Охотник1957
Завсегдатай
Неудачная охота с громадным поджигом навсегда поселила во мне отвращение к самопальному оружию. Но мысль об её Величестве Охоте только окрепла. Надо было вооружаться..но как? У нас дома ружье было..отцовская именная одностволка ЗКМ-1, 16 калибра. Отец никогда не увлекался охотой и рыбалкой, если и съездил с ним на охоту, то всего лишь раз-другой. Боеприпасов охотничьих никаких. Оно то висело на ковре, то стояло в шкафу, в конечном итоге стало «моим», ибо не интересовало дома никого, кроме меня.
Короче, я решился. Времени до следующего лета хватало с избытком, и я начал готовиться к нему, потому что вопросы предстояли сложнейшие – надо было добыть гильзы, капсюля и пр. комплектующие, именно добыть. Молод я был и зелен, ничего подобного мне никто и никогда бы не продал.
Ценой сложнейших обменов я раздобыл у сверстника 10 новеньких латунных гильз. Засел за литературу, таскал домой ради одной статьи подшивки «ОиОХ», и постиг тайны снаряжения патронов. Вычищенное и смазанное ружье больше нигде не валялось, оно прочно заняло место за спинкой моей кровати. С остальным было хуже, надо было покупать, денег же, конечно, не было. Экономя на мороженном и школьных завтраках, собрал трояк. Но мало было этого…коробка «Центробоя» стоила 3.50, а мне столько всего надо было. Выручил случай, и отец. На зимних каникулах он предложил мне скататься в Москву и привезти какую-то крайне необходимую литературу, собранную по его просьбе сослуживцами в академии. Конечно же, я согласился. Провожая меня, отец достал из бумажника аж 25 рублев, и сказал –на..погуляй, все же Москва. Я почувствовал себя Крезом, и что мои замыслы сбудутся.
Охотничий магазин в Рязани располагался в стареньком, покосившемся двухэтажном домишке, рядом с пл.Ленина, недалеко от училища. Тётки в магазине меня знали как облупленного, сочувственно смотрели, как я пожирал глазами ряды ружей, пирамиды банок с порохом, и прочие сокровища. Но продать мне необходимое отказывались напрочь. Надо было решаться попросить кого-нибудь из взрослых помочь мне..но кого? Наконец, подходящий дядька появился, шел он явно в магазин. Сбивчиво объяснил ему свою просьбу, и показал бумажку с перечнем покупок. И он согласился! Я достал заветный четвертак. Дядьки не было долго…наконец он вышел, и не обращая внимания на меня, пошел в сторону. Не веря своим глазам, я кинулся за ним, и вцепился в него. Дядя, Вы купили? Он посмотрел на мня совершенно другими глазами, и сгреб меня рукой за воротник куртки. Полузадавленный, я просипел- а деньги? Дядя коротко саданул меня в лоб, брызнули искры из глаз, и я отлетел в грязь на газон, была ранняя весна. Кто-то поднял меня. Рядом в зеве проходного вонючего двора в луже валялся дядя с заломанной рукой, придавленный сапогом. С разбитым нюхом.Трое курсантов из состава патруля возвращались с обеда в недалеко расположенную комендатуру, как раз вышли из-за угла, и все видели. После короткого расспроса дядя вернул мои деньги и список, двое поволокли его в комендатуру, а третий зашел в магазин, и купил мне все необходимое.
После экзаменов за 8 класс я приехал с отцом в учебный центр. Благополучно удалось привезти с собой заряженные патроны, и все необходимое для их снаряжения. Ружье, конечно же, оставалось дома. Друзей моих не было, их отцов перевели служить куда то. Была лишь Любка, брезгливая некомпанейская девчонка, вечно сидевшая на лавочке с учебниками химии, наряженная в соломенную шляпку. Она собиралась обязательно поступить в мединститут, и её совершенно не интересовали окружающие чудеса. Лишь иногда появлялась на купалке, где бродила по колено в воде с учебником.
Однажды на рыбалке я забрался дальше от привычных мест, и нашел в осоке затопленную, замытую песком и илом лодку. Ценой неимоверных усилий за два дня выгреб из неё грязь, и она всплыла. Лодку явно притащило разливом, новенькая прогулочная лодочка, таких на старице не было, это я знал точно. Краска с неё сваливалась пластами, откуда она- не разобрать. Пришлось рассказать батюшке о находке. Он осмотрел, одобрил. Её вытащили на берег, привели в порядок, покрасили, на борту написали «Каф. Тактики», и посадили на цепь с замком. Сделали весла. Счастью моему предела не было. Лодка! С реки меня теперь изгнать невозможно было, скоро на дальнем островке появился шалаш, чего только я туда не натащил. Там можно было сварить уху и пожарить рыбу, и неплохо переночевать. Но главной целью оставалась охота, именно для этого я строил себе базу вдали от лагеря. Надо было лишь привезти ружье. И случай подвернулся. В субботу отец пришел усталый и озабоченный, с кипой учебных карт. Сказал, что домой не поедет, мне ехать обязательно, вернуться в понедельник, и привезти все необходимое для жизни здесь, деньги, бельишко и пр. Так я припер в лагерь одностволку.
…Отец собирался на занятия, чистил в курилке около домика сапоги, я терпеливо выслушивал инструктаж. Он отпустил меня на рыбалку на два дня, с ночевкой. Я же собирался охотиться. Неожиданно к нам подошла (назовем так) Ольга Георгиевна, одна из гражданских преподавательниц, и поинтересовалась, куда это Миша собрался? Я был одет в комбез, с ножиком на ремне, и резиновых сапогах, жара была под 30, середина июля. Да комаров кормить, засмеялся отец. На два дня. Обещает уху и жареху, если в шалаше не замерзнет..Ольга Георгиевна на мгновение задумалась, и сказала- может, Люду возьмёшь с собой? Казалось, подо мной провалилась земля. Сломалась скамейка. Людка..приехала..Её племянница. Людка- «западянка»..СТЕРФФФФЬ! Паскудная белобрысая деффка, вечно шпионившая за нами прошлые годы, и «вламывала» безжалостно отцам о всех наших похождениях. Именно она подошла к курилке в прошлом году, когда там вечером сидела куча офицеров, и очень спокойно сообщила отцу, что Мишка курит. Сигареты «Ява». Он их у Вас тырит..Именно ей я безжалостно влепил в задницу шпонку из тяжелой медной проволоки, когда она наклонилась застегнуть сандали, и ржал, глядя, как она с воплями бежит в гостиницу.Рушилось все, что таким трудом я выстраивал весь год. Охотиться при ней было нельзя. Это был враг. Отец спокойно сказал- да пусть едет, возьмёт..хватит её колотить. Она замерзнет. Её сожрут комары. У меня нечего есть, только хлеб- выдавил я. Ольга Георгиевна рассмеялась, сказала, что Людка придет через полчаса, мне беспокоиться не о чем. Я горестно размышлял..ружье было надёжнейше заныкано в кустах около лодки. Обратной дороги не было, отца ослушаться было невозможно. Людка пришла в немыслимого малинового цвета малиновом спортивном костюме, со здоровенной торбой. Прошедший год изменил её очень сильно..в общем, она была хороша, и выглядела взрослой…Ошарашенный, я взвалил на себя рюкзак, её торбу, и молча пошел к реке. Что-то изменилось..ружье оставлять было нельзя, и я вытащил его из кустов, погрузил в лодку. Отплыли. До островка было поболее двух километров, жарища и духота были страшными. Когда позади осталась купалка, Людка сняла костюмчик, и бесцеремонно развалилась на задней банке в купальнике. От неё обалденно попахивало духами. Я греб, глядя под ноги, мозги мои потекли. В обчем, мы подружились.
Рыбалка удалась. С вечера мы наловили в илистой захабине карасей, и нажарили их. В Людкиной торбе нашлось немало вкусного. Но вот уток не было..В пределах выстрела только один раз появился выводок утей, на таких у меня рука не поднималась.
Утром я высадился на берег, там было полно небольших луж, остающихся после разлива Оки, немало наползался на пузе, скрадывая дичь. Добыл в результате двух трудовых чирков, вымок до нитки, доставая их, и неимоверно гордый, предвкушая свое триумфальное возвращение и завтрак, который Людке было строго наказано приготовить к моему возвращению, поволокся на островок. Приткнул лодку, вышел к шалашу из тросты, и потерял дар речи. Горел костерок, на полянке лежала резиновая лодка, у костра Людка и председатель охотколлектива училища, Пал Палыч, друг отца, пили чай. Я сжимал в руке одностволку, на ремне в удавках висели чирки, а в дерьме я был по уши, ибо вляпался так, что некуда дальше. Пал Палыч поднялся, взял из моей руки ружье, переломил, осмотрел. Протянул руку- патроны давай. Осмотрел, похмыкал, спросил- откуда? Когда услышал, что сам зарядил, удивился, пораспрашивал, откуда знания. Пришлось рассказать все. Зарядил патрон, бабахнул по воде, постоял, раздумывая. Потом разобрал ружье, его и патроны засунул в свой рюкзак. Сел опять у костра допивать чай. Потом спросил- охотиться хочешь? Так вот, ты сейчас махровый браконьер. С именным ружьем, тебе не принадлежащим. Хорошо, что я тебя нашел, рыбачил рядом, выстрелы услышал. Доставил бы ты отцу неприятностей, охотничек..В общем, я никому не расскажу, ружье заберешь вечером, отвезешь домой. А с отцом поговорю, попробуем тебя легализовать.
Так бесславно закончилась моя первая охота. Пал Палыч сдержал слово, скоро отец купил коробку бумажных гильз и дроби, под присмотром взрослых я накрутил патронов. На открытии охоты из под сеттера Пал Палыча я взял своего первого дупеля, и навек заболел охотой. Потом был стенд, и много-много других историй на охоте. Хотите верьте, хотите – нет..но так оно все и было.
С этой замечательной одностволочкой начал охотиться мой старший сын, вот он с первой добытой уткой. Сейчас ружье находится в музее ВДВ.
Короче, я решился. Времени до следующего лета хватало с избытком, и я начал готовиться к нему, потому что вопросы предстояли сложнейшие – надо было добыть гильзы, капсюля и пр. комплектующие, именно добыть. Молод я был и зелен, ничего подобного мне никто и никогда бы не продал.
Ценой сложнейших обменов я раздобыл у сверстника 10 новеньких латунных гильз. Засел за литературу, таскал домой ради одной статьи подшивки «ОиОХ», и постиг тайны снаряжения патронов. Вычищенное и смазанное ружье больше нигде не валялось, оно прочно заняло место за спинкой моей кровати. С остальным было хуже, надо было покупать, денег же, конечно, не было. Экономя на мороженном и школьных завтраках, собрал трояк. Но мало было этого…коробка «Центробоя» стоила 3.50, а мне столько всего надо было. Выручил случай, и отец. На зимних каникулах он предложил мне скататься в Москву и привезти какую-то крайне необходимую литературу, собранную по его просьбе сослуживцами в академии. Конечно же, я согласился. Провожая меня, отец достал из бумажника аж 25 рублев, и сказал –на..погуляй, все же Москва. Я почувствовал себя Крезом, и что мои замыслы сбудутся.
Охотничий магазин в Рязани располагался в стареньком, покосившемся двухэтажном домишке, рядом с пл.Ленина, недалеко от училища. Тётки в магазине меня знали как облупленного, сочувственно смотрели, как я пожирал глазами ряды ружей, пирамиды банок с порохом, и прочие сокровища. Но продать мне необходимое отказывались напрочь. Надо было решаться попросить кого-нибудь из взрослых помочь мне..но кого? Наконец, подходящий дядька появился, шел он явно в магазин. Сбивчиво объяснил ему свою просьбу, и показал бумажку с перечнем покупок. И он согласился! Я достал заветный четвертак. Дядьки не было долго…наконец он вышел, и не обращая внимания на меня, пошел в сторону. Не веря своим глазам, я кинулся за ним, и вцепился в него. Дядя, Вы купили? Он посмотрел на мня совершенно другими глазами, и сгреб меня рукой за воротник куртки. Полузадавленный, я просипел- а деньги? Дядя коротко саданул меня в лоб, брызнули искры из глаз, и я отлетел в грязь на газон, была ранняя весна. Кто-то поднял меня. Рядом в зеве проходного вонючего двора в луже валялся дядя с заломанной рукой, придавленный сапогом. С разбитым нюхом.Трое курсантов из состава патруля возвращались с обеда в недалеко расположенную комендатуру, как раз вышли из-за угла, и все видели. После короткого расспроса дядя вернул мои деньги и список, двое поволокли его в комендатуру, а третий зашел в магазин, и купил мне все необходимое.
После экзаменов за 8 класс я приехал с отцом в учебный центр. Благополучно удалось привезти с собой заряженные патроны, и все необходимое для их снаряжения. Ружье, конечно же, оставалось дома. Друзей моих не было, их отцов перевели служить куда то. Была лишь Любка, брезгливая некомпанейская девчонка, вечно сидевшая на лавочке с учебниками химии, наряженная в соломенную шляпку. Она собиралась обязательно поступить в мединститут, и её совершенно не интересовали окружающие чудеса. Лишь иногда появлялась на купалке, где бродила по колено в воде с учебником.
Однажды на рыбалке я забрался дальше от привычных мест, и нашел в осоке затопленную, замытую песком и илом лодку. Ценой неимоверных усилий за два дня выгреб из неё грязь, и она всплыла. Лодку явно притащило разливом, новенькая прогулочная лодочка, таких на старице не было, это я знал точно. Краска с неё сваливалась пластами, откуда она- не разобрать. Пришлось рассказать батюшке о находке. Он осмотрел, одобрил. Её вытащили на берег, привели в порядок, покрасили, на борту написали «Каф. Тактики», и посадили на цепь с замком. Сделали весла. Счастью моему предела не было. Лодка! С реки меня теперь изгнать невозможно было, скоро на дальнем островке появился шалаш, чего только я туда не натащил. Там можно было сварить уху и пожарить рыбу, и неплохо переночевать. Но главной целью оставалась охота, именно для этого я строил себе базу вдали от лагеря. Надо было лишь привезти ружье. И случай подвернулся. В субботу отец пришел усталый и озабоченный, с кипой учебных карт. Сказал, что домой не поедет, мне ехать обязательно, вернуться в понедельник, и привезти все необходимое для жизни здесь, деньги, бельишко и пр. Так я припер в лагерь одностволку.
…Отец собирался на занятия, чистил в курилке около домика сапоги, я терпеливо выслушивал инструктаж. Он отпустил меня на рыбалку на два дня, с ночевкой. Я же собирался охотиться. Неожиданно к нам подошла (назовем так) Ольга Георгиевна, одна из гражданских преподавательниц, и поинтересовалась, куда это Миша собрался? Я был одет в комбез, с ножиком на ремне, и резиновых сапогах, жара была под 30, середина июля. Да комаров кормить, засмеялся отец. На два дня. Обещает уху и жареху, если в шалаше не замерзнет..Ольга Георгиевна на мгновение задумалась, и сказала- может, Люду возьмёшь с собой? Казалось, подо мной провалилась земля. Сломалась скамейка. Людка..приехала..Её племянница. Людка- «западянка»..СТЕРФФФФЬ! Паскудная белобрысая деффка, вечно шпионившая за нами прошлые годы, и «вламывала» безжалостно отцам о всех наших похождениях. Именно она подошла к курилке в прошлом году, когда там вечером сидела куча офицеров, и очень спокойно сообщила отцу, что Мишка курит. Сигареты «Ява». Он их у Вас тырит..Именно ей я безжалостно влепил в задницу шпонку из тяжелой медной проволоки, когда она наклонилась застегнуть сандали, и ржал, глядя, как она с воплями бежит в гостиницу.Рушилось все, что таким трудом я выстраивал весь год. Охотиться при ней было нельзя. Это был враг. Отец спокойно сказал- да пусть едет, возьмёт..хватит её колотить. Она замерзнет. Её сожрут комары. У меня нечего есть, только хлеб- выдавил я. Ольга Георгиевна рассмеялась, сказала, что Людка придет через полчаса, мне беспокоиться не о чем. Я горестно размышлял..ружье было надёжнейше заныкано в кустах около лодки. Обратной дороги не было, отца ослушаться было невозможно. Людка пришла в немыслимого малинового цвета малиновом спортивном костюме, со здоровенной торбой. Прошедший год изменил её очень сильно..в общем, она была хороша, и выглядела взрослой…Ошарашенный, я взвалил на себя рюкзак, её торбу, и молча пошел к реке. Что-то изменилось..ружье оставлять было нельзя, и я вытащил его из кустов, погрузил в лодку. Отплыли. До островка было поболее двух километров, жарища и духота были страшными. Когда позади осталась купалка, Людка сняла костюмчик, и бесцеремонно развалилась на задней банке в купальнике. От неё обалденно попахивало духами. Я греб, глядя под ноги, мозги мои потекли. В обчем, мы подружились.
Рыбалка удалась. С вечера мы наловили в илистой захабине карасей, и нажарили их. В Людкиной торбе нашлось немало вкусного. Но вот уток не было..В пределах выстрела только один раз появился выводок утей, на таких у меня рука не поднималась.
Утром я высадился на берег, там было полно небольших луж, остающихся после разлива Оки, немало наползался на пузе, скрадывая дичь. Добыл в результате двух трудовых чирков, вымок до нитки, доставая их, и неимоверно гордый, предвкушая свое триумфальное возвращение и завтрак, который Людке было строго наказано приготовить к моему возвращению, поволокся на островок. Приткнул лодку, вышел к шалашу из тросты, и потерял дар речи. Горел костерок, на полянке лежала резиновая лодка, у костра Людка и председатель охотколлектива училища, Пал Палыч, друг отца, пили чай. Я сжимал в руке одностволку, на ремне в удавках висели чирки, а в дерьме я был по уши, ибо вляпался так, что некуда дальше. Пал Палыч поднялся, взял из моей руки ружье, переломил, осмотрел. Протянул руку- патроны давай. Осмотрел, похмыкал, спросил- откуда? Когда услышал, что сам зарядил, удивился, пораспрашивал, откуда знания. Пришлось рассказать все. Зарядил патрон, бабахнул по воде, постоял, раздумывая. Потом разобрал ружье, его и патроны засунул в свой рюкзак. Сел опять у костра допивать чай. Потом спросил- охотиться хочешь? Так вот, ты сейчас махровый браконьер. С именным ружьем, тебе не принадлежащим. Хорошо, что я тебя нашел, рыбачил рядом, выстрелы услышал. Доставил бы ты отцу неприятностей, охотничек..В общем, я никому не расскажу, ружье заберешь вечером, отвезешь домой. А с отцом поговорю, попробуем тебя легализовать.
Так бесславно закончилась моя первая охота. Пал Палыч сдержал слово, скоро отец купил коробку бумажных гильз и дроби, под присмотром взрослых я накрутил патронов. На открытии охоты из под сеттера Пал Палыча я взял своего первого дупеля, и навек заболел охотой. Потом был стенд, и много-много других историй на охоте. Хотите верьте, хотите – нет..но так оно все и было.
С этой замечательной одностволочкой начал охотиться мой старший сын, вот он с первой добытой уткой. Сейчас ружье находится в музее ВДВ.
Последнее редактирование:
),благо,для меня,он почти каждый день был бухой и ему было не до ружья.Но будучи пойманным матерью,был нещадно выдран,родному брату её(моему дядьке)тоже не слабо досталось за распи.....во.Ружьё было убрано от меня с глаз подальше.Но тяга к охоте ремнём не вышибается
Вы должны добавить отзыв кому-то ещё, прежде чем сможете снова добавить его Охотник1957 Прочитал на одном дыхании.
