯСАЛИ воображение.
На его мишени смотреть было совершенно неинтересно, поскольку в центре каждой из них всегда неизменно красовалась только одна дырка с неровными краями. Иногда, посчитав стрельбу по мишени занятием унылым и рутинным, он начинал фантазировать, придумывая и выполняя такие стрелковые упражнения, которые, по моему глубокому убеждению, вполне можно было показывать где-нибудь на глазах у почтенной публики за деньги.
Чего стоил хотя бы многократно повторенный им на глазах не просто недоверчивых, а таки категорически отказывающихся в это поверить зрителей (разумеется, до стрельбы), "фокус" с зажиганием спичек на расстоянии 100 метров от стрелка. Суть этого стрелкового упражнения состояла в следующих действиях. На линии мишеней вертикально устанавливались в ряд пять больших "долгоиграющих" туристских спичек (головками вверх). Стрелок из положения "лежа с упора" должен был сделать пять выстрелов. Зачетным считался только тот выстрел, когда пуля не просто попадала в головку спички, а ЛИШЬ ТОЛЬКО КАСАЛАСЬ её боковой поверхности, от чего спичка загоралась. Результат Николая был всегда феноменально одинаков: ПЯТЬ ВЫСТРЕЛОВ - ПЯТЬ ЗАГОРЕВШИХСЯ СПИЧЕК! Причем стрелял он последовательно то с левого, то с правого плеча, соответственно, целясь то левым, то правым глазом.
По моим прикидкам итоговое количество коньяка, выигранного его веселыми и находчивыми друзьями в разное время на пари у всевозможных пессимистов (поначалу неверующих, а впоследствии, разочарованных и изумленных одновременно), доложу вам без всякого преувеличения, исчислялось как минимум двумя десятками. И то, что ему удалось достичь, без всякого сомнения, с полным на то основанием можно было назвать ИСКУССТВОМ!
Должен сказать, что список его достоинств не ограничивался только лишь стрелковым мастерством. Николай был прекрасным организатором, и опытным юристом, внимательным собеседником и великолепным рассказчиком, заботливым отцом и любящим мужем, тонким знатоком оружия, боеприпасов и классным водителем. Количество оружия в его личной коллекции исчислялось трехзначным числом. А сколько всевозможных премудростей было им изобретено для того, чтобы получать при самостоятельном снаряжении патронов для "нарезников" (другими он просто не стреляет) боеприпасы суперкласса. Он был и остается моим другом. И, наверное, не зря его любит жена, любят дети, друзья и даже ангел-хранитель.
Для чего я сделал столь длинное вступление? В стрелковом деле есть много писаных и неписаных правил, которым человек с винтовкой должен следовать неукоснительно, если он действительно хочет сохранять свое мастерство на высочайшем уровне. Одно из этих правил заключается в том, что СНАЙПЕР ДОЛЖЕН СТРЕЛЯТЬ ПОСТОЯННО. Именно поэтому, в разное время и в разных местах человек и винтовка - неразлучны. И всегда, когда выпадает малейшая возможность потренироваться, они снова и снова работают вместе.
Именно поэтому, на той памятной весенней гусиной охоте на Новгородчине в скрадке у Николая помимо его любимого "Браунинга" находилась ещё и самая легкая из его винтовок калибра 308 Win. "Авто-5" стрелял по налетающим к чучелам гусям, а "Ремингтон" - по мелким камням, находившимся на поле ЗА КИЛОМЕТР И БОЛЕЕ (!) от стрелка.
В то памятное утро гуси вовсе не собирались игнорировать стаю своих пластиковых американских копий, а потому налетали на скрадок, расположенный в её центре, с радующей сердце охотника регулярностью. Виной тому были две причины. Во-первых, исключительно совершенный камуфляж (самый последний писк австрийской снайперской моды), в который был облачен Николай, во-вторых, действительно превосходное качество окружавших охотника американских гусиных чучел. Увы, они-то и сыграли с охотником в это утро очень злую шутку, поскольку сумели ввести в заблуждение не только гуменников. Но об этом чуть позже.
