VladTtru
Участник
- С нами с
- 21/02/06
- Постов
- 116
- Оценка
- 91
- Живу в:
- Шахунья
- Для знакомых
- Владимир
- Оружие
- Investarm-100,VERO
- Собака(ки)
- Дратхаар
Он стоял и слушал. Впереди было открытое место, за которым его мог поджидать враг. Старый секач, о почтенном возрасте которого говорил его громадный размер, и седина, густо покрывшая нижнюю часть рыла, чувствовал, что впереди - опасность. Не было ветра, чтобы прихватить запах сигаретного дыма или ненавистного человеческого пота. Стояла гнетущая тишина. Кабан осторожно вышел из-за ели - впереди лесовозная дорога и в два прыжка можно проскочить её, а дальше - мелкие ёлочки надежно укроют его. Надо сделать эти два прыжка. Грохот выстрела и жгучая боль в правой задней ноге слились в воедино. Не дожидаясь второй пули, кабан волчком крутнулся на месте и вернулся в укрытие. Следующего выстрела не последовало.
Боль жгла, и кровь толчками уходила из раны. Надо отдышаться. Он вспомнил, про увиденный большой муравейник на пути сюда и вернулся к нему. Мощным рылом расшвыряв снег и верхний слой муравьища*, он улёгся на мягкую хвою. Прошло несколько минут, и тут послышался монотонный шорох снега. Такой звук издает человек, когда идёт по снегу на лыжах. Человек в одиночку без собак решил преследовать его. Да, сегодня секачу явно везёт! Сначала охотник промахнулся по неподвижной цели , а вот и сам стал мишенью: cейчас обидчик ответит за всё.
Толя - самый молодой член охотничьей бригады Олега, упросил взять его на загонную охоту на лося. Бригадир все время подсмеивался над его недавно купленной одноствольной Ижевкой, называя ее «кочергой». Как обычно бывает, новичка отправили на самый крайний номер, куда сохатый «в принципе» не должен выйти. Оттоптав площадку, чтоб не скрипел снег, Толя стал ждать зверя. Он почти не шевелился, не курил и даже дышать старался через раз. Наградой за терпение и стал выход на его номер кабана. Секач и так был огромный, а из-за вздыбленной щетины, Толе даже показалось, что в холке он ему будет по плечо. В первый миг охотник, даже подумал пропустить кабана, но мысль, что подстрелив такого зверя, заслужит славу матерого кабанятника и навсегда избежит насмешек насчет своей неопытности – победила сомнения. Вскинув ружье, и целясь в правую лопатку, он выстрелил. Увидев, как просел после выстрела секач, и как сильно окрасился кровью снег, Толя бесшабашно решил, что серьёзно ранил зверя и теперь в одиночку легко добреет его.
Кабан подпустил преследователя поближе и атаковал. Мелкий ельник надежно скрывал его от глаз врага, для кабаньей же туши далеко за центнер весом он не являлись препятствием. Толя поздно заметил опасность - летящую на него в клубах взметаемого снега живую торпеду. Выстрел навскидку не причинил нападающему вреда. В последний момент охотник прыгнул с лыжни в сторону и этим спас себе жизнь. Секач наотмашь полоснул острым клыком мелькнувшую перед рылом ногу и помчался дальше. Он не видел, как барахтался в рыхлом снегу человек. Можно конечно вернуться и добить врага, но на это уйдут драгоценные мгновения, и тогда подойдут люди, которые, как волки, редко охотятся поодиночке. Надо использовать выигранное время, чтобы оторваться от погони.
Атака забрала слишком много сил, и подранок не смог уже уйти далеко. Пробежав от дороги шагов двести, он залёг в мелком осиннике, развернувшись рылом назад к своему входному следу. Он думал, что охотникам, занятым спасением своего товарища уже будет не до него. Если бы кабан мог знать, что происходит сейчас на просеке, то, наверное, собрал бы свою волю в кулак и ушёл, на адреналине но ушел бы. Шанс спастись у него был: хотя рана сильно болела, но она была не смертельна и уже перестала кровить. Сейчас в лесу лег глубокий снег, нет наста, и люди не смогут долго преследовать его.
В это время на дорогу, прихрамывая, выбрался обидчик секача. Услышав выстрелы, к нему подошли друзья.
- Что, Толь, из своей кочерги рябчиков стреляешь? - посмеивались они, еще не разглядев его помятого вида.
-Да какие там рябчики! Такого кабанищу заранил! Вон как мне клыком валенок распахал – перебивая их, сбивчиво начал рассказывать Анатолий.
Выслушав его, Олег выматерился и сурово добавил:
– Врезать бы тебе дураку… Радуйся, что жив остался! Разве льзя в такой чапыге* в одиночку раненного секача тропить?!!! И сам подставился и нам работы наделал! Раненный кабан далеко первый раз не уходит. Нужно было подождать, может сам дошёл бы, а нет, так мы бы с собаками его быстро добрали. А сейчас ищи его по лесу!
-Ладно, - смилостивился он, - оставайся здесь. Всё равно сейчас от тебя толку никакого! Колюха, пускай собак. Может подранок не далеко ушел!
Толя, бледный как мел, с трясущимися руками попытался закурить. Только сейчас до него стал доходить смысл происшедшего. И через тридцать лет еще не раз проснётся он в холодном поту, когда во сне ещё раз переживёт атаку секача.
Две лайки азартно повизгивая, крутились у ног охотников. Спущенные с поводков, они как разжатые пружины метнулись по кабаньему следу вперёд.
- Тута он, не далеко ушел !-обрадовался Олег, услышав вскоре их азартный лай рядом в лесу. Охотники бросились вслед за собаками. Резкий собачий визг заставил всех вздрогнуть.
В густом осиновом подросте лайкам было трудно увёртываться от острых как бритва кабаньих клыков, и секач быстро расправился с ними. Одной собаке он распорол брюхо, второй - располосовал правую ляжку, когда заметил подбегающего человека. До спасительного молодого ельника было гораздо ближе, чем до охотника. Но старый кабан был боец и решил принять бой, возможно последний в своей жизни. Он был страшен в этом броске: забыв про боль в раненной ноге, понесся, как огромное пушечное ядро, желая растерзать и смять противника. С его раскрытой пасти клочьями летела пена, красные от напряженья глаза впились в цель .
Грохнул выстрел, и сразу за ним другой. Мощное тело сразу перестало слушаться. По инерции зверь пролетел еще несколько метров и упал почти у ног Олега. Тот, переломив двустволку и выкинув пустые гильзы, торопливо нашаривал в кармане патроны. Ползком секач попытался дотянуться загнутым как восточный кинжал клыком хотя бы до валенка ненавистного врага. Раскатистый выстрел подоспевшего Николая навсегда успокоил лесного великана..
- Ну и зверюга! – восхищенно бросил он Олегу, вытирая пот со лба.
- Колька ты видел, видел: как он на меня пошел?! – прохрипел тот в ответ, облизывая пересохшие губы, - Ведь мог уйти в ёлочки, а он на меня повернул – настоящий мужик был! Уважаю!
Муравьище* - муравейник(местн), *Чапыга –бурелом
Боль жгла, и кровь толчками уходила из раны. Надо отдышаться. Он вспомнил, про увиденный большой муравейник на пути сюда и вернулся к нему. Мощным рылом расшвыряв снег и верхний слой муравьища*, он улёгся на мягкую хвою. Прошло несколько минут, и тут послышался монотонный шорох снега. Такой звук издает человек, когда идёт по снегу на лыжах. Человек в одиночку без собак решил преследовать его. Да, сегодня секачу явно везёт! Сначала охотник промахнулся по неподвижной цели , а вот и сам стал мишенью: cейчас обидчик ответит за всё.
Толя - самый молодой член охотничьей бригады Олега, упросил взять его на загонную охоту на лося. Бригадир все время подсмеивался над его недавно купленной одноствольной Ижевкой, называя ее «кочергой». Как обычно бывает, новичка отправили на самый крайний номер, куда сохатый «в принципе» не должен выйти. Оттоптав площадку, чтоб не скрипел снег, Толя стал ждать зверя. Он почти не шевелился, не курил и даже дышать старался через раз. Наградой за терпение и стал выход на его номер кабана. Секач и так был огромный, а из-за вздыбленной щетины, Толе даже показалось, что в холке он ему будет по плечо. В первый миг охотник, даже подумал пропустить кабана, но мысль, что подстрелив такого зверя, заслужит славу матерого кабанятника и навсегда избежит насмешек насчет своей неопытности – победила сомнения. Вскинув ружье, и целясь в правую лопатку, он выстрелил. Увидев, как просел после выстрела секач, и как сильно окрасился кровью снег, Толя бесшабашно решил, что серьёзно ранил зверя и теперь в одиночку легко добреет его.
Кабан подпустил преследователя поближе и атаковал. Мелкий ельник надежно скрывал его от глаз врага, для кабаньей же туши далеко за центнер весом он не являлись препятствием. Толя поздно заметил опасность - летящую на него в клубах взметаемого снега живую торпеду. Выстрел навскидку не причинил нападающему вреда. В последний момент охотник прыгнул с лыжни в сторону и этим спас себе жизнь. Секач наотмашь полоснул острым клыком мелькнувшую перед рылом ногу и помчался дальше. Он не видел, как барахтался в рыхлом снегу человек. Можно конечно вернуться и добить врага, но на это уйдут драгоценные мгновения, и тогда подойдут люди, которые, как волки, редко охотятся поодиночке. Надо использовать выигранное время, чтобы оторваться от погони.
Атака забрала слишком много сил, и подранок не смог уже уйти далеко. Пробежав от дороги шагов двести, он залёг в мелком осиннике, развернувшись рылом назад к своему входному следу. Он думал, что охотникам, занятым спасением своего товарища уже будет не до него. Если бы кабан мог знать, что происходит сейчас на просеке, то, наверное, собрал бы свою волю в кулак и ушёл, на адреналине но ушел бы. Шанс спастись у него был: хотя рана сильно болела, но она была не смертельна и уже перестала кровить. Сейчас в лесу лег глубокий снег, нет наста, и люди не смогут долго преследовать его.
В это время на дорогу, прихрамывая, выбрался обидчик секача. Услышав выстрелы, к нему подошли друзья.
- Что, Толь, из своей кочерги рябчиков стреляешь? - посмеивались они, еще не разглядев его помятого вида.
-Да какие там рябчики! Такого кабанищу заранил! Вон как мне клыком валенок распахал – перебивая их, сбивчиво начал рассказывать Анатолий.
Выслушав его, Олег выматерился и сурово добавил:
– Врезать бы тебе дураку… Радуйся, что жив остался! Разве льзя в такой чапыге* в одиночку раненного секача тропить?!!! И сам подставился и нам работы наделал! Раненный кабан далеко первый раз не уходит. Нужно было подождать, может сам дошёл бы, а нет, так мы бы с собаками его быстро добрали. А сейчас ищи его по лесу!
-Ладно, - смилостивился он, - оставайся здесь. Всё равно сейчас от тебя толку никакого! Колюха, пускай собак. Может подранок не далеко ушел!
Толя, бледный как мел, с трясущимися руками попытался закурить. Только сейчас до него стал доходить смысл происшедшего. И через тридцать лет еще не раз проснётся он в холодном поту, когда во сне ещё раз переживёт атаку секача.
Две лайки азартно повизгивая, крутились у ног охотников. Спущенные с поводков, они как разжатые пружины метнулись по кабаньему следу вперёд.
- Тута он, не далеко ушел !-обрадовался Олег, услышав вскоре их азартный лай рядом в лесу. Охотники бросились вслед за собаками. Резкий собачий визг заставил всех вздрогнуть.
В густом осиновом подросте лайкам было трудно увёртываться от острых как бритва кабаньих клыков, и секач быстро расправился с ними. Одной собаке он распорол брюхо, второй - располосовал правую ляжку, когда заметил подбегающего человека. До спасительного молодого ельника было гораздо ближе, чем до охотника. Но старый кабан был боец и решил принять бой, возможно последний в своей жизни. Он был страшен в этом броске: забыв про боль в раненной ноге, понесся, как огромное пушечное ядро, желая растерзать и смять противника. С его раскрытой пасти клочьями летела пена, красные от напряженья глаза впились в цель .
Грохнул выстрел, и сразу за ним другой. Мощное тело сразу перестало слушаться. По инерции зверь пролетел еще несколько метров и упал почти у ног Олега. Тот, переломив двустволку и выкинув пустые гильзы, торопливо нашаривал в кармане патроны. Ползком секач попытался дотянуться загнутым как восточный кинжал клыком хотя бы до валенка ненавистного врага. Раскатистый выстрел подоспевшего Николая навсегда успокоил лесного великана..
- Ну и зверюга! – восхищенно бросил он Олегу, вытирая пот со лба.
- Колька ты видел, видел: как он на меня пошел?! – прохрипел тот в ответ, облизывая пересохшие губы, - Ведь мог уйти в ёлочки, а он на меня повернул – настоящий мужик был! Уважаю!
Муравьище* - муравейник(местн), *Чапыга –бурелом
