Напуски ловчих птиц

Травля ловчими птицами — так называемые напуски — бывает различных родов. Разница в отдельных видах напусков связывается с различиями в способе нападения ловчих птиц.

Для напуска на водяную или степную птицу соколов и кречетов «ставят вверх», т.е. приучают их «становиться в лету» или летать кругами в высоте над тем местом, где ожидается взлет добычи. Для такой цели, подвабливая соколов при помощи вабила, не дают им спускаться на вабило, но при приближении птицы отдергивают его. Сокол при этом вновь взвивается вверх (взмывает) и опять идет вниз на позыв или свист охотника. Охотник снова прячет вабило. Сокол таким образом забирает все больший и больший «верх» в ожидании, когда ему дадут наконец вабило или подбросят манную птицу. Хорошо обученные хождению вверх птицы могут даже привыкать от дома лететь прямо к обычному месту охоты и ожидать там (летая кругами) прибытия хозяина.

Если ловчую птицу хотят притравить к водяной дичи, то ее обучают хождению вверх над озером, прудом или каким-либо водным пространством, так как часто хищные птицы опасаются ловить добычу над водой.

Очень осторожным надо быть при обучении к хождению вверх дикомытов и розмытов, так как они легче других ловчих птиц улетают от охотника («отбывают»). Некоторые охотники ставят вверх и беркутов, но это не всегда удобно, так как охота с ними такова, что иногда требуется, чтобы охотник подъехал к своему воспитаннику как можно скорее: бывают случаи, например, что проловивший беркут бросается на домашних животных и даже детей; если же беркут схватил волка, то он часто нуждается в помощи хозяина, чтобы сладить с добычей. Поставленный вверх беркут может залетать слишком далеко и охотник не всегда поспеет к нему вовремя на помощь.

При хождении вверх лучшим соколом считается тот, который, будучи сброшен с руки, сначала идет умеренным («средним») верхом, но, завидев сам добычу или обратив внимание на поднятую охотником птицу, начинает подниматься прямо над ней все выше и выше и самое нападение («ставку») производит уже с большой высоты («великого верха»). Соколы, летающие на кругах на небольшой высоте («малом верху») и нападающие с нее на добычу, считаются плохими. И действительно сокол, бросающийся на добычу с большой высоты, во-первых, имеет естественно более быстрый и сильный удар («ставку»), а во-вторых, лучше, скорей и ловчей может его повторить. Такие отличные ловцы, делая ряд «ставок» над стаей пролетных гусей или уток, выбивают из нее несколько штук подряд, а по уверениям туркестанских сокольников — иногда перебьют, переранят или заставят спуститься на землю и всю стаю, если она не слишком велика (штук до 15-20, даже 25).

Для напуска на одиночных быстро летающих птиц соколов не ставили вверх, чтобы они летали на кругах в ожидании добычи. Здесь требуется другой прием: сокол должен, увидев добычу, летящую от него «в меру», т.е. не на слишком далеком расстоянии (обычно не далее 1000 м), бросаться за ней и, взбираясь над добычей, делать ставки. Чтобы приучить сокола к таким действиям, охотник, держа его на руке в клобучке, возбуждает внимание птицы позывом или посвистом. Сокол выказывает стремление лететь, пригибается, вытягивает шею и приподнимает крылья. Затем пускают манного голубя и, дав ему отлететь на должное расстояние, снимают клобучок с сокола и бросают его с руки.

Ястребов напускают «в угон», т.е., увидев добычу на надлежащем расстоянии, спускают ястреба с руки и ястреб пытается нагнать добычу и схватить. Это — способ прямого нападения. Но иногда напускают ястребов «в подлет»: в этом случае до прямого нападения ловчая птица летит к ней «низом», стараясь незаметно приблизиться к ней на возможно короткую дистанцию.

Азиатские сокольники иногда притравливают «в угон» и «в подлет» не только ястребов, но и соколов, в особенности балобанов, хотя при этом не используют основного охотничьего свойства соколиных птиц — стремительного нападения сверху. Беркутов пускают обычно «в угон».

При одновременном напуске нескольких ловчих птиц, первой бросают самую из них слабую (например, челига), а последним — самого сильного ловца. Делается это для того, чтобы добыча, утомленная нападениями первого ловца, уже наверное попала бы в лапы второму.

Серьезным недостатком ловчих птиц, о котором здесь еще не упоминалось и который не всегда выясняется при притравливании, а часто может быть обнаружен только уже во время настоящей охоты, — это «взыгрывание».

«Взыгрывание», которое чаще всего встречается у ястребов, состоит в том, что спущенная с перчатки ловчая птица заносится на кругах на большую высоту, до 1-2 км, и часто пропадает из вида охотников. Ловчие птицы взыгрывают по-видимому от различных причин: отчасти от плохой выноски, отчасти — от стремления в жаркую погоду попасть в верхние, более прохладные слои атмосферы, а иногда — чтобы высмотреть себе удобное место, чтобы отдохнуть и выкупаться. Бывают и такие случаи, когда ловчие птицы взыгрывают, увидев где-то вверху вольного сородича и устремляются к нему. Летавшие на воле слетки и дикомыты могут вспомнить свою привычку — при поисках добычи взлетать на большую высоту, чтобы удобней высматривать оттуда подходящих животных. Наконец, проловившие птицы могут взыгрывать и просто от голода. Чаще всего однако «взыгрывание» ловчей птицы вызывается тем, что ей жарко и она стремится освежиться. Взыгрывание разгоряченной птицы особенно опасно в холодную осеннюю погоду. Взыгравший и выкупавшийся в отдалении ловец почти неизбежно смертельно простуживается.

Отсюда вытекают меры предосторожности против возможностей таких случаев. В жаркую погоду отнюдь не травить днем, а только ранним утром или под вечер (в Туркестане сокольники эти вечерние часы, наиболее благоприятные для охоты, называют «время страсти») и давать им обязательно выкупаться.

Затем, если во время напуска птица разгорячилась (что видно хотя бы по тому, как она прерывисто и учащенно дышит), то никоим образом не спускать ее за новой добычей, пока она не отдохнула хотя бы 10-15 минут. Если птица проловила — дать ей сделать несколько поклевок в начале и конце этого перерыва. Вообще поклевки (отнюдь не кормление досыта) в промежутке между напусками увеличивают энергию ловчей птицы и повышают эффект самой охоты.

Взыгрывание можно приостановить иногда в самом начале — путем подвабливания вабилом либо мертвой, либо живой птицей. Увидев вабило или птицу, сокол или ястреб бросается за этим предметом и оказывается в руках хозяина.

После притравливания обучение и подготовку ловчих птиц можно считать законченной и с птицей можно выезжать в поле для серьезной охоты (можно, как говорили в старину, их «отведывать на добычах»).

Лучшее время для охоты с ловчими птицами осень — с сентября по ноябрь, когда погода стоит не жаркая и когда птицы, перелиняв, находятся в полной силе. Однако, если ноябрь очень холодный, то с некоторыми ловчими птицами (балобаны, отчасти соколы) охотиться уже нельзя. С кречетами же нельзя охотиться в теплую погоду. Весной, если охота разрешена, охотиться можно, но далеко не так хорошо и удобно, как осенью. Зимой неудобно следовать за птицей, верхом или пешком, по глубокому снегу, так что охоту приходится, по крайней мере в полосе, где выпадает много осадков, кончать по пороше.

Самые удобные часы для охоты — утро или под вечер, когда становится прохладней. В жар, как говорилось, птицы «взыгрывают», да и устают скорей.

В дождливую и ветреную погоду лучше не охотиться. Под дождем птицы не охотно летают, а сильный ветер препятствует их нападениям, и иногда и способствует «отбытию».

Напускать ловчих птиц лучше не ежедневно, а через день. Не вызывая переутомления птицы, кречетов, идущих вверх «на хвосте», можно напускать в день 3-4 раза, соколов — до 5-6 раз, ястребов можно напускать до 20 раз. Эти указания, впрочем, носят приблизительный характер и лучшие ловцы в хорошем состоянии могут дать без вреда для себя и значительно большие результаты. Большие результаты достигаются и при некоторых видах напусков.

Охоту с ястребом можно производить пешком, для следования же за соколами и беркутами охотники должны быть верхами.

В настоящее время в Средней Азии, где и теперь охота с ловчими птицами имеет большое распространение, различные виды ловчих птиц применяются для следующих «напусков» (перечень не исчерпывающий, примерный, дающий представление о характере напуска).

