Oleg7
Завсегдатай
- С нами с
- 14/09/04
- Постов
- 6 759
- Оценка
- 2 167
- Живу в:
- Санкт-Петербург
- Для знакомых
- Олег
- Охочусь с
- 1976
- Оружие
- имеется
- Собака(ки)
- Осталась в живых одна Rosie
"Доктор смерть"
Ариберт Хаймель (28 июня 1914 г. - 10 августа 1992 г.) — австрийский и немецкий врач, военный преступник, известный под прозвищем «Доктор Смерть».
Хаймель родился в Австро-Венгрии в семье полицейского и домохозяйки. Он изучал медицину и занимался врачебной практикой в Вене до 1940 года, когда поступил добровольцем в Войска СС.
Прозвище «Доктор Смерть» Хаймель получил во время Второй мировой войны за свою деятельность в концентрационном лагере Маутхаузен, расположенном на территории современной Австрии. В Маутхаузене он служил с октября 1941 по февраль 1942 года. Хаймель несет ответственность за пытки и убийства сотен заключенных в лагере смерти, где проводил «медицинские эксперименты» на заключенных евреях. В основном его жертвами были женщины, которые и дали ему это прозвище.
Среди опытов — проведение операций без наркоза, чтобы установить, насколько сильную боль испытывает пациент, а также введение своим жертвам инъекции бензина, воды или яда прямо в сердце. Цель этих «экспериментов» — определить, как скоро наступает смерть от того или иного действия.
Основным доказательством преступлений Хаймеля являются его собственные записи: все проведенные операции Хаймель скрупулезно описывал.
В 1945 году американские военные арестовали «Доктора Смерть», однако в 1947 году он был отпущен и вплоть до 1962 года вел медицинскую практику в Западной Германии — работал в Маннгейме, а затем гинекологом в немецком курортном городе Баден-Баден. Когда стало известно, что он должен предстать перед немецким судом по обвинению в совершении военных преступлений, Ариберт Хаймель бесследно исчез из города, а полицейские нашли лишь его пустую виллу. Ему удалось избежать скамьи подсудимых Нюрнбергского процесса.
В июле 2008 года представители Центра Симона Визенталя заявили, что из двух надёжных источников были получены данные, что Хаймель, которому должно быть на сегодняшний момент 94 года, скрывается на юге Чили, в Патагонии. Одним из доказательств этой версии является то, что дочь Хаймаеля живет в Патагонии.
4 февраля 2009 немецкий телеканал ZDF TV заявил, что располагает неопровержимыми данными о том, что «Доктор Смерть» умер в Египте от рака прямой кишки в 1992 году. Хаймель принял ислам и сменил имя на Тарик Фарид Хусейн. Хаймель прожил в Каире около 30 лет. Журналисты обнаружили отель, в котором жил Хаймель, а также множество документов, включая копию египетского паспорта, банковские бумаги, медицинские карты и свидетельство о смерти.
Сын нациста Рудигер Хаймель подтвердил, что австриец Ариберт Хаймель и египтянин Тарик Фарид Хусейн были одним и тем же человеком.
22 сентября 2012 года власти Германии официально объявили о прекращении международного розыска Хаймеля. По решению суда Баден-Бадена, доказательства, свидетельствующие о его кончине, признаны достоверными, в связи с чем уголовное дело нацистского преступника было закрыто.
Отто Скорцени
Был такой Отто Скорцени, лучший диверсант Гитлера, самой яркой операцией которого стало спасение Муссолини в 1943 году, значительно продлившее войну в Италии.
На Нюрнберге Скорцени выступал в качестве свидетеля, внятных претензий по военным преступлениям к нему не было, и после окончания процесса Скорцени, как и подобает приличному нераскаявшемуся нацисту, осел в Испании (которая на тот момент была фашистской, напомню).
Но так как душа требовала поэзии, то Скорцени начал работать на разные интересные страны и организации, включая Египет.
Тут-то старика Отто и заприметил Моссад, решивший, что личная еврейская ненависть к человеку, много сделавшему для Третьего Рейха, должна отступить перед более глобальной целью: остановить египетскую ракетную программу, которую двигали немецкие инженеры, "наследие Рейха".
Скорцени моссадовцы выследили в Испании и предложили выбор: или он убивает главного немецкого инженера, ответственного за египетскую ракетную программу (что для него, как доверенного лица египтян, было не очень сложно), или же в следующий раз моссадовцы будут с ним не разговоры разговаривать, а просто прострелят башку.
Тем более что башку ему моссадовцы (многие из которых пережили ужасы Холокоста на себе) и так хотели прострелить, даже без приказа.
Скорцени, подумав, выбрав сотрудничество (и в итоге скончался от рака в почтенном возрасте 67 лет), ликвидировав инженера-немца в интересах еврейского государства.
Но история не об этом. Когда со Скорцени был налажен контакт, его привезли в Израиль, для брифинга и вообще плотного знакомства.
И, в рамках еврейской хуцпы и демонстрация "тысячелетний боли и страдания еврейского народа", повели в музей Холокоста Яд Вашем.
Ну, Скорцени, как профессионал высшего класса, понимающий, что на сотрудничество он уже согласился, бунтовать поздно, стоит с подобающим моменту скорбным выражением лица, слушает лекцию про преступления германского государства, которому он служил верой и правдой столько лет.
Лучший оперативник Гитлера. И один из лучших оперативников Моссада. Стоят в Музее Холокоста и думают о вечном.
И тут мимо проходит другая группа скорбящих евреев (а тут надо сказать, что это 1962 год и большая часть Израиля - люди, непосредственно испытавшие на себе идеи Адольфа Алоизыча), посетители скользят равнодушными взглядами по другим посетителям, и вдруг один из них замирает как вкопанный:- Да это же Отто Скорцени!
ОБЕРШТУРМБАНФЮРЕР СС В МУЗЕЕ ХОЛОКОСТА В ИЗРАИЛЕ!
А надо сказать, что у Скорцени был характерный шрам на щеке от мензур-дуэлей в молодости, очень характерная внешность, сложно перепутать.
- ПОЛИЦИЯ! ПОЛИЦИЯ, У НАС ТУТ ОБЕРШТУРМБАНФЮРЕР СС!
На что сопровождавший Скорцени легендарный оперативник Моссада Йосеф Ранаан, сам потерявший в Холокосте родственников, не дрогнув ни единым мускулом лица, спокойно ответил:
- Нет, уважаемый, вы ошиблись. Перед вами мой дядюшка Изя, такой же еврей, как вы и я, чудом переживший Катастрофу. А шрамы на лице - от издевательств в концлагерях. Жертва фашизма, буквально.
Другой посетитель, подумав, что оберштурмбанфюрер СС в "Яд Вашеме" и правда как-то слишком абсурдно, объяснение принял и даже извинился перед уважаемым Изей Абрамовичем за то, что его, честного человека, жертву фашизма, сгоряча обозвал ССовцем, простите дурака, если сможете.
Визит Скорцени в Израиль так и остался на тот момент тайной. Египетская ракетная программа была остановлена.
Просто воспоминания
Хендрик Фертен" В огне Восточного фронта"
"Я и многие другие, достаточно честные перед собой, задавали себе вопрос: «Вернемся ли мы домой с победой?» Но вопрос этот было бесцельным, поскольку выбора у нас уже не было."
"Война стала нашей суровой реальностью, и каждый день мы просто старались выжить, не совершая при этом актов героизма, индивидуального или массового. Если быть честным, наши боевые будни были вовсе не такими, какими их представляют многие, кто не был на войне. А наша жизнь мало походила на то, что описывается в романтических книгах, где на каждой странице герои, подвиги и исключительная смелость. Да и многие ли из нас были бесстрашными солдатами? Перед каждым боем у нас сводило животы. Я, помимо страха попасть в плен, ужасно боялся, что меня ранят в голову, как будто ранение в живот или в грудь было чем-то лучше ... Мы все неосознанно или осознанно старались избегать опасностей, когда это было возможным. Да и как иначе, если каждому человеку присущ инстинкт самосохранения? О его проявлениях во время войны говорить не принято, иначе тебя могут обвинить в трусости. Но, скажу откровенно, те из нас, кто был безрассудно смел, очень быстро нашли себе могилу."
"Вскоре мы достигли арьергарда вермахта. Он представлял собой удручающее зрелище. Учась в школе, я именно так представлял себе наполеоновскую армию, отступавшую из Москвы. Везде были подводы, нагруженные завернутыми в покрывала оледеневшими покойниками, которых забрали с передовой. На мертвых не было ни ботинок, ни теплой одежды. Все это сняли с них и раздали тем, кто продолжал сражаться. Из-под покрывал торчали желтые и немытые голые ноги мертвецов, иногда на них были носки с зияющими дырами или самодельные портянки. Но погибшие хотя бы уже не чувствовали холода. Однако там были и сани с ранеными, которые тащили изнеможенные лошади. Эти раненые лежали в санях на залитой кровью соломе, укрывшись старыми покрывалами и другим тряпьем, которое позволяло хоть немного согреться. На них было тяжело смотреть. Их раны сковывал мороз, и они громко стонали от боли. Обеспечить уход каждому из них совершенно не было возможности, и многие раненые умирали прямо на санях. Увиденное не могло поднять наш боевой дух. Бойцы, проходившие мимо нас, пережившие ад на земле, бросали на нас пустые, безжизненные взгляды. Некоторые из них всматривались в нас с жалостью и, вероятно,думали: «Вот новое пушечное мясо, такое же, как и мы». Это отнюдь не придавало нам веры в победу."
Ариберт Хаймель (28 июня 1914 г. - 10 августа 1992 г.) — австрийский и немецкий врач, военный преступник, известный под прозвищем «Доктор Смерть».
Хаймель родился в Австро-Венгрии в семье полицейского и домохозяйки. Он изучал медицину и занимался врачебной практикой в Вене до 1940 года, когда поступил добровольцем в Войска СС.
Прозвище «Доктор Смерть» Хаймель получил во время Второй мировой войны за свою деятельность в концентрационном лагере Маутхаузен, расположенном на территории современной Австрии. В Маутхаузене он служил с октября 1941 по февраль 1942 года. Хаймель несет ответственность за пытки и убийства сотен заключенных в лагере смерти, где проводил «медицинские эксперименты» на заключенных евреях. В основном его жертвами были женщины, которые и дали ему это прозвище.
Среди опытов — проведение операций без наркоза, чтобы установить, насколько сильную боль испытывает пациент, а также введение своим жертвам инъекции бензина, воды или яда прямо в сердце. Цель этих «экспериментов» — определить, как скоро наступает смерть от того или иного действия.
Основным доказательством преступлений Хаймеля являются его собственные записи: все проведенные операции Хаймель скрупулезно описывал.
В 1945 году американские военные арестовали «Доктора Смерть», однако в 1947 году он был отпущен и вплоть до 1962 года вел медицинскую практику в Западной Германии — работал в Маннгейме, а затем гинекологом в немецком курортном городе Баден-Баден. Когда стало известно, что он должен предстать перед немецким судом по обвинению в совершении военных преступлений, Ариберт Хаймель бесследно исчез из города, а полицейские нашли лишь его пустую виллу. Ему удалось избежать скамьи подсудимых Нюрнбергского процесса.
В июле 2008 года представители Центра Симона Визенталя заявили, что из двух надёжных источников были получены данные, что Хаймель, которому должно быть на сегодняшний момент 94 года, скрывается на юге Чили, в Патагонии. Одним из доказательств этой версии является то, что дочь Хаймаеля живет в Патагонии.
4 февраля 2009 немецкий телеканал ZDF TV заявил, что располагает неопровержимыми данными о том, что «Доктор Смерть» умер в Египте от рака прямой кишки в 1992 году. Хаймель принял ислам и сменил имя на Тарик Фарид Хусейн. Хаймель прожил в Каире около 30 лет. Журналисты обнаружили отель, в котором жил Хаймель, а также множество документов, включая копию египетского паспорта, банковские бумаги, медицинские карты и свидетельство о смерти.
Сын нациста Рудигер Хаймель подтвердил, что австриец Ариберт Хаймель и египтянин Тарик Фарид Хусейн были одним и тем же человеком.
22 сентября 2012 года власти Германии официально объявили о прекращении международного розыска Хаймеля. По решению суда Баден-Бадена, доказательства, свидетельствующие о его кончине, признаны достоверными, в связи с чем уголовное дело нацистского преступника было закрыто.
Отто Скорцени
Был такой Отто Скорцени, лучший диверсант Гитлера, самой яркой операцией которого стало спасение Муссолини в 1943 году, значительно продлившее войну в Италии.
На Нюрнберге Скорцени выступал в качестве свидетеля, внятных претензий по военным преступлениям к нему не было, и после окончания процесса Скорцени, как и подобает приличному нераскаявшемуся нацисту, осел в Испании (которая на тот момент была фашистской, напомню).
Но так как душа требовала поэзии, то Скорцени начал работать на разные интересные страны и организации, включая Египет.
Тут-то старика Отто и заприметил Моссад, решивший, что личная еврейская ненависть к человеку, много сделавшему для Третьего Рейха, должна отступить перед более глобальной целью: остановить египетскую ракетную программу, которую двигали немецкие инженеры, "наследие Рейха".
Скорцени моссадовцы выследили в Испании и предложили выбор: или он убивает главного немецкого инженера, ответственного за египетскую ракетную программу (что для него, как доверенного лица египтян, было не очень сложно), или же в следующий раз моссадовцы будут с ним не разговоры разговаривать, а просто прострелят башку.
Тем более что башку ему моссадовцы (многие из которых пережили ужасы Холокоста на себе) и так хотели прострелить, даже без приказа.
Скорцени, подумав, выбрав сотрудничество (и в итоге скончался от рака в почтенном возрасте 67 лет), ликвидировав инженера-немца в интересах еврейского государства.
Но история не об этом. Когда со Скорцени был налажен контакт, его привезли в Израиль, для брифинга и вообще плотного знакомства.
И, в рамках еврейской хуцпы и демонстрация "тысячелетний боли и страдания еврейского народа", повели в музей Холокоста Яд Вашем.
Ну, Скорцени, как профессионал высшего класса, понимающий, что на сотрудничество он уже согласился, бунтовать поздно, стоит с подобающим моменту скорбным выражением лица, слушает лекцию про преступления германского государства, которому он служил верой и правдой столько лет.
Лучший оперативник Гитлера. И один из лучших оперативников Моссада. Стоят в Музее Холокоста и думают о вечном.
И тут мимо проходит другая группа скорбящих евреев (а тут надо сказать, что это 1962 год и большая часть Израиля - люди, непосредственно испытавшие на себе идеи Адольфа Алоизыча), посетители скользят равнодушными взглядами по другим посетителям, и вдруг один из них замирает как вкопанный:- Да это же Отто Скорцени!
ОБЕРШТУРМБАНФЮРЕР СС В МУЗЕЕ ХОЛОКОСТА В ИЗРАИЛЕ!
А надо сказать, что у Скорцени был характерный шрам на щеке от мензур-дуэлей в молодости, очень характерная внешность, сложно перепутать.
- ПОЛИЦИЯ! ПОЛИЦИЯ, У НАС ТУТ ОБЕРШТУРМБАНФЮРЕР СС!
На что сопровождавший Скорцени легендарный оперативник Моссада Йосеф Ранаан, сам потерявший в Холокосте родственников, не дрогнув ни единым мускулом лица, спокойно ответил:
- Нет, уважаемый, вы ошиблись. Перед вами мой дядюшка Изя, такой же еврей, как вы и я, чудом переживший Катастрофу. А шрамы на лице - от издевательств в концлагерях. Жертва фашизма, буквально.
Другой посетитель, подумав, что оберштурмбанфюрер СС в "Яд Вашеме" и правда как-то слишком абсурдно, объяснение принял и даже извинился перед уважаемым Изей Абрамовичем за то, что его, честного человека, жертву фашизма, сгоряча обозвал ССовцем, простите дурака, если сможете.
Визит Скорцени в Израиль так и остался на тот момент тайной. Египетская ракетная программа была остановлена.
Просто воспоминания
Хендрик Фертен" В огне Восточного фронта"
"Я и многие другие, достаточно честные перед собой, задавали себе вопрос: «Вернемся ли мы домой с победой?» Но вопрос этот было бесцельным, поскольку выбора у нас уже не было."
"Война стала нашей суровой реальностью, и каждый день мы просто старались выжить, не совершая при этом актов героизма, индивидуального или массового. Если быть честным, наши боевые будни были вовсе не такими, какими их представляют многие, кто не был на войне. А наша жизнь мало походила на то, что описывается в романтических книгах, где на каждой странице герои, подвиги и исключительная смелость. Да и многие ли из нас были бесстрашными солдатами? Перед каждым боем у нас сводило животы. Я, помимо страха попасть в плен, ужасно боялся, что меня ранят в голову, как будто ранение в живот или в грудь было чем-то лучше ... Мы все неосознанно или осознанно старались избегать опасностей, когда это было возможным. Да и как иначе, если каждому человеку присущ инстинкт самосохранения? О его проявлениях во время войны говорить не принято, иначе тебя могут обвинить в трусости. Но, скажу откровенно, те из нас, кто был безрассудно смел, очень быстро нашли себе могилу."
"Вскоре мы достигли арьергарда вермахта. Он представлял собой удручающее зрелище. Учась в школе, я именно так представлял себе наполеоновскую армию, отступавшую из Москвы. Везде были подводы, нагруженные завернутыми в покрывала оледеневшими покойниками, которых забрали с передовой. На мертвых не было ни ботинок, ни теплой одежды. Все это сняли с них и раздали тем, кто продолжал сражаться. Из-под покрывал торчали желтые и немытые голые ноги мертвецов, иногда на них были носки с зияющими дырами или самодельные портянки. Но погибшие хотя бы уже не чувствовали холода. Однако там были и сани с ранеными, которые тащили изнеможенные лошади. Эти раненые лежали в санях на залитой кровью соломе, укрывшись старыми покрывалами и другим тряпьем, которое позволяло хоть немного согреться. На них было тяжело смотреть. Их раны сковывал мороз, и они громко стонали от боли. Обеспечить уход каждому из них совершенно не было возможности, и многие раненые умирали прямо на санях. Увиденное не могло поднять наш боевой дух. Бойцы, проходившие мимо нас, пережившие ад на земле, бросали на нас пустые, безжизненные взгляды. Некоторые из них всматривались в нас с жалостью и, вероятно,думали: «Вот новое пушечное мясо, такое же, как и мы». Это отнюдь не придавало нам веры в победу."
