Олег Калена
Завсегдатай
Сейчас вылетит птичка…
Вырваться на природу всегда хорошо. По-лесу прогуляться тоже хорошо. В общем-то, с этой целью и были прихвачены в эту поездку на лесной хутор мои охотничьи сапоги. Ну, не в баню же в них идти! Нож ладно, мяско порезать. А бинокль зачем брал?
Однако, День Победы – великий праздник, и застольно-банно-шашлычные мероприятия продолжались три дня подряд. Отрываться от коллектива тоже нельзя. А над мангалом всё это время, с завидной для железнодорожного транспорта регулярностью, громко гогоча, проносились высоко в небе гусиные клинья и цепочки.
Далеко за полночь, с пьяной тоской в глазах смотрел я на опускающуюся за лес луну, и мечтал, что на рассвете отправлюсь наконец по её пути, и расступятся передо мной необхватные стволы сосен и елей, проведут тропинки через болотца, а старые, заросшие просеки уведут в край диких вепрей и гигантских, бородатых птиц.
Яркий месяц тоже смотрел на меня с высоты, и, кажется – скептически улыбался…
Ну-ну, говоришь, глухарей желаешь пофотографировать? Ты для начала протрезвей, и попробуй проснуться раньше часу дня, охотничек…
В половине седьмого утра, выпив предварительно пару бокалов кваса, я впрыгнул в потерявшие всякую надежду на прогулку сапоги и высунул нос из дома. Трава поблёскивала откровенной влажностью, да и небо было затянуто низкими серыми облаками, источающими меленькие, противные капельки. А ведь до этого – ни слезинки, за все дни!
Ладно, фотик и бинокль за пазуху, телефон – на брючный ремень. Вперёд!
В лесу с прошлого года разительные изменения – появилась новая лесовозная дорога, хитро петляющая от одной горушки к другой. По бокам от неё – светлыми пятнами выделяются свежие пни мачтовых сосен и елей. Блин! А сколько мелкого леса они напилили, чтобы уложить под колёса машин в низинных, сырых местах. Неужели так и положено?
Нет, то, что старые деревья рубят, наверное, и правильно – пройдя чуть дальше, я видел ещё немало поваленных ветром гигантских стволов. Запрокинутые к небу корни открывают взгляду исконную основу здешнего леса – сплошную гранитную мостовую, выложенную древним ледником.
Дождь не прекращается, и проламываться сквозь заросли подроста, затянувшего просеку, становится всё неприятней, чуть тронь – окатывает душем, легче обойти стороной. С желанными глухарями явная напряжёнка. Гуляю уже два часа. Спугнул пару птиц, но самое обидное – ни одной из них даже не увидал, лишь звук мощных взмахов крыльев и треск обламываемых плотными телами сучков в чаще. Пока головой под капюшоном крутишь – всё уже кончено. Какое фотографирование? Вспомнилась кривая ухмылка луны…
А вот забелела впереди берёзовая роща, значит, скоро выйду к озеру. По роще идти хорошо, легко. На заболоченной пустоши с кабаньими порывами - яркие жёлтые пятна. Надо сделать пару снимков. Рвать цветы без толку, что в лесу не обломаю – до дома точно завянут. А так – фотка будет, покажу любимой, порадую. Девочки, они такие – обожают разную травку…
Ещё минут двадцать и я на самой, пожалуй, удобной для обзора точке побережья. Вид отсюда сказочный, жаль только, продолжает накрапывать нудный дождик.
Достаю бинокль. Так, что у нас тут есть из живности? В первую очередь глаз, конечно, отмечает белоснежные силуэты чаек, застывших на торчащих из воды валунах.
Ага! Вот из камыша выплыла парочка влюблённых крякв.
Селезень неотступно следует за своей подругой, ревниво поглядывая на чаек.
Да не беспокойся – у вас своя свадьба, у них – своя свадьба…
Над озером раздаётся громкий, ни с чем несравнимый клич. Кручу головой, но нигде не вижу издающих этот звук птиц. Неужели прошли за спиной над лесом? Достаю из кармана гусиный манок и отрывисто, сильно дую в него два раза. В ответ раздаётся повторное надрывное всхлипывание. Да вот же они! Пара лебедей вынырнула из-за островка, идут, чуть не касаясь громадными крыльями поверхности воды. Вот они поднимаются над стеной камыша и заложив плавный вираж, к моему огорчению скрываются за деревьями. Сфоткать красавцев не успел…
Перекурил свою очередную неудачу. Хотя, почему неудачу? Сколько людей проживает свою жизнь, ни разу не увидев этих птиц, иначе как дрызгающихся в мутном пруду зоопарка. А ведь свободный полёт лебедей – по-настоящему волшебное зрелище…
Чего жалуюсь? В следующий раз сфотаем.
Вдоль берега осторожно пробирается лысуха. Наблюдаю за потешными движениями её белоклювой головы. Сначала она выдвигается вперёд, там словно хватается за невидимую точку в пространстве, и наконец, подтягивает за собой остальное тело…
Вдруг, откуда ни возьмись, свистя крыльями, подлетает гоголь и в веере брызг плюхается перед этой чёрной курицей. Бедный, совсем от весны ошалел?
Впрочем, селезень быстро осознаёт свою оплошность, отплывает от соблазнившей его брюнетки метров на сорок и застывает на месте. Переживает, видимо…
Вот у него – реальные проблемы. Сочувствую.
Пора в обратный путь. К полудню дойду. Мучительно хочется кваса…
Вырваться на природу всегда хорошо. По-лесу прогуляться тоже хорошо. В общем-то, с этой целью и были прихвачены в эту поездку на лесной хутор мои охотничьи сапоги. Ну, не в баню же в них идти! Нож ладно, мяско порезать. А бинокль зачем брал?
Однако, День Победы – великий праздник, и застольно-банно-шашлычные мероприятия продолжались три дня подряд. Отрываться от коллектива тоже нельзя. А над мангалом всё это время, с завидной для железнодорожного транспорта регулярностью, громко гогоча, проносились высоко в небе гусиные клинья и цепочки.
Далеко за полночь, с пьяной тоской в глазах смотрел я на опускающуюся за лес луну, и мечтал, что на рассвете отправлюсь наконец по её пути, и расступятся передо мной необхватные стволы сосен и елей, проведут тропинки через болотца, а старые, заросшие просеки уведут в край диких вепрей и гигантских, бородатых птиц.
Яркий месяц тоже смотрел на меня с высоты, и, кажется – скептически улыбался…
Ну-ну, говоришь, глухарей желаешь пофотографировать? Ты для начала протрезвей, и попробуй проснуться раньше часу дня, охотничек…
В половине седьмого утра, выпив предварительно пару бокалов кваса, я впрыгнул в потерявшие всякую надежду на прогулку сапоги и высунул нос из дома. Трава поблёскивала откровенной влажностью, да и небо было затянуто низкими серыми облаками, источающими меленькие, противные капельки. А ведь до этого – ни слезинки, за все дни!
Ладно, фотик и бинокль за пазуху, телефон – на брючный ремень. Вперёд!
В лесу с прошлого года разительные изменения – появилась новая лесовозная дорога, хитро петляющая от одной горушки к другой. По бокам от неё – светлыми пятнами выделяются свежие пни мачтовых сосен и елей. Блин! А сколько мелкого леса они напилили, чтобы уложить под колёса машин в низинных, сырых местах. Неужели так и положено?
Нет, то, что старые деревья рубят, наверное, и правильно – пройдя чуть дальше, я видел ещё немало поваленных ветром гигантских стволов. Запрокинутые к небу корни открывают взгляду исконную основу здешнего леса – сплошную гранитную мостовую, выложенную древним ледником.
Дождь не прекращается, и проламываться сквозь заросли подроста, затянувшего просеку, становится всё неприятней, чуть тронь – окатывает душем, легче обойти стороной. С желанными глухарями явная напряжёнка. Гуляю уже два часа. Спугнул пару птиц, но самое обидное – ни одной из них даже не увидал, лишь звук мощных взмахов крыльев и треск обламываемых плотными телами сучков в чаще. Пока головой под капюшоном крутишь – всё уже кончено. Какое фотографирование? Вспомнилась кривая ухмылка луны…
А вот забелела впереди берёзовая роща, значит, скоро выйду к озеру. По роще идти хорошо, легко. На заболоченной пустоши с кабаньими порывами - яркие жёлтые пятна. Надо сделать пару снимков. Рвать цветы без толку, что в лесу не обломаю – до дома точно завянут. А так – фотка будет, покажу любимой, порадую. Девочки, они такие – обожают разную травку…
Ещё минут двадцать и я на самой, пожалуй, удобной для обзора точке побережья. Вид отсюда сказочный, жаль только, продолжает накрапывать нудный дождик.
Достаю бинокль. Так, что у нас тут есть из живности? В первую очередь глаз, конечно, отмечает белоснежные силуэты чаек, застывших на торчащих из воды валунах.
Ага! Вот из камыша выплыла парочка влюблённых крякв.
Селезень неотступно следует за своей подругой, ревниво поглядывая на чаек.
Да не беспокойся – у вас своя свадьба, у них – своя свадьба…
Над озером раздаётся громкий, ни с чем несравнимый клич. Кручу головой, но нигде не вижу издающих этот звук птиц. Неужели прошли за спиной над лесом? Достаю из кармана гусиный манок и отрывисто, сильно дую в него два раза. В ответ раздаётся повторное надрывное всхлипывание. Да вот же они! Пара лебедей вынырнула из-за островка, идут, чуть не касаясь громадными крыльями поверхности воды. Вот они поднимаются над стеной камыша и заложив плавный вираж, к моему огорчению скрываются за деревьями. Сфоткать красавцев не успел…
Перекурил свою очередную неудачу. Хотя, почему неудачу? Сколько людей проживает свою жизнь, ни разу не увидев этих птиц, иначе как дрызгающихся в мутном пруду зоопарка. А ведь свободный полёт лебедей – по-настоящему волшебное зрелище…
Чего жалуюсь? В следующий раз сфотаем.
Вдоль берега осторожно пробирается лысуха. Наблюдаю за потешными движениями её белоклювой головы. Сначала она выдвигается вперёд, там словно хватается за невидимую точку в пространстве, и наконец, подтягивает за собой остальное тело…
Вдруг, откуда ни возьмись, свистя крыльями, подлетает гоголь и в веере брызг плюхается перед этой чёрной курицей. Бедный, совсем от весны ошалел?
Впрочем, селезень быстро осознаёт свою оплошность, отплывает от соблазнившей его брюнетки метров на сорок и застывает на месте. Переживает, видимо…
Вот у него – реальные проблемы. Сочувствую.
Пора в обратный путь. К полудню дойду. Мучительно хочется кваса…
Последнее редактирование:
:beerchug:
