gp
Завсегдатай
- С нами с
- 30/09/05
- Постов
- 2 193
- Оценка
- 1 386
- Живу в:
- СПб
- Для знакомых
- Георгий
- Оружие
- есть
- Собака(ки)
- ЗСЛ
Это было в 84-м, перестройка еще не наклонила нашу страну, на зарплату молодого инженера можно было как-то прожить с женой и ребенком. Но шило уже вросло в туловище и лекарства от него не было…
Осенью 84-го я познакомился на работе с мужиком их Ухты Володей на почве того, что я в институтские годы успел поработать в Ухте и Воркуте не один сезон и был серьезно заражён нашим Севером.
Володя был совершено задвинутым на рыбалке и сборе клюквы инженером – а это был вполне разумный задвиг при зарплате 140р и отсутствии перспективы в его 40 лет. И вот как-то в обед в столовке Володя говорит:
– А я тут на выходные еду на Валю.
- Что за Валя такая? – спрашиваю. – Молодая и красивая?
Тут дядя Вова сделал умное лицо и предложил мне посмотреть на нее самому. Но взять с собой рюкзак и болотники.
Карт нормальных тогда не было, зато мой отец ездил примерно в те края на охоту с послевоенных лет. И я был наслышан о диких безлюдных местах и бескрайних болотах между Волховом и Тихвиным. Зеленецкие мхи – это вам не в носу поковырять…
На слабо меня взять было трудно – и я сходу вписался в авантюру под названием «тропа здоровья за клюквой».
Заброска была простая – последняя электричка на Волховстрой, приходящая туда в 2-30 ночи, а затем местный подкидыш из 5 вагонов, уходящий из Волховстроя в 4-30 на Бабаево. Такая ночная Бабайка...
Поехали!
Клюквенный сезон в те годы был не развлечением, а способом пропитания. Электричка была упакована брезентово-сапожным народом плотнее банки рижских шпрот. Это не оставляло шансов заснуть и упасть с лавки – некуда было…
Первый маршрут произвел на меня сильное впечатление, несмотря на немалый стаж езды на «собаках» и «дальняках». Выпав на платформу в Волхове в ночи, народ подкараулил поданный подкидыш и начал просачиваться в него через все дырочки и щелочки. Да и то сказать – за бортом было около нуля, середина октября – не Сочи, уж точно… А народ желал не просто ехать, а комфортно нажраться до состояния готовальни. И как можно скорее.
Мы с Володей просочились в ушатанный общий вагон и прикемарили под аккомпанемент всенародного разлива и распива.
На рассвете, около 6 утра, наш «паровоз-вперед-лети»» дополз до полустанка Валя и изрыгнул из себя человек двести в различной степени «готовальни» в сапогах, телогрейках и рюкзаках.
Наша трезвая «двойка» легко ушла в отрыв и начала мотать на кардан километры. Володя старался показать молодому лопуху «матерую прыть», но с этим как-то не сложилось - лопух не отставал… Зато мы вскоре обогнали всю нетрезвую колонну «как-бы-промысловиков» и резво лосячили к цели.
По ходу Володя поражал мое воображение рассказами, как он ночует на болотах – залезает ногами в сапогах в большой п/э мешок по плечи, кладет голову на кочку и спит тушкой в воде по самые гланды. Я грустил, но не отставал…
Через примерно 15км начались затопленные водой гати времен ВОВ, по которым мы начали скакать помедленнее, но все же впереди остальной массовки. Мне это было непривычно, особенно доставало то, что бревна были обледенелые. А торфяная жижа вокруг них – глубокая.
Но и эти гати через несколько километров закончились. И мы, пробежав около 25км, выпали на нетронутые клюквенники. Володя был небольшого роста и почти вдвое легче меня. А в те юные годы я весил при моих 192см около 85кг. И отчаянно тонул на болотной глади, по которой мелкий и сухой Володя скакал тушканчиком.
-Гад же ты, дядя Вова! – подумалось мне… А потом я заметил, что посох у Володи не просто палка, а имеет рогульку на нижней стороне и не так проваливается в мох, как мой дрын. Короче, я тогда быстро понабрался новых для меня навыков.
Кто-то получил удовольствие, кто-то – опыт. И это нормально.
Пошкрябали мы ягоду и стали искать место для ночевки. А в тех местах в те годы тусовался легендарный человек из Волховстроя по имени Гиви. Помнится, что был он пожарным и в свободное время бичевал на болотах и было у него там несколько избушек. Вот такую избушку и начали мы искать в сумерках на краю болота…
Понятно, что у нас не было не только нормальных ( по нынешним меркам) карт, но и GPS’а. И работали мы исключительно верховым чутьем. И избушку все же нашли. И переночевали на нарах, с печуркой. В срубе высотой 1,5 метра. Но под крышей. Ведь больше ничего и не надо для жизни простого советского инженера-электронщика...
А наутро мы еще поскребли клюкву и тяжким шагом вышли на полустанок Шараповка той же ж.д. Всего-то около 18км. С полными рюками клюквы.
Но то, что вы прочли - это всего лишь пролог истории.
По приезду в Питер я проникся маршрутом, порадовался полному «Ермаку» клюквы и понял, что это – моё! Хочу еще!
И позвал на следующие выходные метнуться за ягодой своего институтского и стройотрядовского приятеля Мишку, с которым мы работали и в Ухте, и в тундре за Воркутой.
Он на удивление быстро согласился – это было или излишнее доверие ко мне или излишняя вера в себя… Что-то лишнее точно было! До сих пор не знаю - что. Но попал он крепко…
Итак, мы просто повторили мой предыдущий заезд и выпали из подкидыша на станции Валя. Дело было в конце октября. Под ногами и вокруг все изумительно хрустело и звенело в осенних предрассветных сумерках. Народу почему-то было мало. И мы сразу ушли в отрыв – сказалась молодость и трезвость.
Но я напрягся с первых же километров – ибо топать, глядя в спину ведущего, это одно, а топать ведущим – немного другое. Но нюх не подвел, мы шустро пробежали пятнашку до гатей и не свешились с маршрута.
Вырубили по паре посохов – а чего стесняться? В четыре точки опоры скакать по обледеневшим гатям сподручнее, чем в три.
Добежали до клюквенников, уже изрядно потоптанных соотечественниками. Поскребли ягоду и стали понемногу дрейфовать в сторону избушки Гиви… Поскольку начало смеркаться и в брюхе одиноко перекатывались лишь несколько клюквин.
Но придя к хатке Гиви, мы нежданно познакомились с хозяином. А хозяин сообщил, что ждет на ночлег друзей и на нарах место нам не светит. И что есть неподалеку хороший нетронутый клюквенник – километрах в десяти «вот туда, по тропе, ну ты, блин, там сам увидишь».
Мы с Мишкой переглянулись, чуть напряглись – и пошли… А Гиви – спасибо ему! – дал нам лишнюю двуручную пилу, кем-то принесенную к нему в хатку.
Место мы нашли по описанию, тропу не потеряли. И впотьмах стали на бивак. Как спать при легком минусе без палаток и спальников – известно тем, кто пробовал. На валежину нарубили из жердочек наклонный настил, покрыли лапником. Рюки по бортам лежанки – и давай пилить осиновый валежник на нодью… А другого на краю болота просто не было.
«Всем известно, что осина не горит без керосина». Но ничего, уговорили – и разгорелась!
Без двуручки мы бы маялись с моим маленьким топориком до второго пришествия коммунизма… Осины были феерической толщины. Мне лицо такого диаметра не наесть до старости...
Но все проходит – и вот пошел жар от огня, уже схомячился легкий ужин и пора спать.
Мишка понадеялся на меня – и спал убитым трупом до утра. А я постоянно поправлял огонь, подкидывал мелочь и поэтому вертелся жареным сусликом. И не примерз ночью. А приятель мой подморозил ноги и поутру скрипел коленями и не смог нормально пособирать ягоду…
В итоге у нас получился забег «туда» где-то хорошо за тридцатку, а «обратно» – хорошо за двадцать. Славные выходные, верно?
Клюквы я принес снова полный «Ермак» (35л), а Мишка едва доковылял до поезда на примороженных копытах, печально ругаясь всю дорогу… И с тех пор со мною больше не ездил.
Вот и я с тех пор всегда ходил в соло без «прицепа» и полагаясь лишь на себя. И в тех местах разведал много «вкусных» мест и составил рабочие кроки местности. И до середины 90-х привозил по 30-35л брусники, черники и клюквы. На которых в те непростые времена выросли все трое моих детей.
А потом просто подался в более глухие края, где брожу и по настоящее время…
Осенью 84-го я познакомился на работе с мужиком их Ухты Володей на почве того, что я в институтские годы успел поработать в Ухте и Воркуте не один сезон и был серьезно заражён нашим Севером.
Володя был совершено задвинутым на рыбалке и сборе клюквы инженером – а это был вполне разумный задвиг при зарплате 140р и отсутствии перспективы в его 40 лет. И вот как-то в обед в столовке Володя говорит:
– А я тут на выходные еду на Валю.
- Что за Валя такая? – спрашиваю. – Молодая и красивая?
Тут дядя Вова сделал умное лицо и предложил мне посмотреть на нее самому. Но взять с собой рюкзак и болотники.
Карт нормальных тогда не было, зато мой отец ездил примерно в те края на охоту с послевоенных лет. И я был наслышан о диких безлюдных местах и бескрайних болотах между Волховом и Тихвиным. Зеленецкие мхи – это вам не в носу поковырять…
На слабо меня взять было трудно – и я сходу вписался в авантюру под названием «тропа здоровья за клюквой».
Заброска была простая – последняя электричка на Волховстрой, приходящая туда в 2-30 ночи, а затем местный подкидыш из 5 вагонов, уходящий из Волховстроя в 4-30 на Бабаево. Такая ночная Бабайка...
Поехали!
Клюквенный сезон в те годы был не развлечением, а способом пропитания. Электричка была упакована брезентово-сапожным народом плотнее банки рижских шпрот. Это не оставляло шансов заснуть и упасть с лавки – некуда было…
Первый маршрут произвел на меня сильное впечатление, несмотря на немалый стаж езды на «собаках» и «дальняках». Выпав на платформу в Волхове в ночи, народ подкараулил поданный подкидыш и начал просачиваться в него через все дырочки и щелочки. Да и то сказать – за бортом было около нуля, середина октября – не Сочи, уж точно… А народ желал не просто ехать, а комфортно нажраться до состояния готовальни. И как можно скорее.
Мы с Володей просочились в ушатанный общий вагон и прикемарили под аккомпанемент всенародного разлива и распива.
На рассвете, около 6 утра, наш «паровоз-вперед-лети»» дополз до полустанка Валя и изрыгнул из себя человек двести в различной степени «готовальни» в сапогах, телогрейках и рюкзаках.
Наша трезвая «двойка» легко ушла в отрыв и начала мотать на кардан километры. Володя старался показать молодому лопуху «матерую прыть», но с этим как-то не сложилось - лопух не отставал… Зато мы вскоре обогнали всю нетрезвую колонну «как-бы-промысловиков» и резво лосячили к цели.
По ходу Володя поражал мое воображение рассказами, как он ночует на болотах – залезает ногами в сапогах в большой п/э мешок по плечи, кладет голову на кочку и спит тушкой в воде по самые гланды. Я грустил, но не отставал…
Через примерно 15км начались затопленные водой гати времен ВОВ, по которым мы начали скакать помедленнее, но все же впереди остальной массовки. Мне это было непривычно, особенно доставало то, что бревна были обледенелые. А торфяная жижа вокруг них – глубокая.
Но и эти гати через несколько километров закончились. И мы, пробежав около 25км, выпали на нетронутые клюквенники. Володя был небольшого роста и почти вдвое легче меня. А в те юные годы я весил при моих 192см около 85кг. И отчаянно тонул на болотной глади, по которой мелкий и сухой Володя скакал тушканчиком.
-Гад же ты, дядя Вова! – подумалось мне… А потом я заметил, что посох у Володи не просто палка, а имеет рогульку на нижней стороне и не так проваливается в мох, как мой дрын. Короче, я тогда быстро понабрался новых для меня навыков.
Кто-то получил удовольствие, кто-то – опыт. И это нормально.
Пошкрябали мы ягоду и стали искать место для ночевки. А в тех местах в те годы тусовался легендарный человек из Волховстроя по имени Гиви. Помнится, что был он пожарным и в свободное время бичевал на болотах и было у него там несколько избушек. Вот такую избушку и начали мы искать в сумерках на краю болота…
Понятно, что у нас не было не только нормальных ( по нынешним меркам) карт, но и GPS’а. И работали мы исключительно верховым чутьем. И избушку все же нашли. И переночевали на нарах, с печуркой. В срубе высотой 1,5 метра. Но под крышей. Ведь больше ничего и не надо для жизни простого советского инженера-электронщика...
А наутро мы еще поскребли клюкву и тяжким шагом вышли на полустанок Шараповка той же ж.д. Всего-то около 18км. С полными рюками клюквы.
Но то, что вы прочли - это всего лишь пролог истории.
По приезду в Питер я проникся маршрутом, порадовался полному «Ермаку» клюквы и понял, что это – моё! Хочу еще!
И позвал на следующие выходные метнуться за ягодой своего институтского и стройотрядовского приятеля Мишку, с которым мы работали и в Ухте, и в тундре за Воркутой.
Он на удивление быстро согласился – это было или излишнее доверие ко мне или излишняя вера в себя… Что-то лишнее точно было! До сих пор не знаю - что. Но попал он крепко…
Итак, мы просто повторили мой предыдущий заезд и выпали из подкидыша на станции Валя. Дело было в конце октября. Под ногами и вокруг все изумительно хрустело и звенело в осенних предрассветных сумерках. Народу почему-то было мало. И мы сразу ушли в отрыв – сказалась молодость и трезвость.
Но я напрягся с первых же километров – ибо топать, глядя в спину ведущего, это одно, а топать ведущим – немного другое. Но нюх не подвел, мы шустро пробежали пятнашку до гатей и не свешились с маршрута.
Вырубили по паре посохов – а чего стесняться? В четыре точки опоры скакать по обледеневшим гатям сподручнее, чем в три.
Добежали до клюквенников, уже изрядно потоптанных соотечественниками. Поскребли ягоду и стали понемногу дрейфовать в сторону избушки Гиви… Поскольку начало смеркаться и в брюхе одиноко перекатывались лишь несколько клюквин.
Но придя к хатке Гиви, мы нежданно познакомились с хозяином. А хозяин сообщил, что ждет на ночлег друзей и на нарах место нам не светит. И что есть неподалеку хороший нетронутый клюквенник – километрах в десяти «вот туда, по тропе, ну ты, блин, там сам увидишь».
Мы с Мишкой переглянулись, чуть напряглись – и пошли… А Гиви – спасибо ему! – дал нам лишнюю двуручную пилу, кем-то принесенную к нему в хатку.
Место мы нашли по описанию, тропу не потеряли. И впотьмах стали на бивак. Как спать при легком минусе без палаток и спальников – известно тем, кто пробовал. На валежину нарубили из жердочек наклонный настил, покрыли лапником. Рюки по бортам лежанки – и давай пилить осиновый валежник на нодью… А другого на краю болота просто не было.
«Всем известно, что осина не горит без керосина». Но ничего, уговорили – и разгорелась!
Без двуручки мы бы маялись с моим маленьким топориком до второго пришествия коммунизма… Осины были феерической толщины. Мне лицо такого диаметра не наесть до старости...
Но все проходит – и вот пошел жар от огня, уже схомячился легкий ужин и пора спать.
Мишка понадеялся на меня – и спал убитым трупом до утра. А я постоянно поправлял огонь, подкидывал мелочь и поэтому вертелся жареным сусликом. И не примерз ночью. А приятель мой подморозил ноги и поутру скрипел коленями и не смог нормально пособирать ягоду…
В итоге у нас получился забег «туда» где-то хорошо за тридцатку, а «обратно» – хорошо за двадцать. Славные выходные, верно?
Клюквы я принес снова полный «Ермак» (35л), а Мишка едва доковылял до поезда на примороженных копытах, печально ругаясь всю дорогу… И с тех пор со мною больше не ездил.
Вот и я с тех пор всегда ходил в соло без «прицепа» и полагаясь лишь на себя. И в тех местах разведал много «вкусных» мест и составил рабочие кроки местности. И до середины 90-х привозил по 30-35л брусники, черники и клюквы. На которых в те непростые времена выросли все трое моих детей.
А потом просто подался в более глухие края, где брожу и по настоящее время…
Помню твой старый рассказ про поход в тех краях . Думал, ну нифига "оптимист", стока километров пер банку пива... 
