Олег Калена
Завсегдатай
--------------------------------------
Пригородная электричка мчится на северо-запад. Я, как маленький, сижу, уперевшись лбом в стекло, и жадно ловлю взглядом мелькающие картинки, выхватывая из них отдельные детали: спрятанные в глубине леса редкие пятна снега, лужи среди болотин, и особенно - канавы вдоль железнодорожного полотна. И чем чаще в какой-нибудь из них глаз успевает отметить расходящуюся рябь, знакомый силуэт, характерный набор светло-серых полос расцветки весеннего крякаша, тем настойчивей в душе вспыхивает наивно-детский азарт, определённый мандраж и общее предчуствие удачной поездки...
Эх, припозднился я, ведь собирался с утра в лес отправиться, и завис - залез в интернет, потом космоснимок в навигатор загружал, и в результате дождался перерыва в отправлении электропоездов. Теперь, пока доберусь, пока лагерь разобью, на сегодняшнюю охоту в лучшем случае останется только несколько вечерних часов. С этими размышлениями, прибыл наконец, на нужную мне станцию. Давненько здесь не был, за грибами ещё наведывался, а вот охотился последний раз, наверное, лет 15 назад. Ну, что, вперёд! До речки чапать километров пять, вроде - немного, если с корзиночкой прогуливаться, а вот рюкзачёк у меня нынче - мама не горюй...
Что мне нравится на Карельском перешейке - так это обилие валунов в лесу. До чего удобно бывает присесть по пути на такой нагретый за день каменюку, снять нагрузку с плеч, передохнуть, перекурить. Потихоньку, полегоньку, а за полтора часа добрался. Скинул груз с натруженного горба, вышел на берег, похрустел шеей. Только поднял голову - надо мной с кряканьем пронеслась пара уток. Неплохое начало! Делаю пару шагов - и с мелководной загубинки, в полусотне метров левей, с шумом срывается стайка чирков. Чудненько! Ну, что, продолжим... Моё путешествие ещё не закончено, надо переправляться на другую сторону реки, и вроде, неподалёку был хлипкий деревянный мосток. Надеюсь, он ещё не развалился?
Сил идти куда-то далеко уже не осталось, но к счастью, быстро находится вполне приличное место для стоянки: в молодом, не выше 10-15 метров, густом ельнике спряталась уютная полянка, достаточная и для установки палатки, и для безопасного в пожарном отношении костровища...
Быстро разобрав пожитки, собираю ствол, опоясываюсь патронташем, и отправляюсь устанавливать чучела. Брошу-ка их там, откуда спугнул чирков. Пора испытать в деле обновку - итальянскую резинку. Подбираю на берегу длинную сухую палку, к её концу привязываю леску чучалки, и отправляю приманку в первое рабочее плавание. А что - неплохо смотрится...
Сам сажусь под ёлочку, на надувную подушку. Хорошо-то как! Вокруг птички поют - заливаются, весна! Время летит незаметно. Солнце катится вниз. В какой-то момент решаю, что было-бы полезно чуть передвинуть чучалку ближе к берегу, чтобы её медленнее, естественнее водило из стороны в сторону. Произведя необходимые манипуляции, сажусь прямо напротив, прислонившись спиной к чахлой берёзке, в открытую, никак не маскируя своего присутствия. Просто сижу, гляжу на итальянку, размышляю об охоте, строю планы на завтра. Из раздумий выдернул громкий всплеск : пара чирков- свистунков плюхнулась на воду в 6-7 метрах от меня! Стрелять - немыслимо. На такой дистанции, да ещё контейнером - от птички останутся только пух и перья. Сижу - не дышу, а чирочки, успокоенные присутствием здоровой кряковой "мамки", меня просто игнорируют, у них любовь-морковь и всё такое...
Через пару минут, так и не осознав грозящей опасности, птички перелетели на пару десятков метров, но сели крайне неудачно для охотника - и кусты перекрывают, и сидят рядышком. В общем, отпустил без выстрела. Успею ещё настреляться, а сейчас пора-бы поужинать, и баиньки ложиться...
На следующий день, с утра, отправился в другую сторону от лагеря, и таким-же способом, что накануне, выставил ещё одну крякуху и группу из нырков - хохлатую чернеть и пару гоголей. Для засидки подобрал сразу несколько местечек, причём, почти ничего не привнося в окружающий пейзаж, напротив, лишь убрав мешающие обзору и стрельбе ветки. Несколько засидок понадобились потому, что в зависимости от положения солнца, вроде-бы хорошее укрытие начинает пробивать его лучами, и высвечивает силуэт спрятавшегося там охотника.
Утки пролетали редко, сформировавшимися парами, и реагировать на чучела упорно отказывлись, мол, у вас своя свадьба, у нас - своя, не до общения сейчас. Лишь в районе полудня, со свистом рассекая воздух, над чучелами прошёл гоголёк, и пошёл на снижение. Сел он далековато, долго приглядывался, и наконец решился на контакт с резиновыми иммитациями соплеменников. Подойдя метров на сорок, тормознул, не обнаружив в стайке самочек, засомневался, и стал разворачиваться. Когда птах подставил бок, я выпустил в него заряд "четвёрки". Гоголь попытался встать на крыло, но тут-же рухнул вниз. Свинцовой добавки дожидаться не стал, лишь коснувшись воды, моментально нырнул...
Тут надо сделать пояснение, касающееся специфики данной водной артерии - у речки имеется несколько русел - основное, более-менее прямое, и старица, петляющая по низине, извивающяяся, словно гигантский змей. В годы большой воды, река разливается, образуя большие заводи и полузатопленные острова. Настоящий утиный рай. К моему большому сожалению, в этом году воды мало, зачем только лодку тащил! Так вот, даже при низкой воде, острова всё равно остаются недоступными для пешего прохода, они окружены глубокими канавами и топкой болотиной. К чему это я? А к тому, что гоголь унырнул к одному такому острову, причём, пожалуй, самому большому из них...
Если-бы он догадался вылезти там на берег, и заныкаться в кустах - ни в жисть-бы мне его не достать. Но он с перепугу проскочил остров, и это давало шанс. Правда, пришлось сделать приличный крюк по лесу, прыгая через многочисленные канавы, а в сырых местах шагая с кочки на кочку, от дерева к дереву, в общем - азартный, но тяжкий путь. Наконец, я его выследил, углядел светлое пятно сквозь густой кустарник...
Выстрел... птица ныряет! Выскакиваю на берег, жду. Из под воды появляется голова, стреляю...опять успел, стервец! Дробь вспенивает лишь круги на месте, где только что был нырок. Лихорадочно
перезаряжаюсь, рассовывая стреляные гильзы по карманам. Бегу по берегу, жгу патроны. В какой-то момент гоголь пускается на хитрость - разворачивается под водой, и всплывает у меня за спиной. Правда, мы эти утиные хохмочки уже знаем, а потому постоянно крутим своей башней, и ушлый манёвр не остаётся незамеченным. Теперь движемся в обратном направлении. Стрелок - стреляет, нырок - ныряет. Чуть не влетаю с разбегу в широкую полосу покрытой тонким слоем воды трясины старого русла, преградившего путь! Нет. Только не это: гоголёныш оказался в безопасности - до него больше полусотни метров, и он на острове. Ушёл...
В трясине орут хором сгрудившиеся чёрные жабы. Над моей неудачей надсмехаются? Еле сдерживаюсь, чтоб не выпустить заряд в колышушуюся массу гигантского групповичка земноводных...
Закурил папироску, успокоился, вытер панамой вспотевший лоб. Ничего. Всё нормально. Это - охота. За спиной раздаётся недовольное кроканье. Разворачиваюсь, и вижу такую картину: над лесом летит большая светлая птица с длинными узкими крыльями, а её то-ли преследуют, то-ли просто сопровождают два мощных ворона. Затем, чёрный эскорт отворачивает в сторону и скрывается за берёзами, а белая птица закладывает вираж, и ловко приземляется на потемневшую колону засохшего дерева с обломанной верхушкой. Не могу понять, что за птица: цапля, большая чайка? Вытаскиваю из-за пазухи бинокль, навожу окуляры - оппа! Это хищник! Белая голова, светлый низ крыльев, и само тело, а на груди - контрастное коричневое пятно. Кто такой? Тут замечаю, что птица одной лапой цепко впилась в торец ствола, а второй что-то втягивает на него, но лапа постоянно соскальзывает вниз. Мама дорогая! Да это у неё щука, здоровенная щука, длинной не меньше тела самой птицы. Так это, похоже, скопа - рыбоядный, краснокнижный вид. Надо-же, никогда прежде таких не видал. Решаю подобраться поближе, делаю несколько шагов вбок, и прикрывшись от острого взора пернатого рыболова высокой, раскидистой елью, быстро перебегаю метров на сорок вперёд. Медлено и аккуратно выглядываю из-за колючих зелёных лап... обломанный ствол дерева пуст. Досадно, уже свинтил...
После обеда, возвращаясь в засидку, спугнул одинокого селезня свиязи - он сидел на берегу, напротив выставленных мной чучел нырков, где в их компании отдыхал, грелся на ласковом весеннем солнышке. Никак такого не ожидал. Смотрел только на воду. Закон подлости. Вот и час назад - пошёл водички в котелок зачерпнуть, естественно - без ружья, и пожалуйста - облом, пара свиязей рядом поднялась... Пора-бы уже и добыть чего-нибудь, чай, не на пикник приехал.
Сижу. Над чучелами проходит пара кряковых, заворачивают, и у меня на глазах садятся в старицу, в шестидесяти метрах за моей спиной. Взять в этих условиях селезня, это как - по правилам, или уже охота скрадом?
Надо-бы в эту лужу тоже чучалку бросить. Зеленоголовый итальянец у меня до сих пор к делу не пристроен.
На следующее утро встаю до рассвета, занимаю место в засидке, и добросовестно высиживаю пару часов. Замёрз как собака. Возвращаюсь в лагерь, лезу в палатку, в тёплый спальничек. Хрючу до полудня. Проснулся бодрым и полным сил. Солнышко играет светлыми зайчиками на скатах палатки. Пока варганю себе обед, постоянно слышу кряканье неподалёку. Подкрепившись, отправляюсь к своей первой засидке, под ёлочку. На мелководье, в полутора метрах от плавающего чучела, ходит, нерестится щука. Характерные круги и всплески. Достаю фотик, и медленно приближаюсь. До чего в речке тёмная вода! Еле-еле на десяток сантиметров пробивается солнечными лучами. Наконец, замечаю пару продолговатых тел, стоят рядом, бок к боку. Странно, по размеру похоже - оба самцы, а где-же ваша "большая мамаша"? Или у вас, ребята, чешуя отливает голубизной? Навожу объектив, ещё полшажочка... Взрыв брызг, мощный удар хвостом в полуметре от того места, где стояли самцы. Кадр не удался...
Возвращаюсь под ёлочку, слышу кряк, и достав манок, отвечаю...
Ждёшь, ждёшь, а всё случается внезапно. Посвист крыльев, всплеск садящейся птицы, тебе как всегда, мешает какая-то ветка, и вот он, появляется в просвете - нарядный франт, в муаровом сюртуке, с фиолетовыми лацканами, в изумрудной шапочке! Ствол уже врос в плечо, плавно сходятся в единую точку мушка, целик и цель. Ба-а-м! И его, долгожданного первого селезня, уже несёт течением.
Ну, вот и всё! Весна состоялась...
Этот-же день, вернее - вечер этого дня. Время приближается к десяти. Я сижу в засидке, у своих нырков, и подумываю о том, что пора закругляться, заготовить дровишек, пока светло. Кидаю взгляд вдоль реки, и почти отвернувшись, вдруг соображаю, что видел какое-то движение. Достаю бинокль: едва заметная белая точка вдалеке превращается во вполне очевидное обстоятельство - там, за островом, плавает гоголь, и вероятнее всего, это - мой подранок, потерявший способность летать. Ну, а раз так, то кровь из носу, но надо его добрать. Во всяком случае, приложить к этому все старания. И побыстрей. Стемнеет - все ноги в этом лесу переломаешь, или провалишься в болотину...
И вот, прыгаю я по кочкам, лезу через канавы, всё - как в прошлый раз. И даже птицу я встретил точнёхонько в том-же самом месте. Только не стал теперь сквозь кусты палить, согнулся в три погибели, прополз на карачках лишние пять метров, до прогала в зарослях, и затаился. Кругом мокро, ни сесть, ни лечь, спину ломит, но терплю. И дождался-таки! Выплыл наконец, гоголёк, показался в просвете, и накрыло его свинцовым дождём. Нырнул белобокий последний раз, да поздно, видать зацепило его крепко: выскочил в трёх метрах, и уж второй выстрел швырнул, опрокинул беднягу на спину, оборвав мученья...
Все три дня корил я себя за то, что лодочку с собой на маловодную речку приволок, и пролежала она неразобранная, а ведь напрасно! Битого гоголя потащило течением, хотел у места своей засидки его перехватить, но не дождался, ибо застряла птичка в заторе на полдороге. Кабы не плавсредство - к утру остались-бы от птички только пёрушки. Различных любителей халявной утятинки в тех местах водится предостаточно. А так, всё как положено: охотничья добыча благополучно добралась к охотничьему костру. И это событие было достойно отмечено, употреблением традиционного мужского лечебного напитка.
За лес, озеро, речку и Удачу.
А на следующий день наступил праздник. Первомай. И у дичи был выходной. Ну, а я отправился к дому.
Всем дочитавшим до конца огромное спасибо за внимание. Ни пуха, ни пера!
Эти-же картинки покрупней можно увидеть в моём альбоме:
http://foto.mail.ru/mail/olegkalena/67
Пригородная электричка мчится на северо-запад. Я, как маленький, сижу, уперевшись лбом в стекло, и жадно ловлю взглядом мелькающие картинки, выхватывая из них отдельные детали: спрятанные в глубине леса редкие пятна снега, лужи среди болотин, и особенно - канавы вдоль железнодорожного полотна. И чем чаще в какой-нибудь из них глаз успевает отметить расходящуюся рябь, знакомый силуэт, характерный набор светло-серых полос расцветки весеннего крякаша, тем настойчивей в душе вспыхивает наивно-детский азарт, определённый мандраж и общее предчуствие удачной поездки...
Эх, припозднился я, ведь собирался с утра в лес отправиться, и завис - залез в интернет, потом космоснимок в навигатор загружал, и в результате дождался перерыва в отправлении электропоездов. Теперь, пока доберусь, пока лагерь разобью, на сегодняшнюю охоту в лучшем случае останется только несколько вечерних часов. С этими размышлениями, прибыл наконец, на нужную мне станцию. Давненько здесь не был, за грибами ещё наведывался, а вот охотился последний раз, наверное, лет 15 назад. Ну, что, вперёд! До речки чапать километров пять, вроде - немного, если с корзиночкой прогуливаться, а вот рюкзачёк у меня нынче - мама не горюй...
Что мне нравится на Карельском перешейке - так это обилие валунов в лесу. До чего удобно бывает присесть по пути на такой нагретый за день каменюку, снять нагрузку с плеч, передохнуть, перекурить. Потихоньку, полегоньку, а за полтора часа добрался. Скинул груз с натруженного горба, вышел на берег, похрустел шеей. Только поднял голову - надо мной с кряканьем пронеслась пара уток. Неплохое начало! Делаю пару шагов - и с мелководной загубинки, в полусотне метров левей, с шумом срывается стайка чирков. Чудненько! Ну, что, продолжим... Моё путешествие ещё не закончено, надо переправляться на другую сторону реки, и вроде, неподалёку был хлипкий деревянный мосток. Надеюсь, он ещё не развалился?
Сил идти куда-то далеко уже не осталось, но к счастью, быстро находится вполне приличное место для стоянки: в молодом, не выше 10-15 метров, густом ельнике спряталась уютная полянка, достаточная и для установки палатки, и для безопасного в пожарном отношении костровища...
Быстро разобрав пожитки, собираю ствол, опоясываюсь патронташем, и отправляюсь устанавливать чучела. Брошу-ка их там, откуда спугнул чирков. Пора испытать в деле обновку - итальянскую резинку. Подбираю на берегу длинную сухую палку, к её концу привязываю леску чучалки, и отправляю приманку в первое рабочее плавание. А что - неплохо смотрится...
Сам сажусь под ёлочку, на надувную подушку. Хорошо-то как! Вокруг птички поют - заливаются, весна! Время летит незаметно. Солнце катится вниз. В какой-то момент решаю, что было-бы полезно чуть передвинуть чучалку ближе к берегу, чтобы её медленнее, естественнее водило из стороны в сторону. Произведя необходимые манипуляции, сажусь прямо напротив, прислонившись спиной к чахлой берёзке, в открытую, никак не маскируя своего присутствия. Просто сижу, гляжу на итальянку, размышляю об охоте, строю планы на завтра. Из раздумий выдернул громкий всплеск : пара чирков- свистунков плюхнулась на воду в 6-7 метрах от меня! Стрелять - немыслимо. На такой дистанции, да ещё контейнером - от птички останутся только пух и перья. Сижу - не дышу, а чирочки, успокоенные присутствием здоровой кряковой "мамки", меня просто игнорируют, у них любовь-морковь и всё такое...
Через пару минут, так и не осознав грозящей опасности, птички перелетели на пару десятков метров, но сели крайне неудачно для охотника - и кусты перекрывают, и сидят рядышком. В общем, отпустил без выстрела. Успею ещё настреляться, а сейчас пора-бы поужинать, и баиньки ложиться...
На следующий день, с утра, отправился в другую сторону от лагеря, и таким-же способом, что накануне, выставил ещё одну крякуху и группу из нырков - хохлатую чернеть и пару гоголей. Для засидки подобрал сразу несколько местечек, причём, почти ничего не привнося в окружающий пейзаж, напротив, лишь убрав мешающие обзору и стрельбе ветки. Несколько засидок понадобились потому, что в зависимости от положения солнца, вроде-бы хорошее укрытие начинает пробивать его лучами, и высвечивает силуэт спрятавшегося там охотника.
Утки пролетали редко, сформировавшимися парами, и реагировать на чучела упорно отказывлись, мол, у вас своя свадьба, у нас - своя, не до общения сейчас. Лишь в районе полудня, со свистом рассекая воздух, над чучелами прошёл гоголёк, и пошёл на снижение. Сел он далековато, долго приглядывался, и наконец решился на контакт с резиновыми иммитациями соплеменников. Подойдя метров на сорок, тормознул, не обнаружив в стайке самочек, засомневался, и стал разворачиваться. Когда птах подставил бок, я выпустил в него заряд "четвёрки". Гоголь попытался встать на крыло, но тут-же рухнул вниз. Свинцовой добавки дожидаться не стал, лишь коснувшись воды, моментально нырнул...
Тут надо сделать пояснение, касающееся специфики данной водной артерии - у речки имеется несколько русел - основное, более-менее прямое, и старица, петляющая по низине, извивающяяся, словно гигантский змей. В годы большой воды, река разливается, образуя большие заводи и полузатопленные острова. Настоящий утиный рай. К моему большому сожалению, в этом году воды мало, зачем только лодку тащил! Так вот, даже при низкой воде, острова всё равно остаются недоступными для пешего прохода, они окружены глубокими канавами и топкой болотиной. К чему это я? А к тому, что гоголь унырнул к одному такому острову, причём, пожалуй, самому большому из них...
Если-бы он догадался вылезти там на берег, и заныкаться в кустах - ни в жисть-бы мне его не достать. Но он с перепугу проскочил остров, и это давало шанс. Правда, пришлось сделать приличный крюк по лесу, прыгая через многочисленные канавы, а в сырых местах шагая с кочки на кочку, от дерева к дереву, в общем - азартный, но тяжкий путь. Наконец, я его выследил, углядел светлое пятно сквозь густой кустарник...
Выстрел... птица ныряет! Выскакиваю на берег, жду. Из под воды появляется голова, стреляю...опять успел, стервец! Дробь вспенивает лишь круги на месте, где только что был нырок. Лихорадочно
перезаряжаюсь, рассовывая стреляные гильзы по карманам. Бегу по берегу, жгу патроны. В какой-то момент гоголь пускается на хитрость - разворачивается под водой, и всплывает у меня за спиной. Правда, мы эти утиные хохмочки уже знаем, а потому постоянно крутим своей башней, и ушлый манёвр не остаётся незамеченным. Теперь движемся в обратном направлении. Стрелок - стреляет, нырок - ныряет. Чуть не влетаю с разбегу в широкую полосу покрытой тонким слоем воды трясины старого русла, преградившего путь! Нет. Только не это: гоголёныш оказался в безопасности - до него больше полусотни метров, и он на острове. Ушёл...
В трясине орут хором сгрудившиеся чёрные жабы. Над моей неудачей надсмехаются? Еле сдерживаюсь, чтоб не выпустить заряд в колышушуюся массу гигантского групповичка земноводных...
Закурил папироску, успокоился, вытер панамой вспотевший лоб. Ничего. Всё нормально. Это - охота. За спиной раздаётся недовольное кроканье. Разворачиваюсь, и вижу такую картину: над лесом летит большая светлая птица с длинными узкими крыльями, а её то-ли преследуют, то-ли просто сопровождают два мощных ворона. Затем, чёрный эскорт отворачивает в сторону и скрывается за берёзами, а белая птица закладывает вираж, и ловко приземляется на потемневшую колону засохшего дерева с обломанной верхушкой. Не могу понять, что за птица: цапля, большая чайка? Вытаскиваю из-за пазухи бинокль, навожу окуляры - оппа! Это хищник! Белая голова, светлый низ крыльев, и само тело, а на груди - контрастное коричневое пятно. Кто такой? Тут замечаю, что птица одной лапой цепко впилась в торец ствола, а второй что-то втягивает на него, но лапа постоянно соскальзывает вниз. Мама дорогая! Да это у неё щука, здоровенная щука, длинной не меньше тела самой птицы. Так это, похоже, скопа - рыбоядный, краснокнижный вид. Надо-же, никогда прежде таких не видал. Решаю подобраться поближе, делаю несколько шагов вбок, и прикрывшись от острого взора пернатого рыболова высокой, раскидистой елью, быстро перебегаю метров на сорок вперёд. Медлено и аккуратно выглядываю из-за колючих зелёных лап... обломанный ствол дерева пуст. Досадно, уже свинтил...
После обеда, возвращаясь в засидку, спугнул одинокого селезня свиязи - он сидел на берегу, напротив выставленных мной чучел нырков, где в их компании отдыхал, грелся на ласковом весеннем солнышке. Никак такого не ожидал. Смотрел только на воду. Закон подлости. Вот и час назад - пошёл водички в котелок зачерпнуть, естественно - без ружья, и пожалуйста - облом, пара свиязей рядом поднялась... Пора-бы уже и добыть чего-нибудь, чай, не на пикник приехал.
Сижу. Над чучелами проходит пара кряковых, заворачивают, и у меня на глазах садятся в старицу, в шестидесяти метрах за моей спиной. Взять в этих условиях селезня, это как - по правилам, или уже охота скрадом?
Надо-бы в эту лужу тоже чучалку бросить. Зеленоголовый итальянец у меня до сих пор к делу не пристроен.
На следующее утро встаю до рассвета, занимаю место в засидке, и добросовестно высиживаю пару часов. Замёрз как собака. Возвращаюсь в лагерь, лезу в палатку, в тёплый спальничек. Хрючу до полудня. Проснулся бодрым и полным сил. Солнышко играет светлыми зайчиками на скатах палатки. Пока варганю себе обед, постоянно слышу кряканье неподалёку. Подкрепившись, отправляюсь к своей первой засидке, под ёлочку. На мелководье, в полутора метрах от плавающего чучела, ходит, нерестится щука. Характерные круги и всплески. Достаю фотик, и медленно приближаюсь. До чего в речке тёмная вода! Еле-еле на десяток сантиметров пробивается солнечными лучами. Наконец, замечаю пару продолговатых тел, стоят рядом, бок к боку. Странно, по размеру похоже - оба самцы, а где-же ваша "большая мамаша"? Или у вас, ребята, чешуя отливает голубизной? Навожу объектив, ещё полшажочка... Взрыв брызг, мощный удар хвостом в полуметре от того места, где стояли самцы. Кадр не удался...
Возвращаюсь под ёлочку, слышу кряк, и достав манок, отвечаю...
Ждёшь, ждёшь, а всё случается внезапно. Посвист крыльев, всплеск садящейся птицы, тебе как всегда, мешает какая-то ветка, и вот он, появляется в просвете - нарядный франт, в муаровом сюртуке, с фиолетовыми лацканами, в изумрудной шапочке! Ствол уже врос в плечо, плавно сходятся в единую точку мушка, целик и цель. Ба-а-м! И его, долгожданного первого селезня, уже несёт течением.
Ну, вот и всё! Весна состоялась...
Этот-же день, вернее - вечер этого дня. Время приближается к десяти. Я сижу в засидке, у своих нырков, и подумываю о том, что пора закругляться, заготовить дровишек, пока светло. Кидаю взгляд вдоль реки, и почти отвернувшись, вдруг соображаю, что видел какое-то движение. Достаю бинокль: едва заметная белая точка вдалеке превращается во вполне очевидное обстоятельство - там, за островом, плавает гоголь, и вероятнее всего, это - мой подранок, потерявший способность летать. Ну, а раз так, то кровь из носу, но надо его добрать. Во всяком случае, приложить к этому все старания. И побыстрей. Стемнеет - все ноги в этом лесу переломаешь, или провалишься в болотину...
И вот, прыгаю я по кочкам, лезу через канавы, всё - как в прошлый раз. И даже птицу я встретил точнёхонько в том-же самом месте. Только не стал теперь сквозь кусты палить, согнулся в три погибели, прополз на карачках лишние пять метров, до прогала в зарослях, и затаился. Кругом мокро, ни сесть, ни лечь, спину ломит, но терплю. И дождался-таки! Выплыл наконец, гоголёк, показался в просвете, и накрыло его свинцовым дождём. Нырнул белобокий последний раз, да поздно, видать зацепило его крепко: выскочил в трёх метрах, и уж второй выстрел швырнул, опрокинул беднягу на спину, оборвав мученья...
Все три дня корил я себя за то, что лодочку с собой на маловодную речку приволок, и пролежала она неразобранная, а ведь напрасно! Битого гоголя потащило течением, хотел у места своей засидки его перехватить, но не дождался, ибо застряла птичка в заторе на полдороге. Кабы не плавсредство - к утру остались-бы от птички только пёрушки. Различных любителей халявной утятинки в тех местах водится предостаточно. А так, всё как положено: охотничья добыча благополучно добралась к охотничьему костру. И это событие было достойно отмечено, употреблением традиционного мужского лечебного напитка.
За лес, озеро, речку и Удачу.
А на следующий день наступил праздник. Первомай. И у дичи был выходной. Ну, а я отправился к дому.
Всем дочитавшим до конца огромное спасибо за внимание. Ни пуха, ни пера!
Эти-же картинки покрупней можно увидеть в моём альбоме:
http://foto.mail.ru/mail/olegkalena/67
Последнее редактирование:
