• Из-за закрытия китайского заведения, где мы раньше втречались, до того, как найдем, что-то подходящее для постоянных встреч, договариваемся о ближайшей встрече, на каждый первый четверг месяца, здесь: Кто в четверг к китайцам???

Дикая вода (Из охотничьих записок)

Супруга - молодец!!!наш человек!

Тысячу раз - да!!! :) Надеюсь, на выставке удастся пересечься, познакомиться очно.
А рассказы буду потихоньку здесь выкладывать - я очень рад, что они нравятся. Знаете, как приятно, что есть люди, которым эти переживания близки и понятны!

Вот ещё один:

Костёр

День неудержимо клонился к вечеру. Солнышко, словно утомившись весь день идти по небу, даря нам свет и тепло, стало опускаться все ниже и ниже. В какой-то момент оно, видимо, споткнулось о макушку высоченной старой ели, невесть сколько росшей в глубине леса и, огорченное этой неудачей, растратив последние силы, покатилось вниз все быстрее и быстрее. Прямо на глазах тени становились все длиннее и гуще, краски мягче, а звуки лесной жизни – глуше и таинственнее.

Весь день мы ходили по тайге, перешагивая полузаросшие мхом поваленные лесины, пробираясь через чепурыжник на месте старых вырубок (вот ведь название, а? – как зачепит, так еле отчепишься!), обходя целые поляны трехэтажного бурелома и прыгая с кочки на кочку на моховых болотинках. Разумеется, все это не могло не сказаться на наших, вдребезги изнеженных цивилизацией, организмах. И еще как сказалось! Мы были вымотаны совершенно – до того самого состояния, когда в душу начинает просачиваться через какие-то неведомые щелочки предательская мыслишка «ну и зачем я сюда поперся?». Разговоры как-то сами собой стихли и слышно было только усталое сопение, лишь изредка перемежаемое ворчливым чертыханием, когда кто-нибудь из нас неудачно наступал на шатающийся под ногой камень или получал веткой по физиономии. Таинственным образом потяжелевшее в несколько раз ружье немилосердно оттягивало плечо, а такой небольшой еще утром рюкзачок за время пути успел, кажется, изрядно набрать весу. Одним словом - стало совершенно очевидно, что пора останавливаться на ночлег.

Какое же это все-таки блаженство – после долгого пути снять ружье, сбросить со спины рюкзак и, привалившись спиной к шероховатой, теплой сосне, постоять, каплю за каплей снова обретая способность слышать, видеть, обонять и - главное – воспринимать все, что ощущаешь… Не стоит только в этот момент совершать коварную ошибку – садиться. Как же тяжело потом оторваться от земли! Кажется, что каждая косточка в теле, каждая мышца обретают право голоса и устраивают шумный митинг протеста против такого бесчеловечного насилия над ними…

Но – пора! Сумерки уже густы, еще чуть-чуть и можно будет с полным на то основанием назвать их темнотой. А ведь нужно еще обустроить лагерь, приготовить немудрящий ужин. Но сперва – Костер!

Полоска бересты, пригоршня сухих еловых веточек, спичка или зажигалка – волшебная, магическая формула, испокон веков отличающая человека от прочих Чад Божьих. И вот уже над шалашиком из хворостинок весело заплясали первые, еще слабенькие и робкие, язычки пламени. Несколько жердинок потолще и – вот уже близко возмужание Костра – две серьезных сушины ложатся в него, чтобы отдать нам свое тепло. Пройдет совсем чуть-чуть времени и Костер загудит ровнее, обретет силу, обнимет положенные в него бревна заметно подросшими языками своего пламени.

Мы же тем временем суетимся вокруг, занятые обустройством лагеря, приготовлением ужина. Слишком давно мы были детьми Природы, слишком давно мы, как неразумные подростки, удрали от нее к мачехе-цивилизации и вот теперь, привыкшие к ее игрушкам, уже не можем обходиться без них – нам нужна горячая пища, хоть какой-то кров над головой, тепло… За этой своей суетой мы так и не замечаем возмужания Костра, мы возвращаемся к нему, лишь сделав себе постель из лапника и натянув над ней полог из плащ-палатки. Мы возвращаемся к Костру с котелком, полным воды – чтобы он вскипятил нам чайку – и невольно поражаемся, как окреп тот малыш, который еще совсем недавно робко цеплялся за тоненькие веточки, которыми мы его подкармливали.

Что может быть аппетитнее звука булькающего над Костром котелка? Какой зачаровывающий звук, вздымающий в груди теплые волны Настоящего Чайного Удовольствия! Разогретая в огне тушенка, краюха черного хлеба с добрым куском сала и Чай – волшебный, крепкий, обжигающий, Горячий Сладкий Чай – с неповторимым запахом дыма, дикой воды, прокопченного чуть ли не насквозь котелка… Все! Вот он – Порог Блаженства! Осталось сделать один малюсенький шажок – закурить и опереться на локоть…

Неспешно течет разговор – о мелочах сегодняшнего дня – тех самых мелочах, что потом, возможно, будут вспоминаться, как одни из счастливейших в жизни моментов, об упущенной дичи, о намятой ноге, о том, что тушенки осталось всего две банки и поэтому завтра стрелять надо как следует, а не как получится… Мягкие отблески пламени играют на спокойных, добрых лицах товарищей… Вот один из них тихонько опустился на спину и мирно засопел – волшебница-Дрема взяла его под руку и повела на прогулку по сказочным садам сна… Другой неотрывно смотрит на огонь – глаза его приобретают выражение некой отстраненности, словно всматриваются куда-то далеко-далеко за Костер, за Лес, за невидимый горизонт… Бог весть, о чем он думает сейчас, что вспоминает. Но безмятежное, может быть, лишь слегка грустное выражение его лица говорит о том, что ему сейчас хорошо. Разговор сам собой затих, стаял, словно последний весенний снежок на лесной тропке… Тепло Костра, сперва отогревшее наши тела, наконец-то взяло в свои мягкие, бережные ладони наши души…

Я сижу в великолепном, роскошном каминном зале удивительного замка – самого прекрасного из всех замков, что в силах вообразить человек. В этом зале высоко-высоко взметаются покрытые старым, потемневшим золотом колонны сосен. Они взметаются туда, где за зеленой драпировкой крон виден неземной красоты купол, покрытый черным бархатом и украшенный мириадами бриллиантов-звезд. Зал этот огромен, но светом пламени из камина-Костра в нем очерчен круг – круг тепла и света, круг покоя и уюта. И я наслаждаюсь этим светом, этим уютом, чувствуя себя неизмеримо богаче любого богача, любого наследного принца, нефтяного магната - любого, нагородившего вокруг себя стен из кирпича, стекла и бетона… Я – Свободен!

Очень хочется полюбоваться своим каминным залом со стороны… Поднимаюсь и, не оборачиваясь, иду туда, где заканчивается волшебный круг тепла и света, даруемый Костром. Граница этого круга на удивление четкая – в какой-то момент возникает ощущение, будто стоишь перед дверью – сделай шаг и выйдешь наружу. Я так и делаю. Оборачиваюсь…

Я стою в темном, ночном лесу. Прямо передо мной – огромный, волшебный замок. Из-за темноты я не могу разглядеть его как следует, но мне хорошо видно освещенное теплым светом окно между двумя кустами. Я заглядываю в это окно и вижу наш Костер, моих добрых товарищей, золотые колонны сосен, полог плащ-палатки… Да, это он – мой сказочный каминный зал – удивительно красивый и необыкновенно уютный… Я стою и любуюсь этим зрелищем, не в силах оторвать взгляда, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть очарования этого момента… Я улыбаюсь, мне чертовски хорошо!

Укладываюсь у огня – завтра предстоит долгий день, завтра будут новые дороги, новые места, новая усталость и новые радости… Мне уютно и спокойно – я знаю, что наш Костер будет согревать нас своим теплом до самого утра, хотя пламя его и угаснет. Но в глубине его, под золой, будут потрескивать, даря нам свое тепло, его жаркие угли – Душа Костра. Я видел его совсем юным, робким и беззащитным, видел зрелым – сильным, ярким, теперь он – старый, спокойный и мудрый. И от этого – по-особенному теплый…
…и Добрый.
 
