tvi55
Команда форума
- С нами с
- 27/05/08
- Постов
- 3 943
- Оценка
- 1 738
- Живу в:
- Санкт-Петербург
- Для знакомых
- Владимир Иванович
- Охочусь с
- 1994
- Оружие
- ИЖ-27М, ОП СКС 7.62х39
- Собака(ки)
- Английский кокер спаниель
Ранним утром 10 мая 1940 года солдаты которые охраняли бельгийскую крепость Эбен-Эмаэль, подняли взгляд в небо и увидели тревожное зрелище: неизвестный самолёт с тонкими крыльями бесшумно спускался вниз. Через несколько секунд из него один за другим выпрыгнули 54 хорошо обученных немецких десантника. Вряд ли гарнизон мог себе представить, что менее чем через полчаса их крепость – самая современная и неприступная в мире – падёт в результате одного из самых смелых и успешных штурмов Второй мировой войны.
Чтобы понять важность крепости Эбен-Эмаэль, мы должны вернуться к началу Первой мировой войны. Согласно «Плану Шлиффена», немецкая армия должна была обойти французов с фланга через территорию Бельгии, которая придерживалась нейтралитета. В Бельгии были построены обширные укрепления, которые защищали стратегически важный город Льеж. Тем не менее, они были быстро уничтожены тяжёлыми осадными орудиями, и немецкой армии с лёгкостью удалось их преодолеть. Чтобы не допустить повторения событий 1914 года, после войны страны, граничившие с Германией, построили мощные укрепления, самым известным из которых была французская Линия Мажино. В период с 1932 по 1935 год Бельгия потратила более 24 миллионов франков на модернизацию льежских укреплений; она использовала железобетон и большее расстояние между фортами, чтобы защитить их от артиллерии. Самым главным из них была крепость Эбен-Эмаэль.
Крепость Эбен-Эмаэль располагалась на ромбовидной насыпи длиной около 1000 метров и шириной 900 метров, на востоке и западе она граничила с Альберт-каналом и рекой Гир, а на юге – с противотанковым рвом глубиной 10 метров. Вершина форта была оснащена шестью железобетонными артиллерийскими казематами: «Маастрихт-1» и «Маастрихт-2» на севере и «Визе-1» и «Визе-2» на юге с 75-миллиметровыми орудиями, и «Канал-1» и «Канал-2» вдоль берегов Альберт-канала с 60-миллиметровыми противотанковыми пушками. Они были дополнены тремя массивными выдвижными вращающимися турелями: «Турель-1» и «Турель -2» с 75-миллиметровыми орудиями, и «Турель -120» с 120-миллиметровыми орудиями. Оборону завершали три блокгауза: «Ми-1» и «Ми-2» с пулемётами и «Блок-1» у входа в форт, вооружённый пулемётом, противотанковой пушкой и прожектором. Эти опорные пункты соединяли подземные туннели протяжённостью 4,5 километра, построенные в два уровня: верхний был предназначен для перемещения людей и боеприпасов, а на нижнем размещались казармы, кухня, лазарет и склады боеприпасов. Гарнизон состоял примерно из 500 человек, ещё 500 находились в резерве в соседней деревне Вонк. Форт предназначался для защиты мостов через Альберт-канал, а его батареи объединялись с батареями соседних фортов, что позволяло им оказывать взаимную огневую поддержку в случае нападения противника.
Учитывая все эти оборонительные сооружения, легко понять, почему крепость Эбен-Эмаэль считалась неприступной и почему она так волновала немецкое верховное командование в конце 1930-х годов. Как и «План Шлиффена» 1914 года, «План Гельб» – или «Жёлтый план» (гитлеровский план вторжения в Западную Европу в 1940 году) – предусматривал, что немецкая армия обойдёт Линию Мажино с фланга, пройдя через Бельгию и слабо защищённый Арденнский лес. Но прежде чем сделать это, армия должна была сначала пересечь Альберт-канал, а для этого нужно было заставить крепость Эбен-Эмаэль и её тяжёлые орудия замолчать. Но чем больше немецкие планировщики изучали бельгийскую оборону, тем более невыполнимой казалась задача. «План Гельб», казалось, был обречён на провал. Невероятно, но радикальное решение проблемы пришло сверху: от самого Адольфа Гитлера. «Если Эбен-Эмаэль нельзя взять взят с земли, – подумал Гитлер, – то как насчёт воздуха?»
И хотя эта тактика была продемонстрирована Советским Союзом ещё в 1934 году, именно немцы стали теми, кто использовал десантников – или Fallschirmjager (Воздушно-десантные силы вермахта) – чтобы в 1936 году сформировать первое в мире специальное воздушно-десантное подразделение, 7-ю авиационную дивизию, под командованием генерал-лейтенанта Курта Штудента. 9 апреля 1940 года десантники вермахта провели первые в мире воздушные боевые операции в рамках немецкого вторжения в Данию и Норвегию, захватив ключевые аэродромы и мосты в Маснедо, Альборге и Осло.
27 октября 1939 года Гитлер вызвал генерала Штудента в Рейхсканцелярию и спросил, возможно ли будет захватить крепость Эбен-Эмаэль, сбросив на её крышу десантников. Поначалу Штудент был настроен скептически; технологии того времени не позволяли производить точные посадки и требовали, чтобы оружие и снаряжение сбрасывали отдельно в контейнерах. К тому моменту, как десантники перегруппировались бы, они потеряли бы ключевой элемент операции – внезапность. И даже если бы атакующих удалось быстро высадить на небольшой территории, что могла бы сделать горстка легковооружённых десантников против крепости, способной выдержать самую мощную артиллерию? Продолжив размышлять над вопросом, поставленным Гитлером, Штудент осознал, что у Германии было два секретных оружия, которые могли помочь осуществить этот дерзкий план.
Первым был штурмовой планер. Версальский договор, навязанный Германии в 1919 году, запрещал ей иметь военно-воздушные силы, поэтому немецкое правительство для подготовки пилотов использовало планеризм, создав сотни планерных школ и клубов по всей стране. Пилоты, обученные в этих заведениях, сформируют ядро новых немецких ВВС, или Люфтваффе, когда нацисты придут к власти в 1933 году. В 1936 году Немецкий научно-исследовательский институт полётов на планерах разработал DFS 230, первый в мире боевой планер. Поднятый в воздух транспортным самолётом Junkers Ju-52, DFS-230 мог бесшумно лететь до 19 километров и доставлять десять хорошо вооружённых десантников прямо к цели с высокой точностью.
Вторым секретным оружием в немецком арсенале был кумулятивный заряд. Он состоял из 50-килограммового заряда взрывчатого вещества с конической полостью, облицованной медью. При детонации взрывчатое вещество превращало медный конус в высокоскоростную «стрелу» из расплавленного металла, которая могла пробить 50 сантиметров стали или бетона. Вместе с огнемётами для уничтожения блиндажей, планерные войска и кумулятивные заряды было идеальным рецептом для разгрома самой неприступной крепости в мире. Через несколько дней после встречи с Гитлером Штудент собрал команду из 480 десантников, получившую название Sturmabteilung Koch – в честь их командира, подполковника Вальтера Коха – и приступил к интенсивной подготовке к штурму крепости.
План опирался на слаженность действий и сжатые сроки. Десантников из Sturmabteilung Koch разделили на четыре группы под кодовыми названиями «Сталь», «Бетон», «Железо» и «Гранит». «Сталь», «Бетон» и «Железо» должны были высадиться первыми, захватив мосты через канал в Вельцельде, Френхоффене и Канне и не позволив защитникам взорвать их. Затем солдаты «Гранита» должны были высадиться на вершине самой крепости и обезвредить блокгаузы, чтобы пушки не смогли направить на захваченные мосты. Затем все четыре группы должны были окопаться и удерживать цели до тех пор, пока их не сменят немецкие наземные силы.
Подготовка началась в ноябре 1939 года. Абсолютная секретность была настолько важным пунктом, что десантникам даже не говорили, какова их цель, и тренировали в обычной форме без знаков различия. Им даже не разрешали пользоваться сверхсекретными кумулятивными зарядами, вместо этого они практиковались с бетонными блоками, оснащёнными ручками. Тем временем пилоты планеров практиковались в точной посадке, и здесь они столкнулись с серьёзной проблемой: планерам требовалось много времени, чтобы остановиться, а это существенно увеличивало риск столкновения с маленькой крышей форта. После ряда экспериментов было установлено, что обмотка колючей проволокой шасси прилично сокращает посадочную дистанцию. К началу 1940 года подготовка была завершена, и десантники были переброшены на аэродромы, расположенные вблизи бельгийской границы, где они ожидали сигнала к атаке.
Сигнал поступил ранним утром 10 мая 1940 года. В 3:30 утра десантники Sturmabteilung Koch поднялись, надели снаряжение и погрузились в планеры. Менее чем через час самолёт-буксировщик Ju-52 с рёвом пронёсся по взлётно-посадочной полосе и поднялся в утренние сумерки. Поскольку радиосигналы могли предупредить противника о нападении, транспортным средствам помогали ориентироваться сигнальные ракеты, выстроенные в линию на земле. Но почти сразу же миссия столкнулась с проблемами. Из-за неправильно понятого сигнала один планер был сброшен слишком рано, что вынудило его совершить вынужденную посадку недалеко от Дюрена в Германии. В то же время у планера, на котором летел лейтенант Рудольф Витциг – командир группы «Гранит» – сломался буксирный трос, и он был вынужден приземлиться вблизи Кёльна. Таким образом, у группы «Гранит» осталось всего 9 из 11 планеров и 54 человека из 85 для проведения атаки. На этом проблемы не закончились, поскольку несколько планеров достигли голландской границы и были обстреляны зенитными орудиями. Один планер лишился тросов управления, в результате чего он погрузился на 12 метров в землю, травмировав пилота и нескольких пассажиров.
Тем не менее, в 5:20 утра группы «Сталь», «Бетон» и «Железо» приземлились на соответствующих мостах. Защитники Вельцельдта и Френхоффена были застигнуты врасплох и быстро захвачены. Мост Френхоффена спас от взрыва капрал Стенцл, который ворвался в блиндаж и голыми руками вырвал горящие тросы. Однако на Каннском мосту группе «Железо» повезло меньше. Как только бельгийские защитники заметили спускающиеся планеры, они тут же взорвали мост.
Всего через несколько минут девять оставшихся планеров группы «Гранит» спустились на травянистую крышу форта Эбен-Эмаэль. Один из членов гарнизона, рядовой Антуан, позже описал эту сцену следующим образом:
«Когда начало светать, мы услышали скользящие звуки, двигателей слышно не было. Мы немедленно подали сигнал тревоги старшему штабу внутри форта, а затем, не дожидаясь указаний, наш старший сержант отдал приказ открыть огонь. Выстрелили пять орудий, но это были напрасные усилия. Несколько планеров летели прямо на нас, мы были окружены. Один из них зацепил пулемёт и опрокинул его».
Невозможно описать то, что произошло дальше, в хронологическом порядке, поскольку атака происходила одновременно по всей территории крепости. В течение следующих нескольких минут творился настоящий хаос.
Среди первых сооружений, подвергшихся нападению, были блокгаузы «Маастрихт-1» и «Маастрихт-2». Уничтожив наблюдательные башни на блокгаузах кумулятивными минами и убив находившихся внутри солдат, десантники с помощью взрыва мины сбили орудия с креплений и проделали отверстие, достаточно большое, чтобы в него можно было пролезть. Затем они проникли в блокгаузы и забросали гранатами входные шахты, разрушив лестницы и подъёмники с боеприпасами. Тем временем другие группы были заняты тем, что пытались вывести из строя массивные орудийные башни. Броня «Турели-120» оказалась слишком прочной для мин, но, по иронии судьбы, орудия и подъёмники с боеприпасами вышли из строя, и турель не смогла стрелять. Однако вскоре возникла довольно необычная проблема. Рядовой Шмидт выпил шнапса и катался пьяный на вращающейся турели; товарищи силой стащили его вниз, прежде чем набить стволы орудий взрывчаткой и вывести их из строя навсегда. Турели «Норд» и «Зюд» также оказались непробиваемыми, но десантники сумели вывести их из строя с помощью кумулятивного заряда и гранат, брошенных в отверстие перископа.
По всей крепости происходили и другие необычные события. При посадке Хайнер Ланге, пилот планера, который своим крылом сбил пулемёт у блокгауза «Ми-Норд», вылез из кабины, размахивая ножом и пистолетом. Его грозный вид так напугал защитников, что шестнадцать из них немедленно сдались. Затем командир штурмовой группы Ланге, Гельмут Венцель, проделал отверстие в блокгаузе и забрался внутрь. Там, в дымной темноте, он услышал телефонный звонок и снял трубку. Услышав отчаянный голос на другом конце провода, он объявил на безупречном французском: «Немцы здесь». Мгновение спустя он услышал, как другой мужчина воскликнул: «Боже мой!».
У бельгийцев были веские причины, чтобы отчаиваться. Не прошло и 20 минут после высадки, как бойцы группы «Гранит» успешно уничтожили почти все огневые точки и захватили гарнизон. В 5:42 утра по радио был послан сигнал: «Цель достигнута. Всё в порядке».
Настроение гарнизона крепости можно было охарактеризовать как мрачное. Мало того, что они были застигнуты врасплох, так ещё и плохие решения командования существенно затрудняли оборону. Поскольку считалось, что пехота не сможет прорвать внешнюю оборону форта, на оборонительную подготовку усилия тратить не стали. Ещё более тревожным был тот факт, что «Ми-зюд», один из двух пулемётных блокгаузов, предназначенных для защиты от нападения пехоты, фактически пустовал во время самой атаки; команда занималась демонтажём временного укрытия у входа в соответствии с указаниями. Три турели также не были снабжены противопехотными снарядами, а сами орудия могли стрелять только по приказу. Вдобавок ко всему, взрыв немецкой бомбы привёл к тому, что бочки с хлористым кальцием, который использовали для чистки уборных, взорвались, заполнив туннели хлорным газом и вынудив солдат надеть противогазы.
Тем не менее, командир форта майор Йоттранд отдал приказ о контратаке, и в течение следующих шести часов бойцы группы «Гранит» пытались не допустить прорыва гарнизона, понеся при этом многочисленные потери. Затем, в полдень, на форт опустился планер DF-230, из которого вышел не кто иной, как лейтенант Витциг. Приземлившись под Кёльном, Витциг остановил проезжавшего мимо железнодорожного служащего, забрал у него велосипед и направился в ближайший город, где позвонил верховному командованию Люфтваффе и приказал Ju-52 отбуксировать его обратно в форт. После приземления Витциг немедленно принял командование и собрал всех своих людей, чтобы продолжить атаку на гарнизон и заблокировать его внутри крепости. Но в этот момент окружающие бельгийские форты открыли огонь по Эбен-Эмаэлю, обрушив на десантников более 400 снарядов в попытке выбить их.
Однако Бельгия была обречена. В тот же вечер 51-й танковый инженерный батальон 6-й немецкой армии достиг берегов Альберт-канала и приготовился к переправе. Однако прежде чем сделать это, нужно было обезвредить противотанковые орудия блокгаузов «Норд» и «Зюд». Таким образом, под покровом темноты лейтенант Витциг и его люди пробрались на вершину насыпи и спустили взрывчатку на верёвках на огневые точки, уничтожив их и позволив 51-му батальону спокойно переправиться на следующее утро. Затем, в полдень 11 мая 1940 года, всего через 30 часов после начала штурма, гарнизон крепости Эбен-Эмаэль наконец сдался. Только через 42 дня французское правительство капитулировало, позволив Гитлеру завладеть Западной Европой.
Штурм крепости Эбен-Эмаэль был одной из самых необычных тактических миссий Второй мировой войны, а также убедительной демонстрацией эффективности немецкой концепции блицкрига (молниеносная война). Каждого десантника, участвовавшего в операции, Гитлер лично наградил Железным или Рыцарским крестом – за исключением рядового Шмидта, который напился шнапса.
20 мая 1941 года немцы начали операцию «Меркурий», воздушно-десантное вторжение на остров Крит, которое, хотя и закончилось успехом, привело к таким большим потерям среди десантников, что после этого им запретили участвовать в крупномасштабных операциях. До конца войны Fallschirmjager в основном использовались как элитные сухопутные войска.
Штурм крепости Эбен-Эмаэль показал, что даже самые сильные укрепления, основанные на устаревших концепциях ведения войны, не могут сравниться с современными тактиками. Это событие в очередной раз подтверждает старую пословицу: «Генералы всегда готовятся к прошлой войне».
http://muz4in.net/news/kak_nacistam..._mire_menee_chem_za_20_minut/2020-12-03-52733