Беркуты употребляются на зайца, лису, корсака, джейрана, козулю, волка.

Кречетов пускают на крупных птиц — гусей, лебедей, дроф, журавлей, также на уток, зайцев.

Балобанов — на зайцев, джейранов, уток, дроф, фазанов и др. птиц средней величины.

Соколов — на крупных и средних птиц — гусей, дроф, уток, куропаток.

Ястребов-тетеревятников — на полевую и лесную дичь — фазанов, дроф, куропаток, кекликов, тетеревов, зайцев.

Ястребов-перепелятников — на перепелок, куропаток, бульдуруков и мелкую птицу.

Этот перечень относится к самкам, чеглики слабей и, например, чеглик-сокол на гусей не напускается, а чеглик-ястреб не берет зайцев.

В старое время в России напуски спортивного характера были более разнообразны. Так до XVII века процветали напуски кречетов на крупных хищных птиц — главным образом, на коршунов («коршаки»), болотных луней («осорьи»), сарычей и подорликов («орлаки»). Изредка травили соколами даже орлов и орланов. Кроме того, кречетов и соколов пускали на цапель, журавлей и так называемую

«чернь»: различных птиц вороньего рода — воронов, ворон, грачей, галок, сорок.

Грачи, вороны и галки служили объектом охоты тогда, когда они держались стаями и сокол выбивал из этих стай по несколько штук подряд. Из крупной дичи травили соколами лебедей и гусей, из средней — уток, куропаток, тетеревов. Ястребами травили зайцев, уток, тетеревов, гусей, грачей и галок.

Перепелятниками травили перепелок, диких уток (чирков), ворон, сорок, грачей, вальдшнепов. Чеглик-перепелятник не употреблялся.

В заключение — несколько замечаний о современных напусках ловчих птиц в Средней Азии.

Выезжая с беркутом, охотник спускает с руки и ждет пока орел не воззрится на добычу, или же едет по степи, пока не увидит дичь на подходящей дистанции. Тогда с орла снимают клобучок и напускают. Иногда охотник едет по следу зверя и, подъехав к нему, бросает орла. Применяются для выпугивания дичи, и очень часто, собаки, а иногда — и загонщики. Загонщики и собаки выпугивают зверя на открытое место, так как в лесу и в перелесках беркут с его громадными крыльями ловить не может.

Воззрившийся (часто на расстоянии в полкилометра) орел летит за зверем и, подлетев на удобное расстояние, падает на него и хватает одним из способов, указанных в первой части этой книги. За ним стремглав скачут охотники. Если охотиться без загонщиков и собак, то лучшее время для охоты с беркутом — зима, когда зверя легко проследить и поднять по пороше. С собаками и загонщиками охота с орлом интересна и в другое время.

С «проловившим» беркутом нужно быть осторожным, так как разгорячившаяся птица может схватить когтями и поранить охотника, лошадь или собаку. Н.А.Зарудный приводит случай, когда при таких обстоятельствах беркут бросился на казака, одетого в лисий «малахай» и, схватив его за шею, разорвал сонную артерию.

Слетающий беркут

Ястребов и балобанов употребляют главным образом для травли в «подлет» или еще чаще — «в угон». Охотники выезжают в поле с собаками, которые выпугивают дичь, или с барабаном, прикрепленным к передней луке седла. Боем в барабан поднимают птицу. Успех охоты во многом зависит от опытности охотников. Если охотник слишком рано начинает бить в барабан, то и лучший ястреб не догонит не в меру поднявшуюся добычу, а если охотник опоздает спустить ловчую птицу, то добыча успевает или отлететь на слишком большое расстояние или затаиться. Утки, например, успевают сесть на воду, где обычно ловчая птица их не берет. Проловившая по вине охотника птица часто садится на землю или на дерево, или взыгрывает. Охотник должен ее подвабливать. Если же первые 2 напуска были неудачны, то опытные охотники предпочитают охоту на этот раз прекратить во избежание потери птицы. Нормальное расстояние для напуска ястреба, с которого он легко нагоняет птицу, — около 50-70 шагов, но «лихие» ястребы действуют и на расстоянии до 150 шагов. Балобанов напускают с большей дистанции, так как летают они резвей ястребов.

В Сыр-Дарьинской области распространена охота за фазанами по пороше. Спущенный с руки тетеревятник часто не бросается прямо за фазаном, если последний вылетел не в меру, а садится на голову охотника, на землю или на лошадь. Но поднятый в меру фазан быстро становится жертвой ястреба и редко летит дальше 50-70 шагов. Чаще травля кончается гораздо ближе. Если фазан видит спущенного ястреба, то во многих случаях вовсе не взлетает, а остается на земле, так что охотнику приходится самому ловить его руками, или же фазана берет собака. Забившегося в кусты фазана ястреб часто преследует «пешком», садясь на землю около куста. При таком напуске охотники всовывают часто ястребу в клюв немного снега, утверждая, что от этого он будто бы летает резвей и не разгорячается.

При охоте на дроф, их заставляют подниматься собаками или «вытаптывая». И балобаны, и ястребы довольно легко справляются с дрофами, единственной мерой самозащиты которых является лишь попытка выбросить на подлетающего хищника экскременты. Поэтому опытные ловчие птицы нападают на дроф сбоку. Молодые же ловчие птицы, будучи обрызганными дрофиными испражнениями, прекращают преследование и садятся на землю.

Охота с большим ястребом на джейрана

Зайцев ястребами травят в угон с подъезда или из-под собак. Балобаны, в отличие от ястребов, не хватают зайцев, а бьют их по-соколиному. Они налетают на бегущего зайца, ударяют его емями, опять налетают, пока заяц не ляжет без движения или не будет убит. Сильный и опытный балобан с первого раза заставляет зайца перевернуться или ломает ему кости. Иногда напускают на зайца пару балобанов, бьющих его по очереди. Часто охота с балобаном проводится при участии местных борзых — «тазы» или «туйгунов». Последние, после двух-трех ставок сокола, без труда нагоняют зверя.

Охота с соколом со спортивной точки зрения до недавнего времени ценилась больше, чем охота с другими ловчими птицами, и в общем была очень добычлива. Но немногие сокольники хорошо умели вынашивать «лачина» или «багарина». Поэтому в настоящее время с соколами охотятся мало. Даже с алтайским кречетом, которого киргизские сокольники считают несравненной ловчей птицей, по крайней мере, в классических местах ловли алтайских кречетов — в Джергаланской щели и у Тургень-Аксу, к юго-востоку от озера Иссык-Куль, в последние годы кречетов уже не ловят. Сохранилась только ловля «шункаров» в Джунгарском Алатау в горах у границы с Китаем. Ставить «вверх» соколов туркестанские охотники не умеют, а охотятся с ними, напуская сокола на поднятую собакой или загонщиками, или снявшуюся на надлежащем расстоянии дичь. Если в охоте участвуют несколько сокольников, они едут цепью и вспугивают птицу.

Расстояние, на котором можно напускать сокола, гораздо больше расстояния, на котором напускают ястреба. Уже за полкилометра, даже за километр, воззрившийся сокол начинает преследование, а ударив птицу под острым углом, — спускается иногда за 400-500 м от места нападения. Естественно при этом, что охотиться с соколами можно только на открытой местности и верхами. Лучший напуск — не на отдельную птицу, а на целую стаю гусей или уток. Большинство соколов не садятся после нападения на первую птицу на землю, а повторяют свои удары, бросаясь на других птиц из стаи. Один за другим летят на землю гуси или утки с распоротой спиной, переломанной шеей или крылом; у некоторых отлетают головы. Признаком хорошего удара сокола является то, что перья у его добычи падают прямо на землю — значит, сокол взял по месту и перья вырваны с мясом. Хороший сокол за один напуск бьет до 20 штук. Когда же, наконец, сокол спускается с добычей на землю, то охотники должны спешить к нему, в особенности если охота шла на гусей, так как уцелевшие гуси иногда бросаются на севшего на землю сокола и могут или спугнуть его так, что сокол «отбудет», или даже повредить ему ударами крыльев.

В Оренбургском крае напускали соколов на гусей и уток, применяя загон с ружьями. Пять-шесть охотников выезжают в поле. Часть из них (обычно 2) спешивается и подкрадываются к кормящимся птицам и дает 2-3 выстрела. Стадо водяной птицы поднимается и разбивается на вереницы. На каждую вереницу напускали сокола, который, быстро идя вверх на кругах, начинал делать ставки.