Друзья мои охотники! Любому из вас, кто хоть раз сподобился провести утро, согнувшись в три погибели под маскировочной сеткой в скрадке на поле, хорошо знаком каждый из звуков той весенней симфонии, которая всякий раз звучит вокруг. Трели зависших в зените жаворонков, крики пикирующих чибисов, карканье ворон в расположенном неподалеку перелеске, лай собак в деревне за ним, шум двигателей машин, проезжающих по проходящей за полем дороге, гул пролетающего невидимого самолета, наконец, долгожданное гусиное "гага" - все это привычно слуху охотника. Звуки эти, за исключением, разумеется, гусиных криков, действуют на него, как самое настоящее успокоительное лекарство, заставляя расслабиться и (извините за штамп) слиться с природой.
Что же касается человека, профессия которого постоянно и неразрывно связана с опасностью всякого и разного рода и который помимо всего прочего является настоящим профессионалом, то, как правило, он зачастую остается в живых только лишь благодаря приобретенным и заученным до автоматизма навыкам и рефлексам. В моменты опасности ещё до того, как срабатывает сознание, его натренированное тело делает привычное единственно правильное в той конкретной ситуации движение и … спасает жизнь того, кому оно принадлежит.
Николай сидел в скрадке, откинувшись спиной на полиуретановый коврик, прикрыв глаза и подставив раскрашенное мастикой лицо весеннему солнцу. Внезапно прозвучавшие слева короткие свистящие звуки заставили его проворно броситься на дно, увы, неглубокого скрадка и распластаться на нем, буквально вжавшись в землю. В тот самый момент, когда его туловище уже совершало свое движение вперед, неожиданно раздался хлесткий, звонкий металлический звук. Стоявшая между ног почти вертикально пятизарядка, верхняя часть цевья которой покоилась на его левой ключице, больно ударила его ствольной коробкой в грудь. И только потом до него донеслись стаккато длинных АВТОМАТНЫХ ОЧЕРЕДЕЙ.
Он материл себя всеми мыслимыми и немыслимыми ругательствами за то, что не сделал скрадок более глубоким, поскольку, глядя на него, лучший в мире исполнитель роли цыпленка табака артист Леонид Ярмольник (не дай, бог, случись ему оказаться в тот момент на краю скрадка) просто бы обрыдался от зависти. Помимо звуков автоматной стрельбы, свиста пуль и шороха сыпавшейся на него земли, до его ушей долетали и сухие щелчки, свидетельствующие только об одном: кому-то из пластиковых заморских гусиков, увы, не повезло. Но, снайпер, он и в Африке снайпер, а уж на новгородском поле и подавно. Тренированный слух насчитал порядка 120 выстрелов, после чего стрельба прекратилась. Николай очень быстрым привычным движением приподнял голову над краем скрадка, и сразу же убрал её, успев "сфотографировать" обстановку. Что он увидел за это мгновенье?
1. Стоящий в ста метрах на обочине дороги военный УАЗ с эмблемой "ВВ" на двери.
2. Двух человек в офицерской форме, спокойно стоявших за капотом автомобиля лицом друг к другу. Один был в кителе, другой - без.
3. Автоматы без магазинов в руках стрелявших.
4. Четыре автоматных магазина, лежавших на капоте.
Этого было вполне достаточно для того, чтобы сориентироваться и оценить обстановку. В этих угодьях он, надо сказать, был не новичком, поскольку приезжал на Новгородчину постоянно и даже имел домик в одной из близлежащих деревень. Выходило, что:
- УАЗ почти наверняка принадлежал подразделению внутренних войск, охранявшему местную колонию строгого режима,
- "стрелки" полностью израсходовали весь свой имевшийся "боекомплект" и продолжения обстрела можно было больше не опасаться,
- следовало ожидать их визита к расстрелянной стае за трофеями.
Так оно и вышло. Две фигуры отделились от машины и направились к скрадку. И вот они прошли почти три четверти пути до добычи...
Трудно сказать, что испытали те "охотнички" в тот самый момент, когда перед их глазами, словно из-под земли, вдруг возникло НЕЧТО трудноразличимое с неясными, как бы размытыми очертаниями и ... ОБЛОЖИЛО их по всем правилам русского устного народного фольклорного творчества столь изысканно-отборным матом, что вояки невольно замерли по стойке "смирно". Оцепенение прошло, как только это "нечто" двинулось к ним, вполне доходчиво объясняя, что оно сейчас с ними сделает. Парочка в форме с пустыми автоматами тут же сделала "кругом", а потом "бегом марш". Добежав до своей машины за время, явно перекрывающее нормативное, вояки немедленно сели в неё и "дали по газам", явно стараясь уклониться от разборки и скрыться с места преступления.
