Набег на Мековденского зубаря

[msmgd]

Набег на Мелководненского зубаря

Для начала сразу же расставим акценты над словами заглавия. Слово “набег”, думаю, в пояснении для уважаемого читателя не нуждается. Поэтому для непосвященных:
Мелколководная – одна избухт залива Одян, находящаяся по меркам Севера почтирядом в каких - то ста пятидесятикилометрах от стольного града Магадан. Цена преодоления этих километроввсегда разная, но об этом попозже. Это довольно большая бухта, по льдукоторой от места дальнего съезда рыбакимогут уехать километров за двадцать пять. Зимой, когда ближайшие и доступные для рыбалки магаданские бухты Гертнера и Нагаева изряднонадоедают рыбакам своей суетностью и тогда кажется, что туда пытаетсяперекочевать вся автомобилизированая рыбацкая братия.
Этоместо притягивает особо отмороженных на все туловище и остатки мозгов любителей подледной рыбалки, как мед бурого медведя. Ведь так всегда –самые красивее девки в соседней деревне, самое вкусное пиво в соседнем поселке,самые большие подсолнухи в соседскомогороде. Ну и самое главное – по непроверенным мной лично данным там обитает страшное и мистическое существо -мелководненский зубарь.
Это действительно так. Он действует на людей гипнотически - за нимони готовы ехать, идти, ползти,лететь куда угодно, преодолевая массупреград, создавая себе и часто другим массу проблем своими руками и головами. Часто даже с риском для жизни.На вопрос стоит ли погоня за ним такихжертв, участники этих набегов однозначно ответить не могут, вернее не хотят. Ведь каждый год зубарь собирает свою жестокую дань – не все отправившиеся за ним возвращаются домой. Уходит под лед техника, опрометчивонаправляемая людьми на тонкий молодой лед. Не всегда они успевают выскочить из машины или спрыгнуть со снегохода. Для некоторых бухта оказывается последнимприютом в земной жизни, оставаясь немымсвидетелем многих трагедий. Так кто жевсе же этот вампирско – вурдалакский зубарь? Все оказывается просто - это местное название корюшки – зубатки, одного из многих ееподвидов, обитающих в водах Охотоморья. Самое главное, что отличает его от других своих корюшачьих собратьев – этодовольно внушительные зубки и крупные размеры.Палец, конечно, не прокусит и леску не перегрызет, как ее тезка морская зубатка, но выглядитвнушительно по сравнению с малороткой. Как говорят особознающие ценители, он как-то особенно ярко и насыщенно пахнет огурцами. Мне приходилось в бухте Гернера находиться нарыбалке, когда в воздухе витает запах свежих огурцов, волнами накрывающийрыболовов. По сравнению с корюшкой -малороткой, которой сотня часто входит в половинку небольшого полиэтиленовогопакета, зубарь является гигантом. Особо везучим рыбакам их Бог иногда даритнеземное и пока неизведанное мной удовольствие – борьбу с зубарями размером с крупную селедку сантиметров в сорок и шириной сантиметров впять. Опять же с их слов, иногда ониловят их мешками. Таких корюшек мнеприходилось видеть, но совершенно честно могу сказать – лично ловить не приходилось. Личный рекорд на этой ниве - честно выловленнаякорюшка на Балаганном сантиметров в тридцать длиной. Но она была в гордом одиночестве среди средних корюшек малороток иосталась в памяти как яркоевоспоминание. Могу отметить, за всюжизнь в Магадане мне никак не удавалось преодолеть психологический барьер – за рыбацкий день на подледной рыбалке поймать больше сотни рыбок. Подходил к барьеру близко - девяносто восемь, это корюшки вперемешку с навагой поймаллет так пятнадцать назад в Балаганном. Затем долгое время вообщене выезжал на лед. В прошлом году одиниз моих друзей все же выволок меня на Бухту Гертнера, где простояв цельный день и не получив даже ни одной поклевки, опятьохладел к зимней рыбалке. Рыбачил корюшку и навагу продуктивно наНаровчатовском плесе, где клюет всегда, все и в нужных количествах в обменна казначейские билеты.
В январе 2015 года, в Рождественскиеканикулы добрые друзья попробовали заставить меня преодолеть пассивность по отношению кподледной рыбалке. В принудительном порядке пришлось найти удочки и самодуры, экипироваться, прикупитьпродуктов и жидкости внутреннего сгорания. Меня засадили в машину, отвезли на Янский Лиман, посадили возле лунок внутри палатки. После чего заставили ловить корюшку- малоротку на самодур ночью с подсветкой лунок. С перепугу поймал восемьдесят пять малороток, но, увы - барьер в стольник хвостиков остался не взятым.
Я много лет знал о существовании Мелководненской рыбалки. Приходилось пробовать хваленых зубарей жареными. Размеры их впечатляли и вкус был изумительным. Подсознательнохотелось побывать там, но, увы, пока не слипалось. Как ни странно к вяленой корюшке - предмету вожделения т большинства рыбаков я отношусь ровно. Мне более милой сердцу и вкусу приходится навага. Живет она с корюшкой водних и тех же местах, ловится почти водно время и, в общем – то, на похожие снасти. Иногда достигает длины сантиметров в сорок – сорок пять и на сленге магаданских рыбаков называется тривиально ипросто – КОНИНА!! Почему конина, незнает никто – конина и все тут. Действительно,коней с усами не бывает, а унаважки они небольшие, но есть.
Посещали смутные мысли побывать там, хотя бы просто побывать, нуесли рыбацкий Бог будет благосклонен -попытать рыбацкого счастья, потрогать хваленого мелководненского зубаря, глянутьв его обалдевшие от свежего и морозного воздуха глаза ивзглядом поискать в его разинутом рту “ муреновские зубы”. В этом году в реализации этой идеи наметились некоторые подвижки.
В близком кругу общения появился Дмитрий. Высок, сухощав, спокоен, ироничен. Труднопредставить его без сигареты – смолит как паровоз, не удивлюсь, что пытаетсякурить и в парилке. Надеюсь, что подобные попытки дома пресекаются жестко, наработе это делать трудно. До безумия любит свою младшую дочурку Машеньку. Старшая уже успешно грызет гранит медицинской науки во Владивостоке. Любит пошутить сам, способеноценить хорошую шутку. С техникой на “ты “ .Как то получилось , что общение складывалось легко ,на многиевещи в жизни смотрим одинаково. Меня до сих пор поражает один момент в егоповедении. Почти всю зиму он ходит с непокрытой головой, даже в самые крепкиеморозы.
Уже второй год работаем вместе, преодолеваясамые различные рабочие и житейские трудности. Как выяснилось, он относится к той категории людей,которых можно назвать в усмерть пробитым рыбаком. Подледная рыбалка в ближайших окрестностях Магадана для него является без преувеличения можно сказатьвсем. Это и отдых, и чего скрывать,добыча рыбы, общение с друзьями на рыбалке, где водка вкуснее, чем вгороде. Уловы в пару мешков однойкорюшки для него нередки. Это и свежайшая рыбка у себя на столе ,и у близких друзей и родственников и нередкий экстрим ,щекочущий нервы и дающий так необходимый мужику адреналин. Ведь где, как не на зимней рыбалке, припивая водочку из металлического стопарика, можно губы прилепить к нему.
Запоследние три месяца он уже трижды былна Мелководной. Вместе как-то получалось,но за совместным кофе с печенюшками в рабочий перекур 26 февраля в четверг, Димыч предложил мне очень интересную идейку:
- Послушай. Львович, ты как-то говорил, что хочешь съездить на Мелководную. Давай попробуем это сделать вместе. А то непорядок, однако, получается. Знакомыуже давненько. Каждый по приезду с рыбалки друг друга рыбой угощаем. Ты менягорбушей и кетой, я тебя корюшкой и наважкой. Давай в ближайшие выходные исправим это
безобразие. Я своего “ Террика”* подшаманю, да и рванем в пятницу в ночь. Прогноз погоды нормальный ,катаклизмоввроде бы не предвидится.
- А почему бы и нет? С удовольствием. Тогда к тебе будет просьба - я с утра привезу тебеи покажу имеющиеся у меня удочки. Их уменя восемь и пара самодуров*. Глянешьна них, оценишь, насколько они подходят для Мелководной. Посмотришь, что у меня есть в рыбацкой коробке. Кромеэтого скажи – что мне нужно взять из того,что потребуется для поездки – топор, пилу или еще что-то? Где и как будемночевать? Короче просвещай, инструктор, - с удовольствием принял я предложение.
- Пила не потребуется, домкрат, буксир, запаска,три камеры, канистры под воду и солярку уже в машине. Тент закрыть её на ночьимеется. Бензиновый примус ичайник в машине просто живут. Лебедка с тридцатиметровым тросом врабочем состоянии. Единственная проблемка – амортизаторы с пружинами подустали, нужно извернуться и найти. Поменять их пара часов, - обрисовал ситуациюинструктор-истребитель корюшки первого разряда.
-Дима, я думаю, общими усилиями решим и этупроблемку. Кстати, сколько нужно топлива? – задал я дополнительный вопрос.
-Литров сто на все про все. Экономить натепле ночью не будем. Спать люблю втепле. Здоровый сон залог здоровья,- продолжал Дмитрий свой шутливый инструктаж.
Совместными усилиями придумали, как решить проблему с запчастями, бегленькоприкинули, что нужно взять из продуктов ипогрузились в суету рабочего дня. Это был четверг, а возможный выезд запланировали в пятничную ночь 27 февраля.
Вечером я начал собирать все необходимое, на мой взгляд, для двух днейотносительно беспроблемной жизни нарыбалке. Задача ставилась простая - невзять ничего лишнего и все необходимое. В мой видавший виды рюкзак направился надувной матрас,полиуретановыйковрик, спальник, лучковая пила, топорик, налобный фонарик, пару ножей,солнцезащитные очки. Из обуви планировалехать в берцах, но рыбачить в легких сапогах из вспененного полиуретана. Зная, что в дороге можно попасть в наледь*, положилсамую необходимую в таких ситуациях вещь– бахилы ОЗК *(Общевойсковой заменителькайфа). В них как-то удобнее и безопаснее ходить по ней, зацепляя спасительную лебедку. От ожидаемых морозов менядолжен был защитить многофункциональное собственное изобретение - “Костюм Колыма”. Отзывы о нем от клиентов были только отличные,но самому его градусах на сорока пробовать пока не приходилось. Для полнойзащиты горла и шеи, уже изрядно измученной хондрозом предназначалсятак называемый слюнявчик, подаренный мне очень близким человеком. Если коротко,это верх от свитера без рукавов и низа, закрывающий шею, горло и плечи. Былоуложено еще множество разных необходимыхна рыбалке мелочей.

Утром в пятницу перед началом работы, показал своемуинструктору и его давнему другу Виктору имеющиеся орудия лова и кучу разнообразных причандалов-грузов,кембриков, крючков, блёсенок, мормышек, хлыстиков и прочей ерунды. Димыч с приятелем внимательно осмотрели все это и, как всегда, наслаждаясь своей неразлучной сигареткой, сказал:
- Послушай, для полного чайника в зимней морской рыбалке ты вполне прилично экипирован. Совсем напрасно прибедняешься. С этим набором можно ехать на Мелководку. Короче - одобрямс!!!
- Спасибо, успокоили. А чем буритьлунки будем? – задал я очередной вопрос.
- Да есть у меня старый заслуженный бур из нержавейки местного производства. Он, правда, за свою жизнь уже пробурил не один километр льда, но еще жив курилка,- добродушноответил потенциальный напарник.
- Есть у меня одна мыслишка. Ты ведьпробовал в деле титановые буры, которыеесть у нас в магазине? Если такой бурец оставим себе для будущих поездок назимние рыбалки, думаю, она у нас непоследняя? – выдал я свою идею.
- А вот это было бы очень здорово,если он появится у нас. Пробовал я этот бур. Работает простоклассно. Очень здорово облегчит жизнь нарыбалке, – с энтузиазмом поддержал меня Дима.
- И еще. Есть у меня еще одна коварная задумка – пожарить прямо нальду свежей наважки и корюшки. Возьму с собой сковородку ,пару кастрюлек,газовую плитку и баллоны с газом, муку ,соль и растительное масло. Сделаю этос превеликим удовольствием. Ну, очень хороша она суперсвеженькая - поделился я с инструктором своей идеей.
-Было бы, конечно, неплохо. Но суетнобольно, - с оттенком недоверияпослышалось в ответ.
- Пожуем, увидим,- ответил я, и мыразошлись добивать каждый свою часть рабочего дня, договорившись созвониться часиков в десять вечера.
По правде говоря, я еще рассчитывал получить в этот вечер еще одну порцию удовольствия. Первое – этоожидание поездки в новое место, ну авторое - это праздник души, в переводе на русский язык-Банька. Поэтому часика вчетыре покинул работу, добрался на рынок,прикупил все необходимое на пару дней, на рыбалку и в баню. Дома проверил ещераз приготовленное к поездке, собралбанную сумочку и в половинкеседьмого был в месте мужскойрасслабухи, где уже лет восемь приводимв порядок нашей стаей товарищей, изнашиваемые севером организмы. Три красивых партии в бильярд, пара хорошихзаходов в парилку, бассейн надорожку и уже в девять вечера был дома. Требовалось залить пару термосов чайком с лимонничком,который всегда беру с собой в такиепоездки. Надев на тело флисовое термобелье, был готов обрядиться в полукомбинезон на флисе с верхом из мембранной ткани. На плечи – короткуюкуртку на такой же мембране, усиленную для противостояния с морозом тинсулайтовой фуфайкой.
В ожидании контрольного звонка от Димыча появилось порядком забытое предчувствие охотничьей или рыбацкой дороги. Еготрудно описать, но оно чертовски приятно.
Ровно без пятнадцати одиннадцать раздался звонок:
- Ну что Львович, готов к наезду на мелководненского зубаря? Будучерез пятнадцать минут.
- Как пионер в годы застоя. Всегдаготов. Начинаю выдвигаться на улицу,- ответил я, и начал одеваться, обуваться, выключатьиз розеток телевизор и компьютер. Вскоре, прихватив складной столик,был у подъезда в ожидании напарника. Наулице было довольно свежо, щеки прихватывал бодрящий морозец. Димычев “Террик “ не заставил себя долго ждать,водитель открыл багажник.
- Давай грузи свой бутор, благо места много, - произнес он, помогая укладывать мои вещи.
Несмотря на мороз, он как всегда был безшапки в теплом полукомбинезоне инеизменной флисовой куртке. Быстро погрузились и заняли свои места. Хлопнули дверцы, отделившиенас от суеты большого города и теплое пространство ‘’Терранчика “ приняло нас в свои объятия. Теперь мы во многом зависим от него – от его выносливости, крепостии даже настроения.
Быстро обсудили что взяли, что еще нужновзять и взяли курс в магазин “Кристалл ‘. Там купил три бутылки кваса, пару бутылок лимонада, пару бутылок воды, еще кое - чтонедостающее и вернулся к машине. Уложил все сзади, оставивпод рукой бутылку с квасом. В дороге непременно пригодится.
- Сейчас на заправку и бегом изосточертевшего города, - с каким-то неведомым ранее нетерпением произнес напарник, усаживаясь на водительскоеместо.
- С Богом, дружище, - согласился я с ним и тут же спросил,- Димыч, скажи за время вашей совместной жизни с “Терриком “ она спокойной была?
В ответ раздалось удивленное хмыканье.
- Вряд ли. Ему это только снилась. Он уменя тонул по крышу ,нырял в наледи, выползая на лебедках. Несколько разпускался вплавь, не касаясь дна. Приходилосьего и вагами, бедолагу, выручать бесчисленное количество раз откапывать. Если бы мог разговаривать ,я бы о себе узнал многоинтересного. И не очень лестного. Как-то терпит меня все эти годы и не подводит. А если ему перед поездкой на Мелководку ему еще и ласты, в смысле колеса подспустить,то ему вообще цены нет. Молюсь я на эту лошадку,- с каким-то особым тепломсказал Дмитрий, погладив руль.
Незаметно выехали из города, оставляя заспиной пробегающие за стеклом огнибольшого по меркам Колымы города.
-Димыч, ты по этой дороге едешь уже в“надцатый “ раз. Cлышал много и разного. Расскажипоподробнее о ней - обратился я к напарнику, припивая квасок из бутылки.
- Померкам Колымы здесь почти рядом – километров около ста пятидесяти. Сам знаешьдо поселка Ола все просто – всего чуть больше сорока. Еще десять по Ольскомулиману до поворота на тундру с Атарганской косы. А вот оставшиеся сто километров полны интриги и непредсказуемости. Есть три дороги, по которым можно добраться доцели. По ним можно ехать и четыре часа итридцать шесть и более часов. Если попадаешь под оттепель или пургу лопата, пилаи лебедка становятся лучшим другом навсе время пути. Если оттепель - дорога валится, в пургу ее мгновенно заметает. Бываеттак, что люди пургуют в машинах по нескольку суток с дефицитом топлива и продуктов. Сейчас стало попроще - можно как-тоориентироваться по метеопрогнозам. Свернувс Атарганской косы на тундру, доходим до известно озера Чистое,затем через два перевала выходишь на прибрежную равнину. Тебе совсем не нужно объяснять, что такое наледи. Очень сильно осложняют они жизнь. Ведь не зряже ты взял бахилы ОЗК. Перед выездомпогоду смотрели - пурги, и повышения температуры воздуха не предвидится. Понятноодно – дорога валится, не будет. Ну ана все остальное, Божья воля, - закончил свой монолог водитель.
- Понял, старина, сейчас все и увидимсвоими глазами. - Послушай, ну чего народ прется туда? Там что медом намазано? Ведь и добираться до того же Балаганного или Яныпроще и рыба там иногда ловится очень здорово, - озадачил я приятеля.
-Ты же, Львович, все прекрасно знаешь. Самкаждую весну стремишься удрать от всех подальше, забиться в домик или скрадок. Тамвсе же народу поменьше –бухта большая и редко, когда тебе под пятку забуривается очумевший от желания поймать рыбу особо наглый желающий. Да и рыбешка часто ловится лучше, чем на ближайших к городу бухтах. Сочетание дорожного экстрима, рыбацкогопростора и возможности побороться сзубарем тянет народ туда как магнитом. Часто особо одаренные граждане вопрекипрогнозам или ситуации создают себе иокружающим массу проблем, - получил я вполне предсказуемый ответ.
За разговорами как-то незаметно проехалиОлу, Ольский Лиман и продолжали двигаться в сторону Атарганской косы. Послетого как сзади остались огни поселка, на короткий момент посетилозабытое чувство ночной зимней дороги. Весь мир для тебя ограничиваетсяпространством машины и кусочком мира,отвоеванным у мрака фарами машины.Кристаллики снег и льда искрятся в свете фар, как на земле, таки в снежном одеянии придорожных кустов идеревьев. Ты попадаешь в полнуюзависимость от воли Бога. Чувство щемящее, двоякое – пришедшее свозрастом стремление уходить от неоправданного риска помноженное на желание все же пообщаться с Мелководненскимзубарем и примкнувшей к нему навагой.
Ушли в тундру на выезде с Атаргана и уже врайоне озера Чистое в ночном мракепоявились габаритные огоньки идущейвпереди машины.
-Димыч, послушай, дошли до Чистого и не увидели ни одного попутчика. Неужелинарод игнорирует в эти выходные рыбалкуна бухте? – спросил более опытногонапарника.
-Зря ты так. Часть толпы уже находится впереди нас и, будь уверен, сзади уже идет много машин. Ты скоро в этом самубедишься, - с ироничной улыбкой знатока ответил Дмитрий.
Перед первым перевалом в свете фар на обочинах стал замечатьследы зайцев, куропаток и дажесоболюшек. Это порадовало и добавлялоособого колорита в поездке, немноговсколыхнуло память. Машинально отмечал места, где можно было поставить петельку на зайца. За окнамимашины господствовала ночь – но ночь особая, ясная, северная. Проехав еще парукилометров, Димыч принял вправо. На мой слегка удивленный взгляд он ответил просто:
-Давай свежим воздухом подышим.
Мы прекрасно поняли друг друга и покинули машину каждый со своей стороны.Бодрящий холодок сразу же началнедобро пощипывать щеки, пытатьсязабираться под куртку.
- Сколько сейчас градусей на улице? - спросил я у напарника, который стоял возле машины, немного поеживаясь отхолода.
-По моему, близко к тридцатнику. Ну,тридцатник, ну и что такого особенного? Ерунда все это - к холоду мыготовы. Ты поглянь, какое небо! Звезды чистые, словно после баньки, воздухморозен, но чист и свеж. И ведь всего ничего отъехали о города. Вот за и такимнебом и воздухом, да еще немного и зарыбой стремишься всегда убежать изгорода, - неожиданно лирично произнес напарник.
- Как бы сказал один из моих однокашников –какое небо лунявое, - поддержал я настроение Димыч.
Тот в этот момент переключился в настроениис лирики на суровую реальность и произнес,глянув назад:
- Ну,вот вернемся к прозе жизни. Видишь сзади огоньки идущих сзади машин? Нам уже пора двигаться. Ведь сейчас начинается самое интересное – нас начинаютподпирать сзади. И вперед особенно не разбежишься, вернее никак не разбежишься.Сейчас начинается самое забавное – групповое преодоление перевалов. Бывает очень весело и не очень быстро,- спокойно, тоном это уже многократно видевшегои пережившего все это человека, произнес Дмитрий.
Действительно, глянув назад, я увиделсзади множество огоньков фар, говорящих только об одном – назад дорогинет совсем, учитывая её ширину. Не сговариваясь, заняли наши места в машине и двинулись вперед.
Водительский опыт Дмитрия позволял ему двигаться смаксимально возможной скоростью в этих условиях. По ходу движения он пояснял:
-Ты, наверное, заметил,что мы понемногу начали подниматься в перевал. Подъем поначалу будет затяжной, нобудут на верхушке несколько мест, где могут быть настоящие трудности.
На одной из петель подъема впереди открылась интереснаякартинка. В ночной темноте поприблизительным подсчетам можно былонаблюдать красные габаритные огни не менее чем четырех десятков машин.
-Димыч, правильно я понимаю, что сзади нас подпирают столько же машин, которое не дает нам быстрее двигаться вперед? – начал я делать для себя глобальные выводы, которыедля него уже давно стали аксиомой.
-Ты все правильно понял, - с добродушной улыбкой ответил напарник, не расставаясь со своей до болилюбимой сигареткой.
- Дек, это что, мы в пробку попали? - с некоторой степеньюудивления задал я риторический вопрос.
- Ну, типа того, - пуская дымок, невозмутимо произнес Димыч, преодолевая очередной поворот,- А знаешь Львович, в этом что-то есть. Это по поводу Мелководненской пробки.И ее законам подчинятся все внезависимости, на чем ты едешь. Здесь можно встретить людей на Тойотах – Ландруйзер,Ниссанах - сафари, небольшихСузуки-Эскудо,русских Уазах. Монстрамивыглядят Триколы, Петровичи или Газ-66. Наиболее вредоносными для дороги являются Уралы. Они разбивают дорогу в хлам и в итоге страдают все. Но все они живут до выезда на прибрежнуюравнину по законам этой пробки. А сейчас, думаю, тебе будет очень интересно.Я как-то отношусь к этому уже спокойно. Да чего я говорю, сам увидишь. Сейчас будешь наблюдать преодоленииепрепятствий колонной разномастнойавтотехники под управлением водителей, ездунов, ездюков и водятелов. Часто онинаходятся в разной степени алкоголизации, что иногда очень осложняет жизньокружающим, - закончил он свой монолог.
Мы подъехали к хвосту растянувшейся колонны, сосредоточившемуся на последнем взлобке перед седловиной перевала. Позадним габариткам просчитал, что вперединас стояло не менее тридцати машин. Это то, что видели до поворота, сколькоих было за ним - неведомо и сколько здесь придется стоять лишь одному Богу известно. Картинка вообще наблюдалась более чем интересная. Машины стояли все с включенными фарами и габаритками.Это отвоевывало у темноты свое пространство. Машины в свете фарсмотрелись экзотически, причудливые тени отбрасывались по-разному. Стоялимы в лесу, глубина снега в стороне от пробитойдороге доходила до метра, ширина дороги здесь не позволяла разъехаться двум машинам. Все это иногда очень сильно осложняется наледями. Из выхлопных труб работающих двигатель в воздух поднимался белесый дымок, словно горели множествокостров без пламени.
-Димыч, скажи, а были случаи, когда особо одаренный водитель пытался в этовремя возвращаться в город,- задал я похожий на идиотский вопрос.
- Очень редко. Как правило, едет он не долго. Впринудительном порядке задвигают на обочину там, где он не мешает другим. И ждать ему приходится, пока последняя машина колонны не пройдетв сторону бухты. Аналогичная картина возникает, когда колонна орыбленных граждан едет в город,- ответил напарник.
Я поневоле задумался и задал себе вопрос - где находитсясамая крутая пробка? Ведь о московских пробках ходят легенды. Они считаются самыми крутыми. Ими пугают ,но в ней все же есть свои преимущества. Современный водитель может иметь в машине музыку, возможностьсвязаться с любой точкой мира при помощимобилы. В конце концов, эти крутые пробкинаходятся на равнине, а не на заснеженном таежном перевале, где сойдя всторону с пробитой дороги, проваливаешься в снег по пояс. Здесь все жестко – ты можешь двигатьсятолько вперед, эвакуаторов здесь нет, в случае если двигатель машины прекращает работ у, то на тридцати мороза онастановится колом буквально за паручасов. Пунктов горячего питания иобогрева, киосков с пивом и кемпинга сдевками по этой дороге нет. Если машинане дай Бог застревает в наледи, тобуквально за несколько часов водазаливает её выше дверных порогов,- итогда как только все промерзает отдалбливать, отдалбливать и еще раз отдалбливать. Пробка мелководненская способна передвигаться вдоль того что называется дорогой и возникать в любое время и в любом месте. Когдарезко теплеет, дорога начинает валиться и лучшим другом водителя становится лопата и если все это осложняется пургой, заметающейколею буквально на глазах, пробка переходит в иное качество. Бывает всякое, вплоть до того, что приходитсяпо линии МЧС отправлять бедолагам топливо и продукты. Поэтому, могу не безоснований предположить, что московские пробки очень бледно выглядит посравнению с мелководненской, и мы в нее тихонько въехали. И теперь у нас два варианта - мы вместе с колонной преодолеваем пробку и витоге оказываемся на бухте Мелководной. Второй вариант очень похож на первый.
Народ, попавший всамую экзотическую в мире пробку, вел себя по-разному. Томясь в ожидании своей очереди на преодоление очередного подъема, мужики покидали машины по малой нужде, ходили,друг к другу в гости. Интервалы между остановкамидостигают получаса, так что за это времяможно успеть принять пузырек на троих. Иногда особо рьяные, увлекаются этим процессом, что приводит к конфликтам искандалам. Хорошо, что это со слов напарника не является повальным, но всеже не добавляет простоты в движении.
Мы стояли уже минутпятнадцать в самой крутой в мире пробке. Она как живой организм жиласвоей жизнью, словно огромный удав,отдельными кольцами передвигаясь по такой необычной дороге. Димычу, какчеловеку уже многократно все это видевшему и пережившему все это было до боли знакомо, я же синтересом наблюдал за происходящим.
-Димыч, могу предположить, что стоять мы здесь можем долго? И вообще, по моему самое время в три часа ночипринять по глоточку хорошего терпкого коньячка из ставших уже антикварными стопочек и закусить находящейся недалече колбаской и усугубитьвсе это чайком с лимонником. Обстановка соответствующая, почти как у Высоцкого –назад никак нельзя, только вперед, - предложил я напарнику.
-Хорошая идея, грех отказываться, - охотно согласился он итут же переспросил. – А почему стопочки антикварные?
-С этими стопками езжу в такие поездки уже лет так “надцать”, - ответил я напарнику.
Четыре стопочки из нержавейки емкостью граммов по двадцатьпять сопровождали меня в различныхпоездках уже долго. Хоть они и мелкие, но если слить в один сосуд все, чтовыпито из них, получилась бы очень внушительная бочка, скорее всего даже неодна. Безобидные с виду при частом наполнении позволяют достичьлюбой степени влияния алкоголя на мозг - от легкой эйфории до хламообразно-дровяного состояния. Заветная фляжечка с коньяком грела душу во внутреннем кармане куртки, стопочки в нагрудном. Расставил три стопочки наторпеде, Димыч подрезал колбаски, досталхлебушка. Я наполнил две стопочки полными, одну на донышке, взял кусочекколбасы и приоткрыл стекло. Морозец сразу же заявил о себе, куснув за руку со стопочкой,которую я немного высунул наружу. Димыч в легком недоумении поглядывал на меня.
- Мелководненский Дедушка, благослови нашу поездку, встреть по-доброму,убереги от бед в дороге и пошли хорошую рыбалку. В первый раз к тебе еду,-произнес я, выплеснув коньяк на улицу. Следом на содержимымстопочки отправилась колбаска. –Димыч,не удивляйся я с катушек не сошел. Просто всегда или до приезда на место охоты илирыбалки или сразу же после всегда прошу у местного Духа охоты и рыбалкиблагословения.
-Ну и а теперь тост: - дай Бог, чтобы первый совместныйрыбацкий выезд стал традицией и удача улыбнулась нам. Ивообще знакомы уже пару лет, а выпили только раз на моем импровизированном днерождения. И это нуждается в исправлении, - произнес я, протягивая стопочку навстречу Димкиной.
Чокнувшись, выпили, наслаждаясь послевкусием хорошегонапитка.
-Слушай, Львович, мало того, что та пробка, в которой мысейчас торчим, самая крутая. Оказывается, мы сейчас находимся в одном из самыхэкзотических кафешек под названием “ ВТеррике на Мелководненском перевале ”. Экзотика кругом –ограниченноепространство, морозец на улице под сорок , отличный коньяк ,желание порыбачить.Короче ,эксклюзив полнейший, поэтому давай еще по одной ,-ответил довольный напарник.
Не откладывая вдолгий ящик, приняли еще по две, продолжая наблюдать за происходящим, свернулинаш импровизированный стол, находясь в готовности продолжить движение
-Эх, хорошо сидим. Вопрос,когда поедем? – слегка озаботился я затянувшимся простоем.
В это момент самыедальние габаритные огоньки машин начали движение вперед, а это означало толькоодно – скоро продвинемся в пробке до следующей остановки, и не будет понятным,по какой причине она произошла. Ведь может отказать, двигатель машины, она может сойти с дороги или угодить в пустоледие.И все это и все другое, что может произойти с любой из машин, только препятствуетдвижению. Так что на все здесь воля Мелководненского Деда, который иногда бывает ох как крут и неласков.
-Ну вот, и мы поехали. Посмотрим, когда встанем вновь, -произнес наш многоопытный водитель и довольный направил нашего “Террика “вслед за двинувшимся перед нами Ниссаном – Сафари. – Сейчас ещенемного и поднимемся на первый перевал. А там впереди еще один более длинный изатяжной, еще немного и мы у цели.
Двигались не долго. Минутчерез пятнадцать вновь остановилисьпочти на самой вершине перевала. Самыйвзлобок был вылизан шинами до состояния идеально гладкого льда и представлял довольно опасное препятствие. Преодолевалосьэто просто - от вершинки перевала до места остановки очередной машины былометров сорок. Здесь все водители придерживались строгого порядка - пока очередная машина не скрывалась из виду на вершинке, следующая терпеливо ждала своей очереди, воизбежание не нужных проблем. Не у всех преодоление последнего препятствия получалось с первого раза, иногда онискатывались назад, для того, чтобы сделать еще одну попытку. Мы наблюдали, как у трех машин не удавалось с первого раза преодолеть наклонный каток дороги, но все обошлось - никто не перевернулся и неперекрыл дорогу. Мы взяли вершинку спервого раза и двинулись навстречу новымпрепятствиям. Лес на перевале был гуще прежнего, что неизменно отразилось на количестве следов лесных обитателей.На обочинах в свете фар довольно часто удавалось увидеть следы соболей, горностаев, изредка куропачей. Частовстречались заячьи следки.Присутствие следов лесных обитателей только добавляло колорита поездке - цепочки следов тянулись между кустами и деревьями, исчезая за гранью света и тьмы. Искрящийся в свете фар снег, постоянно осложняющие комфортное движение ямы, выбоины,ухабы и прочие прелести дороги, которойнет ни в одном атласе, делали наше путешествие еще более привлекательными экзотичным. Спуск с перевала прошел по ставшему уже обычным порядку, без каких либо приключений.
-Как-то пока все без бандитизма происходит, едем почти спокойно. Ни разу несели, лебедку не потаскали, в наледи не побулькались,- произнес Димыч, попыхивая очередной сигареткой, - А ведь уже первый перевал прошли и уже вниз спустились
- Слушай, не дай Бог накаркаешь, - шутливо возразил янапарнику.- Ну, совсем не хочется таскать лебедку.
Тем временем нашаколонна остановилась, то есть Мелководненскаяпробка переместилась на новое место.
- Дружище, ты хочешь сказать, что твои пожелания сбываются?– пошутил я.
-Да не хотелось бы, - с озабоченностью произнес напарник.
Вдали сильно парила наледь, дымили машины, ходилиозабоченные мужики. Вылезли и мы, хотелось посмотреть и понять, что нас ждет впереди. Сзади нас подпер вездеход “Петрович” на огромных шинах низкого давления,впереди стоял уже знакомый Сафарик. Мывышли из машины, сразу испытав нащеках окрепший к приближающемуся утру морозец. Как оказалось,перед началом подъем на второйперевал с левого склона на дорогу сошланаледь. Пока она украла у относительно комфортной дороги всего метров сто пятьдесят. Была пока неглубокой сантиметров в двадцать, но осложнялось все это тем, что слева от дороги находился высокий сугробметровой высоты и напротив его машиныпродавили две ямы глубиной в полметра. На радость водителям они были заполнены шугой *.Вот именноэто место передвижной Мелководненской пробки было сейчас самым узким. Каждая машина изколонны в зависимости отводительского опыта подкрадывалась к препятствию, передним левымколесом опускалась в яму, отчаянно пробуксовывая и, разбрызгивая снежно –водную жижу, ползла дальше. Если оно преодолевало препятствие, то наступала вторая серия – впереди переднее правое колесо ждала такая же ловушка.
Получалось так, что заднее левое и переднее правое колеса оказались в снежно – ледяномплену. Здесь все зависело от опыта водителя и состояния машины. Если водительское мастерство хозяев большинства машин колонны позволит воспользоватьсяимеющейся силой инерции, в меру добавитьобороты двигателю и, спотыкаясь, как пьяный на гулянке выбраться из ловушки - тогда все здорово.Хуже если машина садится в эти ямы намертво – тогда приходится вытаскивать её – ведь назад дороги нет. Мы с Димычем наблюдали за происходящим - машины, которые мы могли видеть с трудом и упрямством в клубах парящей наледи иавтомобильных выхлопов, продолжали упорно двигаться вперед. Ведь обратно ехать было простонельзя.
-Димыч, как тебя это ямки?- спросил я напарника.
- Да вроде бы дело обычное, - послышалось в ответ.
Мы вернулись в машину и стали ждать своей очереди. Она наступила довольно быстро, и Димыч уверенно направил нашего “Террика “ на преодоление препятствия. В этот момент нас со всех сторон буквально нанесколько секунд накрыло облако пара от наледи, и водитель потерял обзор. Машина по инерции ушла влево, уперлась левым колесом в снежный бруствер и накренилась вправо градусов в сорок.
-Твою мать, откуда взялось это облачно, - в сердцах произнес Димыч, пытаясь выехать куда - нибудь – или вперед или назад.
Увы, мы мертво сидели на брюхе, колеса беспомощно крутились в снежно –ледяной жиже.
- Ну что, да здравствует лебедка или буксирный трос? – спросил я в том момент, когда мы покидали машину.
Быстро глянули, каксидим, тут же подошли соседи из стоящего сзади шестиколесного монстра по имени“Петрович”. Вместе оценили ситуевину, истало понятно, как быстро освободитьнас из беды.
- Давай мы сейчас вас нашей лебедкой выдернем, - тут жепредложил один из пассажиров этогоизделия российского автопрома и мы с нимдвинулись к ним. Я с задачей притянутьтрос от лебедки, а мужик дать командувключить лебедку на разматывание. Увы, агрегат спасения нас немного подвел и для ускорения процедуры мыдостали наш буксир. Наш спаситель подошел ближе, мы с мужиком сцепили машины, Димыч занял место за рулем. Мы отошли в сторону набезопасное расстояние и “Петрович ‘,недовольно урча, выдернул нашего бедолагу из плена. Быстро расцепили машины, замотали буксир о запаску, руки сразу же прочувствовали уличный мороз – в тридцатник руки в промокших перчатках подмерзают быстро. Быстро нырнули в теплонашего “Террика “ и даже немного жестко, Димыч заставил его преодолевать постылые ледяные ямы. Недовольно скрипя кузовом и подвеской, рыча всеми своимилошадиными силами двигателя, наш трудяга– джип ринулся возвращать репутацию. Перевалившись пару раз,царапнув кузовом о кромки ям в облаках пара и брызгах наледи он довольно быстро выполз запределы опасного участка.
- Блин, надо же так глупо сесть, - недовольно ворчал Димыч, закуривая очередную сигаретку.Сейчас начнем подниматься на второйперевал, он более затяжной, но более пологий. Ну а там прибрежная равнина и мы у цели
- Да ладно ты, расслабься,- поддержал я напарника. Глянул на часы – они показывали три часа ночи. Нормальные люди в этом времякрепко спят или занимаются более приятными занятиями, чем таскать буксирные троса в тридцатиградусный мороз. Но, увы, золотое правило,что психиатры различают три видашизофрении - Охоту, рыбалку и простошизофрению и первые две не лечатся пока никто не отменил. А мы ведь на рыбалкуедем.
За разговорами на разные темы с максимально возможной скоростью и безкаких-либо сложностей преодолели второй перевал. При спуске с него на востоке начал светлеть горизонт – солнцепредупреждало нас о том, что вскоре оновернется в наш хрупкий земной мир, осветит его ярким светом, раскрасит в яркие краски, которые исчезают на время ночнойтьмы. Рассвет мягко, крадучись, но неизбежно приближался сам и приближая нас кновым ощущениям, новым эмоциям, чему-то неизведанному мной раньше.
- Послушай, дружище, по- моему мы уже вышли на прибрежную равнину. Давайвыберем местечко, чтобы никому не мешать, выйдем на улицу хапнем морозца, разомнемсянемного, да и квасику припьем? – предложил я.
- Да знаешь с удовольствием. Сейчас найду дорожную развилку,а их здесь уже много, так как есть двепараллельные дороги разной степениизнахраченности разными водятелами. Ведьименно они своей глупостью приводят их вплохопроходимое состояние,- с готовностью согласился он.
Удобное местечко нашлось минут через пятнадцать, и мы приняли вправо, освобождая проезд идущимсзади. Мы покинули машину, размяли изрядно подзатекшие и напряженные ноги и спины. Ведь ехали явно не по асфальту. Поприседали, подвигали рукамии плечами, подышали свежим воздухом. Глянул на небо – звезды, словно вышедшие из купели красавицы дарили свой, яркий, но холодный свет, поблескивая, словно элементы гигантского калейдоскопа. Возглавляла все это луна, самыйяркий фонарь подвешенный создателем на ночном небе.
-Димыч, а если еще поконьяку? – предложил я напарнику. – Из фляжечки как-то в лом. Вдвоем из стопочек - в кайф.
- Да легко и судовольствием,– охотно согласился он, и мы единодушно вернулись в машину и приняли по стопочке за хорошую дорогу.Набег на мелководненского зубаря перешелв новую стадию – мы начинаем решающийбросок по преодолению прибрежного участка дороге.
Понемногу сумеркистали таять. Светлело, небесные фонари и фонарики стали гаснуть. Из мрака стали появляться контуры стоящих возле дорогидеревьев. Еще немного и на горизонте стали обозначаться контуры горныххребтов. Новый день понемногу начал вступатьв свои права. Мы ехали не спеша. Димыч рассказывал разные истории, которых у негобыло в арсенале в большом количестве и на любой участок “ Мелководненского направления ”. Ему действительно было что рассказать, делал он это с интересом иохотно. Как-то незаметно уже я ярких лучах утреннего солнечного света, мыподъехали к выезду на бухту. Глянул на часы. Они показывали семь часов пятнадцать минут. Кэтому времени рассвет полностью вступил в свои права и передо мной впервые открылся вид бухты Мелководная.
-Димыч, глянь-ка, тут куча народу уже есть. Они чего, здесьживут? - с удивлением заметил я, глядя на импровизированный лагерь изавтомобилей, устроившийся на высокомберегу бухты.
На беглый взгляд только по левую от нас сторону стояло не менее полусотни различных машин.
Кое-где между ними стояли палатки, в некоторых для предельно возможного комфорта были установлены печки, которые боролись с холодом, выбрасывая белесый дымок в промерзшую “ окружающую среду” и словно привязывая человеческие укрытия к голубомунебу.
- Кое-кто и живет, ведь многие приезжают сюда дня начетыре с задачей порыбачить не только наеду и для удовольствия. Большинство уезжают со льда на ночевку и останавливаются здесь. Хотя сейчас и не так много машин, бывает и поболее,-рассудительно ответил напарник, направляя нашего друга на спуск с берега на лед. Он, как и все здесь, был не совсем простым.
Усеянный выбоинами, ямами, буграми зализанный сотнямишин он был последним препятствием привыезде на лед и первым при возвращенииназад. Длиной метров около ста, он становился самым крутым при выезде на заснеженный лед. Димыч включилблокировки и пониженную и наш ‘Террик “молча проклиная двух идиотов, загнавшихего в эту глухомань, подпрыгивая или проваливаясь победно въехал на лед.
-Ну что, Львович, поздравляю с прибытием, - поприветствовалменя напарник. В его голосе чувствовалось искренне тепло, желание показать мне мелководненскуюрыбалку в ярких красках, и чем не шутитрыбацкий Бог, познакомить с великим и ужасным зубарем. Снегу на льду былочуть ниже колена, и машина шла по льду снекоторым усилием. После выезда на бухту мы словно погрузились в иной мир, мир простора ичистого свежего морозного воздуха, мир новых ощущений. Это дремлющий во многихмужиках-северянах инстинкт добытчика, который просыпается в такие моменты. Дляменя здесь все было в новинку и я как губка впитывал эти ощущения ,наслаждаясь ими .
-Куда едем, дружище? А собственно, какая разница для меня – куда ехать ловить рыбу решать тебе, так что думай голова, тубетейкукупим при возвращении. Короче, куда привезешь, там и буду лед дырявить, - пошутил я, полностью полагаясь наопыт и интуицию напарника.
-Давай, наверное, для начала найдем Витюху. Этот бродяга здесь уже третийдень квартирует. Узнаем у него чего поймал, и решим, гдеостановиться, - со знанием дела ответил Дима, продолжаяпересекать бухту.
- Послушай, старина, а где ловят здесь на такой большой бухте, ближе к устью или в начале, подберегами или посередке,- продолжал я доставать напарник дилетантскими вопросами.
-А здесь как повезет. Где найдешь там и будешь ловить, то,что сегодня положено,- с философским спокойствием и терпением ответил Димка.
- Я сегодня хотел бы попытаться побить личный рекорд в подледной ловле корюшки и наваги. Дляэтой бухты, как говорят знающие люди, это очень малая цель. Но, тем не менее, я хотел бы это сделать. Иговорят, корюшка здесь пахнет как-то по-особому. Да и зубаря хочу потрогать, - поделился я своей робкой рыбацкой мечтой.
- На все воля рыбацкого Бога, - мудро заметил Димыч, пытаясьувидеть знакомую машину друга.
Проехали мы уже километров пять, наблюдая за стоящими группами машин или одиночками. Возленекоторых на льду также стояли палатки. Их хозяева ночевали прямо на льду, в этом месте это было безопасно. До противоположного берега оставалось около километра. В этот моментДимыч увидел Витиного “’Крузака” и направил нашу машину к нему.
Возле машины стояли двое мужиков, одним изкоторых и был Виктор. Среднего роста, чернявый, последнее время короткострижен и обредший состояние пенсионной свободы после длительной службы во внутренних органах. Легко воспринимает юмор, сам любит пошутить, припить ипорыбачить. Не так давно у него былинебольшие проблемы со здоровьем, которые благополучно разрешились. Но с тех пор при встрече мы еговзбадриваем фразой:
-Ну, где этот чертов инвалид?
Подразумевая, что персонажа Моргунова в фильме “Операция “ Ы.” и другие приключении Шурика” Бог здоровьем не обидел. Одеты были тепло, в соответствии с температурой на улице. Наш термометрпоказывал минус сорок. Мы вылезли измашины, подошли к рыбакам.
-Ну и где этот чертов инвалид? Димыч, смотри у него за два дня рыбалки выросли жабры, хвост,весь покрылся чешуей и от него несет огурцами,будто от открытого флакона с огуречным лосьоном. Чего делать будем с ним за то, что выловилздесь всех зубарей?- поприветствовал яВиктора. - Ну а если серьезно, привет, корюшачий киллер.
- Ну, вот ты так всегда. Львович, возьмешь и наедешь. Молодцы, что приехали, ждали мы вас,- с доброй улыбкой ответил взбодренный инвалид. -Будет скем душевно стопарик для сугревупринять.
- Ладно, колись, чего наловили? - вступил в разговорДмитрий, не расставаясь сигареткой.
- Мы здесь уже третий день. Вчера поймали по мешку корюшки и наваги. Ловиться началоближе к обеду. Но крупной корюшки почти не было. Сегодня с утра только наважкаслабо поклевывает. Далеко в море ездить на машине очень опасно – уже километрах в двух тонкий молодой лед, - коротко и очень емко нарисовал картинку Виктор.
- Ладно, что навага ловится. Она ведь похожа на рыбу ипахнет рыбой и пусть она ловится. А корюшка это не рыба –это какой-то салат из огурцовполучается. Не может рыба пахнуть огурцами. Какой-то огурец с чешуей ижабрами,- высказал я свое суждение о значимости корюшки в линейке своего рейтинга рыб.
- На фиг она нужна эта конина, - начал ворчать Виктор, - Толи дело зубарек сантиметров на сорок.
- Каждому свое. Кому конь, а кому зубарь,- философскизаметил Дима. - Мы отъедем недалеко ,забуримся и будем ходить друг кдругу в гости. Поехали!!
Пожелав мужикам удачи, сели в машину и отъехали не далее чем метров на сто. Незнаю, по какому признаку напарникопределял место остановки, но он остановился. Здесь и будет наше первое рыбацкое место и пусть нам здесь повезет.
-Подошло время из дорожной экипировки по тихой облачаться в рыбацкую. А то в простых берцах на один носок пятки быстро лед чувствуют, дадополнительные штаны и куртки совсем не повредят, - произнес я и, обернувшись,достал сумку, где находились все оставшиеся компоненты костюмчика “Колыма”.

Мне предстояло в ограниченном пространстве на переднемсиденье “ Террика “ одеться и дажеобуться. На улице в минус сорок, поменьшей мере, делать это не комфортно, поэтомувыбор был очень богатым – один из одного. Совсем не хотелось вытряхиваться из мембранного полукомбинезона на флисе, поэтому на ходу пришлось придумывать, как сделать и это. Пришлось действовать отпротивного. Для начала снял берцы, переложил их назад между седушками, - наполукомбинезон я надел тинсулайтовыешаровары, которые должны надеватьсяпервыми. Пришлось вставить, полусидя, чтобынадеть их полностью. Завершать облачение в штаны пришлось, надевая летние штаны из мембранной ткани, которые потомбудут перепоясаны широкой офицерской портупеей. От металлического пола кузова пятки прихватывал недобрыйхолодок, поэтому пришлось сидя переобуваться в предусмотрительно захваченные легкие и морозостойкие сапоги. Мне это удалось,с кряхтением, ворчанием под ироничный взгляд Димычу. Для завершения облачения нужно было надетьслюнявчик и верхнюю куртку из мембранки и тогда можно будет побороться и с морозом и с зубарем.
После облачения врыбацкие доспехи меня посетила идейка. Вряд ли она претендовала на оригинальность, но я все же ее озвучил:
-Димыч, а может по коньячку за удачную рыбалку, да и пора быуже позавтракать.
Молчание напарника было оценено как знак согласия, поэтому на торпеде появились любимые стопочки, в руках фляжка. Хозяйственный Димыч достал колбасу и домашние котлетки. Я вновь наполнилдве стопочки полными, одну на треть. Взял ту, в которой поменьше, кусочек колбаски,открыл стекло и произнес тост:
- Не прошло и девяти часов как по воле Мелководненского Деда мы оказались здесь. Пусть Он пошлет удачу рыбацкую, и вся наша рыбастанет нашей.
Коньяк из стопочки и колбаса оказались на улице и с молчаливого согласия напарникамы начали завтракать, приняв постопарику бодрящей жидкости. Попили чайку, наблюдая за находящимися в зоневидимости рыбаками. Они изредка помахивали руками, что означало одно – какая-торыба здесь ловится и нам предстоялопринять участие в этом процессе.
-Дружище, по моему нам пора попытаться пробурить хотя бы попаре лунок, вроде бы как на рыбалку приехали. Глядишь и зубарь приплывет,- предложил я Димычу.
- Деваться некуда. Сейчас только переобуюсь и переоденусь,- поддержал он меня.
Выйдя из машины, открыл багажник, надел перчатки и начал собирать бур который сегодня впервыепопробует побороться со льдом. Меня встретил мерзейший ветерок, щеки обожглосразу же. Появился напарник, которому по старшинству и опыту я передал бур с правом первой бурки новым буром.
- Львович, он словно теплый нож в масло входит, - поделился он впечатлением от работы, очень быстропробурив пару полутораметровых лунок, - бурить одно удовольствие. Присоединяйся,буримся в линейку и от ветра укроемся замашиной, - руководил процессом Димыч.
Я последовал его примеру и с удовольствием на удивление легко приготовил для себя место лова. Пара лунок была готова принять каждая свою удочку. Щеки по- прежнему пощипывало и только теперь, после всех произошедших событий, подошел момент достать орудия лова.
В данном случае это короткая зимняя удочка с хлыстиком сантиметров в тридцать – сорок, основная леска зимняя флюорисцентная 0,35 мм диаметров, намотанная метров в тридцать, к ней вяжется поводок из лески 0,2 мм сантиметров в пятьдесят. Наконец вяжется крючок без бородки самойразличной конструкции, описывать которыездесь совершенно не имеет смысла. Их великое множество, но сказать можно одно - рыбацкая фантазиябезгранична, поэтому каждый год появляются новые модели снастей, новые загибы крючков, новые материалы для них. На кембрики к леске крепитсягрузило весом граммов до тридцати.Второй тип снастей, которые здесьприменяют – так называемый самодур. К основной леске на короткие поводкипривязывают мелкие крючки с бусинками, мушками и прочей ерундой. Грузило вяжется на конец лески, она проходит черезсторожок, по которому рыбак видит поклевку. Удочками делаются машущие движения, если происходитпоклевка – рыба подсекается и, набирая леску на руки не допускаяслабины, рыбак вытаскивает желаннуюдобычу на неласковый морозный воздух. Самодуром же все иначе - груз опускаетсяна дно и рыбак короткими и мягкими движениями поигрывает снастью, замечая поклевку по движению кивка. Первым опустил удочки в лунки Димыч, на правах тренер а и инструктора в этой поездке. Я засек время – рыбачитьначали ровно в восемь утра.
-Димыч, какие крючки опустил? - спросил я, направляясьза сумкой со снастями.
- Оба белые с кембриками зеленого цвета. Один из нихмедицинская игла с шариком, - получил я точное руководство к действию, извлекая из сумки пару нужных удочек сбелыми крючками, один из которых называют “ коброй “ из-заприпаянного на крючок металлическоголепесточка.
- Ну что ловись хваленый мелководненский зубарь,- пожелал ясам себе, опуская первую удочку в лунку. Отрегулировал глубину на тривитка от дна на первой и тут же принялсяза другую. Получилось все быстро. За этовремя у Димычу возле лунок, поеживаясьна сорокаградусном морозе, уже лежалитри небольших наважки.
- С первой рыбкой тебя, дружище!! Но почему это мягко скажем не самая крупная навага, а не свирепый зубарь? - поздравил иодновременно немного пошутил я по поводу первого улова напарника, неторопливо помахивая своими удочками в ожидании заветной поклевки. Незаметно моиусы обмерзли, на них появились сосульки, словно на крыше после оттепели. Воттолько тем было проще - они появлялисьпри оттепели, а мои – при морозе.
- Давай, подождем, Львович,- ответил Дмитрий. В егоголосе уверенно звучала надежда на хороший клев зубаря. Емуведь самому хотелось отвести душу, да и меня разочаровывать совсем не хотелось
- Кстати, Львович, ты напоминаешь пожилого моржа с твоими изрядно обмерзшими усами,- пошутил в ответ напарник, вытаскивая ужевторую меленькую корюшку.
-Дима, скажи, эти твои микрозубари из бухты Гертнера сюда вслед за нами приплыли, - ответил я своей шуткой, по- прежнему пытаясь поймать хоть какую-то рыбу.
- Да ну тебя, с тобой не соскучишься,- парировал прикол мой тренер.
Я очень давно не был на подледной рыбалке на махалки,поэтому многие навыки были основательно утрачены и нуждались в восстановлении.В этом плане у Димыча было попроще - он здесь уже в третий раз и во всехслучаях отрывался по полной. Я терпеливо помахивал в ожидании своей рыбацкой удачи. Вдруг на одной из удочек почувствовал слабый удар, бросилдругую и, не ослабляя леску начал наматывать леску на руки. Мне предстояло выбрать не менее пятнадцати метров лески. Чувствовал, что рыбка идет и не срывается, продолжал вытаскивать пока неизвестный трофей на свет Божий. И вот свершилось – на льду извивалась первая некрупная всантиметров в двадцать по меркам бухты наважка. На такомморозе извивалась она очень не долго, оченьбыстро промерзала в кость.
- С почином Львович, а то чего- то долго тебе не везло, -поздравил меня напарник.
-Димыч, я к этом отношусь очень просто и спокойно на всех рыбалках и охотах. Все что мое, поймаюи добуду – не больше и не меньше, - откликнулся я и тутже вытащил еще одну, но белее крупную наважку.
Опустил удочку влунку и принялся ждать рыбацкой удачи.Опять почувствовал удар по леске.Он был более тяжелым и резким – значит,клюнуло нечто более крупное.
-Неужели зубарь, - мелькнула шальная мысль в надежде все жепознакомиться с ним.
Тут же бросил одну удочку и начал выбирать леску,преодолевая активное сопротивление рыбы. Но, увы, не хватилоутраченных навыков – рыба сошла с крючка.
-Что, сошла? – посочувствовал напарник.
-Да ладно, эта не моя, подождем следующую, - с улыбкой ответил я, принимаясь ловить дальше.
Рыба поклевывала вяло.Корюшка мне не попадалась, хотя и перепробовал еще удочки с крючками другихцветов и самодур. Наважки поклевывали, но клев я бы не назвал активным.
После того, как я поймал первый десяток наваги, яобратился к напарнику:
- Димыч, раз зубарь не ловится и не растет кокос, давай по пять капель для сугреву. Вдруг поможет,- предложил я напарнику.
Долго уговаривать его не пришлось, он воткнул удочки в снег,я последовал за ним, прихватив из багажника пузырек “Бульбаша” и закуску.Заняли свои места на сиденьях. Я нарезал колбаски и сыра, открыл банку корнишонов,наполнил стопочки.
-Ну, за рыбалку, как говорил незабвенный генерал Иволгин.Дай Бог, что этот выезд будет непоследним,- предложил я тост.- Что еще нужно для счастья - морозец в сороковник, стопка водкипод корнишон, рыба в воде, удочки на льду. Возможно, так оно и выглядитмаленькое рыбацкое счастье.
- Хорошо сказал, давай примем по единой, - степенноподдержал меня Дима.
Чокнулись, закусили. Молча, налили еще по одной. Внутрипотеплело, да и на улице не ласковоезимнее солнышко с трудом пыталосьпрогреть стылый зимний воздух. Это у него пока получалось с трудом, но дотридцатки температура воздуха за бортомвсе же поднялась. Небо становилось пронзительно синим, на небе ни облачка, белыйснег на льду бухты поражал несвойственной для города белизной. Несмотря на то, чток этому моменту не спали более суток, усталости не ощущалось.
-Димыч, мать вашу, мы сегодня зубарю в пасть заглянем? Иливсе это рыбацкие легенды? – начал я шутливо тиранить напарника.
-Давай подождем. Виктор говорил, что вчера корюшка подошла часам к двенадцати,- предложил немного озадаченный напарник. – Не поверишь. Львович,сам оторваться хочу.
- Да ладно ты, не грузись, мы же на рыбалку сюда приехали, ане за рыбой, - подбодрил я немного приунывшего напарника. Я его понимал, ведь у него за плечами были рыбалки,когда хваленых зубарей он за день ловилпо паре мешков, и я ему верил.
Не спеша покинулимашину, прибрав за собой, и вновь ощутили еще крепкую прохладу свежегоморозного воздуха. Сразу же началиловить, изредка вытаскивая на лед навагу.
- Дима, а это что за снегоходная банда?- спросил я, увидев появившуюся на льду колонну из пяти снегоходов Ямаха-викинг-540.
- А здесь в распадке расположились так называемыепрофессиональные рыбаки, а в переводе на русский язык - бракоши, то бишь браконьеры. Они здесьставят не один километр корюшковыхсетей. Судя по тому, что русских “ Буранов” у них почти нет, дела у них идут, не так плохо,- ответил напарник, глянувна проходившие мимо нас японскиеснежики.*
Откуда-то сзади и сверху раздались знакомые, но изряднозабытые звуки. Оглянулся и улыбнулся – в нежно – сапфировом небе наслаждались жизнью пара больших угольно черных воронов. Они мощно, красиво и ярко парили в небе, в предчувствии весны, со свистом разрезая своими крыльями, морозный воздух Они крутили в воздухе пируэты, взмывая друг задругом ввысь, резко падая к земле. Весьэтот праздник жизни воронов сопровождался своеобразным потрескиванием исвистом крыльев. Сочетание угольно черного и нежно – сапфирового только добавляло колорита картинке.
В этот момент на одной из удочек почувствовал немногонеобычную поклевку. Она была более нежной, чем у мелкой наваги, после подсечки по леске чувствовалась легкая вибрация. Началаккуратно выбирать леску на руки и на свет Божий появилась небольшая сантиметров в пятнадцать корюшка. Зубов крокодила у нее я не заметил.
-Да ну на фиг, не может быть!- довольно громко среагировал на это событие ив очередной раз обратился к напарнику, - Не прошло и двух часов рыбалки, как я убедился, что здесь все же живет корюшка. И вроде бы как, я ее поймал. Вот только судя по хвосту и жабрамвряд ли можно сказать, что это зубарь. Что ты скажешь по этому поводу?
- Первый шаг к зубарю сделан. С чемя тебя и поздравляю. Вот видишь, цвет спинки у неё серо-коричневый,а не серо-зеленоватый. Это значит, что эта рыба не заходная Она уже давно живет в бухте и успела сменить окраску спинки и может означать, что в этот приливсвежая рыба в бухту не заходила. У меня все корюшки с такой спинкой, – терпеливо просвещал меня напарник.
