Канадец
Завсегдатай
- С нами с
- 29/11/10
- Постов
- 687
- Оценка
- 363
- Живу в:
- Winnipeg
- Для знакомых
- Сергей Иванович
- Охочусь с
- 1975
- Оружие
- Sako A7, Savage 111, Mossberg 935,Bedelli Argo.ТОЗ 34,СКС,ТОЗ 63 , блочный лук Quest G5.
Уруштэн.
Будильник разбудил меня в два ночи. Вернее не разбудил, а поднял с постели. Я был чумной от вчерашней встречи с друзьями , долгих посиделок, потом таких же долгих сборов . Вытащив рюкзаки и оружие из спящего дома, мы запаковались в кузов трехосного КАМАЗа. На полу кузова был какой то мягкий , пыльный хлам, который должен был облегчить нашу долгую дорогу к месту назначения в горах. Мы собирали членов нашей охотничьей экспедиции по поселку, таким образом ,очередной ,садящийся в пыльный кузов, забивал свободное место, вдоль переднего борта, как патрон в патронташе, не давая болтаться на ухабах и согревая соседей теплом своего тела. Оружие и рюкзаки метались по полу, пытаясь найти спокойное место, но тщетно. Дорога пошла в горы. Кроме постоянной тряски на зимних ухабах, появилось еще и ощущение постоянного движения к заднему борту. Машина тряслась и билась в колее, проложенной лесовозами, болтая нас из стороны в сторону так, что казалось оторвется голова , постепенно набирая высоту. Мотор ревел на пониженной, обозначая крутые подъемы на серпантинах, иногда чувствовалось, что машина начинала буксовать, но всё же шла вперед. Наконец встали...И поползли назад. Первое желание выпрыгнуть, но все мы понимаем , что прыгать некуда. Встали еще раз. Хлопнули двери кабины, это значит что можно выходить. Все выпрыгнули из кузова машины. Темень непроглядная. Даже лежащий снег не осветляет лес. Мы стояли на наледи. Замерший ручей разлился широко, перекрыв дорогу большой наледью, которая уходила вверх и вправо, её окончаниявидно не было. Надели цепи. Попытались наковырять грунта, но лопаты отскакивали от смерзшейся земли и только топорами удалось пробиться к незамерзшеей земле и хоть немного, присыпать наледь грунтом. Тронулись еще раз, но уже к КАМАЗовским силам добавили 7 человеческих. Мы отчаянно толкали машину, которая подпрыгивала, подвывая коробкой, но всё –таки продвигалась понемногу вверх. Мы по очереди падали на наледи, но тут же подскакивали и продолжали толкать ,понимая, что в случае неудачи , нам придется всё это делать заново . Наконец выбрались. Машина пошла ровно, что означало наличие хорошего сцепления с грунтом, а потом вышла на практически горизонтальную поверхность. Остановились. Решили перекусить, переложить вещи и проверить заодно, все ли карабины на месте, потому что вероятность что то потерять во время этого дикого движения ,была достаточно высока. К счастью всё на месте. Расселись по местам. Двинулись дальше. Наш путь лежал на Уруштен – горный кряж на высоте 3000 метров, в середине Большого Кавказа, живописнейшее место , окруженное красивейшими долинами , горными реками ,изобилующими форелью, пихтачами , всё еще хранящими в своих сумрачных объятьях всё разнообразие животного мира Кавказа. Мы поднимались выше и выше, несколько раз водитель сигналил, обращая наше внимание на пересекающих наш путь табунки косуль и оленей и гурты диких свиней. Однако видеть всё это у нас никакой возможности не было, т.к. мы сидели под окном в будке и для того чтобы встать и посмотреть ,необходимо было проявить уникальные способности балансировки, держась за головы товарищей и боясь улететь за задний борт, обозначенный в темноте хлещущим по нему тентом. К месту приехали с рассветом. Поднимающееся солнце вырвало из темноты ночи острозубые вершины гор, уходящие в сизую даль юга. Ветер рванул тент нашего вездехода , пытаясь сорвать и унести наше временное пристанище. Мы были в альпике. Голые гребни скал, спускаясь , обрастали серыми чинарниками и зелеными пихтачами, растекающимися по долинам рек и ручьев. Где то всё это было занесено снегом, где то на выдувАх , наоборот, ветровальник обнажал свои черные зубы. И везде только горы. Ничто не может сравниться с их величием и строгой красотой.
Пакуемся быстро, переход очень длинный, да ещё в горах, да ещё и по снегу, нужно спешить чтобы до темна прийти к избушке. Свалившись по тропе с вершины попадаем в царство тишины. Как будто и не было ветра..А от машины отошли всего то пару сотен метров. Тропа вьется под гребнем, повторяя все его изгибы, снега немного и плотный он очень, поэтому идти не тяжело. От тропы вниз –крутизна, кое –где меняется угол наклона, но всё равно достаточно круто. Почему то приходит в голову мысль:' скатиться бы вниз на лыжах'. cклон длинный, заснеженный, ни деревьев ,ни кустарников , но ..лыж нет. Внизу черная, незамерзшая , извилистая змейка речки , несущая свои воды в Малую Лабу. Одним словом к р а с о т а!!
Ветер задул опять, это значило только одно – мы опять поднимаемся к перевалу. Ветер шквальный, на перевале громадный надув. Плывем по нему по пояс, но все-таки преодолеваем ,непродолжительный спуск и опять тишина. Перед нами красивейшая долина, обрамленная голыми пиками скал. Высоты черные, ниже зелень лесов и белые залысины полян, везде снег рыхлый и пушистый, не сбитый ветрами, не подсаженный оттепелями. Немного спустившись попадаем в лавинник. Лавина сорвалась с карниза над нами и ушла далеко вниз, ломая на своем пути деревья, обнажая глыбы скал ,обозначая свой ход изуродованной проплешиной , с торчащими обломками скал и деревьев. Начинаем спуск. Круто. Снег рыхлый, не держит совсем, временами его глубина доходит до по пояса. Невольно думаю о том, что при таком снеге мы вообще никуда не дойдем, но ребята успокаивают тем, что ниже должна быть старая дорога, по которой снегоходами проложена лыжня. Спускаемся еще ниже и попадаем на дорогу. Снег не доходит до колена, рыхлый и пушистый. От каждого шага пыхает под ногой фонтаном, тут же засыпая твой след. Шагов не слышно совсем. Но ,опять же, чуть оступившись со снегоходной дорожки, проваливаешься по самое не могу. Дорожка вьется серпантином. Ровно под нами видим оторвавшихся от нас ребят. Они нас ждут. Выходим на прямую и видим ,что парни ,приложив палец к губам, показывают нам, что необходимо соблюдать тишину.
Под нами , метрах в пятистах пасутся два рогача .Напрямую не подойти, заснеженная гарь с частоколом обгоревших стволов по крутому склону , ниспадающая в долину , где пасутся олени. Весь склон , открывающийся амфитеатром в сторону оленей ,как на ладони. Пользуясь серпантинкой подойти можно, решаем пробовать. Вдвоем остаемся наверху, на случай ухода рогачей через гарь, остальные уходят скрадывать. Нам прекрасно виден ход нашей группы. Казалось бы и ходим безшумно , но в какой то момент слышно, как кто то из ребят споткнулся и этого оказалось достаточно , чтобы быки сорвались с места. Обворожительное зрелище. Два громадных зверя, запрокинув мощные рога на спину, утопая по брюхо в снегу уходят в недалекий спасительный пихтарник. Пихты громадные, раскинувшие свои лапы до самого пола, тут же проглатывают обоих зверей, как будто их и не было здесь только что. Всё как в сказке, или вернее в замедленном кино, хочется еще раз увидеть такое ,но..уже нет возможности. Идем догонять ребят. Догонять сильно сказано, т.к. уже основательно подбились и время к полудню, поэтому несказанно обрадовались, что парни ждут нас разложив припасы. Пообедали плотно. Парни уговорили литруху водки, болтавшуюся в моем рюкзаке. Им в удовольствие , а мне нести меньше.
Учитывая ,что встретился зверь, разделились на две группы и пошли по разным склонам хребта, расчитывая попутно добыть что –нибудь к ужину. Снега очень много. Выбираю зверинные тропы и иду по склону по ним. Встречаются следы оленей и зубров. Проложенными зубрами тропами идти легко, снег утрамбован широкой тропой, идешь не опасаясь промахнуться, но звери обычно идут совсем не туда ,куда нужно тебе, поэтому время от времени, чтобы соблюдать свое направление перехожу на оленьи тропы. Они узкие с широким шагом, зачастую ноги соскальзывают со следа и ты ,со всего маха влетаешь в снег по пояс. Пот струйками бежит по спине, застилает глаза. Я опять почти под верхом скалы. Какое то движение впереди..и свист .Серны..Эти осторожные бестии заметили нас издалека, скачут по скалам с уступа на уступ, как по ровной дороге. Я вижу одного стоящего козла, он смотрит не в мою сторону ,очевидно причиной их бегства был не я .Прикладываюсь, упершись стволом Тигра о дерево. Выстрел. Козел, как кукла –марионетка с обрезанными нитями , валится в снег. Вверху еще два выстрела. Стреляет мой товарищ ,идущий выше меня, почти по скальному гребню. Тащим добычу вниз , к речке, благо звери по шерсти скользят, как на салазках, только успевай придерживай. Речка замерзла полностью, но как бы смилостившись над нашими трудами, природа оставила нам небольшую промоинку, в которую помещается котелок, чтобы зачерпнуть воды, горной воды ,удивительной прозрачности и вкуса. Добычу разделали на речке, разбросали по рюкзакам ,добавив себе дополнительно по десятку килограмм на плечи. Кто то вспомнил, что неподалеку есть избушка – летний балаган, в нем есть нары и печь. Какое блаженство вытянуть усталые, мокрые, замерзшие ноги к раскаленной буржуйке, как классно вытянуться на , пусть и черном от грязи, лежаке. Но времени нет. Пьем чай, прекусываем и трогаемся дальше, т.к. разведка показала , что зверя в окресностях нет. Время за полдень.Спуск –подъем,спуск – подъем, минуты за минутами.Вошли в глубокий коньон, на дне которого замерзшая речка. На льду следы. Волки гнали серн по верху каньона, на отвесном крутяке, метров с 10 – 12, серны спрыгнули на лед ,перевернувшись на скользком несколько раз и на прыжках ушли от волков на противоположные крутяки. Как ни одна из них не сломала себе шею..остается только удивляться их способностям. Поднимаемся по тропе на верх и находим следы волков. Они мечутся по скалам, но спускаться не рискуют, остаются на противоположной стороне от ушедших серн. Чувствуется постоянный подъем, идем всё время в нагрузку. Вокруг пихтачи, кое где белеют березки, сломленная поперек тропы осина обглодана оленями, много следов зубра. Время к вечеру. Решаем толкнуть остров леса на южном склоне. Он освещен солнцем, даже с большого расстояния четко видны оленьи тропы. Мне достается место на переходе из одного острова в другой ,на большой открытой поляне , с одиноко стоящей старой и кривой березой. Ступаю с тропы и сразу же проваливаюсь в снег выше колена. Идти метров триста. Они даются мне нелегко, но мысли о том, что ребята ушли гнать зверя по такому же снегу, да еще и в лесу, дают мне силы.
Кавказская береза. Как правило это искореженные ветрами ,морозами и высокогорьем стволы. Эта была такая же. Дерево стояло в основании распадка, уходящего вниз и вправо от меня , по нему тянул заметный ветерок, благо в мою сторону. Гонный участок леса просматривался полностью, еще явственнее я увидел, испещренный следами животных, снег. Время тянулось медленно. Ветер пробирался под одежду, охлаждая и без того уже остуженное тело. Наконец я услышал голоса загонщиков и увидел ближнего от меня. Зверя в загоне не было.
