Отрывок из рассказа "Два дня"

[udin60]

Глава 12​

Раннее утро следующего дня сладко щекотнуло ноздри Пустырёва ароматом яичницы, из кухни доносились звуки негромкой песней Опрятьева: «Нас утро встречает прохладой, нас ветром встречает река! Кудрявая что ж ты не рада, весёлому пенью гудка?»
- Доброе утро, Алик, давай по-быстрому перекусим и я тебя на охоту по тетеревиным выводкам свожу. Посмотришь, как у меня Баська работает, это брат такая красота, что на всю жизнь запомнится! – Опрятьев сноровисто накладывал в тарелки яичницу, украшая её сверху нарезанными свежими помидорами.
Друзья быстро позавтракали, и, посадив на цепь, чтобы не мешался, Сучка, вышли на лесную опушку. Опрятьев, по командирски взмахнул рукой и отдал первую команду, - Искать, Бася, искать! Дрожащая от нетерпения сука с места ушла в поиск. Через мгновение её шоколадное тело замелькало впереди, то появляясь, то пропадая среди невысоких кустов ольхового подроста, исчезая в мелятнике и вновь выныривая из него.
- Какой поиск! Как работает! – восторженно шептал Сашка, внимательно вглядываясь вперёд, - Сейчас найдёт, здесь они где-то, главное стойку не пропустить! Собака между тем сместилась ближе к ним и перешла на какой-то рваный темп, делая короткие развороты в противоположные стороны, всё убыстряя движения.
- Причуяла! Сейчас на потяжку (1) перейдёт, или сразу по птице станет! – Опрятьев радостно улыбался и начал изготавливать ружьё, перехватывая его по удобнее, - Смотри внимательно Алик, сейчас ты увидишь классику охоты с легавой! Бася между тем, остановилась вовсе, приняла позу известную всем собаководам и навалила здоровенную кучу. Пустырёв отвернулся и, не выдержав, захохотал.
- Да, Саня, такую классику я в городе каждый день вижу! Опрятьев досадливо поморщился и будто извиняясь, сказал, - Моя вина, надо было собаке сначала оправиться дать, - Вперёд, девочка, искать!
Шоколадная красавица мгновенно набрала скорость и с удвоенной энергией продолжила обыскивать опушку. Через некоторое время движения её замедлились и она очень осторожно, словно сомневаясь, крадущимся шагом начала продвигаться вперёд, принюхивалась, останавливаясь совсем, и снова начинала неспешное движение. Метров через двадцать сука остановилась совсем. Голова её образовывала прямую линию с туловищем, и только короткий хвост задорно торчал вверх, едва заметно подрагивая от напряжения.
- Всё Алик, она стоит по птице! - Восторженно прошептал Сашка и, вложив приклад ружья в плечо начал медленно подходить к собаке, - Посмотри какая красота! Она сейчас ничего не слышит и не видит, она вся там – впереди, и стоять так может очень долго, пока я вперёд её не пошлю. Умница моя, нашла птицу, красавица! – Сашка разбрызгивал по округе крупицы счастья и восторга. Несколько брызг попали и на Пустырёва, и он, бесконечно далёкий от охоты городской житель, тоже вдруг почувствовал красоту момента и зачарованно не сводил взгляда с окаменевшей собаки. Опрятьев подошёл вплотную к собаке и короткой командой «Дай!» послал её вперёд. Баська сделала два резких прыжка вперёд и прямо перед ней, метрах в пяти-семи из травы с шумом взлетела крупная птица. Мгновение и она скрылась в лесной чаще.
- Что не стрелял, Саша? – Олег Иванович вопросительно посмотрел на друга.
- Это старка, её не бьют, это взрослая курица, она так внимание от выводка отвлекает, удар на себя берёт. Их нормальные охотники всегда отпускают, а бьют по молодняку. Так положено, понимаешь? Старку только отморозки стреляют, ну или не опытные совсем, есть своя этика в охоте, - и продолжил, - А выводок где-то здесь притаился, сейчас Баська их на крыло поднимет.
- Искать, Бася! – Собака без промедления сделала ещё несколько бросков в сторону и из густой травы с резким шумом, одна за одной, взлетели ещё пять птиц. Олег Иванович прищурился в ожидании выстрелов, но Опрятьев стволами ружья проводив мгновенно исчезнувших в лесных зарослях птиц, так и остался стоять неподвижно, не отнимая приклада от плеча.
- Что случилось, Саня? Опять старки? Почему не стрелял? – Олег вопросительно глядел на друга. Опрятьев повернулся и Пустырёв увидел, что его товарищ, мелко и беззвучно смеётся, всё, также продолжая вжимать приклад ружья в плечо.
- Я его зарядить забыл, представляешь? Жму на курки и … ничего. Так хотел тебе правильную охоту с легавой показать, что зарядиться забыл! Но всё-таки показал, главное здесь это работа собаки, а выстрел и добыча вторичны, понимаешь? Главное, как собака сработала, а сработала Баська прекрасно! Ладно, Иваныч, будем считать, что при съёмке этого фильма не пострадало ни одно животное! Может так оно и к лучшему! Тебе понравилось? – он вопросительно посмотрел на друга.
- Честно скажу Саня, такого я ещё не видел, конечно, очень красиво, когда собака вот так вот стоит, напряжённая такая. Есть в этом что-то, не знаю, как сказать, завораживающее что ли. Так-то вот собака и собака, а когда она вся в напряге, то эстетично очень выглядит, как струна натянутая.
- Ты прав, именно эстетично, именно как струна, видишь, ты всё сразу верно понял. Это сродни искусству, недаром легавых держали Тургенев, Некрасов, Толстой, Аксаков, да кто, из великих их только не держал! – Опрятьев влюблено смотрел на Басю, - Веришь, она иногда такие картины рисует, что потом всю зиму вспоминаешь и живёшь этими моментами! - Ладно, давай на этом закончим эту смешную охоту, да пойдём к дому, нам ведь ещё вольер для Сучка городить. Поможешь Олег?
- Конечно, помогу, даже и говорить нечего!

***​

Короткий состав пригородного поезда уже стоял вдоль перрона, приветливо распахнув двери вагонов. Немногочисленные пассажиры редкими силуэтами виднелись в окнах, поезд вот-вот должен был отправиться в последний вечерний рейс.
Опрятьев крепко пожал Олегу Ивановичу руку, и произнёс напоследок, - Спасибо, что приехал Олег! Жаль, редко получается вот так душевно посидеть, поговорить, выпить по чарке. Спасибо за помощь с вольером, Сучок тебе это не забудет! – он улыбнулся, но улыбка вышла грустная и оба они понимали, что увидятся теперь не скоро, - Не буду повторяться, но всё о чём говорили, выполнимо, всегда буду рад тебя видеть и помогу, если надо, - он говорил дежурные фразы, понимая, что вряд ли Пустырёв с его-то характером сможет так круто изменить свою жизнь.
Олег потянул Опрятьева на себя и приобняв тихо прошептал, - Спасибо Саня за отдушину, она иногда ой как нужна, - и чуть отстраняясь, уже веселее спросил, - А ко мне, когда тебя ждать? Сашка в тон ему, поддерживая весёлый тон, ответил, - Когда в город соберусь, непременно зайду, готовься! Оба они хорошо знали, что встретятся они как всегда в кафе и Сашка наотрез откажется идти к нему домой. Повисла неловкая пауза, которую прервал пронзительный гудок тепловоза.
Сашка подтолкнул его к вагону и прокричал, - Давай Алик, счастливого пути! Приезжай, если надумаешь! В вагоне Олег Иванович долго ёрзал по сиденью, выбирая удобное положение для поясницы, которая напоминала о себе глухим нытьём. Полдня они с Опрятьевым ручным буром сверлили отверстия в сухой и твёрдой земле, ставили столбики, а затем натягивали сетку-рабицу и к вечеру вольер для Сучка был готов. Щенок с радостью заскочил в него и был несказанно удивлён, когда Опрятьев закрыл дверь и злорадно произнёс, - Всё кончилось детство разбойник, завтра будку тебе сколочу, и будешь здесь сидеть, хватит мне проблем с соседями.
Вагон мерно покачивался на ходу, натруженные руки чуть побаливали и Олег Иванович, блаженно вытянув ноги, прислонил голову к оконному стеклу. Глаза его через несколько секунд закрылись и он задремал. Сквозь размеренный стук колёс и плавное покачивание снился ему Сашка Опрятьев ведущий на поводке Басю и Печонкин со спиннингом на плече. Товарищи его шли по полю вдоль реки и о чём-то смеясь, разговаривали, одновременно обернулись и призывно махнули руками. - Сейчас догоню, подождите немного, сейчас ребята, я быстро! - во сне пробормотал Пустырёв и, улыбаясь, ещё плотнее прижал голову к запотевшему стеклу.

(1) Потяжка – специальный термин, обозначающий движение собаки для уточнения запаха дичи, перед тем, как стать в окончательную стойку по птице.