Virtual DJ
Завсегдатай
- С нами с
- 09/03/11
- Постов
- 2 836
- Оценка
- 982
- Живу в:
- Петродворец
- Для знакомых
- Антон
- Оружие
- ИЖ-27М, Khan Matrix 760
- Собака(ки)
- РОС Беланта
Я долго думал, публиковать ли мои воспоминания и то, что помнит вся моя семья. Это глубокая и очень больная тема для всех нас.
Буквально недавно, в День прорыва Блокады Ленинграда, сидя уже поредевшей семьёй, молча помянули всех тех, кто пережил тот ужас.
Натолкнул меня на дальнейшее повествование уважаемый мной Владимир Иванович, написавший о Ленинградских НКВДшниках и местных преступлениях. Что уж скрывать, сие было, есть и будет. И только подвиги наших родных живы, пока мы - помним.
Так случилось, что я являюсь потомком Хопёрских и, в последствии, Донских казаков. Чем искренне горжусь! Отношение к данному сословию в нынешнее время неоднозначное. Увы, ряженных все больше, а идейного свободного Казачества все меньше.
Мой дед, 1911 г.р. уже молодым человеком переехал жить в Ленинград и был женат на моей бабушке, 1917 г.р. На тот момент они проживали в нынешнем Старом Петергофе. Кто ездил по нижней дороге - после Ораниенбаумского спуска (пятачка) есть справа монастырь и поворот к Заливу, многие рыбаки там были. А налево и в горку - вверх идет грунтовка. Вот там и был их довоенный деревянный дом. Я, к слову, несколько лет газад нашел там оставшийся фундамент.
В 1939 г. дед был призван в РККА писарем, будучи образованным в своем Хуторе, имеющим хороший почерк и кое-какую грамотность.
Грянула Великая Отечественная. Сохранилось фото, где Бабушка провожает деда на фронт, будучи в положении сыном (моим дядей).
Дед, как и бабушка, к сожалению, рассказывали очень мало о первом времени Войны. Да это и понятно. Именно поэтому у меня невосполненные пробелы в истории моей семьи. Донские казаки всячески помогают и восстанавливают по крупицам информацию.
Началась оккупация. Бабушка с сыном(дядей) успели перебраться в Ленинград к своим родственникам, пока фашистов сдерживали в области.
Я не знаю, что за родня жила в Ленинграде. Известно лишь, что бабушка единственная работала. Причем это был какой-то титанический труд. Бабушка ходила пешком за 11км в одну сторону. Получала на всех бидон похлебки, который, как драгоценность, несла домой.
Рассказывала, как однажды зимой, на обратном пути, сил идти уже не было и она присела отдохнуть. И незаметила как начала замерзать. Ее увидели с проходящей мимо машины. Чем и спасли ее жизнь.
Подумать только - бидон похлебки! Судьба родных была в руках молодой девушки и уже мамы.
Далее - пробел. Сколько времени бабушка прожила в блокадном Ленинграде мне точно неизвестно. Продолжаю собирать информацию.
Бабушкина родня, у которых она с сыном жила, помогли эвакуироваться с дитем на бабушкину Родину - г. Невель.
Бабушка всегда плакала, когда рассказывала, как они плыли на теплоходе: только женщины, дети и раненные. И постоянные бомбежки. Мой дядя заболел чем-то похожим на дизентерию. Один из членов экипажа, будучи бабушкиным земляком, выделил ей стакан риса. Она варила его в несколько раз и давала этот слизистый отвар пить своему ребенку. Этим и спасла ему жизнь.
Тем временем дед получил весточку от родни из Ленинграда о начавшейся блокаде. По понятной причине, вся дальнейшая связь между родней была потеряна. И дед не знал, что бабушке через какое-то время удалось эвакуироваться. Он рассказывал, что думал только о родных в осажденном городе.
До окончания Войны связь деда с моей бабушкой была потеряна. И с родней тоже.
Шло время и дед постоянно пытался перевестись на Ленинградский фронт. Его не направляли. Когда потребовалось усиление состава на финальный прорыв - он смог аргументировать свою необходимость на данном рубеже, доказав свое место жительство на оккупированной территории и семейное положение.
Дед добился своего. Участвовал в прорыве Блокады. Приехав в Старый Петергоф увидел один лишь фундамент их дома. Далее искал родню бабушки в Ленинграде. Их дом тоже был разрушен. Соседей нет.
Дед попросил перевести его туда, где на тот момент более всего была нужна помощь и силы. Поехал штурмовать Кенигсберг.
За несколько часов до штурма им сообщили: "из вас мало, кто вернется. Пишите письма домой". Дед написал следующее: "Ольга, найди Володе (сын/дядя) достойного отца, а себе - мужа". И отправил на адрес разрушенного дома в Старом Петергофе.
Далее пробел. Дед не рассказывал, где был далее. Бабушка после эвакуации вернулась в Старый Петергоф и поселилась с сыном в доме, который отстроили их соседи. И получила от почтальона весточку от деда.
Спустя некоторое время (как я понял, до года-двух, после окончания войны) дед вернулся. И они вновь отсроили небольшой деревянный домик там же. Где в 1948 году родилась моя мать. Вышла замуж за моего отца в 1969 году и перебрались уже всей семьёй в Новый Петергоф. В только построенные кирпичные дома.
А дед так и продолжал ходить на рыбалку на Залив, где сейчас Маяк и очистные, на Ораниенбаумском спуске. Там и я зимой рыбачу.
Одной из зим он сильно промок/промерз и подхватил воспаление легких.
Крепкий, высокий и сильный Донской казак, прошедший всю Войну, бивший фашистскую гадину, имеющий множество наград - "сгорел" за две недели.
Через два года мать родила меня.
Бабушки давно уже нет, но до сих пор помню ее слова: "держись, доча - казачина растет".
Пару лет назад моя пожилая мать передала мне, как семейную реликвию, военный билет своего отца и моего деда, выписанный в 1939году.
Великая честь для меня и для моей семьи - сохранить эту память спустя десятилетия.
С памятью ко всем, пережившим тот ад, и великим Уважением к их воспоминаниям.
--- Добор поста---
--- Добор поста---
Буквально недавно, в День прорыва Блокады Ленинграда, сидя уже поредевшей семьёй, молча помянули всех тех, кто пережил тот ужас.
Натолкнул меня на дальнейшее повествование уважаемый мной Владимир Иванович, написавший о Ленинградских НКВДшниках и местных преступлениях. Что уж скрывать, сие было, есть и будет. И только подвиги наших родных живы, пока мы - помним.
Так случилось, что я являюсь потомком Хопёрских и, в последствии, Донских казаков. Чем искренне горжусь! Отношение к данному сословию в нынешнее время неоднозначное. Увы, ряженных все больше, а идейного свободного Казачества все меньше.
Мой дед, 1911 г.р. уже молодым человеком переехал жить в Ленинград и был женат на моей бабушке, 1917 г.р. На тот момент они проживали в нынешнем Старом Петергофе. Кто ездил по нижней дороге - после Ораниенбаумского спуска (пятачка) есть справа монастырь и поворот к Заливу, многие рыбаки там были. А налево и в горку - вверх идет грунтовка. Вот там и был их довоенный деревянный дом. Я, к слову, несколько лет газад нашел там оставшийся фундамент.
В 1939 г. дед был призван в РККА писарем, будучи образованным в своем Хуторе, имеющим хороший почерк и кое-какую грамотность.
Грянула Великая Отечественная. Сохранилось фото, где Бабушка провожает деда на фронт, будучи в положении сыном (моим дядей).
Дед, как и бабушка, к сожалению, рассказывали очень мало о первом времени Войны. Да это и понятно. Именно поэтому у меня невосполненные пробелы в истории моей семьи. Донские казаки всячески помогают и восстанавливают по крупицам информацию.
Началась оккупация. Бабушка с сыном(дядей) успели перебраться в Ленинград к своим родственникам, пока фашистов сдерживали в области.
Я не знаю, что за родня жила в Ленинграде. Известно лишь, что бабушка единственная работала. Причем это был какой-то титанический труд. Бабушка ходила пешком за 11км в одну сторону. Получала на всех бидон похлебки, который, как драгоценность, несла домой.
Рассказывала, как однажды зимой, на обратном пути, сил идти уже не было и она присела отдохнуть. И незаметила как начала замерзать. Ее увидели с проходящей мимо машины. Чем и спасли ее жизнь.
Подумать только - бидон похлебки! Судьба родных была в руках молодой девушки и уже мамы.
Далее - пробел. Сколько времени бабушка прожила в блокадном Ленинграде мне точно неизвестно. Продолжаю собирать информацию.
Бабушкина родня, у которых она с сыном жила, помогли эвакуироваться с дитем на бабушкину Родину - г. Невель.
Бабушка всегда плакала, когда рассказывала, как они плыли на теплоходе: только женщины, дети и раненные. И постоянные бомбежки. Мой дядя заболел чем-то похожим на дизентерию. Один из членов экипажа, будучи бабушкиным земляком, выделил ей стакан риса. Она варила его в несколько раз и давала этот слизистый отвар пить своему ребенку. Этим и спасла ему жизнь.
Тем временем дед получил весточку от родни из Ленинграда о начавшейся блокаде. По понятной причине, вся дальнейшая связь между родней была потеряна. И дед не знал, что бабушке через какое-то время удалось эвакуироваться. Он рассказывал, что думал только о родных в осажденном городе.
До окончания Войны связь деда с моей бабушкой была потеряна. И с родней тоже.
Шло время и дед постоянно пытался перевестись на Ленинградский фронт. Его не направляли. Когда потребовалось усиление состава на финальный прорыв - он смог аргументировать свою необходимость на данном рубеже, доказав свое место жительство на оккупированной территории и семейное положение.
Дед добился своего. Участвовал в прорыве Блокады. Приехав в Старый Петергоф увидел один лишь фундамент их дома. Далее искал родню бабушки в Ленинграде. Их дом тоже был разрушен. Соседей нет.
Дед попросил перевести его туда, где на тот момент более всего была нужна помощь и силы. Поехал штурмовать Кенигсберг.
За несколько часов до штурма им сообщили: "из вас мало, кто вернется. Пишите письма домой". Дед написал следующее: "Ольга, найди Володе (сын/дядя) достойного отца, а себе - мужа". И отправил на адрес разрушенного дома в Старом Петергофе.
Далее пробел. Дед не рассказывал, где был далее. Бабушка после эвакуации вернулась в Старый Петергоф и поселилась с сыном в доме, который отстроили их соседи. И получила от почтальона весточку от деда.
Спустя некоторое время (как я понял, до года-двух, после окончания войны) дед вернулся. И они вновь отсроили небольшой деревянный домик там же. Где в 1948 году родилась моя мать. Вышла замуж за моего отца в 1969 году и перебрались уже всей семьёй в Новый Петергоф. В только построенные кирпичные дома.
А дед так и продолжал ходить на рыбалку на Залив, где сейчас Маяк и очистные, на Ораниенбаумском спуске. Там и я зимой рыбачу.
Одной из зим он сильно промок/промерз и подхватил воспаление легких.
Крепкий, высокий и сильный Донской казак, прошедший всю Войну, бивший фашистскую гадину, имеющий множество наград - "сгорел" за две недели.
Через два года мать родила меня.
Бабушки давно уже нет, но до сих пор помню ее слова: "держись, доча - казачина растет".
Пару лет назад моя пожилая мать передала мне, как семейную реликвию, военный билет своего отца и моего деда, выписанный в 1939году.
Великая честь для меня и для моей семьи - сохранить эту память спустя десятилетия.
С памятью ко всем, пережившим тот ад, и великим Уважением к их воспоминаниям.
--- Добор поста---
--- Добор поста---
Последнее редактирование:
