Лемез
Команда форума
- С нами с
- 21/09/06
- Постов
- 8 149
- Оценка
- 1 753
- Живу в:
- Южный Урал
- Для знакомых
- Виктор
- Охочусь с
- 1987
- Оружие
- фото-огне разящее
Это сказка или реальность? Оглядев вокруг, узнал сказочную реальность. Лес! Впереди заметная мне звериная тропа. Вы то же увидите, если приглядитесь. Не просто тропу, а тропу в сказку. И по ней мне жить и охотиться всю неделю.
Как ленивец, начинать не охота. начинать неохота. Ноги не хотят делать эти первые движения, понимая, что им предстоит целыми днями шагать по лесам, переваливать горы, ползти через буреломы и жить. Но сейчас нужно перевалиться через себя, пройти несколько десятков шагов и твои же ноги начинают тебя понимать. Глаза начинают проникать в завалы леса, где среди нагромождений листвы, деревьев и травы живет моя будущая охотничья добыча. Хотя сейчас я еще пока слеп и только вера с опытом говорит – там все и даже найдется место сказке.
Любимая фраза – «Сколько раз». И вот сколько раз ругал себя про себя, мол выходя на частинку, не выходи сразу из укрытия леса. Постой под его маской и осмотри полянку. Корова стояла в 20ти метрах. Стрелять не стал, сфотографировать не подумал. Любовался. Красиво стояла и еще красивее бежала. Даже кружок небольшой дала.
Жалею не то, что не выстрелил. Жалею, что запечатлеть удалось только в своей памяти. И передать могу только ее постукивания копытами – тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым…
Вот и мишка примял траву, сотворив отличное ложе для лесного охотника. Я конечно лег, полежал, примерил на себя его мощь. Почувствовал силу, окружающую его. Спасибо Потапычу за столь заботливо сделанное прокрустово ложе.
Чуть дальше мишка умял траву, сотворив отличное ложе для лесного охотника. Я конечно, лег, поле-жал, примерил на себя его мощь. Какашки правда рядом. Но судя по всему – не совсем свежие. Осмот-рел, понюхал и узнал – миша нонче на рябине обитает. Да и пусть там и обитает. Мне все спокойнее. Ягоды в этом году очень много и косолапый должен быть сытым и лоснящимся от ягодного удовольст-вия. Потому надежда не стать его обедом, значительно повысилась.
Это первый день. Зайца промазал, корова убежала. Втягиваюсь и готов пока только духовно. Хожу как по асфальту, смотрю куда попало, стреляю как угодно. Надо услышать безмятежность осени этого года и забыть людской улей. Дикая жизнь, в которой я сам определяю ее направление и содержимое.
Понедельник! Кто то идет на работу, а я иду на охоту. Через несколько дней забуду, что такое работа. А пока крутой спуск в места, где я ни разу не был. Сегодня начинается неизвестность и дальше весь путь будет лежать по совершенно незнакомым местам. До самого окончания охоты. Буду спускаться в глубокие лога, подниматься на вершины высотой более 800 метров, обходить высокогорные болота. И весь этот мир не хожен уже более 30ти лет. Теперь это глушь, которая укрывает раны, нанесенные человеком – массовая рубка.
Ноги как то странно пошли. Как то быстро. По старой дороге шел почти 3 км. Поняв куда она меня хочет вывести, пришлось свернуть. Рядом ручей и можно поесть под ярким и холодным октябрьским солнцем. Метров 300 прошел – поднялся серо-белый заяц. Вот он мелькает между леса на мушке. Не стреляю. Еще метров 500 – снова такой же серо-белый заяц, только по мелше. Тот ощутимо шел медленнее, потому что зад отьел пожирнее. Опять мелькает на мушке. Не стреляю! Теперь я понял, почему столько еды взял. Охотники охотятся, а туристы едят то, что принесут с собой. Сам себя ругаю – почему не стреляю! Потому что еще 6ть дней впереди. Не таскать же их всех за спиной.
Пробрался до ручья и понял - надо не только поесть, но и пропустить 50 грамм. Я втянулся.
Сотворить костер с пилой минутное дело. Несколько быстрых резов дают такой жар, что вы видите лишнее подтверждение тому, что лень, двигатель «прогресса». Посмотрите на торчащий сучек! Если его задеть, что то рухнет. Лежу, ленюсь и молюсь.
А вот подтверждение тому, что лес многое дает сам. Дерево нам говорит – возьми на костер сухую растопку и не причиняй мне вреда. Да еще какое сухенькое. Горит как порох. В карман еще не забыть напихать, чтоб вечером этим вопросом не озадачиваться
Вот так иду да на зайцев наступаю. До обеда рябчики не попадались. После обеда и зайцы перестали попадаться. Ручьи встречаются, лога небольшие то же есть. А зайцев нет. Увиденное быстро прояснило почему:
Все что осталось от косого, после встречи с местной хозяйкой. Достал нож из рюкзака. Эта кошка любит нападать сверху, особенно на одиноких охотников. А я один иду по ее царству. Несколько шагов – взлетел рябчик. Первый и последний за сегодня.
Еще 500 шагов - огромный лог. Жаль что не смогу передать его силу. Гаромония и сила во всем. Лес и горы. Родина охотника и любовь путешественника.
Взгляд под ноги подсказал, что не только мои глаза любуются этой красотой. Сохатые даже натоптали тропу, чтоб самим иногда насладиться видами с высоты. Встанет так могучий сохатый, осмотрит свои владения и закричит, призывая свою половину к себе. Кто его знает на самом деле.
Дальше спуск в глубокую долину. Здесь, на расходе двух хребтов, сливаются ручьи Малый и Большой, которые дают начало реке. Журчащее спокойствие. А среди этого спокойствия ощущение, что кто-то за тобой наблюдает. Всюду чувствуешь чей-то взгляд. За спиной, сбоку, спереди. Начинаешь чаще оглядываться, смотреть вверх. А он тебя окружает и идет за тобой, куда бы ты не шел. Ствол снимал только у костра. И только соорудив его, я ощутил спокойствие природы, в которой остался этот взгляд. Тут их крест и тут начнется река, которая через много много километров ниже, обретет мощь и тишину. Она и принесет из этих глухих мест взгляд дикой природы и сочетание безмятежности с беспокойством, за которым мы так часто гонимся в жизни. А сейчас весело журчит, рассказывая окружающему лесу, как она молода.
Вторую ночевку сделал плохо. Костер далеко и полог как стенка. Радует то, что наверху звезд не видно. Можно ждать дождя. А спать будет теплее. Нет однозначности в этом мире. В следующий раз отнесусь к стоянке более ответственно.
Утро. Не понимаю сколько времени. В лог солнце еще не попало и золотит только верхушки. Да еще как золотит. Надо срочно вылезать из спальника. Бока тут же напомнили – мягкая кровать осталась дома и снизу только пенка. Вспомнил молодость – после трех дней гауптвахты ощущения были такие же.
Еще ощутил, что календарь, говорящий о прошедшем времени, куда то пропал вместе со временем. Появилось чувство, что мало осталось дней охоты. Дни побежали быстрей меня. Ноги уже не устают и не просят присесть отдохнуть. Горки не такие большие. Только что кровати мягкой нет.
Стрелял сидячего рябчика. Перья в разные стороны. Он на крыле почти под дерево упал. Место приметил. А его нет. Вот и попал «насмерть». Первый раз, сколько помню, сделал из рябчика подранка. Оказывается не только утки подранками бывают. Я вообще ждал его падение прямо под дерево. А он не упал. Это все из за зайцев, которых я не стрелял. Определив виноватого, можно идти дальше.
Вот так и проходит охота. Зайцев сначала мажу, потом не стреляю. Рябчиков тоже мажу. Но уже по другому. Это все загадки леса.
Очень крутой спуск. За ним сразу подьем. Место хорошее на нем, большая длинная болотина с кустарником на весь склон. Лосиный рай, который они отметили самыми разными способами. И в отличии от предыдущего рая, ни одного помета Мишы.
На подъеме встретил «Березовую губу». Морозы бьют по сырому дереву, в котором я думаю есть уже какие то повреждения, и оно лопается силой воды. Вот она, отличная ручка для топора.
Пока фотографируешь, отдыхаешь. Не грех бывает и прислонить ружье, снять фотоаппарат, снять рюкзак, сфотографировать и потом все это обратно. Целый ритуал. Придумал как причину скинуть этот странный горб за спиной по типу рюкзак.
Допустил ошибку. Надо было секунды 3-5ть подождать и после начать движение за позицией выстрела. Рябок успокоился бы, чуть более плотнее сидел. А я сразу начал движение за результатом. Как результат – добыча улетела не дождавшись выстрела. А со мной остались только моя ошибка и звук крыльев. Его и буду варить. Как говорят – святым духом? Тут получилось «святым звуком». А раз появилась мысль «варить» - пора определяться с ночевкой. Темнота не поджимает, и торопиться не куда. Сказал торопиться не куда - пилите Шура, пилите, он же тоненький. Я то понять не могу, и шо так трудно пилится. На срезе видно, сколько раз вытирал пот. Дубок попался. За то гореть будет долго и угли он дает на загляденье.
Примерно столько мне надо в такие теплые дни на костер. Правда еще подпилил небольшую толстенькую пихтушку. А пока я тут хозяйничаю, рядом перелетает туда сюда рябчик. Все не угомонится и весьма возмущен тем, что ворую его любимые сушинки. Хочу чтоб он жил, мой напарник по дому на сегодняшний вечер. Рядом с домом не стреляют.
Устроился, прилег и мысли растворились. Костер поглощает, сжигает все заботы и треском горящих свидетелей прожитого, напоминает о событиях дня. Шелест леса по верхушкам, треск костра и журчание ручья. Три стихии, столь разные, объединяются в нас своими звуками, сливаясь в единое целое, воз-вращая туда, откуда мы пришли. Пришли мы не из каменных стен. Наша родина тут, где все они вместе. И мы часть этого мира.
Жизнь и лес стали сливаться в единое целое. Стал по другому двигаться, по другому слышать, по другому видеть. Я начал становиться ими и полностью погрузился в окружающий мир. Все чаще попадались птицы и звери. Но это не потому, что их тут больше. Просто я стал другой. Сталь частью их мира. И обитатели этих диких мест наверное и меня стали принимать как за своего.
Семь шагов. Ровно через столько он сел от меня и замер как истукан. Поднялся прямо из под ног. Первый выстрел с семи шагов – он дальше сидит как истукан. Клянусь – первая мысль – может это макет? Вторым проверил – не макет, живой. Вернее мертвый. Уже и не боятся. Совсем оброс видимо и заяц принял меня за местного дикобраза. Ну какой человек тут лазить будет. Свежих следов двуногого и его деятельности я давно не видел.
До этого в 300 метрах еще одного поднял. То же сидел как в тире. Но кустиков по более было. Стрелял сквозь них. Исчез, и больше его не видел. Тот был серо-черный. Видимо и он принял меня за дикобраза. Как еще объяснить, что они отбегут и сидят то в 7ми, то в 15ти шагах.
Даже белки не прячутся. Залезла одна на дерево, сидит и смотрит на меня. Но видимо не совсем я похож на местное дикое животное, раз она спряталась куда то, как только подошел. Вспомнил науку с форума. Стучал, «качал», кидался землей типа дробь, кидался камнями и да же попытался залезть. Белка не появилась, что меня да же обрадовало, т.к. вселило надежду, что что-то осталось в моем облике человеческого. Ну конечно осталось – эта странная палка в руках типа ружье и этот странный горб за спиной по типу рюкзак.
Горные лабиринты хотят запутать, оставить в них навсегда. Седой архитектор когда то миллион лет назад, аккуратно сложил стены, между которых я сейчас блуждаю. Видно, как местами плита к плите, уложены многотонные кирпичики. Ветер, солнце, вода и время потрудились над ними за века, что они лежат и хранят столько молчаливых тайн, что бока их поросли мхом безмолвствия.
Так и походил между них, глядя как причудливо падает солнце между стенами лабиринта природы. Можно встретить да же не глубокие гроты. Неужели тут когда то было бушующее море?
Седой Урал! Он настолько стар и мудр, что не только согреет и накормит, но и готов, не спрашивая, предоставить уставшему охотнику небольшое укрытие от стихии.
Подводя итог, могу сказать, что охота удалась. Пусть я мало стрелял по объективным причинам, пусть штурмовал горы, пусть я спал под луной. За четыре полноценных дня охоты, я встретил достаточно дичи. На мою тропу вышли двое сохатых, пять зайцев, глухарь, несчитанное количество рябчиков. И тот взгляд, так и оставшийся не разгаданным.
Семь шагов.
Охотничий путь пролегал через огромный выруб, сплошь заросший рябиной. В этом рябиновом хаосе, виднелись натоптанные тропы, объеденные кусты рябины, обглоданные сохатыми стволы деревьев. Одним словом рай. В метрах 40 небольшого прогала, заметил движение и черную спину, высотой вроде сохатый, а может кто то сравнимый с ним по мощи. Достал фотоаппарат и на всякий случай зарядил пули. Встреча была настолько коротка, что я был не уверен, кто там показал мне спину. С ним надо было встретиться воочию и посмотреть кто же тут бродит. Дальше шел аккуратно, высматривая сквозь рябиновый хаос свою неизвестную жертву.
Шел по узнаваемым звериным тропинкам и старался идти верх, т.к. предполагал, что сохатый чаще уходит на верх от непрошеного гостя. Минут пять выслеживал его. Ноги вместе с головой снова вывели на небольшой прогал. Внимательно осмотрел окружающий мир. Мама, вот же он – черный, уплетающий рябину МЕДВЕДЬ. В 25ти метрах от меня он с удовольствием поглощал столь богатый урожай рябины, что на меня просто ноль внимания.
Сначала 2 секунды легкой паники – что делать. Паника прошла так же быстро, как и пришла. Фотоаппарат на взводе, пули в стволе. Задница вроде сухая. Надо фотографировать, а то ребята не поверят. Быстро делаю несколько снимков. Я стою на открытом пространстве, медведь чуть в кустах. Морда довольная. Встает на задние лапы, передними наклоняет рябину и мило все это уплетает. Убираю фотоаппарат, коротко думаю о дальнейших действиях. Я на открытом, его вижу и пока я контролирую ситуацию. Что делать если бросится? Главное не бежать, тогда точно смерть. Значит выход один – контролировать его и осторожно пятиться назад. Уходить надо, Лемез, уходить. Еще раз повторяю себе - бежать нельзя ни при каком развитии событий.
Не знаю, что заставило медведя прекратить свою трапезу. То ли рябина кислая попалось, то ли он учуял, что делается рядом с ним. Я еще не начал движение. Дальше все очень быстро. Медведь моментально оказывается на четырех лапах и с ревом бросается прямо на меня. Стоять! Лемез стоять! В голове быстро приходит понимание, что стрелять в несущегося на тебя медведя – крайний и очень нежелательный сценарий нашего с ним противоборства. Выстрел должен быть стопроцентным. Тогда стоять и ждать. Медведь приближается, не прекращая реветь. Идет прямо на меня. 15 шагов, 10 шагов, 8 шагов… Cтою как вкопанный, ствол наведен ему в голову, я жду и слегка наклонившись, веду ствол вместе с движениями его головы. Еще шаг и надо стрелять. Дальше он бросится. А ждать уже нельзя, надо стрелять или будет поздно. Секунда до выстрела, и он чуть отворачивает, пробегая с ревом в 7ми шагах слева от меня. Поворачиваюсь вместе с его бегом, непрерывно ведя стволом. Целик смотрит в его сердце. Бросится с боку или стрелять? Пробежав мимо меня, рев прекратился. Он ушел. Я то же.
Понимание произошедшего, возможных последствий приходит чуть позже. А было всего 7мь шагов между реальностью и неизвестностью.
Сухой анализ произошедшего: вероятнее всего первый раз он ушел от меня, а не просто менял место кормежки. Дальше, погодные условия (ветер мне благоприятствовал тем, что был на меня и хорошо заглушал шелест листьев), мои действия по скрадыванию (я шел уже значительно более осторожно) привели меня в непосредственную близость к нему. И что важно – он был увлечен поеданием вкусной (я пробовал), наспевшей рябины. Увидев, в такой близости, что то большое в виде меня, припомнив предыдущее беспокойство и вспомнив, что самая лучшая защита в таком случае – нападение, он решил как минимум напугать назойливое существо стремительным броском в его сторону, сопровождая это грозным рычанием. Далее, увидев что «жертва» не проявляет признаков агрессии, ведет себя уверенно и возможно разглядев, что это человек, принял решение не нападать.
Что было бы, чем закончилось бы эта встреча, выстрели я на раннем этапе. Не знаю. Но я жив и цел. Значит принял верное решение в данной ситуации. Я выстоял, не подался панике. На малюсенькой полянке, куда я ушел прийти в себя, вспомнил слова старого лесного охотника – «не думай, что второй раз будет так же, и прежде чем стрелять – думай о последствиях».
Не далеко от места встречи с Мишей, я встретил быка на 5ть отростков. Надо же. Рядом, а не уходит. Наверное ноги то у него по длиннее моих и бегает он куда быстрее. А мне бежать нельзя. Ни при каком развитии событий. От смерти не убежишь. Бежать, значит умереть.
Как ленивец, начинать не охота. начинать неохота. Ноги не хотят делать эти первые движения, понимая, что им предстоит целыми днями шагать по лесам, переваливать горы, ползти через буреломы и жить. Но сейчас нужно перевалиться через себя, пройти несколько десятков шагов и твои же ноги начинают тебя понимать. Глаза начинают проникать в завалы леса, где среди нагромождений листвы, деревьев и травы живет моя будущая охотничья добыча. Хотя сейчас я еще пока слеп и только вера с опытом говорит – там все и даже найдется место сказке.
Любимая фраза – «Сколько раз». И вот сколько раз ругал себя про себя, мол выходя на частинку, не выходи сразу из укрытия леса. Постой под его маской и осмотри полянку. Корова стояла в 20ти метрах. Стрелять не стал, сфотографировать не подумал. Любовался. Красиво стояла и еще красивее бежала. Даже кружок небольшой дала.
Жалею не то, что не выстрелил. Жалею, что запечатлеть удалось только в своей памяти. И передать могу только ее постукивания копытами – тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым…
Вот и мишка примял траву, сотворив отличное ложе для лесного охотника. Я конечно лег, полежал, примерил на себя его мощь. Почувствовал силу, окружающую его. Спасибо Потапычу за столь заботливо сделанное прокрустово ложе.
Чуть дальше мишка умял траву, сотворив отличное ложе для лесного охотника. Я конечно, лег, поле-жал, примерил на себя его мощь. Какашки правда рядом. Но судя по всему – не совсем свежие. Осмот-рел, понюхал и узнал – миша нонче на рябине обитает. Да и пусть там и обитает. Мне все спокойнее. Ягоды в этом году очень много и косолапый должен быть сытым и лоснящимся от ягодного удовольст-вия. Потому надежда не стать его обедом, значительно повысилась.
Это первый день. Зайца промазал, корова убежала. Втягиваюсь и готов пока только духовно. Хожу как по асфальту, смотрю куда попало, стреляю как угодно. Надо услышать безмятежность осени этого года и забыть людской улей. Дикая жизнь, в которой я сам определяю ее направление и содержимое.
Понедельник! Кто то идет на работу, а я иду на охоту. Через несколько дней забуду, что такое работа. А пока крутой спуск в места, где я ни разу не был. Сегодня начинается неизвестность и дальше весь путь будет лежать по совершенно незнакомым местам. До самого окончания охоты. Буду спускаться в глубокие лога, подниматься на вершины высотой более 800 метров, обходить высокогорные болота. И весь этот мир не хожен уже более 30ти лет. Теперь это глушь, которая укрывает раны, нанесенные человеком – массовая рубка.
Ноги как то странно пошли. Как то быстро. По старой дороге шел почти 3 км. Поняв куда она меня хочет вывести, пришлось свернуть. Рядом ручей и можно поесть под ярким и холодным октябрьским солнцем. Метров 300 прошел – поднялся серо-белый заяц. Вот он мелькает между леса на мушке. Не стреляю. Еще метров 500 – снова такой же серо-белый заяц, только по мелше. Тот ощутимо шел медленнее, потому что зад отьел пожирнее. Опять мелькает на мушке. Не стреляю! Теперь я понял, почему столько еды взял. Охотники охотятся, а туристы едят то, что принесут с собой. Сам себя ругаю – почему не стреляю! Потому что еще 6ть дней впереди. Не таскать же их всех за спиной.
Пробрался до ручья и понял - надо не только поесть, но и пропустить 50 грамм. Я втянулся.
Сотворить костер с пилой минутное дело. Несколько быстрых резов дают такой жар, что вы видите лишнее подтверждение тому, что лень, двигатель «прогресса». Посмотрите на торчащий сучек! Если его задеть, что то рухнет. Лежу, ленюсь и молюсь.
А вот подтверждение тому, что лес многое дает сам. Дерево нам говорит – возьми на костер сухую растопку и не причиняй мне вреда. Да еще какое сухенькое. Горит как порох. В карман еще не забыть напихать, чтоб вечером этим вопросом не озадачиваться
Вот так иду да на зайцев наступаю. До обеда рябчики не попадались. После обеда и зайцы перестали попадаться. Ручьи встречаются, лога небольшие то же есть. А зайцев нет. Увиденное быстро прояснило почему:
Все что осталось от косого, после встречи с местной хозяйкой. Достал нож из рюкзака. Эта кошка любит нападать сверху, особенно на одиноких охотников. А я один иду по ее царству. Несколько шагов – взлетел рябчик. Первый и последний за сегодня.
Еще 500 шагов - огромный лог. Жаль что не смогу передать его силу. Гаромония и сила во всем. Лес и горы. Родина охотника и любовь путешественника.
Взгляд под ноги подсказал, что не только мои глаза любуются этой красотой. Сохатые даже натоптали тропу, чтоб самим иногда насладиться видами с высоты. Встанет так могучий сохатый, осмотрит свои владения и закричит, призывая свою половину к себе. Кто его знает на самом деле.
Дальше спуск в глубокую долину. Здесь, на расходе двух хребтов, сливаются ручьи Малый и Большой, которые дают начало реке. Журчащее спокойствие. А среди этого спокойствия ощущение, что кто-то за тобой наблюдает. Всюду чувствуешь чей-то взгляд. За спиной, сбоку, спереди. Начинаешь чаще оглядываться, смотреть вверх. А он тебя окружает и идет за тобой, куда бы ты не шел. Ствол снимал только у костра. И только соорудив его, я ощутил спокойствие природы, в которой остался этот взгляд. Тут их крест и тут начнется река, которая через много много километров ниже, обретет мощь и тишину. Она и принесет из этих глухих мест взгляд дикой природы и сочетание безмятежности с беспокойством, за которым мы так часто гонимся в жизни. А сейчас весело журчит, рассказывая окружающему лесу, как она молода.
Вторую ночевку сделал плохо. Костер далеко и полог как стенка. Радует то, что наверху звезд не видно. Можно ждать дождя. А спать будет теплее. Нет однозначности в этом мире. В следующий раз отнесусь к стоянке более ответственно.
Утро. Не понимаю сколько времени. В лог солнце еще не попало и золотит только верхушки. Да еще как золотит. Надо срочно вылезать из спальника. Бока тут же напомнили – мягкая кровать осталась дома и снизу только пенка. Вспомнил молодость – после трех дней гауптвахты ощущения были такие же.
Еще ощутил, что календарь, говорящий о прошедшем времени, куда то пропал вместе со временем. Появилось чувство, что мало осталось дней охоты. Дни побежали быстрей меня. Ноги уже не устают и не просят присесть отдохнуть. Горки не такие большие. Только что кровати мягкой нет.
Стрелял сидячего рябчика. Перья в разные стороны. Он на крыле почти под дерево упал. Место приметил. А его нет. Вот и попал «насмерть». Первый раз, сколько помню, сделал из рябчика подранка. Оказывается не только утки подранками бывают. Я вообще ждал его падение прямо под дерево. А он не упал. Это все из за зайцев, которых я не стрелял. Определив виноватого, можно идти дальше.
Вот так и проходит охота. Зайцев сначала мажу, потом не стреляю. Рябчиков тоже мажу. Но уже по другому. Это все загадки леса.
Очень крутой спуск. За ним сразу подьем. Место хорошее на нем, большая длинная болотина с кустарником на весь склон. Лосиный рай, который они отметили самыми разными способами. И в отличии от предыдущего рая, ни одного помета Мишы.
На подъеме встретил «Березовую губу». Морозы бьют по сырому дереву, в котором я думаю есть уже какие то повреждения, и оно лопается силой воды. Вот она, отличная ручка для топора.
Пока фотографируешь, отдыхаешь. Не грех бывает и прислонить ружье, снять фотоаппарат, снять рюкзак, сфотографировать и потом все это обратно. Целый ритуал. Придумал как причину скинуть этот странный горб за спиной по типу рюкзак.
Допустил ошибку. Надо было секунды 3-5ть подождать и после начать движение за позицией выстрела. Рябок успокоился бы, чуть более плотнее сидел. А я сразу начал движение за результатом. Как результат – добыча улетела не дождавшись выстрела. А со мной остались только моя ошибка и звук крыльев. Его и буду варить. Как говорят – святым духом? Тут получилось «святым звуком». А раз появилась мысль «варить» - пора определяться с ночевкой. Темнота не поджимает, и торопиться не куда. Сказал торопиться не куда - пилите Шура, пилите, он же тоненький. Я то понять не могу, и шо так трудно пилится. На срезе видно, сколько раз вытирал пот. Дубок попался. За то гореть будет долго и угли он дает на загляденье.
Примерно столько мне надо в такие теплые дни на костер. Правда еще подпилил небольшую толстенькую пихтушку. А пока я тут хозяйничаю, рядом перелетает туда сюда рябчик. Все не угомонится и весьма возмущен тем, что ворую его любимые сушинки. Хочу чтоб он жил, мой напарник по дому на сегодняшний вечер. Рядом с домом не стреляют.
Устроился, прилег и мысли растворились. Костер поглощает, сжигает все заботы и треском горящих свидетелей прожитого, напоминает о событиях дня. Шелест леса по верхушкам, треск костра и журчание ручья. Три стихии, столь разные, объединяются в нас своими звуками, сливаясь в единое целое, воз-вращая туда, откуда мы пришли. Пришли мы не из каменных стен. Наша родина тут, где все они вместе. И мы часть этого мира.
Жизнь и лес стали сливаться в единое целое. Стал по другому двигаться, по другому слышать, по другому видеть. Я начал становиться ими и полностью погрузился в окружающий мир. Все чаще попадались птицы и звери. Но это не потому, что их тут больше. Просто я стал другой. Сталь частью их мира. И обитатели этих диких мест наверное и меня стали принимать как за своего.
Семь шагов. Ровно через столько он сел от меня и замер как истукан. Поднялся прямо из под ног. Первый выстрел с семи шагов – он дальше сидит как истукан. Клянусь – первая мысль – может это макет? Вторым проверил – не макет, живой. Вернее мертвый. Уже и не боятся. Совсем оброс видимо и заяц принял меня за местного дикобраза. Ну какой человек тут лазить будет. Свежих следов двуногого и его деятельности я давно не видел.
До этого в 300 метрах еще одного поднял. То же сидел как в тире. Но кустиков по более было. Стрелял сквозь них. Исчез, и больше его не видел. Тот был серо-черный. Видимо и он принял меня за дикобраза. Как еще объяснить, что они отбегут и сидят то в 7ми, то в 15ти шагах.
Даже белки не прячутся. Залезла одна на дерево, сидит и смотрит на меня. Но видимо не совсем я похож на местное дикое животное, раз она спряталась куда то, как только подошел. Вспомнил науку с форума. Стучал, «качал», кидался землей типа дробь, кидался камнями и да же попытался залезть. Белка не появилась, что меня да же обрадовало, т.к. вселило надежду, что что-то осталось в моем облике человеческого. Ну конечно осталось – эта странная палка в руках типа ружье и этот странный горб за спиной по типу рюкзак.
Горные лабиринты хотят запутать, оставить в них навсегда. Седой архитектор когда то миллион лет назад, аккуратно сложил стены, между которых я сейчас блуждаю. Видно, как местами плита к плите, уложены многотонные кирпичики. Ветер, солнце, вода и время потрудились над ними за века, что они лежат и хранят столько молчаливых тайн, что бока их поросли мхом безмолвствия.
Так и походил между них, глядя как причудливо падает солнце между стенами лабиринта природы. Можно встретить да же не глубокие гроты. Неужели тут когда то было бушующее море?
Седой Урал! Он настолько стар и мудр, что не только согреет и накормит, но и готов, не спрашивая, предоставить уставшему охотнику небольшое укрытие от стихии.
Подводя итог, могу сказать, что охота удалась. Пусть я мало стрелял по объективным причинам, пусть штурмовал горы, пусть я спал под луной. За четыре полноценных дня охоты, я встретил достаточно дичи. На мою тропу вышли двое сохатых, пять зайцев, глухарь, несчитанное количество рябчиков. И тот взгляд, так и оставшийся не разгаданным.
Семь шагов.
Охотничий путь пролегал через огромный выруб, сплошь заросший рябиной. В этом рябиновом хаосе, виднелись натоптанные тропы, объеденные кусты рябины, обглоданные сохатыми стволы деревьев. Одним словом рай. В метрах 40 небольшого прогала, заметил движение и черную спину, высотой вроде сохатый, а может кто то сравнимый с ним по мощи. Достал фотоаппарат и на всякий случай зарядил пули. Встреча была настолько коротка, что я был не уверен, кто там показал мне спину. С ним надо было встретиться воочию и посмотреть кто же тут бродит. Дальше шел аккуратно, высматривая сквозь рябиновый хаос свою неизвестную жертву.
Шел по узнаваемым звериным тропинкам и старался идти верх, т.к. предполагал, что сохатый чаще уходит на верх от непрошеного гостя. Минут пять выслеживал его. Ноги вместе с головой снова вывели на небольшой прогал. Внимательно осмотрел окружающий мир. Мама, вот же он – черный, уплетающий рябину МЕДВЕДЬ. В 25ти метрах от меня он с удовольствием поглощал столь богатый урожай рябины, что на меня просто ноль внимания.
Сначала 2 секунды легкой паники – что делать. Паника прошла так же быстро, как и пришла. Фотоаппарат на взводе, пули в стволе. Задница вроде сухая. Надо фотографировать, а то ребята не поверят. Быстро делаю несколько снимков. Я стою на открытом пространстве, медведь чуть в кустах. Морда довольная. Встает на задние лапы, передними наклоняет рябину и мило все это уплетает. Убираю фотоаппарат, коротко думаю о дальнейших действиях. Я на открытом, его вижу и пока я контролирую ситуацию. Что делать если бросится? Главное не бежать, тогда точно смерть. Значит выход один – контролировать его и осторожно пятиться назад. Уходить надо, Лемез, уходить. Еще раз повторяю себе - бежать нельзя ни при каком развитии событий.
Не знаю, что заставило медведя прекратить свою трапезу. То ли рябина кислая попалось, то ли он учуял, что делается рядом с ним. Я еще не начал движение. Дальше все очень быстро. Медведь моментально оказывается на четырех лапах и с ревом бросается прямо на меня. Стоять! Лемез стоять! В голове быстро приходит понимание, что стрелять в несущегося на тебя медведя – крайний и очень нежелательный сценарий нашего с ним противоборства. Выстрел должен быть стопроцентным. Тогда стоять и ждать. Медведь приближается, не прекращая реветь. Идет прямо на меня. 15 шагов, 10 шагов, 8 шагов… Cтою как вкопанный, ствол наведен ему в голову, я жду и слегка наклонившись, веду ствол вместе с движениями его головы. Еще шаг и надо стрелять. Дальше он бросится. А ждать уже нельзя, надо стрелять или будет поздно. Секунда до выстрела, и он чуть отворачивает, пробегая с ревом в 7ми шагах слева от меня. Поворачиваюсь вместе с его бегом, непрерывно ведя стволом. Целик смотрит в его сердце. Бросится с боку или стрелять? Пробежав мимо меня, рев прекратился. Он ушел. Я то же.
Понимание произошедшего, возможных последствий приходит чуть позже. А было всего 7мь шагов между реальностью и неизвестностью.
Сухой анализ произошедшего: вероятнее всего первый раз он ушел от меня, а не просто менял место кормежки. Дальше, погодные условия (ветер мне благоприятствовал тем, что был на меня и хорошо заглушал шелест листьев), мои действия по скрадыванию (я шел уже значительно более осторожно) привели меня в непосредственную близость к нему. И что важно – он был увлечен поеданием вкусной (я пробовал), наспевшей рябины. Увидев, в такой близости, что то большое в виде меня, припомнив предыдущее беспокойство и вспомнив, что самая лучшая защита в таком случае – нападение, он решил как минимум напугать назойливое существо стремительным броском в его сторону, сопровождая это грозным рычанием. Далее, увидев что «жертва» не проявляет признаков агрессии, ведет себя уверенно и возможно разглядев, что это человек, принял решение не нападать.
Что было бы, чем закончилось бы эта встреча, выстрели я на раннем этапе. Не знаю. Но я жив и цел. Значит принял верное решение в данной ситуации. Я выстоял, не подался панике. На малюсенькой полянке, куда я ушел прийти в себя, вспомнил слова старого лесного охотника – «не думай, что второй раз будет так же, и прежде чем стрелять – думай о последствиях».
Не далеко от места встречи с Мишей, я встретил быка на 5ть отростков. Надо же. Рядом, а не уходит. Наверное ноги то у него по длиннее моих и бегает он куда быстрее. А мне бежать нельзя. Ни при каком развитии событий. От смерти не убежишь. Бежать, значит умереть.
Последнее редактирование:
