Лучший текст о выживании

[Дорофеич]

Лучший текст о выживании, который мне попадался на глаза
Взят отсюда https://www.facebook.com/notes/николай-дроботенко/они-должны-были-выжить/1517659378331324/


Они должны были выжить
НИКОЛАЙ ДРОБОТЕНКО·6 ФЕВРАЛЯ 2018 Г.
Не понимаю. Я этого действительно не понимаю.
Как можно выйти на лыжную прогулку, и при ухудшении погоды не вернуться назад, а лечь на снег и умереть? Как?!?
Эти эмоции накрыли меня ещё в ноябре, когда в СМИ прошла информация о гибели от переохлаждения двух человек, вышедших погулять на скитуровских лыжах в одном из курортных мест Низких Татр. Тогда и возник импульс написать о своём опыте выживания. Но искренняя нелюбовь к публичному эпистолярию этот импульс похоронила.
Когда же в конце декабря я прочёл сообщение ГСЧС Ивано-Франковской области о смерти туриста при восхождении на карпатскую гору Хомяк (не Эверест, не Эльбрус, а некий Хомяк (!) – также от переохлаждения (а не от травм, лавин и карнизов), я понял, что писать всё же нужно.

Часть 1. ИНФОПОВОД
Отметая дилетантские интерпретации наших СМИ, открываем первоисточник – официальный сайт словацкой Горноспасательной службы (Horská záchranná služba) по ссылке https://www.hzs.sk/typy-aktualit/dvojica-skialpinistov-neprezila-noc-v-nizkych-tatrach/
Суть происшедшего: двое туристов из Чехии – 60-летний мужчина и его 47-летняя спутница, вышли на скитуровских лыжах на один из гребней Низких Татр. На следующий день другие туристы - из Польши, нашли тела чехов без признаков жизни. Люди умерли за одну незапланированную и проведенную в горах ночь. О травмах – ни слова. Первоисточник указывает: «вероятной причиной их смерти было истощение и переохлаждение в плохую погоду». Спасатели транспортировали тела в Bystra – курортное местечко в районе горы Хопок, на склонах которой катают горнолыжники и бродят гуляющие на ски-турах. Расстояние от Хопка до Бистры по Гугл-картам – несколько километров.
И вот тут я перестаю понимать. Как можно при отсутствии травм, находясь от цивилизации в получасе спуска на лыжах (часе с половиной пешком, в трёх - ползком), лечь на гребне и умереть?? Если ты не висишь на сложном альпинистском маршруте, а пришёл в эту точку НА ЛЫЖАХ - иди/ползи вниз хоть в тумане, хоть ночью. Усталость не включается тумблером. Она накапливается постепенно. В каком бы направлении ты не полз вниз по склону из любой точки Татр – через несколько часов доползёшь к людям. Если, конечно, тебе хочется выжить. А если садишься в снег умирать – умрёшь обязательно. Хоть на гребне, хоть у себя под подъездом. И ни горы, ни лыжи здесь ни при чём. Речь о мозгах. О психике. О настрое. Вот о ней, о психике, для начала и поговорим.

Часть 2. ВЫЖИТЬ – ЦЕЛЬ И ЗАДАЧА
Я не буду описывать чудесные случаи выживания, которыми пестрит Интернет. Приведу три примера людей моего круга общения.
Пример первый.
Январь 2013 года. Двое сноубордистов – Дима Беляев и Максим Пономаренко, попадают в лавину на горе Гемба в Карпатах. Макс погибает, а Диму выбрасывает на поверхность лавины с множественными переломами ног. Мобильное покрытие – практически на нуле. Звонок сделать нельзя. И Дима, набив друзьям смс, в течение часа подбрасывает телефон вверх, пока смс не уходит. Со сломанными ногами он провёл на снегу при отрицательной температуре более суток - примерно 28 часов, пока спасатели его не нашли. Дима пережил ночь, не давая себе уснуть. Понимая, что сон – смерть.
Он выжил. Одну ногу пришлось ампутировать. После чего Дима женился, стал отцом, и ныне, с протезом, катается на вело и сноуборде. (События того времени я описал в статье «Лавина на Боржаве, январь 2013»)
Пример второй.
Июль 1987 года. При восхождении на пик Клары Цеткин (Памир), в лавине гибнут четверо из пяти членов группы. В живых остаётся один - Саша Коваль. После потери друзей Саша пережил физически и психологически страшную ночь на высоте около 6000 метров - без еды, воды и тёплых вещей. Просидев ночь под вершиной, на следующий день Саша без страховки по скалам и льду спустился в наш базовый лагерь. Он был предельно уставшим. Но дошёл. Выжил. (См. статью «Памяти группы Москальцова»)
Пример третий.
В феврале 1989 года двое парней совершили зимнее восхождение по северной стене на вершину Донгуз-Орун в Приэльбрусье. При поиске спуска их накрыли метель и буран. Вследствие этого двойка спустилась не к месту базирования - в долину Баксана, а на противоположную сторону Главного Кавказского хребта – в Сванетию. Зима, минус 20, высокогорье Кавказа. Их искали несколько спасотрядов, в том числе – с вертолёта. Не нашли. И прекратили поиск, мысленно похоронив. А в это время эти двое без продуктов питания, зарываясь в снег каждую ночь, несколько дней выбирались из высокогорья вдоль русла замёрзшей реки, которая давала им шанс на жизнь – воду. Которую они пили. Так, «на воде», без еды, протоптав несколько десятков километров ущелья по бёдра в снегу, они вышли к людям.
С первым из них – Лёшей Гончаровым, я знаком более тридцати лет. А второго знаю поболе. Этот второй пишет сейчас эти строки. Посему всё, что вами будет прочитано - не досужие вымыслы, а результат осмысления личного опыта. И если я озаглавил статью «Они должны были выжить» - это не высокомерная самоуверенность. Это холодный просчёт анализируемых ситуаций.

Часть 3. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ГОТОВНОСТЬ
С 89-го года я периодически читал лекции в секции альпинизма, часами рассказывая ребятам наш с Лёшей случай. От начала и до конца. С сотней трагичных и комичных деталей. Как проходили маршрут. Как ночевали под «шапкой» Донгуза, полувися на ледовой стене в ясную, морозную зимнюю кавказскую ночь. Как со стены уронили продукты, отреагировав с юморком: «Завтра спустимся – наедимся». И как после этого неделю не ели, балансируя между жизнью и смертью. Если хоть один бы из нас получил травму и не смог дальше идти, это был бы конец.
Рассказывал, как взошли на вершину. Как налетела пурга. Как прыгали по хребтам, пытаясь наощупь отыскать спуск. Каким шоком через два дня ползания по хребтам, когда туман, наконец, рассеялся, было себя обнаружить не там, где ты этого ожидал. Ты вообще не понимаешь, где находишься и куда ты зашёл! Связи по рации – нет. Рассказывал, как принимали решение - не надеясь ни на богов, ни на вертолёт со спасателями, идти вниз по реке, хоть она и ведёт в противоположном от точки базирования направлении – вместо севера река шла на юг, что мы определили по солнцу.
Рассказывал, как сердце колотится, когда за гребнем летит вертолёт. Как сжимаешь в руке анорак красного цвета в готовности махать им что есть сил. Как орёшь в рацию, а спасатели свою не включают, поскольку ищут лишь трупы – шансов на жизнь нам уже никто не давал. В наше ущелье - ущелье Ненскрыры, вертолётчики даже не заглянули. Никому и в голову не пришло, что мы проделаем такой длинный путь и зайдём столь далеко.
А после ты слышишь за гребнем звук улетающего вертолёта. И понимаешь, что всё… Совсем всё… Можно ложиться и умирать. Но ты опять собираешь волю в кулак и идёшь, не зная куда. Вниз по реке – ну когда-то же она должна вывести к людям?? Сбрасываешь с себя всё ненужное уже альпинистское снаряжение, оставляя его на большом камне с запиской. Пишешь текст со странным ощущением - как «с того света». Пытаешься сухо констатировать факты: «Двойка альпинистов – Николай Дроботенко и Алексей Гончаров, совершила зимнее восхождение по Северной стене на вершину Донгуз-Орун (5-б к/сл). В условиях непогоды и плохой видимости спустились на южную сторону Главного Кавказского хребта. Уходим вниз по реке. Нашедших данное снаряжение просьба позвонить по телефонам в Киеве …» (указываешь домашние телефоны). Ставишь дату.
Ты не знаешь – сколько идти. И дойдёшь ли. Эта записка может быть последней вестью от нас, если потом по какой-то причине не найдут наши тела.
Ты пьёшь воду из промоин в реке, зарываясь по ночам в снег. Понимая, что «там» тебя мысленно похоронили. Сколько идти? Не имеешь понятия. Но идёшь. Бьёшь траншею в снегу. Снег – по бёдра. Пятнадцать минут «тропишь» ты, пятнадцать – Лёха. Смена. Смеркается. Падаем в снег. Роем пещеру. Влезаем. Лежим. Наверное спим… Наутро – встал, попил воду, и пошёл тропить снег до очередного заката. А в голове ползает мысль, которую ты спокойно там вертишь: «Вот интересно, если нас уже в мыслях похоронили, каковой будут считать дату смерти? Дату исчезновения из эфира? Но ведь фактически ты сейчас жив. Хотя об этом знает только вот этот почерневший, заросший щетиной Лёха, и больше никто. И если мы помрём через пару дней, для всех дата кончины ведь уже определена? И мы её уже несколько дней как прошли? И сейчас идём на «том свете»? Так жив ты всё-таки или нет, если ДЛЯ ВСЕХ ты уже давно умер?? Забавно…»
Так, пошатываясь и философствуя, через несколько дней мы-таки вышли к людям.
***
Я не говорил ничего особенного. Просто, рассказывая, внушал нехитрую мысль – человеческий организм имеет колоссальный резерв. Главное в критической ситуации - не впустить в себя страх, вызывающий паралич воли. Вот тогда и приходит конец. На лекциях я скорее был «доктором Кашпировским», чем инструктором альпинизма.
И вдруг неожиданно один из знакомых мне сообщил: «А знаешь, в этом сезоне группа наших молодых альпинистов заблудилась на Кавказе после восхождения! Так они сразу вспомнили твою лекцию! Никакой паники! Схватили пару «холодных» ночёвок, в тумане поискали путь спуска - нашли, и благополучно вернулись!» После этих слов в голове невольно пронеслась мысль: «Жизнь прожил не зря…». Собственно, сейчас мною движет та же нехитрая мотивация – эта статья может спасти чью-то жизнь.
… Но в практике были и иные моменты.
В мае 1990 года, работая на КСП (Контрольно-спасательном пункте) Центрального Кавказа, я сопровождал тела погибших на склонах Эльбруса туристов из ущелья Баксана в Нальчик. Туристов на спуске накрыли туман с непогодой, и ниже скал Пастухова (для тех, кто знает эти места) они вырыли пещеру в снегу. С собой было всё бивачное снаряжение, топливо, примус.
Непогода бушевала две ночи. На третий день туристов нашли. Двое были в пещере. Трое – снаружи. На лицах – ледовые маски. Что означает - они лежали лицами в снег и дышали, пока не пришла смерть.
После поисковых работ я летел в вертолёте сдавать тела в морг. Два пилота, пять тел в салоне, и я. Вглядываясь в ледовые маски, я молчал всё время полёта. Но в голове вёл невольный диалог с ними: «Парни, как так?.. Всего две ночи в пещере… Почему мы не встретились раньше, я б рассказал, как выживал в пещерах зимой без еды несколько суток… Вы должны были выжить…»
А через несколько дней из морга в КСП пришла информация – на одном из погибших были ножевые ранения. «Истерика», - мелькнуло у меня в голове. Поножовщина в ограниченном пространстве пещеры, вызванная истерикой от кажущейся безысходности. А как следствие - паралич воли у всех. И смерть.
С тех пор я иначе взглянул на нашу с Лёшей историю. И безмерно благодарен ему за то, что в критической ситуации оба не впали в истерику: «Мы здесь подохнем!!! Аааа…!!!» Мы включились в работу по выживанию. И пошли по бёдра в снегу в неизвестность, сознавая, что друзья за нас уже пьют не чокаясь. Спасибо тебе, Лёха, за это спокойствие. Благодаря ему мы и вышли.
***
А теперь пришло время от духовного перейти к материальному.

Часть 4. ЧТО НУЖНО УМЕТЬ И ИМЕТЬ, отрываясь от цивилизации «на один день».
Нельзя объять необъятное. Поэтому не буду писать нудный список на все случаи жизни. Рассмотрю элементарные вещи, повышающие шанс выжить в критической ситуации при отрыве от цивилизации «на один день». Что охватывает походы выходного дня (ПВД), фрирайд, скитур и прочие виды активности (горнолыжникам, грибникам - призадуматься). Выход «на один день» при ЧП может затянуться на неопределённое время и иметь непрогнозируемый результат. Дима Беляев (которого я считаю большим молодцом и всегда буду ставить в пример) тоже думал, что вышел покататься на борде на один день. В результате – перелом ног и 28 часов на снегу.
Для начала – ЧТО НУЖНО УМЕТЬ.
Нужно УМЕТЬ отсылать свои GPS-координаты по SMS. Это - необсуждаемый императив. В эпоху повального пользования смартфонами со встроенными модулями GPS данным навыком должен овладеть каждый. Включая жён, подруг и детей. В качестве теста я опросил несколько знакомых фрирайдеров: «Координаты по смс отправить при ЧП сможешь?». Результат - удручающий. А ведь первый вопрос, который будет задан друзьями, спасателями, к которым вы дозвонитесь - «Где вы находитесь?». И что вы ответите - «В темно-синем лесу, где трепещут осины»? Поэзия спасателям не нужна. Нужны голые цифры. Широта, долгота. Цифры географических координат.
Поскольку я нацелен на максимум практической пользы статьи, буду оглашать, чем пользуюсь лично. В моём Андроид-смартфоне отправкой координат заведуют несколько приложений. Из простейших - «GPS-координаты», которое только под требуемую функцию и написано, и «GPS Test». Из более сложных, например, OsmAnd. Но в Google Play вы сможете найти ряд аналогичных программ и выбрать на «цвет и вкус».
«А если у меня старый кнопочный телефон?» - спросит дотошный читатель. Значит нужно иметь отдельный GPS-навигатор и вбивать считанные с него координаты вручную.
«А если не будет мобильной связи?» Ответ – значит вы НЕ отправите своих координат! Будете выживать сами. Как выживал Саша Коваль, спускаясь с 6000 метров. Как шли в неизвестность Гончаров с автором этих строк в ту эпоху, когда мобильной связи не было и в помине. Но в двадцать первом столетии отсутствие связи не обнуляет требования об УМЕНИИ произвести указанную операцию, если вам удастся доползти до мест с мобильным покрытием. Сноубордист Дима (на которого я ссылался и ещё буду ссылаться) смог отправить единственную смс о факте ЧП без координат. И его искали более суток.
Нужно уметь ещё многое, но я ограничусь одним указанным основополагающим пунктом – статья и так будет иметь запредельный объём.
***
Теперь - ЧТО НУЖНО ИМЕТЬ, выходя на фрирайд, скитур, прогулку в горы и лес «на один день».
Пункт 1. Иметь мобильный телефон (смартфон) с заряженной батареей. Слово «заряженной» является ключевым.
Пункт 2. Иметь «вбитыми» в память телефона номера спасслужбы (спасателей). Возьмите за правило - прибыв в любой регион, найти спасательный пункт (службу) и взять там актуальные телефоны на случай ЧП. Находясь в Украине, можно звонить по номеру МЧС 101.
Пункт 3. Закачать в смартфон карту страны либо района, чтобы пользоваться ею оффлайн. Либо иметь бумажную, что надёжнее.
Пункт 4. Иметь отдельный туристический GPS-навигатор. Смартфон при ЧП нужен прежде всего для выполнения основной функции – обеспечивать мобильную связь. Пользование смартфоном в качестве навигатора «посадит» батарею за пару часов. Специализированный же навигатор на одном комплекте свежезаряженных аккумуляторов непрерывно работает более суток (хотя комплект запасных батарей иметь нужно). Если же вы включите навигатор перед выходом на маршрут, то по записанному своему треку вернётесь назад не взирая на заставшую вас непогоду.
Пункт 5. Иметь компас, несмотря на наличие навигатора. Опять пример Димы: вместо севера хребта – к курортному селению Пилипец, они с другом спустились на юг. Где и попали в лавину. Достаточно было компаса, чтобы с горы Гемба, на которой их накрыл плотный туман, начать спуск в правильном направлении. Но компаса у них не было.
Пункт 6. Положить в рюкзак небольшой карремат, именуемый в народе «подпопник». «Крутые парни на подпопниках не сидят!» – я в курсе. Поверьте на слово – при выживании вам будет не до «крутизны». Аргумент «Ночь на рюкзаке посижу!» - отметаем. Саша Коваль, просидевший ночь на высоте 6000 на рюкзаке, опирался спиной на свой карремат, от которого ещё и оторвал куски для согрева коленей. В почти «тепличных» же условиях Карпат достаточно будет «подпопника» и рюкзака под спиной. Но вообще я не вижу повода для дискуссий, ведя речь о небольшом куске пенки, имеющем мизерный вес.
Пункт 7. Иметь спасательное одеяло. Этот туристический аксессуар может спасти жизнь. Но о нём, увы, до сих пор знают немногие. Вбейте в поисковик слова «Спасательное одеяло» (изотермическое), и узнаете о нём всё. Вкратце – это достаточно прочная тонкая металлизированная плёнка, имеющая размер одеяла и весящая около пятидесяти грамм. Зимой она поможет сохранить тепло тела, а летом – защитит от дождя. Накрываться серебристой стороной к себе. Золотистой – наружу. Лично я спасательное одеяло держу не только в рюкзаке, но и в машине.
Пункт 8. Иметь пару (несколько) зажигалок либо охотничьи спички (вбейте в поисковую строку Гугла «охотничьи спички купить», и купите).
Пункт 9. Иметь кусок (3-5 сантиметров) обычной свечи. Во-первых – свечой проще разжечь костёр, капая стеарин даже на влажные ветки. Второе - лично я на скитуре иногда натирал свечой камус, что спасало меня от подлипа. На фрирайде при влажной погоде натирал скользящие поверхности лыж.
Пункт 10. Иметь лёгкий налобный фонарь. Ничто так не угнетает психику при непредвиденной ночёвке в лесу, как полная темнота. Кроме того, при фонаре можно идти в тёмное время суток, что даёт шанс выйти в цивилизацию без ночёвки в спасательном одеяле.
Пункт 11. Иметь небольшой запас туалетной бумаги. Вас не слишком смутил некоторый интим данного пункта? Открою секрет – именно туалетной бумагой вы будете разжигать костёр при холодной ночёвке. И при встрече с медведем сей элемент снаряжения также может оказаться не лишним. Шучу.
Пункт 12. Иметь бинт и обезболивающее на случай получения травм. Я ношу таблеточный Кетанов.
Пункт 13. Иметь маленький рулон тканевого лейкопластыря. Не бумажного, а именно тканевого. Кроме использования в мед. целях, им можно наскоро починить разорванную одежду, обувь, лыжные палки и вообще прикрепить что-то к чему-то – это универсальная вещь.
Пункт 14. Иметь нож и кусок расходной стропы (репшнура) на все случаи жизни.
Пункт 15. Иметь запас денег. Если вы заблудились и вышли не туда, куда следовало, вернуться в нужную точку вам помогут несколько припасённых купюр. Кстати, ими же можно разжечь костёр. Просто это выйдет дороже, чем растопка свечой и туалетной бумагой.
Пункт 16. Иметь собственную здравую голову. Которая в нужный момент сможет сказать: «Стоп! Назад!», не дав пройти точку невозврата. И будет принимать здравые, выверенные решения.
Я сознательно не включил в перечень лавинное снаряжение – бипер, щуп и лопату, поскольку веду речь несколько об ином (но упоминаю на заметку фрирайдерам).
Также не вношу в список индивидуальную аптечку (в зависимости от наличия индивидуальных хворей), перекус, питьё (термос), кусок оргстекла (эффективнейшее средство для розжига костра), ёмкость для нагрева воды и прочие возможные полезные вещи, чтоб не увязнуть в тысяче мелочей вплоть до армированного скотча, запасных рукавиц и носков. Тут – думаем самостоятельно исходя из наклонностей и потребностей. Ключевое слово – ДУМАЕМ. Причём ДО, а не ПОСЛЕ.
Завершающий тезис вне пунктов - НЕ ХОДИТЬ в горах В ОДИНОЧКУ. Даже не буду объяснять – почему.
В первом приближении – всё. Однако статья полной не будет, если я не признаюсь, как полторы недели назад сам влип в историю со всем вышеперечисленным мною комплектом, освежив навыки выживания, приобретённые почти 30 лет назад на Кавказе.

Часть 5. «И НА СТАРУХУ БЫВАЕТ ПРОРУХА»
Я мог бы умолчать об этой истории, поскольку об ошибках не хочется рассказывать никогда. Но поведаю, поскольку пишу не с целью предстать всезнающим и безгрешным, а для извлечения всеми нами уроков.
Осваивать закарпатский Боржавский хребет я начал 24 года назад. С Серёжей Ляхимцом попадал здесь в лавину. С Виктором Грищенко, Женей Чизмаром, Юрой Черевко и иными друзьями отфрирайдил и отскитурил все гребни и ущелья в районе. И когда кажется, что знаешь каждый изгиб и можешь ходить хоть в тумане – горы (даже такие домашние, как Карпаты), преподносят тебе жёсткий урок. Пять лет назад в тумане на карниз наступил МСМК по альпинизму Виктор Грищенко и погиб. Боржава не простила ошибку самому опытному из нас. В этом году боржавский туман преподал урок мне. В лайт-варианте.
Для понимания сделаю географическое отступление. На Боржаве все катают, фрирайдят, скитурят с северной стороны, базируясь в сёлах Пилипец и Подобовец. Я же, увлёкшись тестом новых фрирайдовых лыж, по одному из гребней съехал на юг. Туда, куда в предыдущих статьях сам категорически не рекомендовал попадать. Там нет связи. Там буреломы в ущелье. И до ближайшего села с названием Березняки - около семнадцати километров.
Опущу анализ совокупности факторов, приведших меня к этой ошибке впервые за 24 года посещений Боржавы. Перейду сразу к фабуле – просвистев гребень, подлесок, и значительную часть леса, вынырнув ниже тумана и не узнавая окрестностей, я, наконец, достал навигатор. Всё, я – на юге! Связи нет. Пути назад тоже нет – при этой глубине снега и крутизне склонов пробиваться наверх - безыдейно. Месяц назад с северной стороны мой друг и спасатель Женя Чизмар с командой уже спасал молодого фрирайдера, который снял лыжи, чтобы на крутом склоне попробовать выйти наверх. Парень погрузился по плечи (лавинный зонд показал глубину снега 1.6 метра), не смог выбраться и, боясь соскользнуть в реку, вызвал спасателей. Зная от Жени эту историю, я принял решение идти вниз. Вдоль русла реки. В одиночку. Без связи. Рассчитывая лишь на себя.
Все тумблеры организма включились в положение «On». Мне больше нельзя было делать ошибок. Главное – не травмироваться. Сбрасывая высоту, я начал косой траверс по лесу, упёршись вскорости в непролазный кустарник. Путаясь в его корнях лыжами, я понял, что зря трачу силы. И, соскользнув до долины, первый раз перешёл реку вброд (прыгать по обледенелым камням – риск получить травму, поэтому – вброд) . Всё, ноги мокрые. Так поприветствовала меня река Боржава, именем которой и назван одноимённый хребет. Всё бы ничего, если б не январь месяц...
Я шёл вниз, перелезая через стволы упавших деревьев, меняя берега в зависимости от препятствий. Бурелом – перебрасываю лыжи, перелезаю через стволы, надеваю лыжи – иду… Через пятьдесят метров снимаю лыжи – завал. Перехожу опять реку вброд – там теперь лучше. Перейти реку пришлось несколько раз. И частично тропить по колено в снегу с лыжами на плече. За первый час я прошёл два километра, что показал навигатор. Это обескуражило. Впереди замаячила перспектива ночёвки в спасательном одеяле. Пахать, пахать!! Брёвна, кусты, брод, брёвна… Пульс зашкаливает, но пахать!! Периодически падаю в снег – сбросить пульс. Время! С трудом вщёлкиваюсь в забитые снегом крепления Diamir. На лыжах жуткий подлип мокрого снега – они тяжелеют с каждым сделанным шагом. Достаю свечу из «набора», натираю скользящие поверхности лыж – пошло веселее. Вскорости берега ущелья раздвинулись, буреломы остались на склонах, по дну ущелья стало можно идти на «скитурах» как на беговых лыжах. Скорость увеличилась принципиально. Пахать!! И километров через двенадцать я встретил местного фермера на УАЗ-е, который поднялся чуть выше села Березняки проверить своё форелевое хозяйство. Представившись Васылём, он подбросил меня до села. Есть мобильная связь! Первый звонок – спасателю Жене Чизмару. В трубке – смех с нотами облегчения. «Мне уже сообщили, что с тобой не могут связаться и следы лыж идут по гребню на юг! Я дал зазор времени до пяти вечера, после чего должен был бы сообщить о ЧП «наверх», вызвать транспорт, объехать хребет и выйти по ущелью навстречу! Всё, жду тебя в Пилипце!»
Мой звонок прозвучал в 16.44. Как хорошо иметь друга, который знает тебя тридцать лет. Он знал, что я выйду. Я знал, что он не будет поднимать шум.
Рыборазводчик Васыль пригласил меня в дом, снабдил новыми шерстяными носками домашней вязки (теперь я знаю – они называются «штримфли»!), и отвёз на ж/д станцию в Сваляву. Там - в пластиковых ботинках и с лыжами, я ввалился в поезд до Воловца, и к ужину сидел в точке старта – в селе Пилипец, в хате у Жени Чизмара, попивая домашний глинтвейн. Хохотали мы безудержно. Женя торжественно объявил, что я поставил абсолютный рекорд прохождения ущелья Боржавы – раньше полуночи оттуда в Пилипец не возвращался никто. Вспомнил себя, как его (местного жителя!) туман развернул на 180 градусов. Вспомнили моё выживание на Кавказе. Помрачнев, вспомнили туман, карниз, фатальный срыв Грищенко… И хлебнули за здравие, констатировав: «И на старуху бывает проруха».
Теперь – сухо, к анализу.
Главное – не повторять моего опыта. Я сделал ошибку (раз в 24 года это, надеюсь, простительно), и сам же её и исправил. Скитурить и фрирайдить в тумане не стоит.
Что мне понадобилось из «набора»:
1. Компас, навигатор и карты, хоть воспользовался я ими, когда уже было поздно.
2. Пластырь. В буреломах я порезал руку кантом собственной лыжи.
3. «Подпопник». Он был надет, когда я начал падать в снег на привалах.
4. Свеча. Если б не она, с диким подлипом на лыжах я бы потерял время, массу сил и дошёл до Березняков уже затемно, выжатым до предела. Натёртые свечой лыжи дали мне скорость движения по ущелью.
5. Смартфон. В Березняках я вышел на связь.
6. Деньги. Они позволили расплатиться за шерстяные носки и проезд.
7. Собственная холодная голова, которая принимала решения.
Всё это произошло 26 января сего года, полторы недели назад.
А теперь вернёмся к началу статьи. К смерти двух чехов, не спустившихся с одного из гребней Низких Татр.
Я не хочу критиковать мёртвых. Но имею право на непонимание. Возраст 60 лет у мужчины – не аргумент «старости». Я сейчас в этой же возрастной категории.
Почему они не повернули назад при первых признаках непогоды?
Почему, когда непогода накрыла, не позвонили спасателям? Чехи не знали, как это сделать в Словакии?
Если не знали, как вызвать спасателей, почему сами не шли, не ползли вниз? Два-три часа - ты в тепле…
Ночёвка… Без спасательных одеял? Без снежной пещеры? Они не были к этому готовы?
Почему они сдались?
Не понимаю… Одно знаю – так нельзя умирать.

Часть 6. «ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖНО, И БУДЬ ЧТО БУДЕТ»
В заключение я таки приведу два примера из «мировой классики».
Джо Симпсон. Это имя обрело мировую известность благодаря документальному фильму «Касаясь пустоты» («Touching the Void»). Со сломанной ногой Джо в одиночку три дня без еды и воды шёл (полз) вниз по одному из ледников Анд. И вышел к палаткам своего лагеря. Это – уникальный случай самостоятельного выживания серьёзно травмированного человека в горах. Джо хотел выжить. И выжил. После чего написал книгу, по мотивам которой был снят упомянутый фильм.
Второе имя - Марк Инглис. Впервые я услышал его в 2006-м, когда по СМИ разнеслась информация о первом восхождении на Эверест человека… без ног. На протезах. Но не это поразило меня. А то, КАКИМ ОБРАЗОМ Марк лишился нижних конечностей.
В 1982 году Марк с товарищем - Филoм Дулoм, решили совершить однодневное восхождение на высшую точку Новой Зеландии – пик Кука (3754 м). Но нагрянувшая непогода заставила их просидеть в ледовой пещере в течение… двух недель. Спуститься они не могли. Спальников не было – выходили «на один день»… Спасатели смогли вылететь и обнаружить их с вертолёта лишь через неделю, сбросив еду, газовую горелку, тёплые вещи. Но подняться к ним возможности не было. Так минула ещё неделя, пока непогода не улеглась. Тогда и поднялись спасатели.
За тринадцать дней отсидки в пещере оба парня сбросили около трети своего веса. И обоим были ампутированы обмороженные ноги ниже колен. После чего Марк Инглис в 2000 году завоёвывает серебряную медаль в велоспорте на параолимпийских играх в Сиднее. В 2002 восходит на гору, отнявшую у него ноги – пик Кука. В 2004-м на протезах совершает восхождение на «восьмитысячник» Чо-Ойю. А в 2006-м поднимается на высшую точку планеты – Эверест…
И после этого я читаю о замёрзшем туристе на карпатской горе Хомяк… Не понимаю… Я этого действительно не понимаю…
Как много всё-таки зависит от настроя, от головы... Вообще, в жизни. Это справедливо для всех её сфер. И горы здесь ни при чём.
Николай Дроботенко, 6 февраля 2018 года

 

[Eduard75]

Дорофеич, К сожалению гибнут и новички и профи,подготовленные и укомплектованные,так было,есть и будет.
Причин и факторов влияющих на смерть много и в каждой ситуации они разные.
Скажу лишь одно:"Есть люди готовые принять смерть и смирившись с ситуацией умирают,а есть, кто в корне не согласен и борются до последнего,вот они и выживают"

 

[gp]

Не скажу - лучший, а просто реальный рассказ моего приятеля Михаила. Букв много - но это его буквы. Вернуться с зимнего пика Ленина, как он это сделал - дано очень немногим.

Часть 1 - http://www.mountain.ru/world_mounts/pamirs/2004/lenina_afanasiev/
Часть 2 - http://www.mountain.ru/world_mounts/pamirs/2004/lenina_afanasiev/index1.shtml

Когда ты долго чем-нибудь занимаешься, неважно чем – рыбалкой, легкой атлетикой, боксом, наукой или альпинизмом, рано или поздно в тебя закладывается некоторая внутренняя мера свершений, стандарт достижения высшей сложности - и настает момент, когда ты хочешь испытать себя.
[TABLE="width: 200, align: left"]
[TR="bgcolor: #EEEEEE"]
[TD]

[FONT=&quot]Лагерь 1. Пик Ленина.
Фото Николая Орлова[/FONT]​

[/TD]
[/TR]
[/TABLE]
В альпинизме 80-х таким стандартом стали зимние высотные восхождения.
Вообще-то, мы вшестером собирались сходить на Хан в январе 92-го, но не сложилось… Пятеро моих друзей оказались, мягко говоря, не готовы.
Поэтому, когда Миша Штарков из нашего клуба МГУ спросил в сентябре 92-го: “Ну что, на высоту зимой?”, ответил: “Не вопрос, пора.”
Последний “наш” 7-к, Хан, зимой прошли как раз в 91-92 гг. То есть с “второпроходами” мы опоздали.
Соответственно, был выбран самый доступный зимой семитысячник -пик Ленина.
Всю осень я боялся…Тренировался, как лошадь. Засыпал в диком страхе, переходящем в ужас… До дрожи…Куда собрался, м….?
Утром и днем все было в порядке, но вечером, в постели… Нервишки…
Разговаривая с теми, кто ходил (успешно или нет - неважно) высоту зимой, выяснил, причем мнение тут было однозначным, что это было одно из самых тяжелых мероприятий за всю их жизнь. Что, впрочем, и неудивительно.
А вдвоем - совсем непосильно, вроде…От начала до конца…
Одно радовало: форма насасывалась, и к началу мероприятия оказалась такой, какой никогда не была даже в легкой атлетике... Пульс в покое упал до 36-38…
В ноябре было собрание альпклуба, и кто-то ляпнул: “А вот они на Ленина собрались!” Пораженная серпом в пах аудитория кинулась обсуждать, и, о ужас, все вдруг закричали: “Мы тоже хотим!” Тут же записалось человек 15-20…Мы с Михой в шоке смотрим друг на друга: от чего бежали, на то и напоролись…Выходим на крыльцо, Миша закуривает…Я спрашиваю: “Ну и что мы будем делать с этими клоунами, всех же знаем…Угадят же все, и сами не сходят, и нам не дадут!”
Миша мне: “Да ладно, через месячишко они все поймут.”
Так и вышло…
А в конце ноября вдруг начисто исчез страх. Причем любой. Жизнь-то налаживается!
В 20-х числах января мы выехали на Эльбрус, для акклиматизации и проверки барахла. В общежитии МГУ-шной станции народу - как грязи. Сборы детей-горнолыжников, еще кто-то…Погода -звенит. Миха спрашивает: “А чего ты отстегнул еще двоих из нашего клуба?”
-Кого? –удивляюсь я.
-Да таких-то… Сказал, не потяните. Они б сами здесь поняли, что не их это…
А я и не помню. Значит, было за что...
Забрасываемся на бочки, поселяемся. Одни. Хозяин уезжает вниз.
На следующий день погода портится, как выяснилось потом - на две недели. Все время валит снег…У нас есть 8 дней. Тестируем все снаряжение, тренируемся сами. Тренируем рытье пещер и строительство всяких иглу (кошмар, кстати)… Т.к. веревки у нас нет, как нет и видимости, на вершину не ходим, а только до Пастухова…
(Свежи еще воспоминания о том, как больше суток плутали при спуске в апреле 91-го, раз восемьдесят тогда проваливался, хорошо веревка была. Заодно тогда и пяти прибалтам спуститься помогли…)
Ветер дует все время, все время идет снег…От Приюта и выше - голый лед. В районе Пастухова из-за ветра все время идем на три такта, и то порывом ветра меня отрывает от склона и роняет на него боком, десятью метрами ниже. Мгновенно скоординировавшись, со всей дури луплю мотыгой в лед… Повезло, зацепился… Ну и дулово…
Очень сближаемся за это время, в большой компании так сблизиться не получается. Времени свободного куча, а карты забыли, поэтому много треплемся обо всем, обмениваемся байками, взглядами, историями из жизни, обсуждаем предстоящее мероприятие, науку, альпинизм… У нас схожие взгляды. И как многому я научился…
Нам некогда было скучать, да и все время случались какие-нибудь веселые истории.
Вышел как-то на предмет помочиться. Ветер сильный и все время меняет направление, поэтому, вспоминая с проклятиями поговорку насчет “против ветра”, верчусь, как юла. Возвращаюсь в бочку, штаны несколько мокроваты...
Мих смеется, про “против ветра” напоминает, говорит, что хорошо быть ловким…
-Посмотрим, как у тебя получится!
Возвращается, смотрю, га-га-га, как будто стакан воды плеснули, залит весь. Пожимает плечами, смеемся вместе…
Спускаемся вниз на 8-й день. Такого я еще не видел - креселка местами завалена выше троса. Спускаемся, проваливаясь, иногда с головой. Ниже Мира на всех пологих гребнях (не круче 20-ти градусов) надуты 3-5 метровые карнизы! Это выяснилось, когда я, идя первым, вдруг провалился.
Мысль: “ОТКУДА здесь трещины?”
Вторая : “Хорошо, что без кошек…”
Это когда Миха на меня сверху упал. Говорит: “Иду за тобой в метре, вижу смутно силуэт, потом, вдруг, пропал!”
Посмеялись…
Сверху гребни обдуты до камней. Идем по ним. Ботинок не видно…
Наконец, выбираемся на тот гребень, что спускается к Кругозору. Ветер уже не ураганный, и мы вприпрыжку бежим вниз. Раздувает, и в 500-х метрах видим Кругозор, и, одновременно, слышим выстрелы зениток.
Сюрприз! У кого дырка в заду меньше 100мм? Ведь все грамотные артиллеристы давно свалили…И тут очередной порыв ветра сбивает с ног. Раскидываем руки-ноги звездой, нас тащит по камням. Миха обматывается вокруг столба. Меня вбивает в большой камень. Показываем друг другу большие пальцы - класс! Ну и ветерок…Горнолыжные очки и каталитические маски через пару минут забиты каменной крошкой до половины. С крыши Кругозора ветер срывает алюминиевые листы… Стихает, спускаемся… Последнее узкое место-спуск в лягушатник(надо уйти с гребня на склон).Смотрим туда, где когда-то лавина убила 4-х новичков из нашего клуба (единственный пятачок без деревьев), удивляемся -это единственное место, где спускаться точно не стоит. Скользим с лавинкой между деревьев, легко откапываемся внизу - и вот мы в общежитии…
Нас встречают, говорят, что уже не ждали. Душ, еда, играем в карты со студенткой из Альма-матери (под красными, низко висящими над столами жженого дерева абажурами…Ностальжи!), ночью даже участвуем в каком-то их скандале…Так сказать, мелкие жизненные радости.
С утра помогаем вывести в Терскол всех детей-горнолыжников, в общаге остаются шесть человек - пятеро из МГУ и какой-то турист. Дорога до Терскола почти везде перекрыта лавинными конусами, а где их нет -засыпана. Благополучно спускаемся, едем в Москву.
Приехав, узнаем, что лавина, как кулаком, снесла общежитие. Две студентки живы, остальные погибли…
Через неделю уезжаем на Ленина.
Едем на поезде: дешевле и нет проблем с жарой (зима!) и грузом.
Меня провожала жена, барахла –море.
Она плачет…Мне тоже тяжело, но слишком я заряжен.
Миха опаздывает. Ехать мне одному, если он не придет? Крутовато вроде…Не знаю, откладываю решение на последний момент.
Миха появился за несколько минут до отхода поезда -пыхтит под грузом рюкзаков, коробок и лыж.
-Быстрее, опаздываем!
-Не переживай, успеем, ведь мог и не поехать.
Я так и не понял, почему… Потом спросил: “А ты бы один поехал?”
-Да, - отвечает.
И я тогда выкинул это из головы…
Четыре дня в поезде. Все время пишем пулю. Тактика уже ясна: приезжаем в Сары-Могол, берем трактор почти до Ретранслятора, далее на лыжах до подножья горы. Кладем на это 6 дней (там чуть больше 20-ти км). Все зависит от количества снега на подходах. Далее день отдыха, 3-4 дня акклиматизации, еще день отдыха - и вперед.
Приезжаем в Андижан вечером, пересаживаемся на автобус в Ош.
Высаживает он нас в полной темноте, на пустой остановке. Вокруг даже домов нет…Стоя над грудой барахла, под единственным фонарем, озираемся - даже машин нет, чтобы поехать в гостиницу.
В темноте слышен шум драки, крики. М-да…Шум стихает, в круг света входит человек, потирает поцарапанные кулаки, знакомимся. Приглашает к себе, помогает нести шмотки, идем куда-то в темноту. Узнаем, что такое интернационализм по-киргизски:
-Русский ты, американский, таджика, казах - всех люблю и уважаю.
Но узбеков - ненавижу!
Мы улыбаемся.
А далее - знаменитое гостеприимство, от которого расчухиваемся только к полудню. Славно посидели.
Горячо прощаемся, обещаем встретиться на обратном пути… Приезжаем в Сары-Могол вечером, находим тракториста Мишу, у него и останавливаемся, опять нас угощают и, вообще, очень тепло относятся. Оставляем лишнее там же: документы, кое-какие манели, пару консервов, маленький кусочек сала, кипятильник.
Погода с утра звенит, смотрим на гору -да… Впечатляет. Грозно блестит лед на Северной стене, но видны и вселяющие оптимизм полосы фирна.
Выезжаем. Трактор довозит нас до реки - дальше переправа, и еще 3 версты пешком. Через час мы уже в домике Ретранслятора - к удивлению дежурных. Но обрадовались они все-таки больше, чем удивились. Хотя мы как-то не сообразили привезти им хоть что-то…
Оставляем мужикам чуть подпорченное сало, немного сахара, обнаруживаем, что Миха забыл спирт - это удар! А я -запасную горелку (пусть и плохонькую) - вот это еще хуже.
Взвешиваем рюкзаки:31,5 у Михи, 30,5-у меня (это из-за оставленного порченого сала).
Выходим с утра. Снега немного, и он плотный. В этот день доходим до МАЛа - отлично продвинулись, на 5 верст! Бросаем рюкзаки, топчем лыжню до Луковой, возвращаемся к МАЛу и друзьям-мешкам. Погода балует…
Весело напеваю…
Утром доходим до Луковой и смотрим - как дальше…
Вспоминаем, как тут ходят летом: или через перевалец, выходя к середине ледника, или спускаясь к языку ледника.
Решаем идти через перевалец. Снимаем лыжи, обходим скалы, выходим на большой склон, идем по нему вверх - вправо. Снега все больше - уже по грудь, верхний слой как пыль, ногами чувствуется доска…
Не видно, на чем это все заякорено – летом-то мы здесь не были.
Ноги начинают пробивать доску - опора внизу какая-то странная.
Быстро нарастает чувство опасности. Разгребаю снег, ныряю туда, сую руку в Мишин след, достаю кристаллики и зернышки льда -Боже мой! Все это лежит, как на колесах…Тихонько зову друга, показываю жестами - звиздец, аккуратно и тихо надо возвращаться -плавно течем по своим следам обратно… Пронесло.
Склон был метров 150 на 200, вышли мы на него едва ли на 30 метров…
-Да что ты, ссссука! – это Миха
Эх, придется через язык обходить. Спускаемся к реке - местами она даже не замерзла, журчит где-то под снегом…Обледенелый глинистый крутой спуск проходим, используя веревку, и рюкзак - в качестве закладки, то еще зрелище! Веселимся над “новым словом в технике альпинизма”…
Ночуем внизу, у речки. Два дня-10 верст, неплохо. Ночью опять сильно мерзну, ворчу, глядя, как он устраивается в своих двух спальниках: “Ну и буржуй ты, Мишка…”
Натягиваю свою “ногу” до плеч, дремлю…Утром подо мной глубокая вытаина - тонковат коврик!
Пробиваемся к языку, снега пока “по развилку”.
Рождается новая тактика: первый идет без рюкзака, второй - с мешком, проваливаясь еще сантиметров на 10-20, утаптывает за ним. Потом первый возвращается за мешком, второй оставляет свой и идет первым. И так далее…
Погодка потихоньку портится, разрывы в облаках все реже, видимости иногда совсем нет. Доходим до ледника, смотрим. Рвановато…
Вылезаем наверх – то же самое.
Миша настаивает на движении по ранклюфту, я не хочу. Как бы ни было рвано, на льду все-таки должно быть гораздо меньше снега, и он должен быть плотнее. Спорим, наконец решаем начать с ранклюфта.
Далее в течение двух дней какой-то кошмар: видимости нет, идет снег, в ранклюфте проваливаемся иногда по голову - и это на лыжах! Приходилось пробивать траншею. А тут еще у Михи сломалось крепление, и полтора дня он первым не идет. За это время не прошли и 4-х км! Но мы не унываем, поводов для веселья немало…
(Улыбайтесь чаще - шеф любит идиотов!)
Да и дело движется - что еще надо…
И мы готовы.
Все время мерзнем по ночам. Ну, ничего, скоро организм должен привыкнуть к холоду. По крайней мере, мы на это рассчитываем…
Палатка у нас самодельная, однослойный ангарчик из капрона. Миха вообще очень, “рукастый”, много хороших вещей сделал сам.
Наконец, вылезаем из ранклюфта на ледник, примерно там, где спускаются на него летом. В пятый раз ночуем. Видимость по прежнему не более 200-300м. Где-то в обед, наконец, подходим к своему БЛ, это там, где летом лагерь 1. Решаем, как устроиться. Я настаиваю, чтобы рыть, Миша - чтобы строить из блоков. Большие трещины забиты снегом, многие - не целиком. Находим место, где ледовый потолок выдается “грибом” метра на 3, обкладываем блоками из фирна. К вечеру у нас получается классный домик 2 на 3 метра, “потолок ледяной, тьма колючая”. Одна стена тоже ледяная, пол - толстенный снежный мост. Высота – 2 метра, можно стоять. Просторно.
Знаем, что завтра отдых, в 6 дней уложились - хорошо.
С этого момента снимаем маски только во время еды и готовки.
Отъедаемся, решаем, что брать на выход, какой он будет.
Я настаиваю на коротком выходе с ночевками на 5300 и 5800. Миша хочет три ночевки. Ладно, там видно будет. Все еще мерзну. После готовки у нас в “доме” температура около –15, нормально…
Идем на выход. Распогодилось, все видно, ветрено, с утра - около –30 ( прохладновато для этой высоты), идем в каталитических масках, пуховках - упакованы “по полной”. Несем около 7 кил каждый, вещи почти все на себе. За 5 часов поднимаемся до 5300, вскрываем трещину, роем пещеру. Через два часа понимаем, что это не лучшее место, но менять что-то поздно, скоро стемнеет.
У нас получается нечто размерами 1,2 м на метр на два, с дном из сопливого мостика и с дырами куда-то в темень в изголовье и ногах. Из дыр поддувает…
На следующий день часа за четыре поднимаемся к зоне больших трещин на 5800. Идти тяжеловато - ветер… Погода по-прежнему звенит, и очень холодно. Полосы льда чередуются с полосами фирна, снега нет. Ищем место для пещеры, спускаясь потихоньку в трещину. Миша показывает мне термометр: “смотри!”
Смотрю: зашкалил за –50, дальше шкалы нет… Может, врет?
Но чувствуется, что, ежели и врет, то несильно. Миха начинает копать фирн в долинной стенке трещины на глубине метра 3 и через полметра упирается в лед. Далее, через каждый метр вниз, то же самое. И тут он заметался как-то…
-Чего, -спрашиваю?
-Померзнем! Вспомни, ночью похолодает, хотя куда уж дальше, инверсия, что ли, какая-то?
Я смеюсь…
Напоминаю его же слова: “судьба, блин, такая!”
Спускаемся на горизонтальный мост, в 20 метрах от поверхности. Пещеру вырыть негде.
Ставим палатку. Показываю наверх, в 15 метрах над нами еще один мост, блоки фирна висят большой причудливой гроздью. Говорю: “А не екнется?” Теперь Миха смеется: “Судьба, значит.”
В палатке, перед сном, показываю ему, сначала с трудом отодрав от них носки, свои внутренние ботинки. Лед толщиной в полсантиметра намерз между носком и стелькой.
Смешно…
Едим, укладываемся, желаем друг другу не промерзнуть насквозь, дремлем…
Утро…Выныриваю из тяжкой дремоты. Открываю глаза, приподнимаю верх подшлемника и капюшон . В сантиметровую щель между поднятым и маской видно, что палатка покрылась слоем изморози толщиной см в 10…Точно ОЧЕНЬ холодно. Рядом шевельнулся Миха. Так, деликатно, мы даем понять друг другу, что пора. Надо вставать… Ежеутренний наш кошмар…Как тяжело начать что-то делать! Жду, пока волевое усилие, кажется, можно будет пощупать пальцами. Шевелимся очень аккуратно, чтоб не засыпать спальники изморозью. Осторожно откладываю в сторону ветрозащитную куртку (отломав ее от маски) -на ночь мы делаем из них подобие слюнявчика, куда стекает конденсат из маски. Снимаю маску, вынимаю (выламываю)из нее фильтр из частой металлической сетки, сую его на грудь под пуховку -пусть оттает, очищаю маску ото льда, сую под пуховку тоже…
Лицо сразу остро чувствует холод.
Затем, кряхтя и сопя, по очереди скатываем спальники в надетые на ноги рюкзаки. Прикрываем пуховки ветрозащитными куртками, предварительно очистив их ото льда…Устанавливаем горелку ровно посередине, по линии стыковки ковриков, увлекательный и веселый спорт, который не надоедал нам никогда - выигранный сантиметр считался “явным преимуществом”, чуть меньше изморози спиной подпираешь…
Разделение обязанностей: Мишка готовит, я добываю снег и лед для топки. Как-то само так сложилось… На выходах у нас с утра – сублимированный творог, мед, чай, сухарь, курага, несколько орешков, пара конфет. По утрам используем наш крохотный автоклав как кастрюльку -бесконечно долго топится снег…Разводим творог, добавляем мед, трескаем потихоньку…
Затем в другой кастрюле, так же долго, готовим чай - она с двумя стенками и одинарным дном, что сильно экономит нам газ, как и наличие автоклава, как, впрочем, и хорошей горелки…
Я вдруг: “Щас бы горячую, после парилки, деффку, не – двух, обложиться ими и холодную водку… Нет, тоже горячую…”
Мы смотрим друг на друга и улыбаемся - как это здесь дико звучит…
Мы совсем в другом мире сейчас, и, если что, помочь нам никто не сумеет - кроме нас самих… Не Кавказ…
Уже два часа прошло с пробуждения, начинаем готовиться к выходу.
Собираться можно только по очереди, слишком мала наша 1200-сот граммовая палатка. Сначала -опять же традиция - собирается Миха, я в это время, скрючившись, чтоб не мешать, чищу клавку и кастрюльку, выковыриваю лед и снег из внешних пластиков, засовываю их в спальник, чтобы они отогрелись и начали гнуться, хоть чуть-чуть… Вспоминаю, как, когда-то, сидел в начале марта на гребне Накры верхом и смотрел то на звезды, то на огоньки внизу. Тогда было гораздо теплее…
Через час Миха готов, выползает потихоньку наружу, собираюсь я…Хотя, вроде, все надето, но сборы все равно тянутся - ошибиться нельзя ни в чем. Слишком сегодня холодно, рукавиц снаружи не снимешь. Снимаю “ночные” носки и пуховые варежки с ног, надеваю “дневные”, внутренники, пластик. Долго шнурую… Бахилы… Разбираюсь с перчатками, маской, очками, затем варежки. Вылезаю минут через 40.Градусник по-прежнему “шкалит”.
Быстро пихаем все в рюкзаки, надеваем кошки, выходим из трещины, пристраховываем мешки мотыгами, сами с палками идем выше - сколько пройдем. Ни разу у нас утренние сборы не заняли меньше 3,5 часов.
Выглядим капустой, на нас надето сейчас по 4 пары штанов: две пары шерстяных, одна синтепоновая, одна ветрозащитная; по два-три свитера, пуховка, ветрозащитная куртка, на руках -шерстяные перчатки и пуховые рукавицы, на лицах -маски в виде респираторов, горнолыжные очки… Нет ни одного открытого участка кожи - еще бы!
Видимость довольно хороша, видно всю северную стену снизу доверху. Но не видно мест для ночевки выше 5800… Поднимаемся примерно до 6200 (т.к. мы, по ощущениям, чуть выше Раздельной).Я засматриваюсь на окружающее. Ветер позволяет стоять, особо не напрягаясь. Миха хлопает меня лыжной палкой по заду, показывает на запястье и вниз. Говорить тяжело через маски, да еще ветерок -поэтому общаемся жестами…Действительно, пора спускаться. Спускаемся до пещеры на 5300. Мих настаивает на ночевке, мне - все равно. Хотя смысла особого не вижу…
На свой первый 7К, Корженеву по классике, мы зашли на 7-й день после прилета на Москвина, в качестве акклиматизации имея выход на Четырех до 6000, с двумя ночевками на 5100. При этом от 6500 и до верха вдвоем, иногда втроем, топтали тропу по колено в снегу и “привезли” часа полтора остальным примерно 30 человекам, кто вышел с 6300…
А сейчас форма куда как лучше!
Как же тогда было тепло…
Остаемся на 5300. Вечером варим гречку, кидаем туда чуть топленого масла, соль. Еще сухарик, кусочек копченого сала, много чая, сахар, витамины - это наш обычный ужин.
Погода опять портится, зато теплеет…Роскошно…
С утра двигаем вниз, на базу. Отъедаемся, прикидываем запасы. Пожалуй, при неудаче на предстоящем выходе (т.е. если он получится с длительной отсидкой в штурмовом лагере) нам не хватит ресурсов на еще одну попытку и возвращение.
И, самое главное, единственная наша глобально нерешенная проблема (кроме отсутствия запасной аптечки и горелки) -как мы найдем штурмовой лагерь, если видимости не будет? Уходить с диретриссимы мы не хотим.
-Ладно, хрен с ним, - машет рукой Миша… Радует физическая форма, и то, что нет ни обморожений, ни болячек. Нет даже высотного кашля -слава маскам!
День отдыха. Нежданно хорошая погода! Первый раз мы увидели гору из Сары-Могола, второй - уже во время акклиматизации.
И вот, все видно опять, солнце, ветра нет - сказка! Тепло? Да: минус 15…Фантастика…
Мы оба очень ценим уединение и, не сговариваясь, после завтрака разбредаемся побыть в одиночестве, подумать…Пожалуй, впервые нет тяжелой работы и, тем более, борьбы за жизнь…Смотрю на гору, мне хорошо.
Я там, где надо… Да, теперь я, пожалуй, понимаю, почему все, кто ходил на высоту зимой, говорили, что это одно из самых тяжелых восхождений в их жизни.
Внезапно рождается чувство, что гора позволит нам взойти. Спокойно радостный плыву, дрейфуя, в потоке мыслей…Шамбала...
23 февраля - выход. Погода опять испортилась…Ветер, и видимость не более 100 метров. Поздравляем друг друга с праздником. В удивительном месте мы его встречаем… Ночуем опять на 5300.
На следующий день поднимаемся на 5800, хотя планировали на 6100-6200. Но слишком сильный ветер, идти очень тяжело…Часто просто ползем. Или стоим на карачках, пережидая сильные порывы. Что ж сейчас на гребнях-то творится! Все ж таки маршрут выбран правильно. И температура падает - парадоксы какие-то, ни погоды, ни “тепла” … Предлагаю, если не будет сильного ветра и будет хоть какая-то видимость, идти на вершину отсюда. Ночуем опять в палатке в большой трещине. Но на утро нет погоды, и опять ветер…Связываемся, на всякий случай, и упорно продвигаемся наверх, идти еще тяжелее, чем вчера. После 6-ти часов изматывающей борьбы с ветром достигаем высоты примерно 6100-6200…
Точнее сказать трудно - не видно ничего. Отчаянно пытаемся найти незабитую трещину, не получается…Ветер еще более усиливается, сейчас нас просто сдует! Наконец, скорее наощупь, угадываю какую-то неровность между льдом и фирном и быстро, задыхаясь, ковыряю мотыгой…
Миха все пытается найти что-то, потом кричит: “Надо вниз, на 5800!”
Ору: “Не мешай!” И чудо! На глубине полметра вдруг пробиваю дыру в темноту. Быстро расширяем дыру, через метр стенки начинают расходиться - повезло… Миха первым ныряет вниз, я ныряю за ним, соскальзываю по пандусу долинной стенки метра на четыре на тонкий узкий мостик. Здорово! Ветра нет… Горняя ледяная стенка нависает, долинная – фирновая, с положительным уклоном. Но здесь низковато, чуть больше метра, а в ширину - еще меньше. Двигаемся по мостику на два метра правее и ниже, здесь площадка как раз под палатку, и уже можно стоять.
Правда, к горней стенке площадка крепится не везде. Там приличная дыра, два на метр. Заглядываем: ниже на пару метров хороший мостик, далеко не ссыплемся… Заворачиваю бур. Страшный треск, всю верхнюю стенку рассекает горизонтальная трещина. Ну,это просто лед перемерз. Не впервые…
-Ну и хер с ним, - глухо гудит Миха из-под маски…
Устраиваемся…Пьем чай. Понимаю, как подзамотал нас ветер.
Решаем выйти завтра, 26-го…С утра выходим с интервалом в час. Пандус к выходу подобвалился, трудно вылезать…
На “улице” видимость метров 200-и, ветер значительно ослаб. Не нужно особых усилий для движения - прогресс… Миха, пользуясь этим, пошёл. Буквально за час догоняю его, набрав метров 300 по высоте, это легко - иду все время по линии падения воды…
Здесь покруче, и трещины выглядят так: их верхний край - стенки от 2-х метров до 5-ти, от 60-ти до 75-ти градусов крутизной (то, что попадалось по дороге, более мелкие, наверно, их просто заглаживает снегом), сама трещина забита фирном так, что получается почти горизонтальная фирновая полочка; ниже и выше - крутой лед.
Я не утруждаю себя обходом, просто раскидываю руки для равновесия, опираюсь чуть-чуть ими на стенку и лезу только на передних зубьях. Уверенность в себе потрясающая…
Видимость ухудшается… Советуемся, поворачиваем обратно.
Как-то очень легко (по линии падения воды?) находим нашу норку…
Газа у нас маловато. То ли расход больше стал, то ли что…Но на завтра точно хватит, а может и на попить с утра послезавтра, ежели будем экономить…Т.е. у нас: либо завтра вверх, либо вниз. И без шансов на вторую попытку. Внизу газа дней на 8, но вдруг отход займет те же 5-6 дней, снег там, то, се… И взяли мы с собой тоже на 8 дней, а хватает максимум на 6. Странно…
Но не копаемся в этом-устали…
За чаем долго взвешиваем все “за” и “против”, обнадёживает, конечно, что легко нашли наш лагерь, но не очень. А как же долгая подготовка, потраченные силы? Отступишь раз-другой - и привыкнешь…Решаем выходить в любом случае. Даже если ветер будет отрывать от склона, все-таки такие порывы у нас в горах очень редки и долго не длятся. Миха говорит, что утром на минуту раздуло, наша нора по высоте примерно на линии вершины Раздельной, нижняя треть метлы, т.е. около 6100.
Опять с утра долго собираемся…Хотя понимаем, что сегодня надо торопиться - впереди очень тяжелый день. Похолодало, и утром около –45…
Пьем мало, экономя газ, вечером он будет нужнее. Миха, по традиции, собирается первым. Вылезает из палатки.
-Не буду скалоруб брать.
-Не знаю, думаю, пригодится, при сильном-то ветре.
-У меня палки хорошие…С корундовыми наконечниками. Возьмусь у колец.
-А срыв?
-Все равно не остановишься…
-Ну, как хочешь…Я возьму…
Меня удивляет это решение. Вспоминаю, что вчера Миша тоже не брал мотыгу…
Затем начинаю возню я.
-Вылезти совсем трудно, - кричит Миха, -постарайся не прикончить пандус!
Слышу долгую возню, его, ставшее и моим любимым: “Да что ты, ссука!”
Потом кричит (видимо засунув голову в нору): “Холодно, пойду!”
-Хорошо! - кричу.
Опять долгие сборы, нельзя ничего забыть. Снаружи все надо делать в рукавицах…Наконец, вылезаю из палатки, надеваю кошки. Надо торопиться, Миха ушел уже час назад.
Беру обе палки, мотыгу, конец нашей 20-ки привязываю к себе. Окончательно устаканиваю все на голове: подшлемник, намордник, очки, сверху затягиваю капюшон пуховки так, чтобы нигде не было открытой кожи. Надеваю на перчатки рукавицы, лезу к выходу… Сюрприз. Озадаченно смотрю на дырку нашей норы: теперь все стенки отрицательные, наш пандусик был, оказывается, мостиком, а не сплошной частью долинной стенки.
Теперь верхний его край окончательно обвалился…
Понимаю, что время поджимает, некогда сейчас делать веревочную лесенку. Вниз всяко спустимся, а следующим утром время будет разобраться. Встаю на край мостика и (ура!) дотягиваюсь мотыгой до наружного края дыры, затем левую ногу в распор в долинный край. Аккуратно выхожу, легко подгружая мотыгу, удар правой кошкой в горнюю стенку, переставляю ноги… Теперь бы мотыгу подальше…Правая кошка проскальзывает, скалоруб прорезает фирн и я падаю на мостик, обрушивая еще кусок. Мля!!!! Во, попал! Ладно, еще разок - и придется спускаться за бурами, делать лесенку. Рублю по две ступеньки в обоих краях трещины, встав на нижние, дотягиваюсь опять до края дырки. Несмотря на дикое напряжение, теку как вода…
Или, при этой температуре, как бензин? Удалось высунуть наружу весь ледоруб и зацепиться, левой рукой хватаю запястье правой, подтягиваюсь, ноги повисают…Блок, левую с палкой вперед, мягко коленями в распор в стенки дырки, мотыгу еще вперед, бешеное усилие - и лежу, судорожно глотая воздух, по пояс снаружи. Ноги висят, но уже не соскользну вниз…
Через несколько минут зрение, как и осознание себя, возвращается, понимаю, что горнолыжные очки левой стороной касаются фирна. Черт! Все, теперь будут обмерзать…Ладно…

Видимость метров 200, ветер несильный, как вчера. Пока везет.
Пробиваю дырку в фирне мотыгой, забиваю туда палку рукоятью вниз до половины, привязываю веревку за середину. Один конец кидаю в дыру, другой ветер сам бросает вниз по склону.
[TABLE="width: 300, align: right"]
[TR="bgcolor: #EEEEEE"]
[TD]

[FONT=&quot]Снежные флаги на гребне пика Ленина
Фото Николая Орлова[/FONT]​

[/TD]
[/TR]
[/TABLE]
Теперь есть хоть какой-то ориентир снаружи. Все это заняло где-то полчаса, надо спешить. Быстро поднимаюсь…Видимость все ухудшается. Ладно, ничего…Через час устаю бороться с обмерзанием и снимаю горнолыжные очки. Остаюсь в маленьких, обычных. Везет, что ветер не сильный, но кожу вокруг глаз наверняка теперь поморожу…И веки…И ресницы придется отдирать теперь со льдом…Мысленно усмехаюсь…Еще часа через два ветер усиливается, а видимость падает метров до 20-30…Иду быстро, не останавливаясь - вот это форма! По ощущениям я уже где-то на 6800-6900… Скоро должны начаться скальные выходы под вершиной, но почему я не могу догнать друга?
Как вчера…Хотя не видно нифига, мог и обогнать. Или вчера шёл медленнее, поджидая меня… Ладно, мимо вершины не промахнусь, надо только идти вверх, пока верх не кончится…
Иду по какой-то косой полке вправо - вверх, она прерывается стенкой метров 5 высотой и градусов в 70, а перед ней - хлипкий мостик. Без тени сомнений наступаю на него, он выдерживает. Удивляюсь, он же такой тонкий… Лезу по стенке…Начинают попадаться скалы, в основном сухие, не обледенелые. Значит, вершина совсем рядом. Где-то их обхожу, где-то лезу по ним. Они довольно крутые, срыв здесь, впрочем, как и на льду – исключен, остановиться невозможно. Скалы кончаются, перехожу на более пологий, градусов в 40-45,фирновый склон…Вдруг вверху раздувает метров до 300 и видно, что в 40 метрах выше меня гребни сходятся, а мой склон выполаживается, наверно, там вершинное плато! Ощущаю, как устал. Еще чуть-чуть…Вижу темную фигуру, быстро и уверенно спускающуюся сверху прямо ко мне: а вот и Миха! Подходит.
-Ну, как?
-С вершины.
-Много еще?
-Минут 10-15…Но на плато много туров, долго искать высшую точку, и ветер. Записку оставил, если хочешь - пойдем вниз. Спускаться, наверно, лучше вместе…Для тебя…
-А ты не можешь меня подождать здесь? Я быстро, я в форме…
-Не, у меня варежку ветром унесло, боюсь, поморожу руку.
-А как сейчас?
-Нормально пока, внутренняя осталась, и рукава длинные.
Смотрю, из рукава торчит только палка. Да, дела…Но в палатке у нас есть аптечка со всем необходимым, и есть немного газа- главное, ее найти…Понимаю, что спускаться действительно лучше вместе. Проще психологически, и лагерь искать проще…Но отступить сейчас невозможно. Договариваемся, что первый, кто спустится и найдет лагерь, будет светить фонарем второму, обозначая нашу дыру, а если батарейки сядут, то, так как голос из-под маски далеко не слышен, стучать палкой о палку или мотыгу…
Хлопаем друг друга по плечам, и Миша быстро уходит вниз, смотрю вслед, мне на этом склоне придется спускаться на передних зубьях. У его же кошек сзади тоже торчат два зуба, такие же, как и передние, и можно быстро спускаться спиной к склону. Да, за ним я бы все равно не угнался, когда так важно быстро найти палатку.
Ладно, надо спешить. Быстро, не останавливаясь, иду вверх на передних зубьях. И вот оно, плато…Ветер наваливается сильнее, падаю на карачки…Так и ползу…Обследую все туры по дороге, наконец нахожу в одном из них вымпел с квадратной пластинкой сантиметров 15 на 15…(в качестве ножки, основания?).
Наконец-то…
Доходит, как тяжко дышу…
Эмоций нет…Вяло размышляю… Может, это связано с отсутствием всякого страха уже в течение двух месяцев? Я потерял что-то важное и стал эффективной машиной для достижения цели? Ну, так вот она…
С южной стороны ненадолго раздувает, и виден мощный гребень, спускающийся на юг, и даже отблеск солнца на нем. Какое суровое, грозное место, и как же трудно сюда добраться… Медленно, постепенно какое-то странное и слабое чувство наполняет меня: спокойствие, удовлетворение? Покой? Гармония?
Оно так непохоже на другие, испытанные в горах…Так и стою на четырех костях, забыв о времени, холоде и ветре…
Что-то начинает беспокоить меня. Ах, да, надо спешить, до темноты совсем немного…И еще одно…Верчу в руках вымпел, не могу вытащить из него записку. Тогда откручиваю квадратную пластинку-основание, оставляю ее в туре, а вымпел сую в карман.
Теперь как можно быстрее вниз…
Вдруг решаю обойти скальные выходы и быстро спускаюсь вниз - вправо под западным гребнем. Через 600-700 шагов решаю, что хватит, и поворачиваю прямо вниз.
Иду на передних зубьях, стараюсь не уходить с линии падения воды. Наконец, чувствую, что можно повернуться к склону спиной -скорость спуска резко вырастает. Видимость все ухудшается, я вдруг понимаю, что уже с трудом различаю кошки и красное кольцо на конце лыжной палки… Твою… А как же стенки - верхние края трещин? Останавливаюсь. Потом иду очень медленно, шаря палкой перед собой. Через 10 минут понимаю, что так до темноты никуда не успею. Черт…Как не везет нам…Опять останавливаюсь, прошу кого-то хотя бы метров на 20 чтоб видно было, тогда, хотя освещение неконтрастное, с трудом края стенок можно различить.
Нет, не прет. Ну и хрен с ним.
Быстро иду вниз. Неожиданно нога проваливается в пустоту, падаю на полочку нижнего края трещины.
Удар сильный, но приземление на ноги, потом на бок…По ощущениям, летел метра 2-3…Без последствий…Ну что ж…Встаю и продолжаю быстро спускаться. Опять ныряю в пустоту, страшный удар боком…Через какое-то время начинаю соображать, лежу на полочке под стенкой, кошка сорвана, но висит на фитилях, наверно, цепанул за стенку. Да, здесь повыше будет. Вроде, ничего опять не повреждено. Смотрю вверх, но края не вижу -неудивительно, впрочем, если ноги с трудом видно…
Ну ладно…Снимаю варежки, надеваю кошку руками в перчатках. Задеваю пальцем за зуб и равнодушно смотрю, как кровь быстро окрашивает в красный цвет ремни кошки, мгновенно замерзая. Надеваю рукавицы… Продолжить спуск? Да, холодная ночевка здесь одному… Пожалуй, не переживется…Удивляюсь своему везению -после ударов о полочки кости целы, и я не покалечил себя ни ледорубом, ни палкой. И удерживался на полочках, а они ж не везде горизонтальные, как сейчас…Продолжаю быстро спускаться. Срыв! Какой же он всегда неожиданный, когда, хотя и ждешь, но наступаешь акцентировано на пустоту! Тяжелейший тупой удар в плечо и голову, успеваю услышать, как что-то хрустнуло - и тьма…
Ударом вернулось сознание - в полете вниз по льду, кошки задраны, мотыга царапает лед, болит грудь, которой изо всех сил прижимаю ледоруб ко льду - скорость растет…Рано или поздно я зацеплюсь кошкой и нескольких кувырков хватит…Полоса фирна, страшный рывок, мотыгу вырвало из-под меня, но не из рук, рыча опять налегаю, вроде притормаживаю -и опять лед…На третьей полосе фирна я остановился…Боль…Кисти, локти, плечи - вырваны? Грудь, голова, пах, колени…Лежу…Повезло…Опять…Что-то я о таком не слышал -об остановке на зимнем льду и фирне.
Быстро темнеет, нифига не видно. Решаю, что хватит, мне слишком везет, просто чудо какое-то…Даже очки целы, хоть и треснули. И маска не слетела…Хотя выломился фильтр, но у меня есть запасной.
Надо ждать видимости…Ищу и нахожу трещину. Маловата…
Ковыряю фирн ледорубом, через час получается что-то вроде “кресла”, сажусь в него, наружу торчат голова и колени, но сил копать и рубить у меня больше нет…Тем более, что дальше лед.
Хорошо, что есть “сидушка”…Перед собой забиваю мотыгу и палку: вдруг ночью будет сильный ветер. Хорошо бы была непогода до утра(все ж теплее), а с рассветом бы раздуло…Вставляю фильтр в маску, думаю: “Как там Миха? Волнуется, наверно. Хотя, пока рано для этого… Вспоминаю все узнанное мной о холодных ночевках на высоте зимой - маловато шансов дожить до утра…А если доживу, то поморожусь точно…Шевелю пальцами на руках и ногах –вроде пока чувствуются.
Так долго сижу между жизнью и не жизнью…Кажется, сильно холодает (смутно радуюсь этому - ведь, когда замерзаешь, тебе тепло). И точно, часам к четырем утра снег прекращается, и облака расходятся…Чувствую, как опускается и обволакивает все вокруг какой-то невероятный, космический холод. Ощущаю, как быстро из меня этот холод вытягивает тепло…Ну почему не с рассветом?
Теперь видно, какие красивые звезды, но не видно Михиного фонаря…Наверно сел…Определяю свою высоту как 6600-6700…
Проваливаюсь иногда в дрему…В какой-то момент вижу склон с непривычного ракурса, как будто я над ним метрах в 6-7…Вижу себя, скрюченного…Помер, что ли? А где же свет в конце туннеля?
Улыбаюсь…Возвращаюсь в себя…Вижу все своими глазами…Для галлюцинаций рановато, вроде…Понимаю, что мне будет нужна помощь с утра, думаю, что Миха отопьется, подремлет и вылезет из норы потом, поможет…Чай, аптечка…
Задаюсь вопросом: “А готов ли я умереть?”
Долго думаю, ответ: “ Да…”
Упрекнуть мне себя не в чем…Близкие…Тяжеловато им будет…
Но пока рано умирать, скоро утро, и мне поможет друг. Как все-таки хорошо не одному! Тут же улыбаюсь опять: зачирикал, как приперло! Михе, наверно, тепло сейчас…Да и мне неплохо…Ласковая теплая дрема обволакивает, баюкает…Ветер поет тепло и нежно…Звезды…
Не спать!
После долгих размышлений решаю побороться за жизнь, тем более дотерпеть надо только до утра, а там помогут…
Рассвет…Видно Алайскую долину…Миллион на миллион…Ну почему не вчера? Надо шевелиться…Надо…С трудом стряхиваю оцепенение…Конечности не гнутся…Как же холодно, наверно, так же, как на акклиматизации…Или еще холоднее…Смотрю вниз, примерно туда, где должен быть штурмовой лагерь - никого не видно. А, так пока проснется, пока оденется -часа два пройдет…Нащупываю в кармане таблетку, глюкоза с каким-то стимулятором, пора принять, иначе не встану…Наверно…Все равно больше ничего нет. Разжевываю, глотаю…Тяжело идет, глотка высохла.
-Ржавый железный дровосек, - это я вспоминаю свою кличку – Железный Майкл. Только смех над собой может выручить…
Встаю, медленно бреду вниз…Но где же Миха? Никого…Спускаюсь до 6200. Никого…Он же должен вылезти! Он же меня ждет!
Ищу нору - не видно…Должна же веревка висеть, палка торчать…
Ветром унесло?
А вдруг он не может вылезти, как я вчера? Так это я должен ему помочь! Часов 6-7 (? ) в отчаянии брожу вверх- вниз, вправо-влево по склону -и никого… И нет следов…И не могу найти дыру… Занесло? Третий раз поднимаюсь выше Раздельной метров на 150 и , спускаясь, ищу лагерь - бесполезно…Стучу палкой о мотыгу, кричу: “Миха, помоги мне, я же сдохну !”
Как слабо звучит голос, я сам с трудом его слышу…И вдруг понимаю, что он тоже мог вчера слететь…Вся северная стена, как на ладони, но Михи не видно…Скоро стемнеет…Пытаюсь еще раз найти лагерь, спускаясь…Там газ, горелка, аптечка… Жизнь… Неужели он сорвался?
Его надо искать, но тогда сначала надо найти лагерь. Отпиться, взять аптечку и искать…
Отчаянье…Подниматься в четвертый раз вверх сил уже нет. Впрочем, их не было и в предыдущие разы.
Два часа до темноты. Лагерь не нашел, друга тоже. Еще одну ночь я точно не переживу на этой высоте. Чувствую, как сильно обезвожен…Внизу есть газ, но нет горелки. Надо спускаться… А смысл? До горы мы 6 дней шли, в живых остаться невозможно… Жрать снег - воспаление легких часов через 10-15… Да и бросать друга как?
Но где он? Целый день искал…Все-таки срыв…Хотя бы тело увидеть, убедиться, что все...
Понимаю, что я уже умер - при сложившейся ситуации…Дальше от людей, чем в космосе, там хоть связь есть…А когда произойдет реальная смерть- уже неважно. Смотрю на Алайскую долину - как далеко до нее…Мне здесь никто не поможет, и самому выжить невозможно…Опять спрашиваю себя: “Не пора ли сесть и спокойно умереть?”
Я готов… Но нелепо как-то…Спуститься до 5800, к трещинам, и там, покойно, без ветра?
Приходит в голову мысль: здесь мой труп не найдут, летом здесь все в снегу, северная стена лавиноопасна , а если я сумею спуститься к подножью, в наш БЛ, то найдут и меня и вымпел, и мы не просто пропадем, а люди поймут, что мы сходили-таки…Но там три огромные трещины, в которые мы все время проваливались…Кроме всего прочего…
Хорошо, постараемся…Бреду вниз… Все время просматриваю склон - никаких следов падения. Где-то на 5100 пришлось снять варежку - поправить фильтр у маски…Ветер вырывает рукавицу из другой руки и мгновенно уносит…Бессильно смотрю вслед, через пару секунд варежка пропадает из виду… Вспоминаю Миху…Говорю ему: “Ты уже погиб, наверно…И я тоже, но пока не оформлен…”
Уже в темноте дохожу до трещин у подножия. С трудом вспоминаю - зачем? А, тело должны найти… Переползаю по мостикам, не обращая внимания на их толщину…Надо же, не провалился…Наш ледяной домик…Заползаю внутрь и валюсь на пол…Ладно, что дальше?
Вижу два 450-граммовых баллона с газом…Железо, лыжи… В носках Михиных лыж просверлены дырки - чтобы транспортировать травмированного, привязав веревку…Ну что, надо устроиться на покой? Обдумываю позу, в которой меня должны найти…Записку написать нечем…
Но я же пока не оформлен! Что-то говорит внутри, что надо постараться побороться еще... Что ж ты уделался так быстро? Пока есть хоть какие-то силы - старайся, так умереть лучше, чем просто сесть и заснуть, это ты мог сделать и вчера. Ради тех, кто меня ждет хотя бы…Вижу пакетики с гречкой, курагой и конфетами…Пытаюсь жевать курагу, слюны нет, и я бросаю эту затею. Надо попить, но как? Горелки-то нет…Пытаюсь придумать что-нибудь с баллоном, не получается, бросаю и эту затею…Вытаскиваю из ботинка левую ногу - поморожены пальцы и плюсневые кости… Часа 4 стараюсь над ней: растираю, хлопаю, бью, потом сую в пах (вот это растяжка! Улыбаюсь…), но она не отходит… Правую даже смотреть не стал.
Могу ли я помочь хоть чем-то Михе? Чем?…
Рассвет… Оставляю все лишнее…Забираю два бура, кевларовый шнурок, половину денег из нашего общего мешочка: а вдруг Михин спустится? Нет…Но я не могу себя заставить забрать их.
-Что, лучше помереть в дороге?
-Да.
Еще раз просматриваю северную стену - никаких следов Михи нет. Всхлипываю, слез нет…Надеваю лыжи и ухожу…Иду отупело. Час, другой…Как тяжело…
Да, если вдруг выживу, Боже, я в тебя поверю! Хотя нет, математическое образование помешает…
Внутренний голос говорит: “Что, решил пободаться, значит?”
-Да.
-Сейчас ты гребнешься в трещину, вот здесь.
-Не может быть, на таком рельефе, да на лыжах -это невозможно…Весь мой опыт…
-Ну-ну…
Срыв! Метра на 4…Твою мать… Как удачно на мостик попал…Продольная трещина резко сужается вниз, а в метре под мостиком “загибается” градусов на 30 при ширине уже см в 30-40. Если б не мостик, длинной всего метра 3, то ноги наверняка сломались бы, да еще и заклинило бы…
И лыжи не слетели…Достать буры и кевлар из-за спины нельзя (они в мешочке из капрона на шнурке)…Уж больно мостик хлипкий…Бескиды на тросиковых креплениях не пристрахованы к ногам. Снять их нельзя - упустишь. Рублю ступени под лыжи ледорубом…Через два(или три?) часа выбираюсь наружу - лежу вяло… Все-таки Тебе (в Тебя?) поверю…
Мне опять везет -погода звенит, поверхность ледника покрыта плотным снегом, лыжи проваливаются неглубоко, сантиметров на 15-20…
На подходах все было по-другому. А когда это было? И было ли…
Снег становится еще плотнее, появляется заметный уклон вниз, лыжи едут сами - хорошо… Какой-то странный кулуарчик на леднике…Скорость растет… И продолжения кулуарчика не видно, он становится круче…
Кто-то (внутренний голос? Назовём его так.) говорит: “Тормози, дурак!” Закантоваться прыжком сил нет, и я просто валюсь на бок, зарубаясь мотыгой…Останавливаюсь…Аккуратно, на кантах, выхожу из кулуарчика. Да, ехал как раз на многометровые скальные сбросы, торчащие из ледника примерно в его середине…Сверху на них наползает лед, видно их только снизу. Ну ладно…
Обхожу, иду дальше…Посылаю ранклюфт, продолжаю по леднику…Снега все больше, ледник все разорванней … Сколько я не пил? Сегодня третий день? Интересно, когда же я упаду и уже не встану? Вспоминаю, что должны начаться и галлюцинации…
Пока их нет. А как их отличить от реальности? Может, глюки прут вовсю, а я их не чую? Да нет, пока вроде нет…Хотя мысли текут в несколько слоев, но все вроде нормальные…Ночью спускаюсь с языка ледника…Опять звезды, опять холодно…
Ветер…Остановиться? А какое мое самое большое желание сейчас? Перестать двигаться, сесть, лечь. Умереть. Покой, тепло… Как хорошо, конец этим неимоверным усилиям. Мы сделали это, неужели я недостоин награды? Да. Хватит. Слишком тяжело…
Но я же решил постараться…Если я остановлюсь, сяду, я уже точно не встану…И вдруг все долгие годы (еще один слой мыслей: считаю, сколько их, мне 21,в 7 начал) тяжелых тренировок в разных видах спорта, соревнований, побед, поражений, травм, голосами тренеров оживают во мне, говорят, что еще не финиш. Он -на Ретрансляторе. А ты не имеешь права сойти, пока есть возможность продолжать.
-Быстрее в атаке! Смети их! – это баскетбол…
-Бейся! – это - дзюдо…
-Успокойся. Ты лучше - это стрельба…
-Работай! Есть только одно место - первое, все остальное-это проигрыш… - это легкая атлетика.
И так из года в год, сколько страданий…
-Струячь! – это альпинизм…
Ладно, тогда двигаемся до полного отказа организма…А он давно в отказе, это ты его заставляешь…Улыбаюсь…
Вычеркиваем покой. Хихикаю…Хорошо, тогда чего еще? А, пить… Да, очень хочется. Уже давно и все время. Ладно, стараемся дальше, что-нибудь сломается, в конце концов, во мне, я, наконец-то, отдохну. Посмотрел наверх. Стометровый подъем к Луковой мне не осилить…Может, это и возможно, только потребует много затрат…Выложиться…Зато там легче идти…Простая? Задачка оптимизации. Простенький пример выбора из двух зол…Бреду вниз вдоль речки…Снег местами выше бедер, разной плотности. Часто ботинок сваливается с лыжи, тогда приходится опускаться в снег и искать наощупь тросик, потерять его нельзя…В какие-то моменты, осознаваемые как возвращение сознания, понимаю, что на какое-то время оно пропадает, но прихожу в себя каждый раз в движении… Не впервые…Ну и славно…Главное - идти, а в сознании или нет -неважно…Автопилот же работает…
Мне надо идти до места, где склон к речке пониже, и там выбраться наверх, где-нибудь в районе МАЛа, главное - не промазать мимо Ретранслятора…И я бреду…Со стонами и проклятиями вновь и вновь ищу и надеваю сваливающиеся тросики креплений…Топчу снег…Удивляюсь опять - когда же глюки? Все время работает автопилот, который правильно ставит руки и ноги, одновременно смотрит - не промахнуться бы… Вспоминаю о волках, “которых этой зимой много”…И тут же вижу домик без крыши, с плитой, на которой чан с чем-то греющимся и кастрюлька… У плиты - девочка из нашего альпклуба…

- Заходи, - говорит, - Майкл, пивка тебе грею, и пирожки есть…
- Да не, Оль, пирожки не хочу, а теплого пива запросто… А почему у тебя домик без крыши?
- Ну, так за звездами наблюдать можно.
- А, понял. Но мне нельзя останавливаться, прости…Остановлюсь, уже не двинусь…
Какая приятная встреча…Жаль, пива не выпил…Бреду вдоль речки, скоро надо наверх…Рассвет…Еще три-четыре часа мучений. Вроде, пора наверх…Да, надо подниматься, здесь перепад всего метров 20, склон - обледенелая глина, градусов 35. Снимаю лыжи, рублю ступени…Почти у верха проскальзываю и валюсь вниз…Мля…Кто-то говорит сверху: “Фигня, попробуй еще разок…” Через полчаса (час?) я наверху…Вижу антенну Ретранслятора километрах в 4-5… Снег плотный, проваливаюсь всего сантиметров на 20…Но где же глюки? И – веселюсь - как же давно я в сортир не ходил, наверно, жидкости не хватает?
А, домик… Надо же, только сейчас понял…Но было хорошо…И сверху никого нет….Мысли по-прежнему текут медленно, плавно и в несколько слоев.
Выбираю дорогу, тащусь…Пришли какие-то большие, добрые и еще гамсунята, полуразумные милые зверьки, очень похожие на байбаков кил на 30...Им плохо живется, голодно, воды мало. Несколько часов мы с ними увлеченно разрабатываем их программу адаптации в нашем суровом мире - они не отсюда...Не более одного на семью. И то, если она сможет его прокормить. А взамен они будут играть с детьми…И много других увлекательных вещей…Советуюсь с ними. Дело в том, что я уже час (два, три?) обхожу пропасть глубиной метров в 200, как-то странно расположенную -поперек долины, между МАЛом и Ретранслятором, вроде, откуда ей взяться? По дороге туда - не было. Но я ее вижу, и иду по краю. “А вы её видите?”, - спрашиваю я у попутчиков. Гамсуненок с сединой говорит: “А ты присмотрись…” И уходит…Я зову его…Ответа нет…Уходят и остальные гамсунята, и другие, совсем странные, светлые, бесформенные, но очень доброжелательные…
Смотрю на пропасть, пытаюсь представить, как это выглядит под другими углами освещения. Откуда здесь она?! Твою… Это просто впадины между невысокими холмами…Опять целю на Ретранслятор…Его сейчас не видно, но я примерно помню, где он…Вечереет…Подхожу, до домика метров 200.Собака не лает, странно…Нога опять сваливается с лыжи и проваливается до паха. Вторая остается на лыже…Враскорячку сижу, рыдаю в голос, насухую…Ушли…Бросив лыжи, ползу…Первая дверь заперта…Собаки нет…Неужели все муки зря? Еще 20 верст до Сары-Могола я не пройду. И не проползу…Вползаю на последнее, второе крыльцо, с минуту не решаюсь попробовать войти (вползти). Сейчас со мной никого из попутчиков не осталось, посоветоваться не с кем. Где же вы…Толкаю дверь - открыта. Держась за стены, встаю, вхожу в тамбур, толкаю вторую дверь и падаю, в свет и тепло…Финиш…
Грохот, наверно, был, как от уроненной вязанки дров…И никого…Вдруг все взрывается движением, прибегают, говорят – думали, показалось, - хватают, усаживают, снимают маску…А я всхлипываю, только опять без слез, - их это пугает…
Хриплю: “Воды…Теплой… Много…”
-Может, чай?
-Что есть.
Несут…
-Мы другая смена, мы вас ждали.А где твой друг?
-Погиб… Наверно…
-Есть рация, можем связаться с погранцами, но только завтра.
-Да, облет нужен, попробуем еще раз…Поискать…
Хлопочут надо мной…

- Есть?
- Нет, еще воды… И еще…
-Поморозился, снимите ботинки.
Снимают…
-Что есть в аптечке?
Приносят – два бинта и йод…
-Что-нибудь от обморожений, витамины?
-Что ты, откуда?
Сижу на полу у двери, опустив ноги в таз с теплой водой…Вижу, что правая поморожена сильнее, только сейчас замечаю, что и пальцы на руках поморожены…Ладно…Пью, не могу остановиться…Затопить баню? Да, спасибо…Провожают в баню, раздевают, скрипят зубами. Спрашивают, можно ли уйти, а через полчасика, когда погреюсь, зайти, помыть, одеть, проводить обратно?
-Да…
Чтой -то они? Смотрю на себя. Обхватываю бицепс пальцами одной руки почти целиком…Бедра стали, как руки раньше…Ступни раздулись…Плачу…Смотрю за спину - только жопа толстая. Тут начинаю хохотать, как безумный…
Вечером взвешиваюсь- 46,5 кило…На старте, в отличной форме, весил 71… А обычно-72-73…При росте 175…В глазах начало двоиться, прошло это только через 2 недели, в Москве…Погода портится…На следующий день связались с пограничниками, обещают вертолет, как будет хоть какая-то видимость. Жду… За мной ухаживают, как за ребенком: кормят, поят…Все время лежу. Через два дня появляются просветы - можно лететь. Правда, я за 7 часов поисков и во время спуска так ничего и не увидел - при идеальной погоде.
Связываемся, спрашивают, кто будет платить? Говорю, что если подтвердят вылет, дам им телефоны в Москве, прилетят люди с деньгами, уже на следующий день у вас будут, кстати, они как спасотряд, тоже полетят…Через два часа, на связи , сообщают, что вылета не будет…Почему-то меня это не удивляет. Вяло думаю: “27-го мы были на вершине, 2-го вечером я пришел на Ретранслятор, сегодня 5-е… Раньше 9-10 марта спасотряду из Москвы до подножья не добраться. Значит, шансов для Михи нет никаких, если он лежит где-то в трещине травмированный…Если б он нашел штурмовой лагерь, то вышел бы меня искать…Если сидел ночь так, как я, то с утра мы бы друг друга увидели…Нет, вариантов всего два: срыв и гибель или срыв и травма. И в обоих он не остался на поверхности…
Впрочем, об этом я думал еще во время поисков…
Понимаю, что пытаться связаться с Москвой бессмысленно для него, а я никогда не рассчитывал на помощь извне - сами пошли, сами и выбирайтесь. Кстати, Миха тоже...
Как же все плохо кончилось…На всякий случай решаю подождать еще два дня. Погоды опять нет, все время уныло свистит ветер…
Лежу, в комнате плавают клубы дыма: дежурные, Иван и Саша, курят спитой чай, заворачивая его в газету…При прикуривании газета вспыхивает, и поэтому у них опалены брови…Передо мной 4 телевизора, все работают, но смотреть их трудно - двоится, троится в глазах, наверно, последствия больших нагрузок…Так же вяло думаю, как это меня угораздило выжить? Шанс из тысячи…А вот Михину не повезло. Но я не плачу уже…
Иван говорит, что мне надо в больницу, да и мне это понятно, нужно лечиться, раз жив…Так и гангрену недолго схватить внизу, где не так чисто…Саша идет на моих лыжах за пастухами, оказывается, у них кош всего в трех-четырех километрах.
7-го с утра приезжают на лошадях местные пастухи. Одеваюсь, прощаемся…Благодарю мужиков за все. Иван просит пастухов, братьев Сайназара и Бекназара, подкормить меня получше, а то на Ретрансляторе одна перловка и чуть мяса мороженого…Оставляю все лишнее: лыжи, палки, ледоруб и все такое. Снега много, лошадям тяжело, едем по одному… Главное, не давать лошади есть снег. Но я совсем слаб, и мне часто не хватает сил задрать лошади голову…Останавливаемся на обед в еще одном коше, там долго и много кормят: свежее мясо, шурпа, каймак, чай, конфеты. Сами они так едят редко, не чаще, чем раз в две недели…Обычно - чай, лепешка. Ночью добираемся до Сары-Могола, опять так же много кормят и везут в больницу.
Проводят в кабинет, доктор долго осматривает и печально цокает языком. Спрашиваю: “Компламин, гепарин, что-нибудь от обморожений вообще есть?”
-Нет, - говорит.
-А трентал?
Доктор радуется-есть!
-Очень харошый ликарство - трррынтал!”
- Помните, - говорю, - его под капельницей надо, с физраствором… Доктор задумывается…Будет капельница!
Со мной в палате еще человек 7, кто чем мается. Вообще, легко больных нет - такие дома, эти же не стонут - терпят. Мне стелят чистейшую постель, приносят чай. Входит медсестра с пол-литровым шприцем, идет ко мне, колет вену и около полутора часов, ни разу не шелохнувшись, вводит мне физраствор с тренталом… Я поражен терпением и добротой этих людей…
Утро. Палату моют (два раза в день), печку топят все время, тепло, но воздух чист. Горячее молоко, масло, свежий хлеб, каймак…Спрашиваю, зная их бедность, откуда все это? Оказывается, каждая семья день “дежурит” по больнице - приносят еду… Наверно, правильно говорят, что чем жизнь тяжелее, тем люди лучше.
Сегодня праздник. 8-е марта…Сайназар забирает наши вещи у тракториста Миши, я оставляю все лишнее (опять лишнее?) ему, он раздает все больным… С собой беру лишь наши паспорта и кусок сала грамм в сто… (Его здесь не едят - правоверные).
Опять прощаемся, благодарю всех за помощь…Братья ведут меня на трассу - посадить в автобус. Спасибо им огромное…Хотя в Алайской долине неспокойно, постреливают, кое-где воюют, но рейсовый есть…Автобус битком, нахожу место на полу, там и сижу…
Подъезжаем к границе с Киргизией, пограничники выводят наружу всех некиргизов и нерусских (впрочем, русская, кроме меня, была только какая-то тетка лет 50…).Судя по звукам, там их бьют, грабят и отправляют обратно - пешком. Киргизский пограничник долго смотрит на меня…
-Узбек? Выходи.
-Русский.
-Паспорт.
Смотрит…
-Выходи.
-Не выйду.
Отдаю командировку от спортклуба, справку из больницы…Уносит.
Возвращается.
-Выходи. Альпинистов здесь зимой не бывает, только диверсанты.
Сам не пойдешь - вытащим.
-Нет.
-Буду стрелять.

Задумчиво смотрю, равнодушно бросаю:
-Рискни, сопляк хренов…
Опять уходит…Опять возвращается…Диалог повторяется…Наконец, минут через 20 появляется майор, русский, начальник заставы, наверно…А может, из 201 дивизии. Тоже смотрит документы, расспрашивает, возвращает, извиняется, обязывает водилу доставить меня в госпиталь в Оше, спрашивает, чем еще помочь. Да ничем, вроде. В Оше выхожу на автовокзале (в местный госпиталь страшно…), беру такси в Андижан. Узбекскую границу проскакиваем без эксцессов. На вокзале удар-поезд только завтра и мест нет. Плацкарт стоит 4000 руб., у меня где-то 4400… Маловато для взятки… Спрашиваю у мента - узбека, что мне делать, как уехать, к кому обращаться, говорю о травмах.
-А мне то что, не я ж больной.
Поворачивается спиной и уходит.
Скотина…
Кто-то, видя это, провожает меня в гостиницу. 300 метров до нее тащусь минут 20…Моюсь, вяло жую сало и лепешку, подаренную на дорогу Сайназаром. Входит человек, говорит, администратор, смотрит на ноги…
-Ты, это, смотри не помри здесь…И носки надень, а то простыни испачкаешь.
Лениво думаю, кинуть в него салом, что ли…В табло дать сил нет…
Уходит в разгар моих сомнений. Ну ладно…
Утром тащусь на поезд, у каждого вагона спрашиваю, возьмут ли меня, хоть на третью полку. Нет, говорят, ты больной какой -то, упадешь еще…Один сказал: “Сдохнешь по дороге, чего я буду делать?” Поезд уходит. Я остаюсь. Следующий - через двое суток. Ночую в вагоне какого-то заброшенного поезда на вокзале…Есть не решаюсь- денег в обрез… В кассах гонят, начальники бегут как от чумы. Тащусь по перрону и вижу вывеску: “травмопункт”. - О! (Внутренний голос).
Захожу, долго рассказываю…Они сочувствуют, кормят, перевязывают…Лекарств нет и у них…Две таблетки с витамином С и две ампициллина - вот весь их запас (из нужного мне, а может, и вообще).Отдают. Докторша, Людмила Семеновна, куда-то уходит, потом возвращается со спиртом - хорошо…
Опять уходит, возвращается нескоро.
-Давай деньги, билет будет.
Правда, говорит, придется кое-чего отдать взамен, ну, это мои трудности…Приносит билет, оставляют ночевать. Долго разговариваем… Какие люди, все-таки!
В дороге все время лежу…Ноги не помещаются в ботинки, и в сортир хожу во внешнем пластике…Соседи кормят…14-го марта утром, в воскресение, в Москве. Меня провожает сосед по плацкарту, машинист, без ноги по колено. Доезжает со мной до Курского. Звоню домой в Балашиху, говорю, что жив, а Миха - нет, через час буду, прошу встретить на станции. Машинист (к стыду моему забыл, как его зовут) проезжает со мной одну остановку на моей электричке, желает держаться. Крепко жмем руки.
Заходят контролеры.
- Билетик?
- Нету…
- Выходите.
- Больной я, - говорю, - что, убудет с вас?
- Ноги с лавки убери!
- Нет, болят…
Еду, смотрю на знакомые лесочки за окном. Вот и все.
Вываливаюсь из вагона на станции, меня встречают два друга. Хотят нести вдвоем, потом Димка, удивившись, - Какой же ты легкий,- несет один перед собой, как ребенка…
Потом радость одних, безумные боль и отчаянье других, поздравления, обвинения, Склиф, ампутации и прочее… В Москву я приехал с гангреной, но все же обошлось без больших лишних потерь…Вышел месяца через два…Дальше, я думаю, совсем неинтересно.
Но иногда и сейчас, особенно в парилке и подпив, я вспоминаю Мишу, его улыбку, его “альпинизм на 90 процентов - спорт головы”, его истории, наше восхождение…Как холодно нам было, как страшно блестел лед на Северной стене…Вспоминаю уже почти без боли…Время лечит…
В заключение - огромное спасибо всем, кто помогал мне тогда. В том числе и тем, чьи имена (но не тепло и доброту) я забыл или не упомянул. Простите.

 

[Hermit]

нормальный текст, в целом правильный. никому не поможет, но хорошо написано. кое-где себя узнавал.
p.s. это к первому посту.

 

[Eduard75]

Нет таких инструкций которые обезапасят вас от всех бед и сохранит вам жизнь в любой ситуации. Человеческий фактор будет присутствовать всегда,а он как правило всегда остается решающим.
В человеке должна быть вера,стержень,хребет,назовите как хотите,этот человек и сам не сдаться и другим даст шанс выжить. За горы это вообще отдельная тема,там люди притираются годами,да в нашей повседневной жизни очень не просто найти человека на которого можешь положиться на все 100%

 

[Grace]

Дима, спасибо!
Потрясающе, не только как верный и отличный от большинства других текст, а дающий практическую возможность вернуться живыми тем, у кого с собой голова.

нормальный текст, в целом правильный. никому не поможет

Никому не поможет???
(Не стану повторять свою фразу, написанную выше)

Даже не относя, как правило, себя к экстремалам, сделала выводы для себя и "намотала на все усы" много важного и жизненно необходимого в сложных ситуациях.

Прочитавшим (до выхода на маршрут, а не после, если вернутся, ТТТ) и имеющим голову, через которую пропустить прочитанное не в режимк "из одного уха в другое и - на выход", поможет.

Нет таких инструкций которые обезапасят вас от всех бед и сохранит вам жизнь в любой ситуации. Человеческий фактор будет присутствовать всегда, а он как правило всегда остается решающим.

Именно об этом, как главном факторе, приведённый текст Николая Дроботенко.
Голова, холодная и включённая в режиме "on", - это то главное, с чего начинать сборы, номер 1 в списке необходимого, для того, чтобы вернуться живым.

 

[zanuda]

Дорофеич, спасибо огромное!

 

[gp]

В человеке должна быть вера,стержень,хребет,назовите как хотите,

На мой взгляд - воля, голова и опыт. Именно в этом порядке. Без одного из этих трех - шансы в критической ситуации падают к нулю.

 

[ловац]

Не понимаю. Я этого действительно не понимаю.
Как можно выйти на лыжную прогулку, и при ухудшении погоды не вернуться назад, а лечь на снег и умереть? Как?!?

Действительно много зависит от психики человека от моральных качеств от стресоустойчивости , подготовленности , информативности, осознания, воли. И таки ДА это или у тебя есть или нет! Мне не приходилось лезть в горы, замерзать в снегах, я с детства любил воду , нырять под воду для меня была страсть. В глаза смерти смотрел не раз но самое страшное что я вспоминаю это паника которая тебя начинает проглатывать . Если ты не понял не успел не справился ты труп! Самое страшное это паника, её надо знать в лицо и почувствовав её дыхание за плечом бороться до конца и не сдаваться веря в себя, помнить что тебя ждут, что обязан вернуться не для себя (если ты устал) а для близких, родных.

 

[night shadow]

Чувак... Ты реально некрофил?? Выкапывать х..ню протухшую 2-3года как...

 

[chayka]

не раз сам ходил на износ.Идеш и ложишся на снег метров через 20-50.Снег не тает на голых руках и тупое безразличие.Звезды ходят кругами.Полежал и опять идеш.Мой колега умер стоя прислонившись к дереву.Шел от Амгана через Аломот к Этеркану.Там всего км 20.Топора валочного типа не было.Провалившись в ключе оторвал от энцефалитки рукава и обматал колени.Другой колега его искал.След местами затоптали олени местами перемело.Он был на вездеходе.Увидел случайно.Тот умер стоя прислонившись к дереву.Листвяк ветром шатало и он упал как столбик.Чай или кофе пить нельзя.Они вытянут все калории.А вот кислое можно и нужно к нему что нибудь типа черного хлеба или ржаных сухарей.(Амган,Аломот притоки Туюна,Этеркан --станция на Бам,на границе с Амуркой) Большая беда и проблема топор и умение им работать.Сам не раз в тех местах нодьился уходя от избы примерно на сутки.Тогда БАМа та еще не было.Изба стояла напротив того места где полустанок Амган.Не могу без мата вспомнить лыжи Вологодской лыжной фабрики.Тогда я им еще верил и не знал что у них все есть кроме мозгов.

 

[Funtick]

night shadow Чувак... Ты реально некрофил?? Выкапывать х..ню протухшую 2-3года как...,

Ощущение, что у человека задача - взбодрить форум

 

[Reiziger]

Ощущение, что у человека задача - взбодрить форум

есть такое подозрение, как то сразу и слишком много стало товарисЧа Ловаца

 

[ayno]

Ощущение, что у человека задача - взбодрить форум

А чё? Растаптывание болота приводит к более активному росту высших сосудистых растений ))).

Да просто дорвался человек до общения в интересующей себя тематике, реагирует на множество тем форума, что в этом плохого?
Я , как только открыл для себя Питерхант (первый, и до сих пор единственный форум постоянного общения), тоже был в каждой бочке затычкой , так всё было интересно.
Помню Слава (горюю, что он ушел с ПХ) высказался про меня -

"Ну, вот, пришел барин и всем всё разъяснил!"

. Блин... было конечно неудобно, за нескромность, но куда девать умнейшие и мудрейшие мысли, которые тебя так и распирают?!

--- Добор поста---

По теме:

не раз сам ходил на износ.Идеш и ложишся на снег метров через 20-50.Снег не тает на голых руках и тупое безразличие.Звезды ходят кругами.Полежал и опять идеш.

Саня, хоть ты и коряво пишешь, но настолько близко к реальным ситуациям, испытанным (всего пару раз) лично...

Топора валочного типа не было.

Ты же сам понимаешь, что именно валочный топор, в таких ситуациях, уже не большой помощник. Был бы хоть какой-нибудь - настругать щепок для рОзжигу..
Да даже если и будет топоришко, то на мари, или в зимнем лиственничнике он тебе не спасение - хрен получится развести костерок на мари, если сил её пересечь уже не осталось.
Главное это всё же остаток сил и воля к жизни.

Спойлер

Один раз, к моему стыду, мне эту волю к жизни, вернула миленькая хрупкая подружка, которая не уснула, как я, поняла чем может кончится дело, и лёжа на снегу, из последних сил, пинала мне валенком по печени. Хотел прибить её, да сил не было... потом пришлось простить )))

Закрыть

 

[Iwan377]

chayka, Может не чай и кофе а спиртное силы забирают? Был в подобной ситуации пару раз.
Почему то на рыбалку и охоту все термоса с чаем берут.

 

[Ветер]

хорошая тема, раньше не попадалась на глаза

 

[Иваныч Спб]

Iwan377,

Почему то на рыбалку и охоту все термоса с чаем берут.

Предположу, это потому, что это просто и привычно.
И берут не все, некотрые эстетствуют, свои сборы заваривают. И, порой наоборот, не вызывающие увеличение чсс.
И рыбалка с охотой чаще не тот случай.)

Может не чай и кофе а спиртное силы забирают?

Вероятно Александр имел ввиду то, что крепкий чай при сильном переутомоении вызывают кратковременный выброс энергии после чего аппатия возращается кратно увеличенной.

 

[chayka]

Иваныч Спб, Сергей.Именно так.Сначала кратковременный выброс энергии а потом резкий упадок сил.Ни о каких термосах или алкоголе и разговора нет.

 

[Ветер]

Ощущение, что у человека задача - взбодрить форум

чтобы взбодрить форум - надо забанить нескольких гипер активных и гипер агрессивных идиотов, тогда и остальные нормальные участники форума будут писать.