Николай 61
Пользователь
- Регистрация
- 18/05/18
- Сообщения
- 91
- Реакции
- 32
- Адрес
- Санкт-Петербург
- Для знакомых
- Николай
- Охочусь с
- 1984
- Оружие
- Отечественное
- Собака(ки)
- Нет
Про отцовское ружье
Ружье, двухствольная курковка 16-го калибра, висела под потолком в зимней избе. Вбито в матицу два гвоздя, на которое и опиралось стволами и прикладом. Нам с братом трогать оружие категорически запрещалось. Но потолки в деревенском доме низкие… Трогали, конечно. Разве можно деревенскому мальчишке отказаться от соблазна ощутить в руках тяжесть настоящего оружия.
Боеприпасы лежали в более недоступном месте. Под потолком, на шкафу, в самом дальнем углу у стенки. Куда, по мнению отца, нам с братом было не дотянуться. Черный порох крупинками в высокой банке из под сухого молока. В жестяной цилиндрической банке дробь № 3, малюсенькие, маслянистого цвета шарики. Отец почему-то признавал только этот номер дроби, не баловался разнообразием зарядов. Капсуля, желтенькие таблеточки с серебряным кружочком внутри, лежат в квадратной картонной коробочке. Позеленевшие цилиндры латунных гильз…
Как здорово хлопают капсуля, если наполнить жеваным хлебом и прикрепив на острие большого гвоздя сбросить с высоты вытянутой руки. БАХ!!!... И еще раз: БАХ!!! А с каким фырканьем взрывается небольшая горка пороха, когда поднесешь к ней горящую спичку. Или насыпать на доске длинную (чем длиннее, тем интереснее) дорожку пороха и поджечь ее с одного конца. Огонь с разбегающимся синим дымом бежит по черной полоске, как паровоз в приключенческом фильме. Только помногу брать нельзя, иначе неизбежно последует расплата. Выпорют широким ремнем… Точно выпорют!
Баловство не всегда заканчивается удачно. Валентин Рыжий, друг детства, поджог так в старом овчарнике "арендованный" у родителя целый стакан (!) пороха. Лицо было обожжено. Ослепшего его увезли на санитарном вертолете в Архангельск. Зависть всех деревенских ребят: покатался на вертолете… Хотя какое удовольствие, если все равно в иллюминатор не посмотреть. Вернулся в деревню через месяц. Зрение ему спасли. Успел закрыть глаза, когда из стакана ударило ему в лицо пороховое пламя. К природным веснушкам-конопушкам на лице прибавились пороховые крапинки.
Ружье почти что мой ровесник. Купил его отец через год после моего рождения. В магазине Сельпо. Просто так, зашел и купил. ТОЗ-БМ-16 тульского производства. В паспорте оружия и цена указана: 67 рублей. В те времена лежали ружья где то в отделе обуви, по соседству с резиновыми и кирзовыми сапогами. Попроси, и тебе вынесут из склада целую охапку, как дрова. Выбирай. Плати деньги в кассу и забирай, какое понравилось. Точно такую же курковку купил и дядя Олёша, брат отца.
Раз в год, незадолго до открытия охоты, ружье и боеприпасы доставались со своих мест. Торжественно раскладывалось на обеденном столе. Оружие тщательно чистилось и смазывалось. Перепадало удовольствия прикоснуться к мужским вещам и нам с братом. Отец позволял протереть промасленной тряпочкой части ружья, пошуровать шомполом в стволах. Гордость переполняла.
Вычищенное и смазанное, маслянисто поблескивающее воронеными стволами ружье водружалось на свое обычное место под потолком. А таинство приготовления к охоте продолжалось…
Наставал черед снаряжения патронов. Расставлялись на столе цилиндрики пустых гильз, банки с порохом и дробью, коробочка с капсулями. В маленьком тазике, где стояли банки с припасами и россыпью лежали гильзы, хранился маленький молоточек для забивания новых капсулей и шило для извлечения стреляных.
Широко раскрытыми глазами наблюдали мы, будущие охотники и добытчики, процесс превращения пустой гильзы в приятно увесистый патрон.
Уверенным движением, ковырнув шилом в край стрелянного капсуля (не испортить наковальню – она в центре), отец извлекал его. Латунные гильзы многократного действия. Если патронник не выгоревший и не раздувает их, то почти вечные. Таким же точным круговым движением шила чистилось капсульное гнездо и наковальня. Новый капсуль вколачивался в гнездо молоточком. Аккуратно, что бы не хлопнул, забивается вровень с донцем гильзы. Выступать не должен. Даже если и хлопнет – в пустом патроне не страшно. Одновременно инструктаж по правилам безопасного обращения с оружием и боеприпасами.
- Ружье на человека не направлять! Раз в год и палка стреляет!
- Вхолостую курком не щёлкать!
- Капсуль в патрон с порохом не заколачивать!
Про специальные приборы для снаряжения патронов и слыхом не слыхивали.
В патрон насыпался порох. Насыпался "на глаз", без веса и объема, исходя из опыта и внутреннего убеждения о величине заряда. На порох с усилием закладывалась газета, примерно четверть листа, смятой и спрессованной до размера шарика с дульце патрона. Пыжевалкой-навойником бумажный шарик с силой уталкивался внутрь гильзы. Удивляло меня более всего: как такой большой газетный лист сминался до совершенно маленького шарика.
Дробь засыпалась так же без счета и без веса. Сколько в патрон влезет. Только что бы осталось немного места для еще одного такого же плотного газетного пыжа на дробь. Желательно положить в патрон хотя бы одну "счастливую" дробинку. Счастливой считается дробинка, извлеченная из тушки добытой дичи. Находится она, как правило, во время обеда, из сваренной утки, рябчика, глухаря... Зачастую полустертая в стволе, смятая при выстреле. Неказистая на фоне новеньких, идеально круглых, дробинок, но уважительно: "Счастливая"!
Все, патрон снаряжен. Пока он вертелся в сильных отцовских руках, вроде бы и зелень прошлогодняя пообтерлась. Выглядеть стал как новый. Или почти новый.
На столе выстраивается целый ряд толстеньких тяжелых патронов. Отец раскладывает их в ячейки патронташа. Кожаный. Тоже самопальный. Отец шил его сам из толстой кожи на старенькой швейной машинке "Зингер". Патроны в один ряд, на всю окружность по поясу. Некоторые приходится доставать из-за спины. Сверху патроны закрываются кожаным же клапаном-крышкой. Что бы патроны не замочить. Носится патронташ поверх одежды.
Продаются ли патронташи в магазине? Конечно продаются. Но хороший патронташ стоит не дешево. В деревенской жизни, да еще в большой семье денег всегда не хватает. Все что можно – самодельное, самопальное. Зачастую не хуже, а даже лучше базарского (магазинно-покупного).
Не часто, но появляются в патронташе и заводские патроны. В папковых (картонных) блестяще-лакированных гильзах. Бездымный порох "Сокол". Дульце гильзы закручено "по-заводскому". Капсуль – "Жевело". Солидное такое слово, охотничье: слегка растягивая первую букву: "Ж-ж-жевело"… На верхней, над дробью, прокладке – номер дроби. Иногда № 5, иногда несколько нулей… На самой гильзе рисунок какой то лесной дичи: утка, гусь, глухарь, заяц… Иногда изображен волк. Наверное на кого дробь предназначена, тот и на картинке. Пачка заводских патронов приятно лежит в руке. В пачке 10 штук, красиво разложенных в шахматном порядке (дульцем-донцем) патронов. Стоит пачка 1 рубль 80 копеек. Но дело не в цене патрона. Дело в дефиците. Патроны продаются только в местном обществе охотников. А привозят их очень немного. В деревнях каждый второй от семи лет до семидесяти – охотник. Ружей больше, чем ухватов. Где тут напашешь боеприпасов. Потому и пользуется отец не дефицитным дымным порохом и сам снаряжает патроны.
Николай Валентинов
Ружье, двухствольная курковка 16-го калибра, висела под потолком в зимней избе. Вбито в матицу два гвоздя, на которое и опиралось стволами и прикладом. Нам с братом трогать оружие категорически запрещалось. Но потолки в деревенском доме низкие… Трогали, конечно. Разве можно деревенскому мальчишке отказаться от соблазна ощутить в руках тяжесть настоящего оружия.
Боеприпасы лежали в более недоступном месте. Под потолком, на шкафу, в самом дальнем углу у стенки. Куда, по мнению отца, нам с братом было не дотянуться. Черный порох крупинками в высокой банке из под сухого молока. В жестяной цилиндрической банке дробь № 3, малюсенькие, маслянистого цвета шарики. Отец почему-то признавал только этот номер дроби, не баловался разнообразием зарядов. Капсуля, желтенькие таблеточки с серебряным кружочком внутри, лежат в квадратной картонной коробочке. Позеленевшие цилиндры латунных гильз…
Как здорово хлопают капсуля, если наполнить жеваным хлебом и прикрепив на острие большого гвоздя сбросить с высоты вытянутой руки. БАХ!!!... И еще раз: БАХ!!! А с каким фырканьем взрывается небольшая горка пороха, когда поднесешь к ней горящую спичку. Или насыпать на доске длинную (чем длиннее, тем интереснее) дорожку пороха и поджечь ее с одного конца. Огонь с разбегающимся синим дымом бежит по черной полоске, как паровоз в приключенческом фильме. Только помногу брать нельзя, иначе неизбежно последует расплата. Выпорют широким ремнем… Точно выпорют!
Баловство не всегда заканчивается удачно. Валентин Рыжий, друг детства, поджог так в старом овчарнике "арендованный" у родителя целый стакан (!) пороха. Лицо было обожжено. Ослепшего его увезли на санитарном вертолете в Архангельск. Зависть всех деревенских ребят: покатался на вертолете… Хотя какое удовольствие, если все равно в иллюминатор не посмотреть. Вернулся в деревню через месяц. Зрение ему спасли. Успел закрыть глаза, когда из стакана ударило ему в лицо пороховое пламя. К природным веснушкам-конопушкам на лице прибавились пороховые крапинки.
Ружье почти что мой ровесник. Купил его отец через год после моего рождения. В магазине Сельпо. Просто так, зашел и купил. ТОЗ-БМ-16 тульского производства. В паспорте оружия и цена указана: 67 рублей. В те времена лежали ружья где то в отделе обуви, по соседству с резиновыми и кирзовыми сапогами. Попроси, и тебе вынесут из склада целую охапку, как дрова. Выбирай. Плати деньги в кассу и забирай, какое понравилось. Точно такую же курковку купил и дядя Олёша, брат отца.
Раз в год, незадолго до открытия охоты, ружье и боеприпасы доставались со своих мест. Торжественно раскладывалось на обеденном столе. Оружие тщательно чистилось и смазывалось. Перепадало удовольствия прикоснуться к мужским вещам и нам с братом. Отец позволял протереть промасленной тряпочкой части ружья, пошуровать шомполом в стволах. Гордость переполняла.
Вычищенное и смазанное, маслянисто поблескивающее воронеными стволами ружье водружалось на свое обычное место под потолком. А таинство приготовления к охоте продолжалось…
Наставал черед снаряжения патронов. Расставлялись на столе цилиндрики пустых гильз, банки с порохом и дробью, коробочка с капсулями. В маленьком тазике, где стояли банки с припасами и россыпью лежали гильзы, хранился маленький молоточек для забивания новых капсулей и шило для извлечения стреляных.
Широко раскрытыми глазами наблюдали мы, будущие охотники и добытчики, процесс превращения пустой гильзы в приятно увесистый патрон.
Уверенным движением, ковырнув шилом в край стрелянного капсуля (не испортить наковальню – она в центре), отец извлекал его. Латунные гильзы многократного действия. Если патронник не выгоревший и не раздувает их, то почти вечные. Таким же точным круговым движением шила чистилось капсульное гнездо и наковальня. Новый капсуль вколачивался в гнездо молоточком. Аккуратно, что бы не хлопнул, забивается вровень с донцем гильзы. Выступать не должен. Даже если и хлопнет – в пустом патроне не страшно. Одновременно инструктаж по правилам безопасного обращения с оружием и боеприпасами.
- Ружье на человека не направлять! Раз в год и палка стреляет!
- Вхолостую курком не щёлкать!
- Капсуль в патрон с порохом не заколачивать!
Про специальные приборы для снаряжения патронов и слыхом не слыхивали.
В патрон насыпался порох. Насыпался "на глаз", без веса и объема, исходя из опыта и внутреннего убеждения о величине заряда. На порох с усилием закладывалась газета, примерно четверть листа, смятой и спрессованной до размера шарика с дульце патрона. Пыжевалкой-навойником бумажный шарик с силой уталкивался внутрь гильзы. Удивляло меня более всего: как такой большой газетный лист сминался до совершенно маленького шарика.
Дробь засыпалась так же без счета и без веса. Сколько в патрон влезет. Только что бы осталось немного места для еще одного такого же плотного газетного пыжа на дробь. Желательно положить в патрон хотя бы одну "счастливую" дробинку. Счастливой считается дробинка, извлеченная из тушки добытой дичи. Находится она, как правило, во время обеда, из сваренной утки, рябчика, глухаря... Зачастую полустертая в стволе, смятая при выстреле. Неказистая на фоне новеньких, идеально круглых, дробинок, но уважительно: "Счастливая"!
Все, патрон снаряжен. Пока он вертелся в сильных отцовских руках, вроде бы и зелень прошлогодняя пообтерлась. Выглядеть стал как новый. Или почти новый.
На столе выстраивается целый ряд толстеньких тяжелых патронов. Отец раскладывает их в ячейки патронташа. Кожаный. Тоже самопальный. Отец шил его сам из толстой кожи на старенькой швейной машинке "Зингер". Патроны в один ряд, на всю окружность по поясу. Некоторые приходится доставать из-за спины. Сверху патроны закрываются кожаным же клапаном-крышкой. Что бы патроны не замочить. Носится патронташ поверх одежды.
Продаются ли патронташи в магазине? Конечно продаются. Но хороший патронташ стоит не дешево. В деревенской жизни, да еще в большой семье денег всегда не хватает. Все что можно – самодельное, самопальное. Зачастую не хуже, а даже лучше базарского (магазинно-покупного).
Не часто, но появляются в патронташе и заводские патроны. В папковых (картонных) блестяще-лакированных гильзах. Бездымный порох "Сокол". Дульце гильзы закручено "по-заводскому". Капсуль – "Жевело". Солидное такое слово, охотничье: слегка растягивая первую букву: "Ж-ж-жевело"… На верхней, над дробью, прокладке – номер дроби. Иногда № 5, иногда несколько нулей… На самой гильзе рисунок какой то лесной дичи: утка, гусь, глухарь, заяц… Иногда изображен волк. Наверное на кого дробь предназначена, тот и на картинке. Пачка заводских патронов приятно лежит в руке. В пачке 10 штук, красиво разложенных в шахматном порядке (дульцем-донцем) патронов. Стоит пачка 1 рубль 80 копеек. Но дело не в цене патрона. Дело в дефиците. Патроны продаются только в местном обществе охотников. А привозят их очень немного. В деревнях каждый второй от семи лет до семидесяти – охотник. Ружей больше, чем ухватов. Где тут напашешь боеприпасов. Потому и пользуется отец не дефицитным дымным порохом и сам снаряжает патроны.
Николай Валентинов
