Езда по ночной Африке – зрелище захватывающее. Темень непроглядная. Мы выбрались из лесу на большую дорогу, и нам открылось во всей красе южное небо. Перевёрнутая Большая Медведица, похожая на котелок солдата французского легиона, мало не касалась горизонта. Непривычно упёрлись вверх рога молодого месяца, а Южный Крест, как божье благословенье, указывал путь. То и дело выхваченные светом фар перебегали дорогу мангусты, леопардовые кошки, поджав опущенный зад, вприпрыжку уходили гиены.

После Бишофта и Моджо на возвышенностях зачастили эфиопские селения. Издали они напоминали украинские хаты. Круглые с конической крышей из соломы крестьянские дома («тукули»), выкрашенные в белый цвет, выглядели очень живописно. А когда среди них мы разглядели все атрибуты православной церкви, и вовсе переглянулись.

Показалось протяжённое озеро, и заметно обильнее стала растительность, следом потянулись заросли кустарников, переходящие в лесные массивы. Указывая на прилегающие к лесам поля, наш провожатый сказал, что в таких вот местах крестьяне страдают больше всего.

Белые предпочитают в обезьян стрелять. Такая уж у нас тяга к оружию. Аборигены добывают «дженжеро» с помощью различных ловушек, и лишь крепко осерчав на разорителей их плантаций и огородов, объединяются для проведения истребительных акций. Тогда, понесшие большой урон приматы, в страхе рассеиваются, отступают и на время покидают негостеприимный район. Уарга поведал нам, что они очень хорошо знают предназначение огнестрельного оружия и, завидя вооружённого человека, поднимают тревогу, сообщая о его приближении всем джунглям. Так что подойти к ним на выстрел не просто.