m1tya
Завсегдатай
- С нами с
- 31/03/06
- Постов
- 1 241
- Оценка
- 1 909
- Живу в:
- Москва
- Для знакомых
- Дмитрий
- Оружие
- всякое разное
- Собака(ки)
- курцхаар
Серое туманное утро. Временами моросит мелкий дождь. Отчаянно молотя винтом вспененную воду, тяжелогружённая «резинка» пытается выйти на глиссер, но, не набрав нужную скорость, грузно падает в набегающие волны, обдавая своих пассажиров каскадами холодных брызг. Экипаж лодки – пятеро человек, кутающихся в дождевики и три собаки, сбившиеся в дрожащую от холода кучку на носу лодки, - всматриваются в приближающийся с каждой минутой берег, уходящий грядами разбросанных в беспорядке камней вверх, к хмурым сопкам Кольского полуострова. Мы едем на охоту на белых куропаток…
Для меня это совершенно незнакомая дичь, на которую меня пригласил поохотиться Кирилл Тучин ещё на новогоднй встрече Хантклаба. И я, конечно, с радостью принял его предложение. Весь вечер я с огромным интересом слушал рассказы Кирилла о бескрайних просторах тундры, суровой северной природе, рыбалке и, естественно, об охоте. Честно говоря, я никогда не удалялся от дома на машине на столь большое расстояние, и вся эта затея с двумя днями пути и полной сменой «картинки» мне до самого отъезда казалась какой-то нереальной, в то же время маня неизвестностью. Я всё чаще и чаще думал о Кольском.
Сказано – сделано. Промелькнула в предрассветной дымке Московская область, Вологодская губерния плавно сменила Ярославскую, под вечер потянулись бескрайние леса и озёра Карелии… Короткий ночлег в Кандалакше, и к обеду мы уже в Мурманске.
Сдали документы на путёвки, быстро затарились провиантом и, пропылив по грейдеру финишные 100 километров, добрались до места. Кроме нас здесь ещё немало охотников. Наконец-то вживую познакомился с Олегом Семиволосом, Денисом Пащенко и другими замечательными людьми…
Дружно разбили лагерь. По 150 за встречу, вечер в разговорах у потрескивающего костра, бросающего на ветер снопы искр, пар, клубящийся над зеркалом залива, отражающего догорающую на горизонте зарю, и мысли-думы о завтрашней охоте. Какой она будет?
…Из темной толщи воды показались, проплыли за бортом тяжёлые каменные глыбы, мелькнула светлым песком отмель. «Илья, посмотри, как идём!»- крикнул сидящий на корме Кирилл своему 14-летнему сыну, и паренёк, ловко свесившись на носу, руками давал знать, куда держать курс.
Артём, брат Кирилла, сбавил обороты. Осторожно лавируя между подводных насыпей и обходя мели, лодка заскользила к полоске прибрежной гальки. Стараясь уберечь резиновое дно от удара об острые камни, Артём лихо выпрыгнул за борт и зачерпнул полные сапоги холодной воды. Ну, что же, бывает… После получасовой тряски по волнам мы все тоже изрядно промокли. Но замерзнуть никто не боится – нам предстоит с полдня лазить по этим холмам, то поднимаясь по склонам вверх, то спускаясь вниз к распадкам и низинам в поисках дичи. Высохнем за полчаса, а ещё через час из ушей пар повалит…
Мы не спеша разобрали вещи и зарядили ружья. Определившись с точкой сбора на вершине ближайшей сопки, разошлись каждый в своём направлении.
Моим спутником стал Саша Смирнов (smrnov@gmail.com) - не охотник, но любитель природы, высотник, за спиной которого Эльбрус, Аконкагуа и Килиманджаро. И, что самое важное сейчас, – хороший фотограф. Спасибо ему за большинство снимков к этому отчёту!
Послав собаку в поиск, делаю свои первые шаги охотника по мягкому, влажному мху Кольского полуострова. Курцхаар исправно челночит на быстром аллюре по разноцветному ковру лишайников и трав, россыпям вороники и морошки, мелькает крапчатым пятном в куртинах карликовых берёз. Рядом шумит прибой, тут и там перекликаются тонким писком потревоженные лемминги, а где-то в небе, среди рваных седых облаков, гонимых северным ветром, одиноко гогочет отбившийся от стаи молодой гусь.
На каждом шагу попадаются крепкие бурые шапки крупных подосиновиков, размером с небольшую тарелку. Нет-нет, а соблазнишься спелой ягодой, зачерпнёшь с куста полную горсть черники, тут же тающей во рту, освежающей и придающей сил. Полное ощущение нереальности! И лишь собака, потянувшая к островку ерника, напоминает, что мы на охоте!
Мы с Цуной никогда ранее не охотились на куропаток. Ни на серых, ни, тем более, на белых. И я немного беспокоился, как она отреагирует на эту новую для неё дичь. Схватившись высоко поднятым носом за волнующий запах, собака сбавила ход и перешла на рысь. Чем ближе она подходила к птице, запавшей где-то среди искривлённых суровым климатом стволов деревьев, тем осторожнее становились её движения и напряжение сквозило в каждом шаге. Последние метры легавая уже почти стелилась по земле, и вот, наконец, присев на передние лапы и оттопырив вверх слегка дрожащую сигарку хвоста, замерла, воткнулась носом в незримую точку в кустах багульника.
С выпрыгивающем из груди от волнения сердцем подхожу к собаке. Беру на изготовку ружьё. В кустах, куда словно стрелка компаса указывает Цуна, замечаю движение. Приглядываюсь повнимательнее, и вот же она – куропатка, всего в каких-то 10-ти шагах от меня! И не белая она вовсе, а почти вся ржаво-бурая, лишь маховые перья и брюшко белоснежного цвета. Спряталась между кочек, по куриному вытянула вверх шею, таращится на меня черным глазом, готовая взлететь в любую секунду.
«Цуна, вперёд!!!». Кусты взрываются пестрыми птицами. Куропатки со скрипучим «хохотком», мелькая белыми крыльями, разлетающихся в разные стороны. На вскидку стреляю ту, которую заприметил ещё на земле. Оставив в воздухе облачко пуха, чисто битая птица комом падает в мох. Перекидываю стволы на другую, но её закрыло дерево и выстрел лишь осыпал листву с его кроны. Однако куропатка, на которую здесь, видимо, никто отродясь не охотился, не почувствовала опасности и, плавно спланировав, села в кусты карликовой ивы неподалёку.
Цуна подала подстреленную птицу, и мы пошли отрабатывать переместившуюся. Собака легко взяла запах и встала у края зарослей. Посылаю вперед, но молодая легавая осторожничает и не спешит сломя голову бросаться в кустарник. Вместо этого она бегает вокруг него, то и дело останавливаясь и, склонив голову, прислушиваясь, как будто она дорабатывает бегущего в густых зарослях коростеля. Ещё раз посылаю её вперед . Делать нечего - Цуна ныряет в кусты, стараясь сцапать снующую среди веток птицу. Куропатка не выдерживает такого натиска и поднимается на крыло. В горячке пуделяю накоротке, со вторым выстрелом затягиваю, долго ведя цель, и спускаю курок уже на придельной дистанции. «7-ка» накрывает птицу, но лишь потеряв несколько перьев, она стремительно уходит вверх, вдоль склона холма, переваливает через его вершину и скрывается из вида. Минут сорок мы утюжим косогор и заросший в низу лог, изрезанный уходящими к большой воде ручейками, но всё бесполезно. Вдалеке слышны редкие хлопки выстрелов ребят и мы, оставив поиски подранка, решаем продолжить путь.
Вскоре Цуна отрабатывает ещё один выводок, схоронившийся в чапыжнике у отвесной стены каменистого распадка. Но я, полез через заросли напролом и всё испортил. Вспугнутая куропоть шумно рванула врассыпную. Растерявшись в этой неразберихе, беспорядочно палю по сторонам и впустую расстреливаю весь магазин. Эх, мазила… Но нет - не совсем мазила. Пропавшая минут на пять собака возвращается с трепыхающимся подранком в пасти. Молодая куропатка ещё не перелиняла в осенне-зимний наряд и была одета в тусклое желто-серое оперение. Она больше походила на худосочного, лишь недавно научившегося летать, тетеревёнка. Сравнив её с крупным белоснежно-охристым курапочом могли бы возникнуть резонные сомнения, что это птицы одного вида.
“Где вы ходите? Мы вас уже ждём наверху!” – затрещал в рации голос Кирилла. Прибавив шагу, лезем в гору. Идти с непривычки оказалось не так-то просто. Радовавшие ранее глаз обширные ивовые стланики, укрывающие склон жёлто-зеленым покрывалом, теперь норовили запутать, схватить за ноги ветками-щупальцами, а коварно мягкий мох скрывал под собой чавкающую болотистую почву, вмиг засасывающую сапоги.
Но, вот, кряхтя и отдуваясь, мы уже почти доползли до финиша. Верхушка сопки, усеянная осколками скал, всё ближе и ближе. Под ней, на высоком каменном уступе, словно нос корабля, выдающегося над крутым откосом, видны фигурки друзей. Вальяжно развалившись на ровной площадке поросшей ягелем, свесив ноги вниз, ребята подшучивают над нами и …. пьют пиво!!!
Собрав последние силы, мы буквально влетаем наверх, и наступает настоящее СЧАСТЬЕ! Первый, самый вкусный глоток холодного пива разливается свежестью и прохладой по всему телу, смешиваясь с приятной усталостью от пройденных километров и удовлетворением от удачной охоты. А кругом, уходя вниз каменными россыпями и островками карликовых берёз, простирается тундра, опоясанная с севера свинцовыми водами озера с нависшими над ним низкими дождевыми тучами, а на юге - уходя на многие километры до самого горизонта.
Глядя на нас, Артём улыбается – это он не поленился таскать с собой в рюкзаке несколько банок волшебного напитка, подарив нам минуты блаженства. В последующие дни я последовал его примеру, непременно прихватывая с собой из лагеря на охоту пару банок «Невского светлого».
Выстрелы товарищей, что мы слышали утром, оказались ненапрасными, и все они сегодня были с полем.
День начался просто великолепно! Отдохнув и набравшись сил, решаем спуститься с сопки и прочесать лежащую у её подножья низменность, испещрённую мелкими озерцами и болотинками. Снова расходимся каждый своими тропами…
Под горку, по мягкой подушке мха, ноги сами несут тебя вперёд. Саша, не переставая фотографировать всё вокруг, всё чаще и чаще задаёт вопросы об охоте: «А как получить лицензию на оружие? Как оформляется охотбилет?» Чувствую, что парня серьезно зацепило и, наверное, он сменит фотоаппарат на ружьё. Да и как можно остаться равнодушным, глядя на грациозную, пронизанную страстью работу легавой?!
Вот, вроде бы равнодушно, монотонно позвякивая колокольчиком, переходя с галопа на рысь в крепких местах, поджарая легавая энергично обшаривает пространство перед нами. Неожиданно, словно споткнувшись о невидимый барьер, собака ломает свой бег и, развернувшись на ветер, прихватывает запах птицы. В одно мгновение всё в ней меняется: глаза загораются охотничьим азартом, перекатывающиеся под кофейно-крапчатой шкурой мышцы напряжягаются. Взволнованно виляя хвостом, точно притягиваемый магнитом, курцхаар сначала рысью, потом на осторожных потяжках следует за будоражащим его запахом. Будто выверяя каждый шаг, Цуна приближается к куртине кустов вереска с торчащими из них пожелтевшими пучками бурьяна. Немного не дойдя до них, она застывает в скульптурной стойке. Оставив разговоры, мы с Сашей спешим к собаке.
Но выводок, не выдержав нашего приближения, с громким хлопаньем крыльев веером поднимается их кустов. Первым же выстрелом выбиваю хорошего куропача. Заглядевшись на падающую птицу, успешно промахиваюсь по остальным, но успеваю заметить, куда села одна из куропаток. Саша примечает другую, утянувшую метров за 200 через ржавые воды обширного болота. Указываю Цуне на березнячок, куда перелетела птица, но собака «косячит». Причуяв куропатку, легавая идёт точно на птицу, но, поравнявшись с деревьями, почему-то решает зайти с фланга, теряет куропатку с чутья и, как результат, вспарывает. С недовольным квохтаньем, курица пролетает в десятке метров от Саши. В азарте товарищ с криком: «Стреляй!!» падает ничком на землю. Проводив птицу взглядом, я, конечно же, не поднял ружья. Всё-таки безопасность на охоте превыше всего, а куропаток мы ещё успеем настрелять. Птица уходит за бугор, и мы решаем не терять время на её поиски, а заняться той, что улетела через болото. На это раз Цуна реабилитирует себя, чётко подав дичь под выстрел. Но настаёт моя очередь опростоволоситься : куропатка под грохот выстрелов улетает целой и невредимой, мелькая вдали белыми кончиками крыльев. Ну, на то она и охота, чтобы иногда промахиваться…
А Артём, Кирилл и Илья, идущие ближе к берегу, устроили настоящую канонаду. Мы с Сашей идём чуть выше их, и нам хорошо видны охотники и собаки вдали, слышны нескончаемые выстрелы… Хоть нам до конца пути и не удалось повстречать больше дичи, мы были рады, что у ребят все сложилось удачно.
В оживлённых разговорах о прошедшей охоте, под рёв лодочного мотора, 9 километров до лагеря пролетают незаметно. Потревоженная стая гусей нехотя перелетает в сторону, долго разгоняясь по воде и оставляя за собой серебристые дорожки брызг. На берегу мы продолжаем обсуждать работу собак, кто как, куда стрелял и что добыл до тех пор, пока бутылка 15-летнего скотча полностью не опустела…
Близился вечер. Небо полностью очистилось от туч, и на его голубой глади уже проступала неясными контурами нарождающаяся луна. Каждый был занят делами по лагерю: кто-то пошёл за дровами, кто-то готовил ужин или потрошил птицу. Ноги ныли после долгой ходьбы, а накопившаяся за день усталость давила на веки…
Жаренная картошка с вкуснейшими грибами, собранными Сашей и им же приготовленными, окончательно добили измотанный за день организм, и я был уже не в силах сопротивляться сну. Попрощавшись с товарищами, ещё что-то горячо обсуждающих у полыхающего костра, я поплёлся спать. Цунка, свернувшаяся клубочком под накинутой на ней телогрейкой, уже давно дрыхла. Укутавшись в спальник, я последовал её примеру и, проваливаясь в объятия Морфея, улыбался тому, что завтра будет новый день и новая охота…
Для меня это совершенно незнакомая дичь, на которую меня пригласил поохотиться Кирилл Тучин ещё на новогоднй встрече Хантклаба. И я, конечно, с радостью принял его предложение. Весь вечер я с огромным интересом слушал рассказы Кирилла о бескрайних просторах тундры, суровой северной природе, рыбалке и, естественно, об охоте. Честно говоря, я никогда не удалялся от дома на машине на столь большое расстояние, и вся эта затея с двумя днями пути и полной сменой «картинки» мне до самого отъезда казалась какой-то нереальной, в то же время маня неизвестностью. Я всё чаще и чаще думал о Кольском.
Сказано – сделано. Промелькнула в предрассветной дымке Московская область, Вологодская губерния плавно сменила Ярославскую, под вечер потянулись бескрайние леса и озёра Карелии… Короткий ночлег в Кандалакше, и к обеду мы уже в Мурманске.
Сдали документы на путёвки, быстро затарились провиантом и, пропылив по грейдеру финишные 100 километров, добрались до места. Кроме нас здесь ещё немало охотников. Наконец-то вживую познакомился с Олегом Семиволосом, Денисом Пащенко и другими замечательными людьми…
Дружно разбили лагерь. По 150 за встречу, вечер в разговорах у потрескивающего костра, бросающего на ветер снопы искр, пар, клубящийся над зеркалом залива, отражающего догорающую на горизонте зарю, и мысли-думы о завтрашней охоте. Какой она будет?
…Из темной толщи воды показались, проплыли за бортом тяжёлые каменные глыбы, мелькнула светлым песком отмель. «Илья, посмотри, как идём!»- крикнул сидящий на корме Кирилл своему 14-летнему сыну, и паренёк, ловко свесившись на носу, руками давал знать, куда держать курс.
Артём, брат Кирилла, сбавил обороты. Осторожно лавируя между подводных насыпей и обходя мели, лодка заскользила к полоске прибрежной гальки. Стараясь уберечь резиновое дно от удара об острые камни, Артём лихо выпрыгнул за борт и зачерпнул полные сапоги холодной воды. Ну, что же, бывает… После получасовой тряски по волнам мы все тоже изрядно промокли. Но замерзнуть никто не боится – нам предстоит с полдня лазить по этим холмам, то поднимаясь по склонам вверх, то спускаясь вниз к распадкам и низинам в поисках дичи. Высохнем за полчаса, а ещё через час из ушей пар повалит…
Мы не спеша разобрали вещи и зарядили ружья. Определившись с точкой сбора на вершине ближайшей сопки, разошлись каждый в своём направлении.
Моим спутником стал Саша Смирнов (smrnov@gmail.com) - не охотник, но любитель природы, высотник, за спиной которого Эльбрус, Аконкагуа и Килиманджаро. И, что самое важное сейчас, – хороший фотограф. Спасибо ему за большинство снимков к этому отчёту!
Послав собаку в поиск, делаю свои первые шаги охотника по мягкому, влажному мху Кольского полуострова. Курцхаар исправно челночит на быстром аллюре по разноцветному ковру лишайников и трав, россыпям вороники и морошки, мелькает крапчатым пятном в куртинах карликовых берёз. Рядом шумит прибой, тут и там перекликаются тонким писком потревоженные лемминги, а где-то в небе, среди рваных седых облаков, гонимых северным ветром, одиноко гогочет отбившийся от стаи молодой гусь.
На каждом шагу попадаются крепкие бурые шапки крупных подосиновиков, размером с небольшую тарелку. Нет-нет, а соблазнишься спелой ягодой, зачерпнёшь с куста полную горсть черники, тут же тающей во рту, освежающей и придающей сил. Полное ощущение нереальности! И лишь собака, потянувшая к островку ерника, напоминает, что мы на охоте!
Мы с Цуной никогда ранее не охотились на куропаток. Ни на серых, ни, тем более, на белых. И я немного беспокоился, как она отреагирует на эту новую для неё дичь. Схватившись высоко поднятым носом за волнующий запах, собака сбавила ход и перешла на рысь. Чем ближе она подходила к птице, запавшей где-то среди искривлённых суровым климатом стволов деревьев, тем осторожнее становились её движения и напряжение сквозило в каждом шаге. Последние метры легавая уже почти стелилась по земле, и вот, наконец, присев на передние лапы и оттопырив вверх слегка дрожащую сигарку хвоста, замерла, воткнулась носом в незримую точку в кустах багульника.
С выпрыгивающем из груди от волнения сердцем подхожу к собаке. Беру на изготовку ружьё. В кустах, куда словно стрелка компаса указывает Цуна, замечаю движение. Приглядываюсь повнимательнее, и вот же она – куропатка, всего в каких-то 10-ти шагах от меня! И не белая она вовсе, а почти вся ржаво-бурая, лишь маховые перья и брюшко белоснежного цвета. Спряталась между кочек, по куриному вытянула вверх шею, таращится на меня черным глазом, готовая взлететь в любую секунду.
«Цуна, вперёд!!!». Кусты взрываются пестрыми птицами. Куропатки со скрипучим «хохотком», мелькая белыми крыльями, разлетающихся в разные стороны. На вскидку стреляю ту, которую заприметил ещё на земле. Оставив в воздухе облачко пуха, чисто битая птица комом падает в мох. Перекидываю стволы на другую, но её закрыло дерево и выстрел лишь осыпал листву с его кроны. Однако куропатка, на которую здесь, видимо, никто отродясь не охотился, не почувствовала опасности и, плавно спланировав, села в кусты карликовой ивы неподалёку.
Цуна подала подстреленную птицу, и мы пошли отрабатывать переместившуюся. Собака легко взяла запах и встала у края зарослей. Посылаю вперед, но молодая легавая осторожничает и не спешит сломя голову бросаться в кустарник. Вместо этого она бегает вокруг него, то и дело останавливаясь и, склонив голову, прислушиваясь, как будто она дорабатывает бегущего в густых зарослях коростеля. Ещё раз посылаю её вперед . Делать нечего - Цуна ныряет в кусты, стараясь сцапать снующую среди веток птицу. Куропатка не выдерживает такого натиска и поднимается на крыло. В горячке пуделяю накоротке, со вторым выстрелом затягиваю, долго ведя цель, и спускаю курок уже на придельной дистанции. «7-ка» накрывает птицу, но лишь потеряв несколько перьев, она стремительно уходит вверх, вдоль склона холма, переваливает через его вершину и скрывается из вида. Минут сорок мы утюжим косогор и заросший в низу лог, изрезанный уходящими к большой воде ручейками, но всё бесполезно. Вдалеке слышны редкие хлопки выстрелов ребят и мы, оставив поиски подранка, решаем продолжить путь.
Вскоре Цуна отрабатывает ещё один выводок, схоронившийся в чапыжнике у отвесной стены каменистого распадка. Но я, полез через заросли напролом и всё испортил. Вспугнутая куропоть шумно рванула врассыпную. Растерявшись в этой неразберихе, беспорядочно палю по сторонам и впустую расстреливаю весь магазин. Эх, мазила… Но нет - не совсем мазила. Пропавшая минут на пять собака возвращается с трепыхающимся подранком в пасти. Молодая куропатка ещё не перелиняла в осенне-зимний наряд и была одета в тусклое желто-серое оперение. Она больше походила на худосочного, лишь недавно научившегося летать, тетеревёнка. Сравнив её с крупным белоснежно-охристым курапочом могли бы возникнуть резонные сомнения, что это птицы одного вида.
“Где вы ходите? Мы вас уже ждём наверху!” – затрещал в рации голос Кирилла. Прибавив шагу, лезем в гору. Идти с непривычки оказалось не так-то просто. Радовавшие ранее глаз обширные ивовые стланики, укрывающие склон жёлто-зеленым покрывалом, теперь норовили запутать, схватить за ноги ветками-щупальцами, а коварно мягкий мох скрывал под собой чавкающую болотистую почву, вмиг засасывающую сапоги.
Но, вот, кряхтя и отдуваясь, мы уже почти доползли до финиша. Верхушка сопки, усеянная осколками скал, всё ближе и ближе. Под ней, на высоком каменном уступе, словно нос корабля, выдающегося над крутым откосом, видны фигурки друзей. Вальяжно развалившись на ровной площадке поросшей ягелем, свесив ноги вниз, ребята подшучивают над нами и …. пьют пиво!!!
Собрав последние силы, мы буквально влетаем наверх, и наступает настоящее СЧАСТЬЕ! Первый, самый вкусный глоток холодного пива разливается свежестью и прохладой по всему телу, смешиваясь с приятной усталостью от пройденных километров и удовлетворением от удачной охоты. А кругом, уходя вниз каменными россыпями и островками карликовых берёз, простирается тундра, опоясанная с севера свинцовыми водами озера с нависшими над ним низкими дождевыми тучами, а на юге - уходя на многие километры до самого горизонта.
Глядя на нас, Артём улыбается – это он не поленился таскать с собой в рюкзаке несколько банок волшебного напитка, подарив нам минуты блаженства. В последующие дни я последовал его примеру, непременно прихватывая с собой из лагеря на охоту пару банок «Невского светлого».
Выстрелы товарищей, что мы слышали утром, оказались ненапрасными, и все они сегодня были с полем.
День начался просто великолепно! Отдохнув и набравшись сил, решаем спуститься с сопки и прочесать лежащую у её подножья низменность, испещрённую мелкими озерцами и болотинками. Снова расходимся каждый своими тропами…
Под горку, по мягкой подушке мха, ноги сами несут тебя вперёд. Саша, не переставая фотографировать всё вокруг, всё чаще и чаще задаёт вопросы об охоте: «А как получить лицензию на оружие? Как оформляется охотбилет?» Чувствую, что парня серьезно зацепило и, наверное, он сменит фотоаппарат на ружьё. Да и как можно остаться равнодушным, глядя на грациозную, пронизанную страстью работу легавой?!
Вот, вроде бы равнодушно, монотонно позвякивая колокольчиком, переходя с галопа на рысь в крепких местах, поджарая легавая энергично обшаривает пространство перед нами. Неожиданно, словно споткнувшись о невидимый барьер, собака ломает свой бег и, развернувшись на ветер, прихватывает запах птицы. В одно мгновение всё в ней меняется: глаза загораются охотничьим азартом, перекатывающиеся под кофейно-крапчатой шкурой мышцы напряжягаются. Взволнованно виляя хвостом, точно притягиваемый магнитом, курцхаар сначала рысью, потом на осторожных потяжках следует за будоражащим его запахом. Будто выверяя каждый шаг, Цуна приближается к куртине кустов вереска с торчащими из них пожелтевшими пучками бурьяна. Немного не дойдя до них, она застывает в скульптурной стойке. Оставив разговоры, мы с Сашей спешим к собаке.
Но выводок, не выдержав нашего приближения, с громким хлопаньем крыльев веером поднимается их кустов. Первым же выстрелом выбиваю хорошего куропача. Заглядевшись на падающую птицу, успешно промахиваюсь по остальным, но успеваю заметить, куда села одна из куропаток. Саша примечает другую, утянувшую метров за 200 через ржавые воды обширного болота. Указываю Цуне на березнячок, куда перелетела птица, но собака «косячит». Причуяв куропатку, легавая идёт точно на птицу, но, поравнявшись с деревьями, почему-то решает зайти с фланга, теряет куропатку с чутья и, как результат, вспарывает. С недовольным квохтаньем, курица пролетает в десятке метров от Саши. В азарте товарищ с криком: «Стреляй!!» падает ничком на землю. Проводив птицу взглядом, я, конечно же, не поднял ружья. Всё-таки безопасность на охоте превыше всего, а куропаток мы ещё успеем настрелять. Птица уходит за бугор, и мы решаем не терять время на её поиски, а заняться той, что улетела через болото. На это раз Цуна реабилитирует себя, чётко подав дичь под выстрел. Но настаёт моя очередь опростоволоситься : куропатка под грохот выстрелов улетает целой и невредимой, мелькая вдали белыми кончиками крыльев. Ну, на то она и охота, чтобы иногда промахиваться…
А Артём, Кирилл и Илья, идущие ближе к берегу, устроили настоящую канонаду. Мы с Сашей идём чуть выше их, и нам хорошо видны охотники и собаки вдали, слышны нескончаемые выстрелы… Хоть нам до конца пути и не удалось повстречать больше дичи, мы были рады, что у ребят все сложилось удачно.
В оживлённых разговорах о прошедшей охоте, под рёв лодочного мотора, 9 километров до лагеря пролетают незаметно. Потревоженная стая гусей нехотя перелетает в сторону, долго разгоняясь по воде и оставляя за собой серебристые дорожки брызг. На берегу мы продолжаем обсуждать работу собак, кто как, куда стрелял и что добыл до тех пор, пока бутылка 15-летнего скотча полностью не опустела…
Близился вечер. Небо полностью очистилось от туч, и на его голубой глади уже проступала неясными контурами нарождающаяся луна. Каждый был занят делами по лагерю: кто-то пошёл за дровами, кто-то готовил ужин или потрошил птицу. Ноги ныли после долгой ходьбы, а накопившаяся за день усталость давила на веки…
Жаренная картошка с вкуснейшими грибами, собранными Сашей и им же приготовленными, окончательно добили измотанный за день организм, и я был уже не в силах сопротивляться сну. Попрощавшись с товарищами, ещё что-то горячо обсуждающих у полыхающего костра, я поплёлся спать. Цунка, свернувшаяся клубочком под накинутой на ней телогрейкой, уже давно дрыхла. Укутавшись в спальник, я последовал её примеру и, проваливаясь в объятия Морфея, улыбался тому, что завтра будет новый день и новая охота…
Последнее редактирование:
Спасибо!!!