Наивные, они не знали, с кем их свела судьба. Остановка легковой машины выстрелом по двигателю - это совсем несложная задачка даже для снайпера-срочника. А уж для Николая такой выстрел относился к разряду чисто развлекательных. Поэтому он шел назад к своему скрадку совершенно неторопливо, без намека на какую-либо суетливость в движениях. Подошел, взял в руки "Ремингтон", снял его с предохранителя и спокойно вложился. Моторизованные беглецы за это время уже успели отъехать на приличное расстояние. Увы, в этот день обе госпожи: и Фортуна, и Удача, были не на их стороне. Когда двигатель замолк, и УАЗ остановился, парочка, наверняка, резонно предположила, что сейчас возможно последуют выстрелы на поражение, а потому дружно покинула средство передвижения и снова бросилась наутек. Но "Ремингтон" молчал.
Наивные, на что они рассчитывали? В кабине УАЗа они умудрились впопыхах забыть не только четыре магазина от автоматов с отпечатками всех своих пальцев, но и офицерский китель с документами его хозяина.
ПРИМЕЧАНИЕ:
Забегая вперед, скажу, что дальнейшая ситуация развивалась СОВСЕМ НЕПРОСТО, несмотря на очевидную виновность "охотников" на гусей с "Калашниковыми". Давно известно, что самая лучшая защита - это нападение. Поэтому руководством колонии в контр-заявлении, направленном в прокуратуру впоследствии дело было представлено так, что по их версии два офицера внутренних войск ГЕРОИЧЕСКИ ЗАЩИЩАЛИСЬ от напавшего на них охотника-гусятника, что называется, ДО ПОСЛЕДНЕГО ПАТРОНА. Каково?! Был даже подключен некий местный административный ресурс, после чего опять же в местной газетке был довольно красочно расписан тот самый вышеупомянутый "колониальный" сценарий.
Наивные, они даже не догадывались, с кем их свела судьба. А закончилась эта тяжба тем, что редакция газетки принесла меткому стрелку официальные извинения на её страницах. Автора статьи наказали. Что же касается сценариста-неудачника (начальника колонии), то потом он ЛЮБЕЗНО ПОПРОСИЛ Николая посетить его кабинет, где к его приходу, оказалось, был накрыт достойный (даже по московским меркам) стол. Там же стояли рядышком навытяжку два офицера в погонах, полегчавших на одну звездочку. Начальник колонии ЛЮБЕЗНО ПРЕДЛОЖИЛ Николаю сделать с этой парочкой все, что он пожелает нужным.
Николай пожелал:
- лично набить морду каждому из тех, кто по нему стрелял,
- чтобы хозяин кабинета оставил свой кабинет всего на несколько минут (на время проведения процедуры).
Желаемое без всякого промедления воплотилось в реальную действительность (сатисфакцию), после чего уже в присутствии хозяина кабинета заявление Николая в прокуратуру было истцом порвано и выброшено в урну. Далее пары разделились. Одна осталась в кабинете отмечать знакомство. Другая пошла, "зализывать" телесные и душевные раны, а заодно тоже отмечать столь удачно завершившуюся для них историю.
Но все это было потом. Когда же Николай вернулся к месту своей охоты и проверил результаты стрельбы автоматчиков, то он понял, что его ангел-хранитель полчаса тому назад где-то там наверху не отвлекался на какие-то пустяки, а занимался непосредственно своими прямыми должностными обязанностями. Основания для такого предположения были более чем серьезными. Ствольная коробка "Браунинга" была не только погнута. На её правой стороне имелось ... отверстие с застрявшей в нем автоматной пулей. Она глубоко впилась в затвор, но не сумела пробить его, поскольку тот, как известно, делается из прекрасной легированной стали и закаливается. И если бы ружье в тот роковой момент находилось в каком-то другом положении, то эта пуля попала бы ему в грудь снайпера где-то между левым соском и солнечным сплетением.
"Американцам" тоже досталось. У двух чучел отлетели головы вместе е шеями, ещё в четырнадцати зияли сквозные пробоины. Но они, как вы понимаете, были сделаны из пластмассы, а потому на свою судьбу не жаловались.
СНАЙПЕР НА ВЕСЕННЕЙ ОХОТЕ
Николай был не просто отличным стрелком. Он был снайпером (в самом хорошем смысле этого слова). Причем таким, о котором принято говорить МИЛОСТЬЮ БОЖЬЕЙ. Результаты, которые он показывал на тренировках, не просто удивляли присутствующих. Они буквально ПОТРЯСАЛИ воображение.
На его мишени смотреть было совершенно неинтересно, поскольку в центре каждой из них всегда неизменно красовалась только одна дырка с неровными краями. Иногда, посчитав стрельбу по мишени занятием унылым и рутинным, он начинал фантазировать, придумывая и выполняя такие стрелковые упражнения, которые, по моему глубокому убеждению, вполне можно было показывать где-нибудь на глазах у почтенной публики за деньги.
Чего стоил хотя бы многократно повторенный им на глазах не просто недоверчивых, а таки категорически отказывающихся в это поверить зрителей (разумеется, до стрельбы), "фокус" с зажиганием спичек на расстоянии 100 метров от стрелка. Суть этого стрелкового упражнения состояла в следующих действиях. На линии мишеней вертикально устанавливались в ряд пять больших "долгоиграющих" туристских спичек (головками вверх). Стрелок из положения "лежа с упора" должен был сделать пять выстрелов. Зачетным считался только тот выстрел, когда пуля не просто попадала в головку спички, а ЛИШЬ ТОЛЬКО КАСАЛАСЬ её боковой поверхности, от чего спичка загоралась. Результат Николая был всегда феноменально одинаков: ПЯТЬ ВЫСТРЕЛОВ - ПЯТЬ ЗАГОРЕВШИХСЯ СПИЧЕК! Причем стрелял он последовательно то с левого, то с правого плеча, соответственно, целясь то левым, то правым глазом.
По моим прикидкам итоговое количество коньяка, выигранного его веселыми и находчивыми друзьями в разное время на пари у всевозможных пессимистов (поначалу неверующих, а впоследствии, разочарованных и изумленных одновременно), доложу вам без всякого преувеличения, исчислялось как минимум двумя десятками. И то, что ему удалось достичь, без всякого сомнения, с полным на то основанием можно было назвать ИСКУССТВОМ!
Должен сказать, что список его достоинств не ограничивался только лишь стрелковым мастерством. Николай был прекрасным организатором, и опытным юристом, внимательным собеседником и великолепным рассказчиком, заботливым отцом и любящим мужем, тонким знатоком оружия, боеприпасов и классным водителем. Количество оружия в его личной коллекции исчислялось трехзначным числом. А сколько всевозможных премудростей было им изобретено для того, чтобы получать при самостоятельном снаряжении патронов для "нарезников" (другими он просто не стреляет) боеприпасы суперкласса. Он был и остается моим другом. И, наверное, не зря его любит жена, любят дети, друзья и даже ангел-хранитель.
Для чего я сделал столь длинное вступление? В стрелковом деле есть много писаных и неписаных правил, которым человек с винтовкой должен следовать неукоснительно, если он действительно хочет сохранять свое мастерство на высочайшем уровне. Одно из этих правил заключается в том, что СНАЙПЕР ДОЛЖЕН СТРЕЛЯТЬ ПОСТОЯННО. Именно поэтому, в разное время и в разных местах человек и винтовка - неразлучны. И всегда, когда выпадает малейшая возможность потренироваться, они снова и снова работают вместе.
Именно поэтому, на той памятной весенней гусиной охоте на Новгородчине в скрадке у Николая помимо его любимого "Браунинга" находилась ещё и самая легкая из его винтовок калибра 308 Win. "Авто-5" стрелял по налетающим к чучелам гусям, а "Ремингтон" - по мелким камням, находившимся на поле ЗА КИЛОМЕТР И БОЛЕЕ (!) от стрелка.
В то памятное утро гуси вовсе не собирались игнорировать стаю своих пластиковых американских копий, а потому налетали на скрадок, расположенный в её центре, с радующей сердце охотника регулярностью. Виной тому были две причины. Во-первых, исключительно совершенный камуфляж (самый последний писк австрийской снайперской моды), в который был облачен Николай, во-вторых, действительно превосходное качество окружавших охотника американских гусиных чучел. Увы, они-то и сыграли с охотником в это утро очень злую шутку, поскольку сумели ввести в заблуждение не только гуменников. Но об этом чуть позже.
Друзья мои охотники! Любому из вас, кто хоть раз сподобился провести утро, согнувшись в три погибели под маскировочной сеткой в скрадке на поле, хорошо знаком каждый из звуков той весенней симфонии, которая всякий раз звучит вокруг. Трели зависших в зените жаворонков, крики пикирующих чибисов, карканье ворон в расположенном неподалеку перелеске, лай собак в деревне за ним, шум двигателей машин, проезжающих по проходящей за полем дороге, гул пролетающего невидимого самолета, наконец, долгожданное гусиное "гага" - все это привычно слуху охотника. Звуки эти, за исключением, разумеется, гусиных криков, действуют на него, как самое настоящее успокоительное лекарство, заставляя расслабиться и (извините за штамп) слиться с природой.
Что же касается человека, профессия которого постоянно и неразрывно связана с опасностью всякого и разного рода и который помимо всего прочего является настоящим профессионалом, то, как правило, он зачастую остается в живых только лишь благодаря приобретенным и заученным до автоматизма навыкам и рефлексам. В моменты опасности ещё до того, как срабатывает сознание, его натренированное тело делает привычное единственно правильное в той конкретной ситуации движение и … спасает жизнь того, кому оно принадлежит.
Николай сидел в скрадке, откинувшись спиной на полиуретановый коврик, прикрыв глаза и подставив раскрашенное мастикой лицо весеннему солнцу. Внезапно прозвучавшие слева короткие свистящие звуки заставили его проворно броситься на дно, увы, неглубокого скрадка и распластаться на нем, буквально вжавшись в землю. В тот самый момент, когда его туловище уже совершало свое движение вперед, неожиданно раздался хлесткий, звонкий металлический звук. Стоявшая между ног почти вертикально пятизарядка, верхняя часть цевья которой покоилась на его левой ключице, больно ударила его ствольной коробкой в грудь. И только потом до него донеслись стаккато длинных АВТОМАТНЫХ ОЧЕРЕДЕЙ.
Он материл себя всеми мыслимыми и немыслимыми ругательствами за то, что не сделал скрадок более глубоким, поскольку, глядя на него, лучший в мире исполнитель роли цыпленка табака артист Леонид Ярмольник (не дай, бог, случись ему оказаться в тот момент на краю скрадка) просто бы обрыдался от зависти. Помимо звуков автоматной стрельбы, свиста пуль и шороха сыпавшейся на него земли, до его ушей долетали и сухие щелчки, свидетельствующие только об одном: кому-то из пластиковых заморских гусиков, увы, не повезло. Но, снайпер, он и в Африке снайпер, а уж на новгородском поле и подавно. Тренированный слух насчитал порядка 120 выстрелов, после чего стрельба прекратилась. Николай очень быстрым привычным движением приподнял голову над краем скрадка, и сразу же убрал её, успев "сфотографировать" обстановку. Что он увидел за это мгновенье?
1. Стоящий в ста метрах на обочине дороги военный УАЗ с эмблемой "ВВ" на двери.
2. Двух человек в офицерской форме, спокойно стоявших за капотом автомобиля лицом друг к другу. Один был в кителе, другой - без.
3. Автоматы без магазинов в руках стрелявших.
4. Четыре автоматных магазина, лежавших на капоте.
Этого было вполне достаточно для того, чтобы сориентироваться и оценить обстановку. В этих угодьях он, надо сказать, был не новичком, поскольку приезжал на Новгородчину постоянно и даже имел домик в одной из близлежащих деревень. Выходило, что:
- УАЗ почти наверняка принадлежал подразделению внутренних войск, охранявшему местную колонию строгого режима,
- "стрелки" полностью израсходовали весь свой имевшийся "боекомплект" и продолжения обстрела можно было больше не опасаться,
- следовало ожидать их визита к расстрелянной стае за трофеями.
Так оно и вышло. Две фигуры отделились от машины и направились к скрадку. И вот они прошли почти три четверти пути до добычи...
Трудно сказать, что испытали те "охотнички" в тот самый момент, когда перед их глазами, словно из-под земли, вдруг возникло НЕЧТО трудноразличимое с неясными, как бы размытыми очертаниями и ... ОБЛОЖИЛО их по всем правилам русского устного народного фольклорного творчества столь изысканно-отборным матом, что вояки невольно замерли по стойке "смирно". Оцепенение прошло, как только это "нечто" двинулось к ним, вполне доходчиво объясняя, что оно сейчас с ними сделает. Парочка в форме с пустыми автоматами тут же сделала "кругом", а потом "бегом марш". Добежав до своей машины за время, явно перекрывающее нормативное, вояки немедленно сели в неё и "дали по газам", явно стараясь уклониться от разборки и скрыться с места преступления.
Наивные, они не знали, с кем их свела судьба. Остановка легковой машины выстрелом по двигателю - это совсем несложная задачка даже для снайпера-срочника. А уж для Николая такой выстрел относился к разряду чисто развлекательных. Поэтому он шел назад к своему скрадку совершенно неторопливо, без намека на какую-либо суетливость в движениях. Подошел, взял в руки "Ремингтон", снял его с предохранителя и спокойно вложился. Моторизованные беглецы за это время уже успели отъехать на приличное расстояние. Увы, в этот день обе госпожи: и Фортуна, и Удача, были не на их стороне. Когда двигатель замолк, и УАЗ остановился, парочка, наверняка, резонно предположила, что сейчас возможно последуют выстрелы на поражение, а потому дружно покинула средство передвижения и снова бросилась наутек. Но "Ремингтон" молчал.
Наивные, на что они рассчитывали? В кабине УАЗа они умудрились впопыхах забыть не только четыре магазина от автоматов с отпечатками всех своих пальцев, но и офицерский китель с документами его хозяина.
ПРИМЕЧАНИЕ:
Забегая вперед, скажу, что дальнейшая ситуация развивалась СОВСЕМ НЕПРОСТО, несмотря на очевидную виновность "охотников" на гусей с "Калашниковыми". Давно известно, что самая лучшая защита - это нападение. Поэтому руководством колонии в контр-заявлении, направленном в прокуратуру впоследствии дело было представлено так, что по их версии два офицера внутренних войск ГЕРОИЧЕСКИ ЗАЩИЩАЛИСЬ от напавшего на них охотника-гусятника, что называется, ДО ПОСЛЕДНЕГО ПАТРОНА. Каково?! Был даже подключен некий местный административный ресурс, после чего опять же в местной газетке был довольно красочно расписан тот самый вышеупомянутый "колониальный" сценарий.
Наивные, они даже не догадывались, с кем их свела судьба. А закончилась эта тяжба тем, что редакция газетки принесла меткому стрелку официальные извинения на её страницах. Автора статьи наказали. Что же касается сценариста-неудачника (начальника колонии), то потом он ЛЮБЕЗНО ПОПРОСИЛ Николая посетить его кабинет, где к его приходу, оказалось, был накрыт достойный (даже по московским меркам) стол. Там же стояли рядышком навытяжку два офицера в погонах, полегчавших на одну звездочку. Начальник колонии ЛЮБЕЗНО ПРЕДЛОЖИЛ Николаю сделать с этой парочкой все, что он пожелает нужным.
Николай пожелал:
- лично набить морду каждому из тех, кто по нему стрелял,
- чтобы хозяин кабинета оставил свой кабинет всего на несколько минут (на время проведения процедуры).
Желаемое без всякого промедления воплотилось в реальную действительность (сатисфакцию), после чего уже в присутствии хозяина кабинета заявление Николая в прокуратуру было истцом порвано и выброшено в урну. Далее пары разделились. Одна осталась в кабинете отмечать знакомство. Другая пошла, "зализывать" телесные и душевные раны, а заодно тоже отмечать столь удачно завершившуюся для них историю.
Но все это было потом. Когда же Николай вернулся к месту своей охоты и проверил результаты стрельбы автоматчиков, то он понял, что его ангел-хранитель полчаса тому назад где-то там наверху не отвлекался на какие-то пустяки, а занимался непосредственно своими прямыми должностными обязанностями. Основания для такого предположения были более чем серьезными. Ствольная коробка "Браунинга" была не только погнута. На её правой стороне имелось ... отверстие с застрявшей в нем автоматной пулей. Она глубоко впилась в затвор, но не сумела пробить его, поскольку тот, как известно, делается из прекрасной легированной стали и закаливается. И если бы ружье в тот роковой момент находилось в каком-то другом положении, то эта пуля попала бы ему в грудь снайпера где-то между левым соском и солнечным сплетением.
"Американцам" тоже досталось. У двух чучел отлетели головы вместе е шеями, ещё в четырнадцати зияли сквозные пробоины. Но они, как вы понимаете, были сделаны из пластмассы, а потому на свою судьбу не жаловались.
АЛЕКСАНДР ПОСУДИН