Скорее бы весна... Ностальгия, на глухариную охоту хочется, в лесу пожить...

Маленький рассказ о том, как мы её однажды встретили, эту долгожданную весну (хотя и не совсем об охоте):

Почему наступает весна?

Есть у меня несколько знакомых, которых я считаю счастливыми людьми – их память хранит множество воспоминаний раннего детства, ярких, как блики солнца на поверхности моря и сладких, как леденцовый петушок на палочке. Когда налетает очередной и, как всегда, нежданный житейский шквал, в таких воспоминаниях очень удобно укрываться, пережидая ненастье, кутаясь в них, как в теплый плед, набираясь сил для того, чтобы идти дальше. Мне с этим повезло, кажется, чуть меньше – из времен раннего-раннего детства в памяти сохранились лишь отрывочные эпизоды, никак не желающие складываться в красивую картинку. Почему так вышло – не знаю. Теряюсь в догадках. Впрочем, иногда, словно солнечный луч в разрыве облаков, нет-нет, да и мелькнет легким, ярким пятнышком привет из детства…

Вот уже неделя, как мы охотимся в Карелии – вдалеке от жилья, от людей, от такого привычного ритма жизни. Приехав в Петрозаводск первого мая, мы были удивлены и огромным количеством снега, лежавшего в лесу повсюду, за исключением самых прогреваемых солнцем склонов, и тем, что почки на деревьях еще, казалось, даже и не собирались набухать. Весна в этом году явно запаздывала. Мы брели на лыжах по снежной целине, с хрустом проламывая наст, с удивлением вглядываясь сквозь заросли чепурыги в гладь озера, покрытого едва начавшим темнеть льдом – лишь в самом дальнем его углу лед стаял, и образовалась небольшая закраина.

Однако, уже на следующий день ситуация совершенно изменилась. Рано появляющееся в это время года на Севере над горизонтом Солнце светило, казалось, со всем жаром, на который только способно – словно опомнившись и объявив решительную войну захозяйничавшейся Зиме. Под этим напором снег стал стремительно таять, оседая и становясь похожим на подмокший сахар. Там, где вечером мы оставляли цепочку следов, утром возникала прерывистая полоска проталин. День ото дня окрестные полянки становились все темнее и темнее, озеро очищалось ото льда все стремительнее и стремительнее. Возникало удивительное чувство нереальности происходящего, вызванное столь быстрыми изменениями в окружающем пейзаже - глаза буквально отказывались узнавать места, виденные еще накануне. Стали появляться первые лягушки – полусонные, еле шевеля лапами, они ползли туда, где потеплее – на прогретые солнышком пригорки. Все сильнее и сильнее набухали на деревьях почки, и вот, наконец, настал тот момент, когда я увидел первый проклюнувшийся листочек. Нежно-зеленый, крохотный, он с любопытством выглядывал из своей скорлупки. А уже на следующий день окрестные березки подернулись легчайшей зеленоватой дымкой раскрывающейся листвы.

А по ночам над нашим лагерем пролетали на север гуси. Стая за стаей летели они, ведомые древним инстинктом. Сперва до нас доносились их крики, затем, когда они пролетали почти над самыми нашими головами, становился слышен свист мощных крыльев, рассекающих воздух. Весна, казалось, была разлита вокруг нас - в самом воздухе, которым мы дышим. Да и сами мы, кажется, пропитались ею насквозь – на душе было светло и радостно, как в сосновом бору погожим солнечным днем.

В таком вот теплом, весеннем настроении я шел по предзакатному лесу. Завтра нужно было уезжать и мне хотелось еще раз окунуться в эту лесную сказку, посмотреть, подышать, послушать. Сплошной ковер ягеля, мягко похрустывая, проминался при каждом шаге – ступать по нему было легко и приятно. Теплые лучи склоняющегося к горизонту солнца освещали стволы сосен, заставляя их сверкать ярким золотом, а густые, длинные тени подчеркивали яркость солнечного света. Лес был волшебно красив в своем роскошном вечернем убранстве.

Между тем, усталость начинала подкрадываться ко мне, наливая тяжестью утомленные за целый день ходьбы ноги. Пару раз споткнувшись, я решил немного передохнуть – благо, совсем близко возвышалась могучая сушина, у подножия которой оказался совершенно просохший бугорок.

Сколько лет назад проклюнулась эта сосна из крохотного семечка, оброненного ветром у подножия пологого склона каменистой гряды, что тянется вдоль озера? Сколько лет росла она, стремя ввысь, к небу свои ветви, опушенные сочно-зеленой хвоей, стремясь впитать побольше света, год за годом встречая и провожая весну и лето, осень и зиму? Когда и почему затихла в ней жизнь, иссякли те волшебные токи, что превращают простую древесину в нечто живое? Кто знает… Только, судя по тому, что отломившаяся когда-то под напором внезапного шквала вершина успела уже истлеть и превратиться в продолговатый, заросший разноцветными мхами, едва заметный бугорок, было это давно. Очень давно. А основание ствола – метров пять высотой – устояло, и теперь, много лет спустя, совершенно высохшее и звонкое, как камертон, продолжает возвышаться надо мхами величественным памятником погибшему дереву-исполину.

Небольшой мшистый пригорок у подножия этого монумента был так прогрет солнышком, так мягок и уютен, что не было никакой возможности устоять перед соблазном присесть на него, расслабить натруженные за день мышцы и задуматься. Что я и сделал. А дальше – как-то сами собой нахлынули воспоминания. Тихо-тихо, словно из маленького родничка, потекли события, лица, имена, обрывки сценок, жесты, звуки… Они сменяли друг друга, текли спокойно, непринужденно, уводя все дальше и дальше. Не знаю уж почему, но как-то особенно отчетливо вспомнились занятия в детском садике.

Мы, малыши, сидели за партами, с гордостью ощущая себя уже совсем взрослыми - совсем как школьники на уроке, да и воспитательница была очень похожа на учительницу – строгая и серьезная. Она рассказывала нам о смене времен года, о прилете и отлете птиц, о других природных явлениях. Внезапно она прервалась и спросила: «Дети, а как вы думаете – почему наступает весна?» Как один из самых начитанных в группе, а читал я тогда все подряд, без разбору, я потянул вверх ручонку, затряс ею, страстно желая ответить – мне так хотелось показать свои знания, получить хорошую отметку – совсем, как в школе! И какое же горькое разочарование постигло меня, когда воспитательница, выслушав мое гордое «потому, что Земля вертится вокруг Солнца», с видимым неудовольствием, даже, как мне показалось, едва заметно поморщившись, посадила меня на место. А потом похвалила одну из девочек за «птички прилетели, листики распустились и солнышко светит теплее»… Да, это был удар – в течение нескольких следующих дней меня удавалось отвести в садик только после длительных уговоров – так я был расстроен и обижен…

Из глубины воспоминаний меня вернул внезапный, резкий стук дятла, устроившегося поохотиться на жучков-короедов прямо над моей головой. Я поднял голову и увидел Весну – настоящую, чарующе красивую, в сочной зелени распускающейся листвы и темном золоте сосен, освещенных догорающим закатом, пахнущую свежестью и жизнью, звенящую вечерним разноголосьем множества птиц. Пожалуй, впервые в жизни я увидел ее такой – открытой, свободной, естественной и непринужденной, не стесненной рамками цивилизации. Живой и счастливой. Красивой, как сама Жизнь. Впрочем, почему «как»? – она и была возрождением Жизни, началом нового цикла в извечном круговороте, несущем нас – поколение за поколением – по бесконечной реке времени…

И тогда я подумал – а, может быть, права была моя воспитательница? И главное – не объяснить причины происходящего, не разобрать Природу «до винтика», а Увидеть ее, Почувствовать и Принять- такой, какова она есть – живой, вечно изменяющейся и загадочной? Как бы то ни было, но мне стало хорошо и легко. У меня есть теперь еще одно светлое детское воспоминание – об уроке жизненной мудрости, о том, почему наступает весна…
 
Спужались. Не будет, сказали раздела для баек. Ушатал ты их!:ad:
 
Я бы с превеликим удовольствием прочёл автора в издании.
Может стоит задуматься?! :cc:
 
не возражаю... РАДА ТЕБЯ ТУТ ВИДЕТЬ:)

Пы.Сы. Дим, может тебе в РОГ публикануться?;) А?
 
Друзья, честное слово - тронут. На самом деле, как-то раз мой рассказ был напечатан в журнале "Охота". Считаю, по чистой случайности - они же у меня все не об охоте, а так - на "околоохотничью тематику". Ни одного выстрела. :) Зато жену напоил шампанским с полученного гонорара. :)
Я, если не возражаете, лучше буду для вас выкладывать кое-какие рассказы. Обещаю не частить! :)
 

Постараюсь, конечно.
Пока - вот кое-что ещё из старых заметок:

Синь бескрайняя

Вот так оно обычно и бывает - пока бродишь по просекам, то ныряя под низко склонившиеся над тропой ветви, то перепрыгивая валежины, то перебираешься, пошатываясь, через болото, то сидишь потом, тихо млея, у костра с кружкой горячего, сладкого чаю, ты весь переполнен эмоциями, впечатлениями - они так и просятся наружу, так и стремятся на бумагу, чтобы, выстроившись на ней ровными рядками, донести до других весь этот бескрайний восторг, все очарование этого неба, и этих озер, и каждой тонюсенькой веточки, согнувшейся под гроздью роскошных, глубокого красного, удивительно теплого, цвета жемчужин - ягод брусники... И ты ходишь, впитываешь, пьешь этот воздух, и эти звуки, и каждое дуновение ветерка, каждую каплю мелкого осеннего дождика, сеющего уже третий день и, судя по всему, не собирающегося прекращаться. Ты насквозь пропах дымом, руки загрубели, зато и походка изменилась до неузнаваемости – она стала гораздо мягче, аккуратнее, тише. Вкрадчивее…

Потом наступает этот загадочный, особенный день – день, когда просыпаешься еще до рассвета, а в твоей душе живет смутное ожидание встречи – с чем-то или с кем-то, этого ты еще не знаешь. И тогда, торопливо выпив кружку чаю, бросив в карман пару патронов и забросив за плечо ружье, ты уходишь в лес и идешь неведомо куда. Ты идешь долго и не можешь надивиться совершенно новому для тебя чувству – ты видишь и слышишь вокруг себя то, чего никогда раньше не слышал – вот рябчик перепорхнул с дерева на дерево, да как далеко – никогда прежде ты не слышал рябчика в таком отдалении. А вот, радостно щебеча, перепархивают высоко в кронах пичужки – словно ватага ребятни на прогулке, с шумом, с гамом носятся они без какой-то видимой цели. Сорока пролетела, хлопотливо вещая всему лесу о твоем появлении. Белка проскакала с ветки на ветку – никогда раньше ты не замечал здесь белок… И тогда ты – совершенно неожиданно для себя – с тихой, ласковой, теплой радостью понимаешь, что ты растворился в этом лесу – как кусок сахару в стакане чая сегодня утром. И каждый из вас – и ты, и лес – стал в чем-то полнее, богаче после этого растворения. Это радостное чувство звенит в тебе все сильнее – как натянутая струна… Ты раздвигаешь густые заросли чепурыги, преграждающие тебе путь, делаешь еще один шаг – и замираешь в немом восторге. Прямо от твоих ног вниз сбегает поросший ягелем и брусничником склон, а дальше – дальше ты видишь бездонное синее небо, опрокинутое в безмятежное зеркало озера, обрамленное со всех сторон лесом. Так и стоишь – чуть дыша, не в силах отвести взгляд от белых-белых облаков, неторопливо плывущих по этой бескрайней синеве…

А потом ты прибываешь на Ленинградский вокзал, начинаешь, толкаясь в тесном коридоре с другими суетливыми пассажирами, выгружать из вагона, пытаясь ничего не позабыть, свой рюкзак, ружье, куда-то засунутый впопыхах при погрузке спиннинг, ведро с брусникой… И первая, кто радостно обнимает тебя на перроне - она, наша общая роковая любовь - заботливая и внимательная СУЕТА. И, раз облапив, она уже ни в какую не соглашается отпустить - так и держит, цепляется... И ты несешься куда-то, очертя голову, а все происходящее вокруг тебя, да и само время, сама жизнь превращается в размытый калейдоскоп, в мешанину разноцветных обрывков, осколков, кусков…

А потом, совершенно неожиданно, пока бредешь вдоль Яузы от метро к офису, где-то на полпути слышишь над самой головой ни с чем другим не сравнимый свист крыльев. И вот уже стоишь во всей своей невозможной офисной красе - в надраенных, сверкающих штиблетах, в строгом костюме и пальто - пружинисто полуприсев, лихорадочно пытаясь сорвать с плеча мирно дремлющее дома ружье, а глаза уже провожают несущуюся куда-то по своим делам пару уток, и что-то внутри тебя уже прикидывает дистанцию и упреждение... А потом ты просто стоишь и с наслаждением куришь, глубоко затягиваясь, а глаза твои - где-то далеко-далеко и видно в них бескрайнее синее небо и летящие по нему белые-белые облака...
 
Рассказы очень увлекательны. Спасибо!
 
"Мне как раз нечем кормить. ребятушек-косолапушек..Скоро проснуться , запросят." Ох прошу пардону ,мысли вслух .

Ну, ты ж меня пригласил ужо))) Потерпят до осени)))
 
ты ж меня пригласил ужо
Роман, так он, однако, получается серьёзный охотник. Тебя - на лабаз, нас - выходит, подсадными, а сам - к костерку и чаёвничать. :ah:
Весной мы в Карьялу собираемся.

Спасибо за приветствие!
 
Ну, ты ж меня пригласил ужо))) Потерпят до осени)))


Год Охотничий "расписан" как обычно !:ag:Пока отважился (аж два раза) только Дима (Lupus1) c Герпой.



Остальные "обламывались" как то стабильно.И оставались мои ребятушки голодными.:ak: 6 литров самогонки запас. Гости иностранные на весну "забились" , и тоже скромно не торопяться. Осенью вас с Денисом, на вторую половину сентября жду. На первую на сплав, местным обещался.Это конкретика. :af:
 
Перечитала еще раз. Эх..:ab:. Просто неотвратимо захотелось в свой собственный будущий отпуск. В конце августа. Ибо тоже
Год Охотничий "расписан" как обычно
Вот сижу еще на работе, в московском офисе и уже вижу себя там, в том будущем отпуске...:ab:
 
Дино, Я ведь сейчас угрожать начну:). Вы пока не напечатаетесь - считайте что у вас на одного читателя меньше:).

Просто не могу читать большие тексты на компьютере, как-то рассеянный взгляд получается, потому и не насилую себя:). С бумаги как-то привычнее.
Распечатаю вскоре - будет вам и моя рецензия!
 
уже вижу себя там, в том будущем отпуске...
Ох, как это знакомо! Марина, искренне желаю, чтобы это ожидание прошло полегче и ничто не нарушало планов! :)

--- Добор поста---

будет вам и моя рецензия!
Андрей, честное слово - тронут и очень надеюсь на Ваш отклик. Для меня это важно, на самом деле.
 
Просто не могу читать большие тексты на компьютере, как-то рассеянный взгляд получается,

Добрый день! Та же "песня" и не только мы думаю. Сам почаще стараюсь ,"разбивать" текст на обзатцы. Или на фото. Удобно читаемый получается.
 
Чуть переформатировал тексты. Действительно, неудобно было читать. Виноват, недоглядел. Надеюсь, теперь будет лучше.
 
  • Like
Реакции: kedr
Сверху Снизу