Вечерело .По одному возвращались из застрела и из гая ребята. Все заметно устали, избушка была где то впереди, а где впереди ,мы себе смутно представляли. Все потянулись по тропе в нужном направлении, но уже не группой , а по мере оставшихся сил, большинство которых были оставлены нами за сегодняшний день в этой долине. На небе зажигались первые звезды, мороз крепчал. Мы поднимались и за этим подъемом должна была быть избушка, по словам одного из парней. Кто ходил в горах, тот знает, что это значит , «за этим подъемом».» Этот подъем» затянулся еще часа на два. Мы шли на автопилоте, падая в снег и поднимаясь, набирая высоту на подъемчиках и отдыхая на небольших спусках. С самого утра мы теряли высоту с перевала, достигнув к полудню самой низкой точки долины , а теперь постепенно набирали высоту на затяжных подъемах. Наконец, в конце очередного подъема впереди замаячил свет. Это наши уже успели разжечь огонь в избушке и начали приготовление ужина. Нам же еще предстояло добраться до избушки ,не взирая на то что она была в пределах видимости и мы свернули с тропы и решили пробраться на прямую, но зарюхались в овражки ,сбегающие вниз и закрытые снегом. Наши попытки пробираться вперед положительных результатов не принесли и мы вернулись на тропу. Наконец избушка. Тепло, даже жарко. Громко разговаривает огонь в буржуйке. Стол накрыт.Раздеваемся до нижнего белья ,чтобы высушиться. Ловлю себя на мысли, что вымотался так, что совсем не хочется есть, вернее нет сил сидеть за столом. Кто то из ребят достает банку ананасов. Зная , что сладкое быстро восстанавливает силы в горах и дает энергию, пью сок и ем ананасы. Какая вкуснота и буквально через пять минут возвращается аппетит. Теперь ко сну.
На нарах тромбуемся так же ,как и В КАМАЗе. На спине лежать нет возможности, так как мало места, укладываемся как домино на бок, плотно друг к другу. Для того чтобы перевернуться на другой бок, нужно всем подняться ,перевернуться и опять лечь. Зато тепло.О –о-о ужас! Ночью просыпаюсь от дикого храпа! Даже усталость не дает мне возможности бороться с этим! Мужики смеются, все мы проснулись ,за исключением хозяина этой выдающейся ночной сонаты. Разбудили и его, все переворачиваемся и ,через небольшой промежуток времени засыпаем, но примерно через такой же промежуток и просыпаемся, т.к. трели возобновляются. Этот кошмар продолжается до утра и мы проваливаемся в сон, когда храпун проснулся(благо он оказался ранней пташкой). Солнце огненным шаром выкатилось из-за ближних склонов Уруштэна, разливая холодный и яркий свет повсюду. За окошком начинается новый день. Он проникает в избушку через маленькие оконца, наполняя её светом. Нужно вставать. В избушке тепло. Небольшое оконце, наполняет её светом и кажется ,что природа дарит нам теплый охотничий день.
Нетрудно догадаться, что наш завтрак прошел за обсуждением перспектив найти зверя на ближайших скалах, после столь шумной ночи. Мы подтрунивали над нашим другом, он же в ответ только посмеивался, мол зверь мог принять это за природные катаклизмы – грозу или сход лавины..
Время выходить. Поднимаемся от избушки на обширную поляну, с которой открываеся обзор на все четыре стороны света. Мы в глубокой лощине, рубленная избушка приютилась на крутом берегу горной речушки под гигантскими пихтами в самом низу. На юг уходят в даль бесконечная череда обросших лесом вершин , с многочисленными полянами, упирающимися в конце концов в отроги главного хребта, отделяющего нас от моря .Видимось...до бесконечности. Воздух прозрачен и чист. Небольшой морозец и везде снег. В километре к югу от нас большая поляна на склоне , на которой наблюдаем несколько серых пятен, которые перемещаются. При ближайшем рассмотрении в оптику они превращаются в трех быков благородного оленя с прекрасными трофейными рогами. Олени пасутся на пригреве, не обращая внимания на наши перемещения, понимая ,очевидно, что они вне зоны нашей досягаемости, хотя , я думаю, что они нас прекрасно видят , так же как и мы их. На востоке острые зубы Уруштэна, упирающиеся в голубизну неба. Они неприступны. Это видно издалека, по голым отвесным скалам не растут деревья, река огибая их крутизну меняет направления и несет свои чистые воды у подножия Уруштэна на север, повторяя все изгибы скальных выростов. Скольжу взглядом по кругу, вдоль горного массива и по течению речки и, на севере, упираюсь в голые обдутые ветрами склоны. Выше зоны пихтачей торчат громадные лбы, с обширными выдувами, обнажающими альпийские травы – пастбища туров и оленей. Снег на подходах покрыт сеткой следов. Это чётко видно через оптику. Тропы уходят в нашем направлении, значит зверь уходит на дневку в зону леса. Мы осматриваем лбы тщательно и вот то , что мы искали и к чему шли. Большое стадо туров, кормясь , медленно спускается с одного из лбов. Стадо огромное ,голов до двадцати, в нем самки и малыши, значит недалеко и самцы. Решаем подниматься. Но ,совершенно очевидно, что не все в состоянии это сделать и мы, вчетвером остаемся, договоришись встретиться на перевали в месте захода в долину.
Ребята ушли резко вверх по заснеженному склону и скрылись ,оставалось только догадываться, с каким трудом им будет даваться эта охота. Мы же решили возвращаться вчерашним маршрутом ,попутно охотясь. День был чистый, звонкий и прозрачный. Какие Альпы могут сравниться по красоте с Кавказом. Тишина. Безветрие. Снег. Отдельно стоящие пихты , зелеными мазкАми украшают серую красоту гор. Уходящие по склонам вверх буковые леса, не видимые во вчерашних сумерках, просматривались насквозь и ,казалось, нет никакой возможности укрыться в них не только крупным животным, но даже мелочи. Следы же говорили об обратном, всё вокруг было испещрено ночными следами оленей, зубров и их постоянных попутчиков – волков. Встречались следы зайцев и куниц. Вот стайка куринных перебежала наш ход и ,подпустив близко, поднялись на крыло кавказские тетерева. Они расселись тут же недалеко на одиноко стоящей пихте и были хорошо видимы. Впервые я видел этих птиц.
Мы разделились. Двое из нашей команды ушли вправо, в заснеженный лес, мы же вдвоем поспешили вперед по тропе, чтобы перекрыть вероятный ход зверей. Мы рассчитывали на оленей. Я остался в низине ,напереходе , товарищ мой ущел вверх, где дорога переваливалась через хребет и раздваивалась. Одна ее часть уходила вверх и на юг по светлому буковому лесу , другая же поворачивала на север и свалившись с хребта тереялась в пихтарниках. Хорошие места для перехода зверей.Я простоял около получаса, прежде чем до меня донесся какой то звук, происхождение которого я вначале и не понял. Это был гон. Как охотник –гончатник я определил это сразу. Голос был породный , но с редкой отдачей, достаточно доносчивый, этому помогал еще и склон ,по которому перемещался гон. Его поверхность имела наклон в мою сторону. Всё просходило ,как на развернутой в мою сторону ладони..Только зверя не было. Вот гон поравнялся со мной, и я по всем правилам ,двинулся наперед гона.Зайдя еще метров на 300 вперед я стал.Гон продолжался. Я стоял в самом низком месте долины, молодые ели и пихты щеткой стояли по обе стороны тропы, которая в этом месте начинала свой подъем. Только подумалось ,что именно здесь я бы вышел на месте зверя. И тут же на тропу выскочила пара ланок, затем еще и еще .Они постояли на тропе. Осмотрелись. Они были от меня в 20 метрах .Первые , вышедшие на тропу уже прыгнули в лес и пошли дальше, а на месте их выхода уже обозначились следующие, которые туту же устремились догонять ушедших.Я держал карабин в плече,каждый раз готовый нажать курок, но не стрелял. Я ждал трофей. Он должен был выйти здесь. По опыту я знал, что хороший бык не пойдет в стаде. Он должен прийти в конце ,или не придет совсем. Вот опять треск .И на дорожке спичак – самец однолеток, с рогами в один отросток. Держу на прицеле ,но не стреляю. Он стоит спокойно ,боком ко мне, водит ушами ,слушает и ,наверное как и я , в восторге от гона, который всё еще звучит. За ним опять треск и он ,уступая дорогу ,прыгает по уже проложенной тропе. Я еще вижу его несколько раз ,в прогалах, медленно уходящего, но не стреляю. Стою не шевелясь, не дыша и не моргая, так мне кажется. Еще треск на месте выхода, затем всё стихает. Зимняя сказка. Закрываю глаза и всё это еще раз проплывает перед моими глазами, но я тут же их открываю, представляя как я буду смотреть в глаза моим друзьям, которые ,по пояс в снегу уже больше часа гонят на нас этот табун. Какие слова найти чтобы объяснить причину ,по которой я не выстрелил. Наличие в наших рюкзаках мяса добытых серн и дополнительная загрузка их мясом оленя это не очень серьезная причина , даже учитывая ,что налегке ,вчера , мы едва преодолели этот путь, мои слова в оправдание могли звучать нелепо. Оставалось только промолчать или сказать ,что я не успел пересечь ход зверя. На этом и остановился. К счастью, во время моих самотерзаний, вверху прогремел выстрел ,затем еще один и еще один, что говорило о явном промахе. Собрались все вверху ,на месте стрела. На нашего друга вышел огромный бык, с колоссальными рогами, но не доходя метров двести ,пошел резко вверх по чинарнику, где был виден ,как на ладони, что и позволило ему проивести три выстрела, к сожалению или к счастью безрезультатных. К сожалению, потому что мы все-таки на охоте. К счастью , потому что ,такого монстра нам бы отсюда ни за что не вынести. Оставлять же мясо до схода снега и появления дорог, позволяющих его вывезти, было тоже неправильно .На фоне всего происходящего ,мои терзания остались без внимания, что позволило мне умолчать о моей охоте.
Путь наверх оказался не легче, чем вчерашний заход сюда. Незаметно скатившись от места нашей ночевки в долину , мы начали медленно набирать высоту в сторону перевала. Вчерашний день казался цветочками, по сравнению с сегодняшним. Сказывалась и двухдневная усталость , давил на плечи неизрасходованный боезапас и наши трофеи давали о себе знать. В какой то момент мелькнула предательская мысль, выбросить голову серны с рожками и со шкурой, которые я забрал на медальон. Шли очень тяжело. Я перебирал в мыслях своих знакомых, кому можно бы было позвонить ,чтобы нас отсюда забрал вертолет, но даже найдя таковых я не смог бы воспользоваться их помощью ,т.к. мобильная связь в долине не работала. В течении дня слышали несколько выстрелов, обозначивших местонахождении нашей второй группы. Мы шли по большой дуге навстречу к ним, только они поднялись сразу ,а нам это предстояло сделать в течении дня. Уже в пути неоднократно вспомнили о том ,что все-таки к счастью этот рогач вышел далеко.
Под вечер вышли к перевалу. Пронизывающий ветер сразу же напомнил о себе. Удивительно, как будто в течении дня мы находились на другом континенте. Снежная тишь и благодать в долине , сменилась жутким холодом наверху. Остановились под самым верхом, на незамерзшем ключе, вытекающем из скального выроста. Ключ был примитивно оборудован, камнями был выложен небольшой приямок, собирающий воду, там же лежала различная посуда, позволяющая набрать водицы от чистых консервных банок, до обыкновенных кружек. Не далеко от ключа ,мы нашли и место ,где можно расположиться и развести костер в ожидании наших друзей. От них, мы всё еще не имели никакой информации. Наши телефоны уже ловили сеть, их же ,всё еще были вне зоны. Это могло значить только одно: они уже спустились с лобовины и были недалеко от нас в ущелье. Не далеко это в километрах , а в количестве шагов, каждый из которых уже дается с трудом и в физической нагрузке, которая необходима для преодоления затяжного крутого подъема еще ой ,как далеко...Ребята вышли в сумерках. Увидев их мы пошли навстречу, вниз ,чтобы забрать рюкзаки и карабины, т.к. на каждом из рюкзаков были второчены рога туров, а это значило еще и то , что в рюкзаках было мясо.
Будильник разбудил меня в два ночи. Вернее не разбудил, а поднял с постели. Я был чумной от вчерашней встречи с друзьями , долгих посиделок, потом таких же долгих сборов . Вытащив рюкзаки и оружие из спящего дома, мы запаковались в кузов трехосного КАМАЗа. На полу кузова был какой то мягкий , пыльный хлам, который должен был облегчить нашу долгую дорогу к месту назначения в горах. Мы собирали членов нашей охотничьей экспедиции по поселку, таким образом ,очередной ,садящийся в пыльный кузов, забивал свободное место, вдоль переднего борта, как патрон в патронташе, не давая болтаться на ухабах и согревая соседей теплом своего тела. Оружие и рюкзаки метались по полу, пытаясь найти спокойное место, но тщетно. Дорога пошла в горы. Кроме постоянной тряски на зимних ухабах, появилось еще и ощущение постоянного движения к заднему борту. Машина тряслась и билась в колее, проложенной лесовозами, болтая нас из стороны в сторону так, что казалось оторвется голова , постепенно набирая высоту. Мотор ревел на пониженной, обозначая крутые подъемы на серпантинах, иногда чувствовалось, что машина начинала буксовать, но всё же шла вперед. Наконец встали...И поползли назад. Первое желание выпрыгнуть, но все мы понимаем , что прыгать некуда. Встали еще раз. Хлопнули двери кабины, это значит что можно выходить. Все выпрыгнули из кузова машины. Темень непроглядная. Даже лежащий снег не осветляет лес. Мы стояли на наледи. Замерший ручей разлился широко, перекрыв дорогу большой наледью, которая уходила вверх и вправо, её окончаниявидно не было. Надели цепи. Попытались наковырять грунта, но лопаты отскакивали от смерзшейся земли и только топорами удалось пробиться к незамерзшеей земле и хоть немного, присыпать наледь грунтом. Тронулись еще раз, но уже к КАМАЗовским силам добавили 7 человеческих. Мы отчаянно толкали машину, которая подпрыгивала, подвывая коробкой, но всё –таки продвигалась понемногу вверх. Мы по очереди падали на наледи, но тут же подскакивали и продолжали толкать ,понимая, что в случае неудачи , нам придется всё это делать заново . Наконец выбрались. Машина пошла ровно, что означало наличие хорошего сцепления с грунтом, а потом вышла на практически горизонтальную поверхность. Остановились. Решили перекусить, переложить вещи и проверить заодно, все ли карабины на месте, потому что вероятность что то потерять во время этого дикого движения ,была достаточно высока. К счастью всё на месте. Расселись по местам. Двинулись дальше. Наш путь лежал на Уруштен – горный кряж на высоте 3000 метров, в середине Большого Кавказа, живописнейшее место , окруженное красивейшими долинами , горными реками ,изобилующими форелью, пихтачами , всё еще хранящими в своих сумрачных объятьях всё разнообразие животного мира Кавказа. Мы поднимались выше и выше, несколько раз водитель сигналил, обращая наше внимание на пересекающих наш путь табунки косуль и оленей и гурты диких свиней. Однако видеть всё это у нас никакой возможности не было, т.к. мы сидели под окном в будке и для того чтобы встать и посмотреть ,необходимо было проявить уникальные способности балансировки, держась за головы товарищей и боясь улететь за задний борт, обозначенный в темноте хлещущим по нему тентом. К месту приехали с рассветом. Поднимающееся солнце вырвало из темноты ночи острозубые вершины гор, уходящие в сизую даль юга. Ветер рванул тент нашего вездехода , пытаясь сорвать и унести наше временное пристанище. Мы были в альпике. Голые гребни скал, спускаясь , обрастали серыми чинарниками и зелеными пихтачами, растекающимися по долинам рек и ручьев. Где то всё это было занесено снегом, где то на выдувАх , наоборот, ветровальник обнажал свои черные зубы. И везде только горы. Ничто не может сравниться с их величием и строгой красотой.
Пакуемся быстро, переход очень длинный, да ещё в горах, да ещё и по снегу, нужно спешить чтобы до темна прийти к избушке. Свалившись по тропе с вершины попадаем в царство тишины. Как будто и не было ветра..А от машины отошли всего то пару сотен метров. Тропа вьется под гребнем, повторяя все его изгибы, снега немного и плотный он очень, поэтому идти не тяжело. От тропы вниз –крутизна, кое –где меняется угол наклона, но всё равно достаточно круто. Почему то приходит в голову мысль:' скатиться бы вниз на лыжах'. cклон длинный, заснеженный, ни деревьев ,ни кустарников , но ..лыж нет. Внизу черная, незамерзшая , извилистая змейка речки , несущая свои воды в Малую Лабу. Одним словом к р а с о т а!!
Ветер задул опять, это значило только одно – мы опять поднимаемся к перевалу. Ветер шквальный, на перевале громадный надув. Плывем по нему по пояс, но все-таки преодолеваем ,непродолжительный спуск и опять тишина. Перед нами красивейшая долина, обрамленная голыми пиками скал. Высоты черные, ниже зелень лесов и белые залысины полян, везде снег рыхлый и пушистый, не сбитый ветрами, не подсаженный оттепелями. Немного спустившись попадаем в лавинник. Лавина сорвалась с карниза над нами и ушла далеко вниз, ломая на своем пути деревья, обнажая глыбы скал ,обозначая свой ход изуродованной проплешиной , с торчащими обломками скал и деревьев. Начинаем спуск. Круто. Снег рыхлый, не держит совсем, временами его глубина доходит до по пояса. Невольно думаю о том, что при таком снеге мы вообще никуда не дойдем, но ребята успокаивают тем, что ниже должна быть старая дорога, по которой снегоходами проложена лыжня. Спускаемся еще ниже и попадаем на дорогу. Снег не доходит до колена, рыхлый и пушистый. От каждого шага пыхает под ногой фонтаном, тут же засыпая твой след. Шагов не слышно совсем. Но ,опять же, чуть оступившись со снегоходной дорожки, проваливаешься по самое не могу. Дорожка вьется серпантином. Ровно под нами видим оторвавшихся от нас ребят. Они нас ждут. Выходим на прямую и видим ,что парни ,приложив палец к губам, показывают нам, что необходимо соблюдать тишину.
Под нами , метрах в пятистах пасутся два рогача .Напрямую не подойти, заснеженная гарь с частоколом обгоревших стволов по крутому склону , ниспадающая в долину , где пасутся олени. Весь склон , открывающийся амфитеатром в сторону оленей ,как на ладони. Пользуясь серпантинкой подойти можно, решаем пробовать. Вдвоем остаемся наверху, на случай ухода рогачей через гарь, остальные уходят скрадывать. Нам прекрасно виден ход нашей группы. Казалось бы и ходим безшумно , но в какой то момент слышно, как кто то из ребят споткнулся и этого оказалось достаточно , чтобы быки сорвались с места. Обворожительное зрелище. Два громадных зверя, запрокинув мощные рога на спину, утопая по брюхо в снегу уходят в недалекий спасительный пихтарник. Пихты громадные, раскинувшие свои лапы до самого пола, тут же проглатывают обоих зверей, как будто их и не было здесь только что. Всё как в сказке, или вернее в замедленном кино, хочется еще раз увидеть такое ,но..уже нет возможности. Идем догонять ребят. Догонять сильно сказано, т.к. уже основательно подбились и время к полудню, поэтому несказанно обрадовались, что парни ждут нас разложив припасы. Пообедали плотно. Парни уговорили литруху водки, болтавшуюся в моем рюкзаке. Им в удовольствие , а мне нести меньше.
Учитывая ,что встретился зверь, разделились на две группы и пошли по разным склонам хребта, расчитывая попутно добыть что –нибудь к ужину. Снега очень много. Выбираю зверинные тропы и иду по склону по ним. Встречаются следы оленей и зубров. Проложенными зубрами тропами идти легко, снег утрамбован широкой тропой, идешь не опасаясь промахнуться, но звери обычно идут совсем не туда ,куда нужно тебе, поэтому время от времени, чтобы соблюдать свое направление перехожу на оленьи тропы. Они узкие с широким шагом, зачастую ноги соскальзывают со следа и ты ,со всего маха влетаешь в снег по пояс. Пот струйками бежит по спине, застилает глаза. Я опять почти под верхом скалы. Какое то движение впереди..и свист .Серны..Эти осторожные бестии заметили нас издалека, скачут по скалам с уступа на уступ, как по ровной дороге. Я вижу одного стоящего козла, он смотрит не в мою сторону ,очевидно причиной их бегства был не я .Прикладываюсь, упершись стволом Тигра о дерево. Выстрел. Козел, как кукла –марионетка с обрезанными нитями , валится в снег. Вверху еще два выстрела. Стреляет мой товарищ ,идущий выше меня, почти по скальному гребню. Тащим добычу вниз , к речке, благо звери по шерсти скользят, как на салазках, только успевай придерживай. Речка замерзла полностью, но как бы смилостившись над нашими трудами, природа оставила нам небольшую промоинку, в которую помещается котелок, чтобы зачерпнуть воды, горной воды ,удивительной прозрачности и вкуса. Добычу разделали на речке, разбросали по рюкзакам ,добавив себе дополнительно по десятку килограмм на плечи. Кто то вспомнил, что неподалеку есть избушка – летний балаган, в нем есть нары и печь. Какое блаженство вытянуть усталые, мокрые, замерзшие ноги к раскаленной буржуйке, как классно вытянуться на , пусть и черном от грязи, лежаке. Но времени нет. Пьем чай, прекусываем и трогаемся дальше, т.к. разведка показала , что зверя в окресностях нет. Время за полдень.Спуск –подъем,спуск – подъем, минуты за минутами.Вошли в глубокий коньон, на дне которого замерзшая речка. На льду следы. Волки гнали серн по верху каньона, на отвесном крутяке, метров с 10 – 12, серны спрыгнули на лед ,перевернувшись на скользком несколько раз и на прыжках ушли от волков на противоположные крутяки. Как ни одна из них не сломала себе шею..остается только удивляться их способностям. Поднимаемся по тропе на верх и находим следы волков. Они мечутся по скалам, но спускаться не рискуют, остаются на противоположной стороне от ушедших серн. Чувствуется постоянный подъем, идем всё время в нагрузку. Вокруг пихтачи, кое где белеют березки, сломленная поперек тропы осина обглодана оленями, много следов зубра. Время к вечеру. Решаем толкнуть остров леса на южном склоне. Он освещен солнцем, даже с большого расстояния четко видны оленьи тропы. Мне достается место на переходе из одного острова в другой ,на большой открытой поляне , с одиноко стоящей старой и кривой березой. Ступаю с тропы и сразу же проваливаюсь в снег выше колена. Идти метров триста. Они даются мне нелегко, но мысли о том, что ребята ушли гнать зверя по такому же снегу, да еще и в лесу, дают мне силы.
Кавказская береза. Как правило это искореженные ветрами ,морозами и высокогорьем стволы. Эта была такая же. Дерево стояло в основании распадка, уходящего вниз и вправо от меня , по нему тянул заметный ветерок, благо в мою сторону. Гонный участок леса просматривался полностью, еще явственнее я увидел, испещренный следами животных, снег. Время тянулось медленно. Ветер пробирался под одежду, охлаждая и без того уже остуженное тело. Наконец я услышал голоса загонщиков и увидел ближнего от меня. Зверя в загоне не было.
Вечерело .По одному возвращались из застрела и из гая ребята. Все заметно устали, избушка была где то впереди, а где впереди ,мы себе смутно представляли. Все потянулись по тропе в нужном направлении, но уже не группой , а по мере оставшихся сил, большинство которых были оставлены нами за сегодняшний день в этой долине. На небе зажигались первые звезды, мороз крепчал. Мы поднимались и за этим подъемом должна была быть избушка, по словам одного из парней. Кто ходил в горах, тот знает, что это значит , «за этим подъемом».» Этот подъем» затянулся еще часа на два. Мы шли на автопилоте, падая в снег и поднимаясь, набирая высоту на подъемчиках и отдыхая на небольших спусках. С самого утра мы теряли высоту с перевала, достигнув к полудню самой низкой точки долины , а теперь постепенно набирали высоту на затяжных подъемах. Наконец, в конце очередного подъема впереди замаячил свет. Это наши уже успели разжечь огонь в избушке и начали приготовление ужина. Нам же еще предстояло добраться до избушки ,не взирая на то что она была в пределах видимости и мы свернули с тропы и решили пробраться на прямую, но зарюхались в овражки ,сбегающие вниз и закрытые снегом. Наши попытки пробираться вперед положительных результатов не принесли и мы вернулись на тропу. Наконец избушка. Тепло, даже жарко. Громко разговаривает огонь в буржуйке. Стол накрыт.Раздеваемся до нижнего белья ,чтобы высушиться. Ловлю себя на мысли, что вымотался так, что совсем не хочется есть, вернее нет сил сидеть за столом. Кто то из ребят достает банку ананасов. Зная , что сладкое быстро восстанавливает силы в горах и дает энергию, пью сок и ем ананасы. Какая вкуснота и буквально через пять минут возвращается аппетит. Теперь ко сну.
На нарах тромбуемся так же ,как и В КАМАЗе. На спине лежать нет возможности, так как мало места, укладываемся как домино на бок, плотно друг к другу. Для того чтобы перевернуться на другой бок, нужно всем подняться ,перевернуться и опять лечь. Зато тепло.О –о-о ужас! Ночью просыпаюсь от дикого храпа! Даже усталость не дает мне возможности бороться с этим! Мужики смеются, все мы проснулись ,за исключением хозяина этой выдающейся ночной сонаты. Разбудили и его, все переворачиваемся и ,через небольшой промежуток времени засыпаем, но примерно через такой же промежуток и просыпаемся, т.к. трели возобновляются. Этот кошмар продолжается до утра и мы проваливаемся в сон, когда храпун проснулся(благо он оказался ранней пташкой). Солнце огненным шаром выкатилось из-за ближних склонов Уруштэна, разливая холодный и яркий свет повсюду. За окошком начинается новый день. Он проникает в избушку через маленькие оконца, наполняя её светом. Нужно вставать. В избушке тепло. Небольшое оконце, наполняет её светом и кажется ,что природа дарит нам теплый охотничий день.
Нетрудно догадаться, что наш завтрак прошел за обсуждением перспектив найти зверя на ближайших скалах, после столь шумной ночи. Мы подтрунивали над нашим другом, он же в ответ только посмеивался, мол зверь мог принять это за природные катаклизмы – грозу или сход лавины..
Время выходить. Поднимаемся от избушки на обширную поляну, с которой открываеся обзор на все четыре стороны света. Мы в глубокой лощине, рубленная избушка приютилась на крутом берегу горной речушки под гигантскими пихтами в самом низу. На юг уходят в даль бесконечная череда обросших лесом вершин , с многочисленными полянами, упирающимися в конце концов в отроги главного хребта, отделяющего нас от моря .Видимось...до бесконечности. Воздух прозрачен и чист. Небольшой морозец и везде снег. В километре к югу от нас большая поляна на склоне , на которой наблюдаем несколько серых пятен, которые перемещаются. При ближайшем рассмотрении в оптику они превращаются в трех быков благородного оленя с прекрасными трофейными рогами. Олени пасутся на пригреве, не обращая внимания на наши перемещения, понимая ,очевидно, что они вне зоны нашей досягаемости, хотя , я думаю, что они нас прекрасно видят , так же как и мы их. На востоке острые зубы Уруштэна, упирающиеся в голубизну неба. Они неприступны. Это видно издалека, по голым отвесным скалам не растут деревья, река огибая их крутизну меняет направления и несет свои чистые воды у подножия Уруштэна на север, повторяя все изгибы скальных выростов. Скольжу взглядом по кругу, вдоль горного массива и по течению речки и, на севере, упираюсь в голые обдутые ветрами склоны. Выше зоны пихтачей торчат громадные лбы, с обширными выдувами, обнажающими альпийские травы – пастбища туров и оленей. Снег на подходах покрыт сеткой следов. Это чётко видно через оптику. Тропы уходят в нашем направлении, значит зверь уходит на дневку в зону леса. Мы осматриваем лбы тщательно и вот то , что мы искали и к чему шли. Большое стадо туров, кормясь , медленно спускается с одного из лбов. Стадо огромное ,голов до двадцати, в нем самки и малыши, значит недалеко и самцы. Решаем подниматься. Но ,совершенно очевидно, что не все в состоянии это сделать и мы, вчетвером остаемся, договоришись встретиться на перевали в месте захода в долину.
Ребята ушли резко вверх по заснеженному склону и скрылись ,оставалось только догадываться, с каким трудом им будет даваться эта охота. Мы же решили возвращаться вчерашним маршрутом ,попутно охотясь. День был чистый, звонкий и прозрачный. Какие Альпы могут сравниться по красоте с Кавказом. Тишина. Безветрие. Снег. Отдельно стоящие пихты , зелеными мазкАми украшают серую красоту гор. Уходящие по склонам вверх буковые леса, не видимые во вчерашних сумерках, просматривались насквозь и ,казалось, нет никакой возможности укрыться в них не только крупным животным, но даже мелочи. Следы же говорили об обратном, всё вокруг было испещрено ночными следами оленей, зубров и их постоянных попутчиков – волков. Встречались следы зайцев и куниц. Вот стайка куринных перебежала наш ход и ,подпустив близко, поднялись на крыло кавказские тетерева. Они расселись тут же недалеко на одиноко стоящей пихте и были хорошо видимы. Впервые я видел этих птиц.
Мы разделились. Двое из нашей команды ушли вправо, в заснеженный лес, мы же вдвоем поспешили вперед по тропе, чтобы перекрыть вероятный ход зверей. Мы рассчитывали на оленей. Я остался в низине ,напереходе , товарищ мой ущел вверх, где дорога переваливалась через хребет и раздваивалась. Одна ее часть уходила вверх и на юг по светлому буковому лесу , другая же поворачивала на север и свалившись с хребта тереялась в пихтарниках. Хорошие места для перехода зверей.Я простоял около получаса, прежде чем до меня донесся какой то звук, происхождение которого я вначале и не понял. Это был гон. Как охотник –гончатник я определил это сразу. Голос был породный , но с редкой отдачей, достаточно доносчивый, этому помогал еще и склон ,по которому перемещался гон. Его поверхность имела наклон в мою сторону. Всё просходило ,как на развернутой в мою сторону ладони..Только зверя не было. Вот гон поравнялся со мной, и я по всем правилам ,двинулся наперед гона.Зайдя еще метров на 300 вперед я стал.Гон продолжался. Я стоял в самом низком месте долины, молодые ели и пихты щеткой стояли по обе стороны тропы, которая в этом месте начинала свой подъем. Только подумалось ,что именно здесь я бы вышел на месте зверя. И тут же на тропу выскочила пара ланок, затем еще и еще .Они постояли на тропе. Осмотрелись. Они были от меня в 20 метрах .Первые , вышедшие на тропу уже прыгнули в лес и пошли дальше, а на месте их выхода уже обозначились следующие, которые туту же устремились догонять ушедших.Я держал карабин в плече,каждый раз готовый нажать курок, но не стрелял. Я ждал трофей. Он должен был выйти здесь. По опыту я знал, что хороший бык не пойдет в стаде. Он должен прийти в конце ,или не придет совсем. Вот опять треск .И на дорожке спичак – самец однолеток, с рогами в один отросток. Держу на прицеле ,но не стреляю. Он стоит спокойно ,боком ко мне, водит ушами ,слушает и ,наверное как и я , в восторге от гона, который всё еще звучит. За ним опять треск и он ,уступая дорогу ,прыгает по уже проложенной тропе. Я еще вижу его несколько раз ,в прогалах, медленно уходящего, но не стреляю. Стою не шевелясь, не дыша и не моргая, так мне кажется. Еще треск на месте выхода, затем всё стихает. Зимняя сказка. Закрываю глаза и всё это еще раз проплывает перед моими глазами, но я тут же их открываю, представляя как я буду смотреть в глаза моим друзьям, которые ,по пояс в снегу уже больше часа гонят на нас этот табун. Какие слова найти чтобы объяснить причину ,по которой я не выстрелил. Наличие в наших рюкзаках мяса добытых серн и дополнительная загрузка их мясом оленя это не очень серьезная причина , даже учитывая ,что налегке ,вчера , мы едва преодолели этот путь, мои слова в оправдание могли звучать нелепо. Оставалось только промолчать или сказать ,что я не успел пересечь ход зверя. На этом и остановился. К счастью, во время моих самотерзаний, вверху прогремел выстрел ,затем еще один и еще один, что говорило о явном промахе. Собрались все вверху ,на месте стрела. На нашего друга вышел огромный бык, с колоссальными рогами, но не доходя метров двести ,пошел резко вверх по чинарнику, где был виден ,как на ладони, что и позволило ему проивести три выстрела, к сожалению или к счастью безрезультатных. К сожалению, потому что мы все-таки на охоте. К счастью , потому что ,такого монстра нам бы отсюда ни за что не вынести. Оставлять же мясо до схода снега и появления дорог, позволяющих его вывезти, было тоже неправильно .На фоне всего происходящего ,мои терзания остались без внимания, что позволило мне умолчать о моей охоте.
Путь наверх оказался не легче, чем вчерашний заход сюда. Незаметно скатившись от места нашей ночевки в долину , мы начали медленно набирать высоту в сторону перевала. Вчерашний день казался цветочками, по сравнению с сегодняшним. Сказывалась и двухдневная усталость , давил на плечи неизрасходованный боезапас и наши трофеи давали о себе знать. В какой то момент мелькнула предательская мысль, выбросить голову серны с рожками и со шкурой, которые я забрал на медальон. Шли очень тяжело. Я перебирал в мыслях своих знакомых, кому можно бы было позвонить ,чтобы нас отсюда забрал вертолет, но даже найдя таковых я не смог бы воспользоваться их помощью ,т.к. мобильная связь в долине не работала. В течении дня слышали несколько выстрелов, обозначивших местонахождении нашей второй группы. Мы шли по большой дуге навстречу к ним, только они поднялись сразу ,а нам это предстояло сделать в течении дня. Уже в пути неоднократно вспомнили о том ,что все-таки к счастью этот рогач вышел далеко.
Под вечер вышли к перевалу. Пронизывающий ветер сразу же напомнил о себе. Удивительно, как будто в течении дня мы находились на другом континенте. Снежная тишь и благодать в долине , сменилась жутким холодом наверху. Остановились под самым верхом, на незамерзшем ключе, вытекающем из скального выроста. Ключ был примитивно оборудован, камнями был выложен небольшой приямок, собирающий воду, там же лежала различная посуда, позволяющая набрать водицы от чистых консервных банок, до обыкновенных кружек. Не далеко от ключа ,мы нашли и место ,где можно расположиться и развести костер в ожидании наших друзей. От них, мы всё еще не имели никакой информации. Наши телефоны уже ловили сеть, их же ,всё еще были вне зоны. Это могло значить только одно: они уже спустились с лобовины и были недалеко от нас в ущелье. Не далеко это в километрах , а в количестве шагов, каждый из которых уже дается с трудом и в физической нагрузке, которая необходима для преодоления затяжного крутого подъема еще ой ,как далеко...Ребята вышли в сумерках. Увидев их мы пошли навстречу, вниз ,чтобы забрать рюкзаки и карабины, т.к. на каждом из рюкзаков были второчены рога туров, а это значило еще и то , что в рюкзаках было мясо.
Но...