Глянул на часы - было десять часов утра. Для того чтобыпочувствовать запах первой мелководненской корюшки потребовалось всего два часа. Меня это совсем нерасстроило. Я продолжал спокойно ловить свою навагу. Неожиданно раздалсятяжелый удар по леске, такого сегодня еще не было, я уже рефлекторно подсек, бросил вторую удочку и начал аккуратно и не спеша выбирать леску, придерживая ее в натяг. Резкие движения в такой момент недопустимы - можно просто оборвать поводок скрючком и грузилом.
- Димыч, Караул!! Какая-то хрень цепанула, уж больно тяжело идет, - сообщил ядругу, продолжая выбирать леску. Ощущение,прямо скажем очень хорошее.
- Не спеши, аккуратно и мягко, - инструктировал меня напарник,наблюдая за моей дуэлью с пока неведомойрыбой.
Все в мире имеет свое окончание, леска под водой тожезакончилась и из лунки появилась внушительная рыбья голова, затем туловище и слегким всплеском несколько удивленная рыба, покинула лунку. Она сама отцепилась с крючкабез бородки, и извивалась по льду норовя вернуться в лунку. Нагнувшись ,яотбросил ее в заботливо вытоптанную ямку ,где у меня благополучно подмерзали ееконские соплеменники. Предварительно попытался измерить трофей с возможной степенью точности, при помощи расстояния между большим и указательнымпальцем. В пальцах мой трофей потянет сантиметров на сорок.
-Конина буденновская,- на эмоциональном подъеме произнес я, опуская счастливую удочку в лунку.
- Львович, да ты совсем не конченый чайник в зимней рыбалке. Больше прибеднялся. Аконинка отличная, бывает правда ипоболее,- порадовался за меня напарник, сам в это время, отцепляя корюшку.
- Это ты про кого, проконину или зубаря? – начал я очередную дружескую пикирорвку.
- И про ту и про другого. Они здесь просто есть, я это знаю.Если повезет – встретимся,- послышалось в ответ.
Рыбалка продолжалась, для меня она была классной, и япродолжал получать от нее удовольствие. Куда - то девались всеопостылевшие городские проблемы,наступало истинное, а не мнимое внутренне расслаблении, Мир сужался до пары маленьких лунок вольду, летающих в лазоревом небеворонов, девственно белого снега и всепонимающего напарника, с которым можно душевненько принять по стопочке.
Рыбка поклевывала, моя небольшая личная наважья кучка потихоньку подрастала, и я лелеял надежду,что мой личный рекорд в эту рыбалку будет побит. У меня дважды на тонких поводках запутывались грузила, один раз оборвал пару крючков с грузилами. Пока ничего не перевязывал, имеющиеся готовыек бою удочки были в достатке.
Часам к двенадцати наулице ощутимо потеплело, у меняперестали обмерзать усы, появилась возможность снять одну из курток. Оказываетсяморозец градусов в двадцать простокомфортен, и побуждает мозговые извилины к воплощению заранее намеченных планов. Это я по поводу свежайшей жаренойнаважки и корюшки. Вытаскивая очередную рыбку, я обратился к Димычу.
- Послушай, старина, чего - то свеженькой жареной рыбки хочется, - с некоторой долеймечтательности произнес я.-Насколько я могу предположить она сладит и каждая по своему. А только чтовыловленная, наверное, просто бесподобна.
- Львович, ты на полном серьезе решил пожарить рыбки? Было бы неплохо, - поддержал меня в моемначинании напарник.
- Для осуществления мечты я взял пару кастрюлек, сковородку, муку ссолью и специями. С рыбой тоже в роде бы все хорошо. Сейчас наберу меленькойпромерзшей наважки, корюшки и думаю,обед у нас получится классным, - подтвердиля свои намерения и занялся воплощениемих в жизнь.
Действительно, на улице стало еще теплее, мерзейший утреннийветер стих и жизнь заиграла новыми красками. Оставив удочки, подошел к машине, открыл багажник и выгрузил на лед почти все, что там находилось. В своих вещахнашел кастрюли и сковородку. С одной из них пошел к кучке рыбы ,отобрал десяткадва средненькой наважки ,десятка полтора корюшки. Присев на стульчикбыстро подготовил рыбу к жарке – отрезав головы и хвосты и выпотрошив. Корюшку не стал потрошить, ее можно было пожарить итак из-за небольших размеров. Заняло это очень немного времени. Димыч, окончательно поверив в реальность моих намерений, уже подготовил иразжег свой испытанный бензиновый Колемановский примус. Привычно глянул на время- был час дня.
- Начнем благословясь, - продолжил я процесс, устанавливая на шипящее сине-красное пламя испытанную сковородку, сдобрив её растительным маслом.
Димыч продолжал медитировать у лунок пытаясь, подорвать поголовье зубарей, но как-то получалось этосовсем плохо. Корюшка поклевывала, но, увы, не зубари.
Дождавшись, когда прикосновение рыбки к поверхности масла вызывает устойчивый и резкий треск я уложил первую наважку. За ней, обваленные в муке последовали остальные. Как оказалась, есть особенностижарки рыбы в таких условиях – сковородка парила, окутывая клубами белого пара, уже насыщаемогонеповторимым запахом свежепойманной иеще более
свежепожаренной рыбкии треском масла на сковороде. Как-тосразу же началось обильное слюноотделение. Я стоял рядышком вооруженный ложками и следил за жаркой.
- Львович, ты чего такого здесь устроил, - неожиданно раздался сзади голос Виктора. - Я сейчас слюной захлебнусь.Запах жареной наваги мы у себя унюхали.
- Ну, захлебнешься и что. Не хочешь захлебнуться - простосглотни,- предложил я пришедшему“Инвалиду” радикальной способ борьбы с симптомами хорошего аппетита, в клубах дурманящего пара переворачивая на другую сторону содержимое сковородки. Наважка с однойстороны стала светло коричневой.
- Ну чего ты, Львович, такой недобрый? - продолжал соскучившийся по общению исвежепожаренной рыбке Виктор.
- Дима, ему повезло, нам ведь третий на обед нужен? Ведь“Бульбашик” на троих будет очень даже здорово, а с рыбкой просто отпад. Поэтому давай пригласим его к намв гости - третьим будет. Если будет хорошо себя вести – даже рыбы жареной назакусь выделим,- продолжал я
легонько дурачиться, не забывая отслеживать степень готовности наважки.
Виктор улыбнулся, глянулв ответ на нас с Димычем с добрымприщуром и глубокомысленно произнес.
- Так и быть, я согласен.
- Я думал, откажешься. Не поверишь, до последнего надеялся на это, - с притворной мрачностью произнес я. - Нам больше “Бульбшевки” достанется.
- Ну, вы блин, даете,- присоединился к нашей пикировке Димыч,продолжая пополнять кучку рыбы возле своих лунок. Я пожарил всю приготовленную рыбу, на льду появился мойстарый добрый раскладной столик, стульчики. На столике появилась водочка, огурчики, резаный хлебушек.
- Мужики, осталось пожарить еще одну сковородочку и тогда припьем, и закусим свежачком,-подбодрил я напарников и после недолгого ожидания поставил на стол две кастрюльки с жаренойрыбой, распространяющей соблазнительный запах. Мои сотоварищи в готовности ужесидели за столиком, в ожидании жаренойрыбы и меня. Мне пришлось насколько возможно сразу же помыть сковородку от масла - наполнил ееснегом, растаял воду на примусе, протернасколько возможно. Подобные вещи нужно делать сразу же.
- Димыч, этого инвалида хрен дождешься. Он даже налить нехочет, ждет особого приглашения. Налей по стопочке,- попросил я напарника, наконец-тоусаживаясь за столик.
Тот не заставил себя долго ждать и решил тостом задать тон обеду трех условно вменяемых. Не все поймут их, преодолевших не самый простой путь сюда,чтобы выпить стопку водочки со свежайшей жареной рыбкой.
-Мужики, за рыбалку и за нас, которые понимают за чем сюда едут. Ну и за твою жареную рыбку.Спасибо, Львович, порадовал - прозвучал емкий тост.
Без возражений чокнулись и приняли по первой.
- Мужики, а у менягуба прилипла с стопарику, хорошо, что не сильно, - пожаловался Виктор, начиная налегать на жареную рыбку.
-Так и скажи, что пить не умеешь,- быстренько наехали мы на несчастного.
Праздник души продолжался, когда ты имеешь возможностьоценить разницу вкусов наисвежайшейкорюшки и наваги, припивая все это холодненькой хорошей водочкой – наверное,для нас сейчас это и был праздник души.Не спеша с расстановкой, прикончили пузырек, рыбы в кастрюлях быстро закончилась.
-Ну, Львович, спасибонакормил свежачком и уважил,- довольно потягиваясь и сыто улыбаясь, произнес Виктор.
-Да не за что. Для меня приготовить что-то в лесу дляхорошей компании, когда есть из чего просто в кайф,- ответил я довольныммужикам. - И вообще, корюшачьих истребители, где ваши обещанные кусачие, злые и воняющие огурцами зубари?
- Львович, теперь ты знаешь, что хитрый зубарь ловится вчераи завтра. Вчера их немного ловили, ну а завтра, может быть, - ответил мнеДимыч. - А если серьезно, давайте еще половим.
Мы быстро свернулистолик и приняли полавливать рыбу. Нельзя сказать, что рыбы не клевала - все происходило как-то вяло и без огонька. На десяток наважек явытаскивал одну корюшку и был этим доволен – ведь у меня был шанс поставитьхоть маленький, но личный рекорд. Викторнас покинул, и мы с Димычем продолжали рыбалить.
Как-то незаметно похолодало. Глянул на часы - было четыре часадня. Тут уже и до темноты недалече. Я нестал испытывать судьбу и вновь надел снятую ранее верхнюю куртку и слюнявчик.Так было комфортнее. Солнце торопилось уйти от нас. Машины рыбаков в режиме броуновского движения носились по бухте в поисках рыбы. Недалеко от нас остановился“Сафарик”, двое пассажиров резво забурились и начали активно рыбачить. По тому,как часто они выбирали леску на руки, рыбацкая удача сегодня была с ними. Рядом остановились пара машин, но их пассажиры, забурившись,почти не ловили. Вот такой он, коварный мелководненский зубарь. Мы сДимой продолжали ловить, то, что сегоднянам посылал наш рыбацкий Бог. Минимум за полчаса до наступления сумерек согласованно смотали удочки, уложили их в рыбацкие сумки.
Подошло время мнеубедиться, устоял мой личный рекорд илинет. Для этого взял заранееприготовленный мешок занялся поголовным просчетом трофеев. С корюшкой было всепросто – ее оказалось всего пятнадцать штук, и я продолжал подсчет наваги, которойоказалось девяносто четыре штучки. Как оказалось, личный рекорд мне поставить удалось, и яэтому радовался. Хотя по меркам ветеранов мелководненской рыбалки за десять часов рыбалки стодевять рыбок, это вообще ничего. Эту рыбу ловят иногда в черте города, не насилуя себя и технику, но меня это совершенно неволновало.
- Димыч, дружище, можешь поздравить. Я все же поставил своймаленький рекорд. И совершенно без разницы что с зубарями полная хрень ,- поделился я этой новостью с напарником .
- Здорово, что ты можешь радоваться тому, что есть, - степлом ответил он.- И вообще, давай на ночь устраиваться. Я сейчас разложу сидушки, и получится классное спальное место. Будем дрыхнуть в тепле и скомфортом .Вот только давай рыбу на крышу положим, целее будет.
Мешки с мороженой рыбой быстро занялисвое место. Он быстро осуществилзадуманное, и стало ясно, что мы сможемвытянуться ночью в полный рост. Тут же запустил дизель, с задачей максимально прогреть салон, передтем как лечь спать. Бухту понемногуначинали накрывать вечерние сумерки,небесное светило покинуло небосвод,представив сумеркам право вначалесделать весь мир серым, затем темно- серым, и в итоге из всехцветов оставить только черный. Но этобудет позже, а сейчас был тотвеликолепный миг, когда замерзшая за долгую колымскую зиму природа награждает северян возможностью полюбоваться прекрасными красками закатов. Эти картинки недолговечны, они всегда неповторимы, различаясьяркостью.
Появившаяся картинка, которую нарисовал художник по имени Солнце, перед темкак сдать вахту не земном небе другому художнику по имени Луна, была впечатляющей. Расписанный колесами автомобилей снег, покрывающий лед широкой бухты на короткое время стал нежно – фиолетовым, как и находящиеся,на горизонте сопки, ограничивающие левый берег бухты. На небесной палитрехудожник осуществил свой вечерний замысел. Только в еговласти так резко и необычнопоменять привычные синие небесные цветаразличных оттенков. Сейчас он решил сочными и яркими мазками изобразить перистые облака, плывущиепараллельно земле. Цвета их в этот разпо его воле были необычны. Серо-кремовые оттенки переплетались с оттенками розового различнойинтенсивности. Часть горизонта не ограниченная сопками ,была окрашена в ярко розовый цвет с налетом кремового оттенка . Но все это прелестное буйство красок дополнялась ,а может быть и определялась изображенной художником по имени Солнце огромной огненной свечи , освещающей небольшой кусочек стылого северного неба. Но, увы, вскоре произойдет то, что происходит с каждой свечой. Озарив своим светом мир, отдав ему все, что могла, порадовавлюдей, она погаснет и покинет этот мир.
-Димка, смотри какаяпрелесть,- сказал я напарнику, приглашая его успеть насладиться чудесным зрелищем, которое нам сейчас посчастливилось увидеть.
Мы, молча, постояли несколько минут, впитывая в себя этозрелище. И очень скоро художник решил поменять картинку, нанес мазок, и высота пламени уменьшилась, яркость красок померкла, ещепара мазков и неповторимая небесная свечапогасла, вовлекая в серость наступающей ночи хрупкий, промерзлый, но такой прекрасныйсеверный мир.
Ничего другого не оставалось, как заняться оборудованием ночной лежанки в уже изрядно прогревшемсясалоне нашего “Террика” и каждый сосвоей стороны мы занялись этим оченьважным делом. Мне для этого требовалось совсем немного – постелить полиуретановый коврик и надуть небольшойнадувной матрас. На улице похолодало градусов до тридцати и мне предстоялоудовольствие наполнить его воздухом в этих совсем не комфортных для этого занятия условиях. Получилосьи это, и, открыв дверцу, я началустраивать лежанку. Димыч каким-то образом умудрился подготовить свою лежанку и уже растянулся в полный рост, прикрывшись одеялом, и наблюдал за моими приготовлениями. Коврик занял свое место, сверху я уложил матрас, и расстелил спальник. В машинебыло очень тепло и нужно было как можно быстрее закрывать дверцу - на улицесовсем не Сахара.
Дальше начиналось самое интересное – нужно былопопытаться просочиться человеку ростом в сто восемьдесят семь сантиметров весом чуть больше центнера всильно ограниченное габаритами нашеймашины пространство. С учетом того, что передняя сидушка отодвинутавперед, на нее уже не сядешь и не сможешь поставить ноги – так что сказать, что ты садишься в машину здесь нельзя. Скорее ты туда затекаешь. Тебе остаетсятолько один вариант – сесть на сиденье, упираясь руками, втолкнуть себя в пространство машины. Наверное, состороны я напоминал Димычу движущегосяспиной вперед пьяного кенгуру. Кактолько ноги оказались в машине, согнувшись, захлопнул дверцу, отгородив нас от промерзшей бухты. Соскучившеесяпо горизонтальному положению тело на минутку позволило себе расслабиться иприлечь на надувном матрасике.
Но увы, требовалось предпринять необходимые усилия, чтобыосвободить уставшее тело от одежды. Как оказалось, это не так просто. Поэтому в положении ‘Лежана спине” только при помощи ног удалось разуться. Воспрявшие от полученной свободы ноги, первыми начали отдыхать от отсыревшей обуви. Затем кряхтя, чертыхаясь,поругиваясь и похрустывая суставами,освободился от куртки и брюк из мебранки, тинсулайтовой фуфайки и шаровар. Как всего много оказывается в одном костюме“Колыма”
-Львович, скручивай и укладывай весь этот бутор назад за заднее сиденье. Там под потолкоместь местечко,- руководил процессом напарник.
Подчиняясь ценнымуказаниям, быстренько пристроил все это в нужное место. Дело оставалось замалым - освободиться от полукомбинезона и куртки на флисе. После тог о как это удалось,и вещи и сапоги оказываются в нужных местах, начинаешь предполагать, что именнотаким является ощущение полного счастья. Оставшееся в термобелье тело просто растеклось по лежанке, вспоминаявсе передряги, нагрузки и радости днясегодняшнего. С виду нетяжелые, размеренные и методичные движения удочками втечение восьми часов, приводят к тому,что приятной болью пронизывает все тело– даже волосы и ногти. Я лежал поверх спальника, наслаждаясь давно желаннойрасслабухой. В полурастекшемся состоянии пребывал недолго - оставались некоторые мелочи, перед тем как залечь в спячку- повытаскивал чулки из сапог, вклинилих вместе с сапогами в остаткисвободного места возле передней сидушки.Все эти мелочи каждая сама по себе очень важны и позволят завтра получить сухуюобувь.
- Димыч, дружище, а где у нас квас в бутылке. Ведь ночью пить захочется,- спросил я у напарника.
- Я уже подумал об этом, - сообщил напарник. Пара бутылок лежат между переднимисидушками.
-Послушай, сколько времени мы не спали? – поинтересовался я.
-Давай, прикинем. Не менее полутора суток,- ответил Димыч.
- Значит, мы честно заслужили отдых. Вообще кто-тохотел намазать вывихнутое плечо диклофенаком, - напомнил я другу о егопроблеме, подавая тюбик с кремом
- Так ты все же взял крем? А то к концу дня стало побаливать не по- детски. Спасибо, старина,- с благодарностью ответил напарник, начиная медицинскую процедуру.
-Если хочешь, смажьруки “Спасателем “,- сделал я еще одномедицинское предложение, обильносмазывая руки, многократно попадавшие всоленую воду на морозном воздухе. Им тоже пришлось нелегко, на сгибахпоявились болезненные трещины кожи.
Глянул на часы – они показывали семь часов пятнадцать минут. Дизелёчек – трудяжка вел свой монотонный монолог, давая намсвет и тепло в борьбе с уличным морозом. По всей видимости, дизелекпереговаривался с проигрывателем, гдестояла флэшка с несколькими концертами различной музыки. Мы в полудреме валялисьна лежанках, наслаждаясь долгожданной, пришедшейполной и окончательной расслабухой. Сон сразу не шел, давая, насладится этимполузабытым ощущением хорошо прожитого охотничьего или рыбацкогодня. Но все же сон победил и под диалог дизеля и проигрывателя мы позволили ему себя победить. Часа через четыре проснулся оттого, что от дверцы стало поддувать в бок, и чтобы лишить холод возможности осложнить мне жизнь влез в любимый спальник. Приставучийхолод отступил, и я спокойно и комфортно проспал до половины седьмого утра. Ну,улице было почти светло и особо рьяныепоклонники зубаря и прочей рыбной живности уже несли вахту у лунок. Проснулись мы одновременно
- Димыч, по - моему, чуда не случилось. На улице примернотот же темпер. Почему то совсем не потеплело ,- обратился я к напарнику.
- Бывают, конечно, такие чудеса, но пусть они происходят с кем – то другим. Еслирезко потеплеет, тогда то, чтоназывается дорогонаправлением, превратится в задницу с ручками. Поэтому радоваться нужно устойчивому родномусороковничку. Зато как рыба замерзает-сразу же и в кость, мордочку морозец щекотинит, усы обмерзают. Согласись, экзотика, - нашел положительное в лютом морозце мойироничный напарник, задавая положительный настрой грядущему дню.
Слушая его, я лежапытался потягиваться и разминать ноги, спину, плечи. Они налились приятной болью, и приходилось избавляться от нее, настраивая ихна еще один рыбацкий день.
-Хорошо, с этимпонятно. По поводу зубаря молчу совсем, но ты как более опытный мелководненскийскиталец, ответь пжалста-месторыбалки менять будем? Предупреждаю сразу же - мне все равно. Как решишь,так и будет,- вновь отдал я рыбацкуюинициативу в руки напарника.
-Давай не будем дергаться. Здесь бывает всякое, - коротко ивесомо на правах бывалого принялрешение Димыч, выползая из- под одеяла.
Повалялись еще немножечко и не сговариваясь, началиодеваться с учетом всех проблем и особенностей ограниченного пространства. Яначал с простого действия – выдернул пробки из надувного матрасика. Раздалось шипение. Предугадывая прикол напарника, произнес:
- Димыч, это не то,что ты подумал. Это я просто матрас сдуваю.
- Может быть,- хмыкнул он с улыбкой.
Тем не менее, дождавшись, когда матрасик сдулсяокончательно, встал, отбросил назад спальник и начал в обратном порядке облачение в “Колыму”, заставляя впринудительном порядке сгибаться большинство своих суставов. Оставалось немного и тут мне пришлосьстолкнуться с совершеннонеожиданной проблемой, которая в инойситуации таковой не является. Япочувствовал позыв в туалет, притом основательно и серьезно. Вроде бы все просто, но когда наулице совсем не Сахара это совсем не так.В раздумьях как выходить из ситуевины попытался пошутить:
-Димыч, помнишь, давно показывали фильм “Угнать за сорок секунд”?
- Припоминаю, ответил напарник, - завершая процедуруоблачения в костюм.- А чего ты это вдруг про него вспомнил?
- Да так. По моему более круто бы смотрелся фильм “ Сходитьдо ветру на Мелководной в минус сорокодин”,- поделился я проблемой. –Вот и думай теперь - как сходить или какперетерпеть? Хотелось бы перетерпеть, ато уж больно прохладно.
- Буду рад за тебя, если получиться,- оценив шутку, ответилДимка.
Не знаю, что помогло мне - воля высших сил, напряжениемоей воли, куда был направлен векторприложения этих сил, но через пару минут туалетный позыв меня покинул, и жизнь совсем наладилась. Мы решилипозавтракать. Напарник предложил вернуться к его запасам и уничтожить на завтрак вареные яйца, колбасу и домашниекотлетки. Пакет с ними лежал подсидушками на полу. Димыч достал содержимое пакета и разочарованнопроизнес:
-Мать твою. Яйца замерзли. И даже вода с квасом зашуговались.
Сразу же положилизамерзшие гостинцы на торпеду, где теплый воздух обдувал стекло, а бутылки с водой поставили спереди в районе рычага коробкипередач, куда тоже подавался теплый воздух. Я покинул машину, открыл багажник. Изсвоего продуктового ведра достал незамерзший батон колбасы и кусочек сыра. Неспешноперекусили. За этой приятной процедурой я решил задать напарнику один довольно важный вопрос:
- Димыч, что думаешь, по поводу времени обратного выезда? Я предлагаю свинтить пораньше. Половить часов до двенадцати,собрать бутор и стартануть. Ну совсем не хочется тащиться в колонне .
Напарник долго не раздумывал и кивнул в знак согласия. Закончив завтрак, покинули машинуи занялись перебуриванием подмерзших заночь лунок. Утренний хиус *взбодрил как сутки назад. Пока напарник готовил себе лунки для общения с зубарем,устроил себе разминку с полными приседаниями, наклонами и поворотами.
Денек обещал бытьясным, небо начинало набирать яркость синевы, чтобы в полдень порадоватьлюдей яркой, насыщенной небесной лазурью.
Димыч закончил реанимацию лунок и, передавая бур, сказал:
-Львович, он даже и старые лунки отлично разбуривает.
-Давай попробуем, - согласился я, принимая лункоразбурочныйинструмент.
Он меня не разочаровал и очень быстро я вновь был готов к рыбалке в тайной надежде потрогать зуб у его владельца.В очередной раз выразил респект и уважение любимой “Колыме” – в минус сорок один градус я себя чувствовал очень комфортно.
- Алло, зубарь, я очень хочу глянуть на тебя,- с надеждойпроизнес я, опуская удочки в лунку.
Пока я упражнялся слунками, у Димыча уже шлифовали лед пара корюшек и одна очень приличная навага.
Начало оклевывать и у меня, вчерашний день не прошел даром, кое-какиенавыки восстановились и в этот раз я рыбачил почти без сходов, получая отэтого порядком подзабытое удовольствие. Всеже рыбак подледного лова во мне умер только клинической смертью. Похоже, произошла реанимация. Яуже довольно часто угадывал, кто клюет и чьего внимания я удостоился приочередной поклевке - огуречной рыбки иликонины.
- Димыч, по моему сегодня с утра рыба клюет получше, да и корюшка поклевывает чаще,- обратился я к напарнику, погруженномув рыбалку.- Цвет спинки у всех корюшек как у опресненной и их труднообозвать зубарями.
- Есть такое дело. Ну а зубари – на все воля рыбацкого Бога, - отозвался он, виртуозно делаяподсечку и начиная выбирать леску. Его трофеем стала на этот раз приличнаянаважка.
Мы с увлечением ловили, радуясь той рыбацкой удаче, которойнас удостоил рыбацкий Бог, времяпотекло неожиданно быстро. Кучки свежепримороженной наваги и корюшки росли не спеша, но уверенно. Я уже перестал думать о зубаре - удастся мне егопоймать в этот выезд или нет, это было совсем не важно. Я просторадовался милости рыбацкого Бога.
Подошел Виктор, беглый взгляд на него говорил только об одном – вечер вчера удалсятолько наполовину. Скорее всего, нехватило хорошей, и догонялись какой-то дрянью. Грустное лицо выражало глубочайшее сожаления по поводу совершенной вчераглупости и недовольство всем миром здесь и сразу.
-Уважаемый, вы как истинный аристократ вчера отравилисьнесвежими устрицами? – задал я ему простой вопрос.
- Львович, не тирань, вчера с напарником попали к соседямякобы на день рождения, ну и началось,- страдальчески оправдывался бедолага.
-Вечно тебя куда – нибудь занесет,- посочувствовал напарникдругу.
-Димка, может быть еще на ночь останетесь, порыбачим немного, вдруг корюшка пойдет,- тутже выложил он то, за чем пришел на самом деле.
- Не, дружище мы рыбачим еще пару часов и валим домой,- не оставил он надежды бедолаге на вечернюю компанию. - Вамрыбы нужно много, вот и ловите.
Потоптавшись немного и перекурив этот дело, недовольный гость вернулся ксебе. Время текло быстрее обычного и неизбежно приближалось к часу Х.
До него оставалось еще минут двадцать. Перед окончанием рыбалки по закону жанра клев стал активнее. Минут за десять я поймал четыре корюшки и с десяток наважки, у напарника дела шли ещелучше.
- Ни хрена себе ириска, это что за хрень, - удивленно воскликнул Дима, начав выбирать леску на одной изудочек.
Я превратился во внимание, наблюдая с интересом и надеждой за лункой, откуда тянули рыбку.
Димычу повезло – его трофеем все же стал тот, кем продолжают грезить магаданские корюшатники. На льду,уже отцепившийся от крючка бился кусочекживого серебра размером с большуюселедку.
- Да ну на фиг!! Ты откуда взялся? – искренне удивился напарник, успевая ногой отброситьединственного пойманного нами зубаря, стремившегося вернуться опять в лунку.
- Димыч, ты зачем это сделал? Это и есть вожделенный зубарь?- порадовался я за напарника.- Он что последний в этойбухте? Если так, тогда давай хотя бы его сфоткаем для истории.
Напарник хмыкнул иронично, но довольная улыбка на лицеговорила о том, что ему это просто нравится. Я принес фотоаппарат и сделалнесколько снимков и только после этого внимательнорассмотрел желанный трофей. Рыбка действительно впечатляла - сантиметров на тридцатьпять длиной, в ширину в самом широком месте сантиметра четыре-пять, распространяла насыщенный запах свежих огурцов, спинка была черной с зеленовто – синим отливом.Действительно, во рту этого корюшачьего монстрика с верхней челюсти торчали пара внушительных для такой рыбки зубьев.
Я решил еще немного испытать рыбацкую удачу и вернулся клункам. К этому времени уже изрядно потеплело и оставшееся рыбацкое время мыпроводили почти в комфорте. Вдруг наодной из удочек я ощутил очень резкийи в то же время тяжелый удар. Сделал нерезкую подсечку и начал выбирать туго натянувшуюся леску, в предвкушении встречи с довольно крупной рыбкой. Не давая слабины, аккуратно вывел трофей. Он повел себя сразу же некорректно, оторвав крючок вместе с поводком.
-Ну и кто ты есть? Конь буденновский, лошадь бургудская или конь педальный? - спросил я,разглядывая извивающуюся на льдуздоровенную наважину.
- Львович, ты перед окончанием рыбалки поймал самуюкрупную навагу,- тепло поздравил меня напарник.
Действительно, размеры моего трофея на глазок были близки к полуметру, и он стал сигналом к окончаниюрыбалки. Теперь точно все. Эта наважина подала сигнал к тому, что первая моя рыбалка на бухте Мелководная подошла к финишу. Сожаленияо том, что зубарь не пришел лично ко мне в гости, не было ни малейшего и с пониманием того, что по закону мироздания все в этоммире конечно, в том числе и хорошее. На такой оптимистически - философской нотеначали сворачиваться. Буквальноминут через двадцать в машину было уложено все кроме рыбы. Подошло время узнать, чтомне удалось поймать за четыре часа утренней рыбалки. Быстрый просчет показал –поймано двадцать четыре корюшки идевяносто две наваги. Для меня это был абсолютный личный рекорд и яркая страничка в рыбацкой биографии.
-Димка, не поверишь, но мне все же удалось всего за четыре рыбацких часа поймать больше сотнирыбок,- поделился я с напарником своимдостижением. – И вообще я никогда еще неловил по стольку рыбы на подледнойрыбалке. Ну а с зубарем еще увидимся.
-Поздравляю. Есть у меня смутное предчувствие, что тыосновательно подсаживаешься на зимнюю рыбалку.И это правильно, – одобрительно ответил напарник.
Уложили рыбу, незабывать же ее здесь, Дима проверил ходовку нашего “Террика “. Перед тем, как занять места в машине я тихо произнес:
- Дедушка, благодарим тебя за гостеприимство, за честный дардобычи, за понимание между нами. Отпустинас с миром, дай доброй дороги домой.Спасибо за все ,- обратился я с благодарностью к местному Духу Охоты ирыбалки.
Подъехали клагерю пострадавших от праздника. Онидаже пытались выгонять похмелье черезрыбалку, но получалось это плохо. Мы пожелали им хорошей рыбалки, свежей головы,всего самого добрейшего, и направились к выезду на лед.
Соcкучившийсяпо движению “Террик” упрямо и уверенно боролся со снежным покрывалом бухты Мелководная. Вскоре мы оказались уже перед знакомым труднымсъездом на бухту. Сейчас нам предстояло преодолеть его в обратномнаправлении. Наш джип без особого труда вынес нас на прибрежное плато, запинаясь на подъеме заямы, выбоину и бугры.
-Димыч, тормозни, где понравится, перекусим, снимем лишнее ив дорогу,- предложил я напарнику,которого уговаривать совсем не приходилось. Он выбрал местечко очень удачно, отсюда была видна величественная панорама бухты. Она была спокойна, прекрасна и таинственна. Контраст яркойнебесной лазури и синевато-белого снега,настоянный на свежести морозноговоздуха радовал глаз и душу.
- Смотри, какая красотища,- обратился я к напарнику, неспешно пожевывая бутерброд изапивая прохладным квасом,– так хочется сюда вернуться еще раз.
- Даст Бог, все получится, - ответил напарник.
Пока мы были заняты перекусом, нас обогнали несколько небольших групп машин,которые по нашему примеру ужевыдвигались в сторону города.Привычно глянул на часы - онипоказывали два часа дня, и именно сэтого момента началась вторая и не менее важная часть поездки за мелководненским зубарем. Первая часть, которая позволила намприехать сюда, наловить рыбки получилась с блеском. Вторую часть во всей ее непредсказуемости мы с напарником начинали переживать с того момента, как он включил передачу и направил послушного “Террика” на дорогу в сторону города. Дорога здесь была относительно ровной и накатанной, поэтому Димыч пользовалсямоментом и заставил бежать “ Террика “ c максимально возможной скоростью. Как-то очень быстро мы начали догонятьушедшие вперед машины.
-Сейчас на прибрежной равнине постараемся побольше машин оставить сзади. Ну, очень не хочется опять тащиться вколонне по перевалам, - обозначил длясебя задачу напарник, догоняя первую группу из пяти машин.
Не торопясь, онидвигались вперед, насколько позволяливозможности машин и квалификация водителей. Я глянул на напарника – в его глазах появился какой-тоздоровый азарт водителя, знающего ценусебе, своей машине и могущего позволить себе на дороге гораздо больше других, не создавая опасности при движении. Наличиедвух параллельных дорог во многом облегчало поставленную задачу. Иногдасостояние участка одной из дорог, покоторой шла группа, позволяла Димычу совершать так нужные нам обгоны.Он оценивал возможность перехода напараллельную дорогу, её состояние иначал свой маневр. Добавив газу машинеи уведя ее на параллельную дорогу, он начинал обгон. Не скажу, что это очень комфортно, ноподпрыгивая на кочках и в ямах, мы обогнали первую маленькую группку из пяти машин. Дима завершал этотманевр в присущем ему агрессивно – уверенном стиле вождения, продолжая отрываться от оставшейсясзади группы и получая от этого ясно видимое и большое удовольствие.
- Ну что дружище, обогнали первые пять попутчиков. До города три десятка наберутся?- задал я вопрос водителю, который пользуясь моментом, продолжал уходить от отставших машин.
-Посмотрим, время покажет, - довольно улыбаясь, ответилДимыч, уверенно управляя машиной. – И вообще движемся мы домой с оченьхорошей скоростью.
Так до первого перевала тундровый обгон Дмитрий проводилеще несколько раз, оставляя сзади группы машин разного состава.Когда позади осталась еще одна из десятка машин, состоящая из Ландкруизеров,Патрулей, Паджериков я сказал:
-Дима, если так пойдет дело три десятка оставшихся сзади машин точно будет к концу пути. Уже естьдвадцать.
-Это уже не важно, главное движемся быстро и без остановок, -ответил напарник.
Совершенно иначе смотрится обратная дорога, когда видишь всеее красоты в ясный день. За времядвижения в разговорах Дима очень много рассказывал о тех случаях, которые емуили его друзьям довелось преодолеть или пережить. Незаметно вошли в первыйперевал, войдя в хорошо облесенную часть дороги.
Спустившись сперевала, попали в намного разлившуюся за ночь наледь, наблюдая как ее преодолевают идущие машины. На и здесь удалось обойти четыре машины и уйтивперед. За прошедшие сутки по дорогеслучилась маленькая беда. Не рассчитавший скорости Ландкруйзер на скорости вошел в яму и вывернул левую частьпереднего моста. Произошло это в очень опасном месте, где высока вероятность выхода наледи.
- Львович, идем очень споро. Если все пойдет как сейчас, часиков в семь – восемь вечера будем дома, - с уверенностью произнес напарник.
Так получается дорога за пять часов с Мелководной это очень здорово? – поинтересовался. Я
- Это замечательно, - подтвердил мои предположения напарник.
-Значит, так тому и быть,- завершил я эту часть нашегодиалога.
Не заметно и второй перевал был преодолен, на спуске снего запомнилась картинка открывающегося с перевала озераЧистое. Спустившись с перевала передсамим озером я увидел след небольшого лося, пересекшего дорогу слева направо.
- Димыч, а вот это совсем фантастика. Лосиный след при таком поголовье снегоходов иотвязанных ейных владельцев, -поделился я увиденным с напарником.
Солнце начиналосдавать вахту на небосклоне, понемногу уступая сумеркам. В начале пятого наш “Террик “ уже бодро полировал колесами лед в районе Атарганской косы, продвигаясь на лед Ольского лимана.
- Димыч, видишь идущие слева и спереди парумашин? Если мы изобразим, что ты их обгоняешь, тогда получится, что за дорогу мы обгоним тридцать одну машину, - напомнил я напарникуо его намерениях.
-Щас сделаем, - озадачился он и в итоге в поселок мы въезжали раньше увиденных машин.
Вскоре почувствовав долгожданный асфальт под колесами, наш джип еще быстрее понес нас втепло и уют домов. Очень скоро довольноурчащий в предвкушении заслуженного отдыха
“ Террик “ стоял возле моего подъезда, откуда он меня принял к себе почти двое суток назад. Усталостьот дороги накатила волной, сразу же возникли мысли о теплой ванне, стопкехорошего коньяка и любимом диване.
Мы с Димычем вылезли из машины, выгрузили моивещи и мешок с рыбой. Напарник стоял рядом. Довольная ,но усталая улыбка гуляла не его лице.
-Ну что, Львович, рыбалка удалась? – задал он волновавшийего вопрос.
- Бесспорно и даже непокобелимо. И поверь, отсутствие коварных зубарей для меня эту рыбалку не испортило. Кстати, давайпопробуем забить на следующую субботу еще одну поездку. Все же хочется отомстить зубарям с особым цинизмом, - ответил я напарнику. Возможно, он до последнего момента мог быть расстроен по поводу того, что именно яне поймал ни одного зубаря.
- Ну, тогда все здорово и, думаю, первая совместная поездкаудалась, - ответил Димыч.
Мы крепко пожали руки. Я направился грузить бутор в лифт, он на водительскоеместо. Нажав кнопку лифта, я поставилсебе еще две задачи - увезти по полному пакету наваги своим близкимдрузьям, задуманное осуществил и уже через пару часов вернулся домой довольный, что порадовал друзей свеженькой рыбкой и немного уставший. Пока набиралась вода в ванну, я разбиралрюкзак, сумку и продуктовое ведро. Приразборе сумки я очень сильно удивился.Оказалось, что самой нужной вещью на Мелководной оказался мой любимый четырехсекционный складной биллиардный кий. Собирая сумку судочками на рыбалку, я не выложил егопосле пятничной бани. Наверное, на этойрыбалке он был самой необходимой вещью….
“Террик “ – Джип – Ниссан. Т еррано
Самодур* - снасть для подледного лова корюшки и наваги. НАосновную леску привязывают на короткие поводки мелкие крючки с кембриками разного цвета.
Наледь*- выходгрунтовых вод на поверхность в зимнее время.
Шуга *- вода, смешанная со снегом.
Снежик.* - снегоход
Хиус* - местное название плохого холодного ветра
Тинсулайт* - утеплитель

04. 04.15

 

[Vitalya]

Позвольте немного украсить ваш замечательный рассказ фотографиями моего друга

 

[patentoved]

Да, ... настоящий рыбацкий суперэкстрим при минусе в 40, что рыбалка - что дорога ... на грани выживания . Впечетляет и местная классификация участников - водители , ездуны , ездюки и водятелы - прямо в точку ... Зубаря то впоследствии удалось порыбачить ? И спасибо за рыбалку , как сам побывал ...

 

[msmgd]

Виталий , не прсто позволяю а только благодарю. Спасибо за внимание..

--- Добор поста---

Володя. спасибо за отзыв В прошлый раз было так. В прошлую субботу и воскресенье все было совсем иначе.Другая дорога перевал чистили и сделали серпантин для лесовозов.Поэтому таких колонн не было вообще. Темпер не выше 35 умеренные наледи где никто не сидел.
Рыба у меня ловилась хуже у мужиков лучше.Но это не важно -главное създили. желаного зубаря размером с олюторскую селедку не поймалми .были достойные экзкемпляры сантимов по тридцать.

 

[msmgd]

 

[msmgd]

Увы.больше пока нет грузится. Инет дерьмо от Билайна. Фотка стопроцентная документльность - это именно тот единственный зубарь

 

[Vitalya]

А вод и парни с видео

 

[msmgd]

Вадим , спасибо за отзыв.Клипчик неплохой .фотки подобраны неплохо. Песенку только подобрали к озвучке не местную Не бывает на Мелководной ни жерлиц ни мотыля. ну этот наверное не важно, главное верно уловили суть процесса. Работа двухлетней давности - в этом году сам не был.Мужики уже сделали набег- пока слабо но зубариков подергали. Сейчас иду жарить!!!