Grek
Участник
Мамихлапинатапай, или Как я провёл этим летом
- Поедем на Ухозеро, - сказал я, когда мы с моим другом Немцовым строили планы на лето.
- Какое в жопу Ухозеро? – изумился Сашка.
- Ну, просто будем его так называть. Чтоб никто не догадался.
Немцов посмотрел на меня ласково, как большие дяди смотрят на маленьких детишек, у которых головка ава.
Но я повторил мизансцену из «Бриллиантовой руки», когда Семён Семёныч Горбунков видит в соседнем такси клона своего водителя – милиционера Володи – и, раскрыв рот и не в силах ничего сказать, только мычит, адресуясь Володе, дескать, глянь, чё за гребанная хрень! А тот ему авторитетно так:
- А-а-а! Так надо!
Так и я – я не стал пускаться в пространные объяснения, а просто скорчил загадочную физиономию и сказал, что так надо.
Немцов согласился.
Не то чтоб Немцов был таким покладистым, но во всем, что касается рыбалки, рыбацких выездов, экипировки и всего с этим связанным я был для него непререкаемым авторитетом.
Вначале мы хотели ехать на Ухозеро на моем Логане и лодке Немцова. По мере подготовки к поездке во мне крепла убежденность, что если и есть лодки, которые способны вместить меня, Немцова и всё то, что мы обозначили в списке под названием «Взять с собой на Ухозеро», то:
a). у нас такой лодки нет;
b). если такая лодка есть, она не влезет в мой Логан.
Ведь собирались мы согласно сочиненной мной когда-то Балладе о раскладке:
Баллада о раскладке
Ведь для хорошего рыбака нужно:
Лодка, мотор, бензобак и река,
Стол, пару стульев, мангал и шатер,
И чтобы всё это кто-то не спёр,
Нужно сигналку с собой положить,
Нужно бутылку, чтоб было что пить,
Надо палатку, чтоб было где спать,
Надо продукты, чтоб было что жрать,
Надо кастрюлю, черпак, сковородку
И обязательно кружку и водку,
Спальник, подушку, черпак, раскладушку,
И не забыть бы про водку и кружку,
Воблеры, блесны, крючки, поплавки,
Плащ ОЗК для дождя, сапоги,
Тент для палатки, а также для лодки,
И не оставить ни кружки, ни водки,
Чайник для чая, ножи, поварешку,
Вилку, прихватку и чайную ложку,
Соль для засолки и соль, чтоб в солонке,
И для мотора в запас две-три шпонки,
Топлива пару канистр не забудьте,
Пару пакетов насадки добудьте,
И чтобы всё это было в охотку,
Не забывайте про кружку и водку.
Еще (просто рифму не подобрать было) я взял с собой две книги: «Словарь непереводимых слов» и «А знаете ли вы, что…» - впоследствии эти книги скрасили наше в принципе и без них не самое скучное существование. И купил Жуле модный тельник. Дабы она выполняла свои обязанности матроса в подобающем матросу виде.
Когда вышеупомянутая убежденность про невозможность впихнуть невпихуемое достигла апогея, я озвучил ее Немцову и сказав, что у нас нет права на ошибку, предложил генеральную репетицию: дескать мы надуваем его Касатку-385 у меня в гараже и пробуем покидать в нее себя и предметы из списка.
Затея была идиотская – я прям-таки воочию представил эту картину, как мы в гараже сидим в немцовской лодке на асфальте и пробуем грести, а мимо проходят люди и проезжают машины и отовсюду нам несутся советы завязывать покупать грибы с рук.
Надо сказать, что однажды такое уже было, но было это на дне рождения моего приятеля, алкогольный уклон которого (имеется в виду день рожденья, а не приятель, хотя приятель тоже славится этим уклоном) извиняет абсолютно любые действия его участников, в том числе и наши с Жулей, запечатленные на этой фотографии.
Но тут у Немцова случились обстоятельства, и он сказал, что в любой момент эти обстоятельства могут вынудить его прервать поездку и вернуться в Петроград. Поэтому идея «два в одном» была отвергнута и заменена на «один плюс один» - два Логана, два парохода, два мы.
Я, конечно, дико расстроился. Потому как идея «два в одном» сильно экономила бензин, а бензин в нашей поездке был самой дорогой жидкостью и главной статьей расходов.
Забегая вперед, скажу, что решение идти на двух лодках было хоть и вынужденное, но мудрое. Глядя на свою загрузку на озере, мы оба признали факт, что если бы мы и влезли в Немцовскую Касатку, то наше транспортное средство выглядело бы примерно так:
Итак, мы загрузились и помчались по трассе Петроград-Мурмаши.
Сначала мы попали в жуткую пробку прямо на выезде из города. Ненавижу обочечников! Я прям-таки ощущаю себя законченным хэйтером в отношении этих тварей! Готов доставать бейсбольную биту и лупить по их долбанным машинам, пока не сплющу их до состояния консервных банок. Почему эти уроды решают, что спешат сильнее, чем я? Я поделился этой мыслью с Немцовым – тот сказал, что не только разделяет мое мнение, но готов убивать как самих обочечников, так и всех, сидящих в их машине, и вообще всех их родственников вместе взятых.
Периодически я науськивал собаку и она грозно лаяла на тех из обочечников, кто сумел-таки объехать мой всячески препятствующий этому и вихляющий с проезжей части на обочину и обратно автомобиль.
Перед Новой Ладогой я увидел на обочине рекламный щит. И он натолкнул меня вот на какую мысль.
Помните, в советские времена на дорогах встречались всякие плакатики на тему безопасности дорожного движения? На них были изображены или что-то назидательно нам вещающие гаишники, или нарисованная авария и надпись типа «Соблюдай дистанцию!», или еще что-нибудь в этом роде – вспомнили?
А сейчас государство наконец-таки поняло, что всё просрало: дороги – говно (потому что воруют), система обучения водителей – говно (потому что права покупают), машины – говно (потому что неговно делать не научились), техосмотр – говно (потому что его вообще теперь нет) и делегировало свои полномочия по пропаганде безопасности дорожного движения кому бы вы думали? – ага! – да просто обратилось в астрал к тому, на кого можно сложить все беды в этой стране, и на кого, в отличие от государства, нужно уповать, дескать, не дай пропасть - помоги!
Мы не стали искушать судьбу, а просто перекрестились и погнали.
Уезжали мы в дождь - а это, как известно, хорошая примета – и где-то через 700 кэмэ тучи разверзлись и показалась полоска синего неба,
которое потом на протяжении трех недель оставалось таким же синим.
- Смотри, какое оно синее, - сказал Немцов.
- Мы тоже будем такими, - ответил я ему.
- Ох, скорей бы, - вздохнул Сашка.
Из-за ремонта дороги периодически приходилось останавливаться и позировать Немцову.
Домашние в качестве напутствия попросили меня фотографировать все подряд, я так и делал. Но подряд у меня получалось фотографировать только один объект.
Потому что он был фотогеничный. Если так можно сказать (а сказать так, действительно, можно), от ушей до кончика хвоста.
Вскорости мы свернули с трассы и остановились возле речки, около которой я всегда останавливаюсь, когда еду на Ухозеро. Если я не останавливаюсь, это плохая примета. Когда я это уяснил (просто, когда анализируешь результативные выезды и нерезультативные, то принимаешь во внимание абсолютно все факторы, влияющие на результат), то понял, что всегда нужно останавливаться.
В воде под мостом плавала большая стая гуппи, мы покрошили им корма и погнали дальше.
Предвижу ваш вопрос – дескать, почему Ухозеро, а не, скажем, Ахозеро или Охозеро. И сразу отвечу. Как филолог филологу. Дело в том, что частица «ух» обладает гораздо большей семантической емкостью, нежели частицы «ах» и «ох», каждая из которых предполагает только одно единственное толкование. А с «ух» возможны варианты.
Кроме того, озеро это весьма своенравное и иногда оно ведет себя совсем не как Ахозеро и Охозеро, а именно как Ухозеро. А иногда даже как Ну-и-озеро-мать-его-ети или (для краткости) Йобозеро или (для пущей краткости) ЙО.
Забегая вперед, скажу, что на этот раз оно вело себя как милашка и осталось в памяти как Ах-Какое-Озеро.
Две недели почти штиля, солнца – таким я ЙО если и видел раньше, то это было не часто.
Немцов сказал, что всё это – следствие глобального потепления и результаты его видны повсюду.
- Например? – спросил я.
- Негров стало много вокруг.
Я оглянулся – вокруг не было ни одного негра.
- А ты ночью глянь, - сказал мой нетолерантный друг.
Нельзя сказать, чтобы Немцов был неправ - в частности по пути нам попались доказательство того, что глобальное потепление добралось-таки и до Северной Карелии – местные уже начали ездить на кабриолетах. Хотя не исключено, что встретившийся нам пепелац был просто ярким доказательством того, что у кого-то снесло крышу. Напрочь.
И тут мы приехали.
Обычно я хожу в другую часть Ухозера, с которой за долгие годы сроднился и знаю теперь ее как свои пять пальцев (странное какое-то сравнение – у человека вообще-то пальцев несколько больше). Но на сей раз было решено поискать новые места. Тем более что точкой своего лагеря в этих местах поделился со мной мой хороший друг Андрей Лоун Вульф.
Мы быстро нашли эту точку, но после детального осмотра я решил продолжить поиски, ибо мы, видимо, предъявляли более завышенные требования к стоянке – в частности, нам совершенно необходим был плоский скальный выход прямо к воде, который на Андрюхиной стоянке отсутствовал.
Такую стоянку мы нашли в километре от Андрюхиной. Это была прелесть, а не стоянка! Единственное обстоятельство, которое слегка портило впечатление от стоянки, заключалось в близости домика. Но в домике никого не было, мы решили, что может и не будет, а если и будет, мы натравим на них нашего вестхайленд-уайт-терьера, и быстро замутили лагерь.
- Ну, что, какие у нас планы? – бойко спросил Немцов, после того как все палатки и шатры были поставлены, раскладушки разложены, а дрова напилены.
Я ответил, что утром и днем в планах рыбалка, а вечером – моральное разложение. Немцов ничего не имел против и мы с Жулей помчались на рыбалку.
Три часа русского – то есть бессмысленного и беспощадного - троллинга результата не принесли. Как говорил в таких случаях Ги де Мопассан «Здравствуй, жопа, новый год!»
Хотя вокруг царила лепота.
Места, конечно, были новые, да и температура воды оставляла желать лучшего, но причина, видимо, была в чем-то другом.
И тут я оторвался от своих воблеров и даунриггеров и взглянул на небо. И увидел там это.
Сначала я подумал, что это Большая Ухозерская летучая мыш. Без мягкого знака. Потому как по всем признакам, это была не девочка, а мальчик, а существительные, оканчивающиеся на шипящую букву, пишутся без мягкого знака.
Потом я снова вспомнил блог одного форумчанина на Питерском Клубе рыбаков и подумал, что, может быть, это и не мыш вовсе, а то самое летающее дилдо, о котором он как-то написал. Я не знаком с летающим дилдо, но на всякий случай решил не поворачиваться к нему задом. И правильно, как оказалось, сделал. Потому что повернись я к нему задом, еще не известно что было бы. А так ничего и не было.
Но потом я, как Шерлок Холмс, отбросил все неправильные версии и понял, что эта фигня в небе – никакая не мыш и не дилдо, а указующий перст. Перст судьбы. Если присмотреться внимательнее, то налицо были признаки, говорящие, что это не совсем перст, а я бы даже сказал совсем другой орган. Но я предпочел называть его перст судьбы. Указующий перст судьбы, если быть точным.
На что он указывал, спросите вы – и я вам отвечу, что он весьма недвусмысленно указывал на то, что нехуй тут полоскать свои воблеры – все равно температура такая, что никто не клюнет.
И мы забросили в жопу троллинг и помчались в заросший залив.
Прибывши в залив и оглядевшись вокруг, я вспомнил сцену из Собаки Баскервилей, когда сэр Генри спрашивает Бэримора, правда ли тот видел эту чертову собаку или нет:
- Не видел, но слышал.
- Ну и как?
- Очень страшно.
Там реально было страшно. Тишина. И только мертвые с косами периодически раздавался какой-то не то вопль, не то плач. Если б Брондуков-Лестрейд в свое время ни застрелил собаку Баскервилей, я бы подумал, что это она и воет. Хотя, конечно, по Конан Дойлю она выла дико и грозно. Так что душа уходила в пятки. А тут выло так, как будто кому-то медленно сжимали яйца в тисках. Так что сердце кровью обливалось от жалости к тому, чьи яйца.
Когда я потом показал это видео Немцову и спросил его, кто это, по его мнению, выл, он послушал и сказал:
- Выпь!
Я, конечно, послушно выпил, но Немцов сказал, что это был не глагол.
В общем, мы так и не пришли к консенсусу, кто это выл, и я всерьез рассчитываю на подсказку «Помощь зала» - вдруг кто-то что-либо подобное слышал или – чем черт не шутит - знает того мужика, который этим летом на рыбалке лишился своих фаберже.
Вернемся к рыбалке. В заливе ловились одни окуни. От матросиков до вполне себе мичманского состава. Хоть на резину, хоть на железо, хоть на поплавок. На воблеры тоже можно было, но с воблерами иногда приходится прибегать к разного рода ухищрениям.
Так что я больше предпочитаю резину и железо.
Ловились окуни чуть ли ни на каждом забросе, но процесс этот быстро надоел. Потому как окуней и у нас пока навалом.
Рядом стояла железяка, в которой трое рыбаков тоже ловили окуней. Но в отличие от меня, они пойманных окуней не отпускали, а кидали куда-то в недра своего катера. «Москвичи» - подумал я. И, как оказалось потом, не ошибся.
Вызвал по рации Немцова – тот, когда мы с Жулей уезжали, сказал, что останется на берегу и будет ловить «харьюзов» на поплавок – и спросил, как дела.
Из доносившихся из рации эвфемизмов я понял, что Немцов попал в непростую жизненную ситуацию.
- В какую? - уточнил я.
- Не клюет, - уточнил Сашка.
Я сказал Немцову, что таких жизненных ситуаций еще будет пруд пруди и чтобы он попробовал потролить, и сам тоже пошел тролить палию.
Вы спросите, почему палию – и я вам отвечу – исключительно из кулинарных соображений. Дело в том, что кумжа, как рыба, сосет. В смысле, проигрывает палии по вкусовым качествам. На бутерброде с маслицем она хороша, но только в этом виде и всё. А палия – это супер! И жареная, и в ухе, и балык! А свежекопченая палия – это м-м-м-м! – пальчики оближешь!
Помню, когда-то я ловил их по нескольку штук за зорьку. И вот как-то мы их закоптили и мне велели разобрать рыбу для салата. И я пока разбирал, тупо сожрал целую рыбину в одно лицо – такая она была вкусная!
Ну и потом, кумжу можно поймать много где, а вот палия – рыба редкая, и водоемов, где она водится, немного. А где не просто водится, а еще и ловится – вообще по пальцам одной руки пересчитать.
Поэтому-то мы с Жулей и пошли тролить палию. Тролил я ее самозабвенно, аж в шесть палок. Четыре на заглубителях и две на даунригере. Вы спросите, зачем мне столько палок, и я вам отвечу – потому что у меня ровно шесть мультипликаторных катушек. Поэтому столько и палок.
Сначало не клевало. Вааааааще. Я вспомнил всякие канонические приемы, начиная от поплевываний на воблер и заканчивая беседой с рыбой. Помните, хеммингуэйевского старика, который, сидя в лодке, говорил: «Поешь, рыба!» - вот и я так же. Отличие заключалось разве что в том, что в своей беседе с рыбой старик был вежлив и предупредителен, а я ко второму часа разговора между словами «поешь» и «рыба» вставлял много всяких разных слов побудительного и описательного характера.
Но рыба меня не слышала. Думаю, причина тут крылась не в том, что рыбы глухие – я орал так, что и мертвые бы проснулись – а в том, что они просто не понимали нормативного и ненормативного русского. А, как рыба, я разговаривать пока не научился – только молчать.
Тогда я попробовал прием, который срабатывал всегда. Я достал бутерброд и налил из термоса чай. Обычно это стопроцентный способ привлечения рыбы – во всяком случае, на зимней ловле корюшки он ни разу меня не подводил.
Бывает так: клев прекратился, ни одна из десяти расставленных кобылок вот уже в течение получаса не работает, вода в лунках прихватилась ледком и всё говорит о том, что рыба решила сделать перерыв и отправилась на боковую. Вы решаете, что вот теперь настал момент, когда ничего не помешает вам перекусить. Достаете термос и пакет с бутербродами, чистите сваренное вкрутую иичко, потом садитесь на ящик и аккуратно ставите на левую коленку стаканчик с чаем, на правую аккуратно, чтоб не приведи господи не скатилось, инсталлируете иичко, берете в левую руку бутерброд, а в правую соль и, затаив дыхание, готовитесь приступить к завтраку. Поклевка обычно следует именно в этот момент! Вы рефлекторно вскакиваете, кружка с чаем опрокидывается, чай выливается вам на колени, яйцо скатывается на землю и рассыпается на мелкие яйцеклетки, туда же следует бутерброд, вы короткими скачками мчитесь к удочке, но в десяти случаев из десяти, как только вы подбегаете к лунке, кивок замирает, как часовой у мавзолея.
Вы, конечно, скажете, что этот прием привлечения рыбы работает только зимой – а я вам отвечу, что и летом он должен быть в арсенале у каждого уважающего себя троллингиста, и, являясь этим самым уважающим себя троллингистом, я тут же взял его и применил со всею непосредственностью, на какую был способен.
Рыба молчала. Наверное, сказалось то обстоятельство, что я пытался сделать все нарочно. Ну, то есть чай я налил не просто, чтоб попить, а чтоб клюнула рыба. А рыба – она такая тварь, что клюет только тогда, когда вы наливаете чай, чтобы именно попить. Откуда она это знает – я не знаю, но такое ощущение, что она, как Ихтиандр, наблюдает за вами из-под воды и в курсе всех ваших дел.
В общем, этот прием не сработал, и я занялся другим подходящим делом.
Дабы поддержать реноме тертого троллингиста (и попутно приблизиться к порогу монетизации на своем канале, я решил снять видео, как ловить на две палки на дауне. Изобразить из себя некоего рыболова-эксперта. Их щас пруд пруди и все поголовно эксперты.
Я тут на канале «Охота и рыбалка» видел такого «эксперта» - директора Ладожской базы Креницы, который с умным видом рассказывал, как надо ловить окуня у острова Сухо. То, что его спиннинг был оснащен катушкой Cobra – это еще ничего. Я переключил программу только тогда, когда этот «эксперт», выловив очередного четырехсотграммового щуренка, с печальным видом констатировал, дескать, этого придется брать – взял взаглот, - и, достав из кармана тесак, подобный тому, которым Рэмбо вскрывал вьетнамские консервы, вынул из пасти щуренка свою блесну вместе с жабрами и со всем пищеводом.
В общем, я тоже решил прикинуться рыболовом-экспертом и включил свою гоу-про на башке.
Но в процесс вмешалась палия, клюнувшая аккурат в тот момент, когда я, уподобившись братьям Щербаковым, с умным видом вещал на камеру всякие назидательные штуки.
Поклевка он-лайн – вообще редкая штука – тут надо сказать "Вай, Аллах!" и насладиться моментом. Ну и постараться сдерживать себя. Чтоб потом не запикивать всякие, мать их уети, междометия.
Многие меня спрашивают, дескать, Сань, а на что ты ловишь? Кто-то на моем месте в ответ сказал бы, мол, на Смирновский воблер, хотя любому известно: чтобы поймать на Смирновские воблеры (щас они называются воблеры Salm), нужно быть поистине везучим рыболовом. Другой скажет, дескать, на секретные воблеры. Ну, или вообще переведут разговор на другую тему. Я не такой. Я никогда не скрываю от братьев-рыбаков свои секреты и при первой же возможности делюсь ими. Вот и сейчас не буду изменять своему правилу.
Кстати, о смирновских воблерах. Я не знаю – наверное, есть люди, у которых на эти воблеры ловится рыба. Я к ним не принадлежу. Более того, я таких людей не встречал. Нет – я встречал людей, у которых есть Смирновские воблеры. И тех, кто на них ловит – тоже встречал. Но вот те, кто на них ловил и что-нибудь поймал – такие мне пока еще не попадались.
У меня было несколько смирновских воблеров, но со всеми я потерпел фиаско. У каких-то сразу после первой же рыбалки стал облезать лак. Подобно тому, как облезает кожа у сгоревшего на солнце человека – струпьями. Может быть, это была эдакая задумка «мастера» – чтоб воблер напоминал не просто больную рыбку, на которую так падки хищники, а смертельно больную и находящуюся уже одними плавничками в могиле.
У других повылетели лопаты от слабенького удара о дно. И теперь они похожи на маленьких улыбающихся акул, а на маленьких улыбающихся акул рыба, как известно, тоже никак не реагирует.
У одного при попытке избавиться от зацепа вырвало ко всем чертям каркас – фоток нету, потому как выбросил его нахрен йотись! Еще одного было просто никак не настроить – он все время заваливался набок (наверное, это тоже вышеупомянутое ноу-хау «мастера»), хотя как настраивать воблеры с седловидной лопатой, мне хорошо известно.
Когда я периодически в разных компаниях рыбаков делился этой информацией, всегда находился хотя б один человек, у которого была похожая история. И мы теперь любой воблер, на который не ловится, называем смирновским.
К примеру, подъезжает рыбак, и вы его спрашиваете:
- Ну что? Не поймал?
- Да.
- Сколько не поймал?
- Штук пять.
- На что не поймал?
- На смирновский.
Кстати, весьма красноречиво о репутации смирновских воблеров говорит тот факт, что господин Смирнов не так давно переименовал свои воблеры и свою компанию в воблеры и компанию Salm. О чем же говорит этот факт, спросите меня вы – и я вам отвечу, что ребрендинг – а именно так называется смена названия марки – устраивают тогда, когда старое название вызывает уже не те ассоциации, какие хотелось бы хозяину бренда. Иными словами, когда марка обосралась, вот тогда ее и переименовывают.
Но одно дело переименовать бренд, а другое – переделать товар, чтоб он был качественным. Мне почему-то кажется, что господин Смирнов только названием ограничился – это ведь гораздо проще.
Ну и ни я, ни мой друг Немцов воблеры Salm больше уже не купим – пускай экспериментируют те, кто хочет выложить тысячу рублей за пенополиуретановый воблер, который ничего не ловит, который облазит, у которого отлетают лопаты и который похож на маленькую улыбающуюся акулу.
Добавлю еще, что по всем законам английского языка слово Salm (наверное, господин Смирнов, не мудрствуя лукаво, решил взять это название как производное от слова «salmon», что в переводе означает «лосось») должно произноситься, как Сам, ну или, на худой конец, Сальм. Однако господин Смирнов называет их «Сэлм». Если применять ту же самую логику, что господин Смирнов путается в буквах и звуках – он, кстати, и себя называет «Смирнофф», то получится, что слоган воблеров Salm «Клёвые воблеры» написан с ошибкой и его следует читать как «Квёлые воблеры», что соответствует истине на все сто процентов.
Вернемся, однако, в канву нашего рассказа. Итак, продолжая изображать из себя эдакого рыболовного гуру, я решил повторить съемку видео – с одной стороны, вдруг кому-нибудь пригодится, а с другой – может опять палия клюнет.
Надо сказать, что в той рыбалке, в какую мы попали, был один плюс – это плюс 30 практически каждый день. И этот плюс обуславливал один минус – в условиях такой жары нечего было и думать, чтобы заготовить рыбу впрок. Итак, я привез эту палию, Немцов привез кумжу на двушку и щуку на четверку и я понял две вещи: первое – теперь всю выловленную рыбу придется отпускать; второе - в предстоящие дни нам будет не до яичниц и супов – надо будет объявлять на рейде рыбное меню.
Часть мы пожарили, а остальное закоптили в моей коптилке, а потом два дня ели. Ели большей частью я и Жуля, потому как у Немцова чё-то там внутри разболелось от жирного и он сказал, что переходит на кашу.
Я уже практически возненавидел копченую палию, но выручила меня компания рыбаков из кучи женщин, мужчин и маленького шпица, которая на трех катерах пронеслась мимо нашей скалы, а потом узнав во мне с Жулей меня и Жулю, подъехала поболтать. Оказалось, что это были тоже питерцы – и мы тут же совершили обоюдовыгодный чейндж: они угостили нас вкусным алкогольным напитком, а мы их – не менее вкусными палией, кумжей и щукой. Шпиц тоже захотел чем-нибудь с нами поделиться и поделился – наложил кучу возле нашей палатки.
После того, как эта компания уехала, появилась другая.
Вообще-то нас многие посещали. И спрашивали, чем у нас тут угощают. Мы с Немцовым сначала дружно недоумевали, а потом решили, что это те, питерские, всем теперь рассказывают, что у нас тут можно поживиться вкусной рыбкой, но оказалось все не так, и потом нам объяснили, в чем тут собака порылась. А порылась собака в моей солнечной батарее. Точнее в чехле от солнечной батареи.
Дело в том, что ввиду большой продолжительности нашей с Немцовым поездки на Ухозеро мною в целях подзарядки была взята с собой солнечная батарея. И мы ею подзаряжались. Вообще-то подзаряжались мы энергетиками, более жидкими по консистенции, но иногда требовалось зарядить всякие гаджеты, и тогда очередь доходила и до этой штуки.
А поскольку я любитель всяческого апгрейда, я за зиму перед поездкой сконструировал эдакий кейс-чемоданчик, куда инсталлировалась вышеупомянутая солнечная батарея.
Благодаря тому обстоятельству, что любой мой апгрейд базируется на незыблемом и мною весьма почитаемом принципе Филеаса Фогга «Используй то, что под рукою, и не ищи себе другое», чемоданчик этот я замутил из того, что было. А было два куска пластика, раньше применявшегося в качестве рекламного плаката.
И я как-то упустил из виду, что вся эта конструкция стояла прям-таки на самом видном месте – на вершине нашей скалы, а хорошая реклама, да еще и расположенная в козырном месте, как известно, продолжает работать в любом виде.
В этой связи не могу не вспомнить одну давнишнюю историю, которая произошла со мной в те славные времена, когда я был юн, весел и беспечен. И был у меня мотор «Нептун». Собственно говоря, наличие у меня «Нептуна» как раз и свидетельствовало о том, что я был юн, весел и беспечен. Потому как тот, кто взросл, суров и серьезен – тот уже не позволяет себе трахаться исключительно с «Нептунами», а отправляется к продажным телкам и … покупает себе «Вихря».
И вот однажды поехали мы на ентом Нептуне в Новую Ладогу. И аккурат напротив протоки 7км «Нептун» мой стуканул и все его 23 лошади сказали: «Хххху!» И сдохли. Единомоментно. Все до единой. В страшных судорогах.
Было это в пятницу вечером, впереди были целые выходные, с собой была куча водки и мы остались, расположившись лагерем прямо на канале и тут же справив поминки по «Нептуну» и по всем его двадцати трем лошадям. Если применить математику Магницкого, то это будет двадцать четыре тоста за упокой – эх, славные были времена!
Днем потом ловили рыбу, бухали, купались, ели шашлыки, но спич не об этом. Мотор умер, а у меня с собой была куча бензина - аж 60 литров, и таки да, очень не хотелось тащить их обратно.
Будучи матерым рекламщиком, я, не долго думая, намалевал на огромном белом полиэтиленовом мешке надпись «А-76. Дешево!». И водрузил этот пакет-плакат растянутым на двух палках, воткнутых в дно канала.
А дальше мы наблюдали, как сворачивая головы на мой плакат, мимо проносились капитаны и пассажиры всяких лайб, но никто почему-то не останавливался.
Мы даже орали с акцентом Василия Алибабаевича:
- Бэнзина! Каму бэнзина!
Но всё было бестолку – моя импровизированная бензоколонка не пользовалась спросом.
Всё это поначалу вызвало у меня удивление. Потому как все прописные истины маркетинга не работали. Хотя налицо было всё:
1. УТП – Уникальное Торговое Предложение – бензин прямо на канале – конкурентов ващщщщщще не было!
2. Цена – надпись на плавате главила «Дешево»
3. Целевая аудитория – вот же она – шастает мимо плаката туда-сюда на своих жаждущих бензола лайбах.
4. Реклама – только слепой от рождения индивид не способен был прочитать огромными буквами намалеванные слова «А-76. Дешево»
В общем, старик Котлер со своими «Основами маркетинга» нервно курил в сторонке – ни хрена из его правил не работало.
- Всё новое с трудом пробивает себе дорогу, - не унывал я и продолжал «удить рыбку».
И тут опять проходит мимо очередной баркас, очередной раз очередные зрители с удивлением взирают на ценник с бензином и в очередной раз баркас удаляется. Но тут! – бац! – рёв двигла, баркас останавливается и дает реверса.
Подъехал. Кэп спросил меня, чё, мол, за фигня. Я объяснил, мол, так и так, сломался мотор, бензина куча, продаем.
- Почём?
- Почём купил, по тому и продаю.
- Много?
- 60 литров.
- Давай!
Перелились, расплатился, отнес канистры и вдруг снова возвращается.
Чего, думаю, надо.
- Забыл спросить, а у вас пирожки есть?
- ….
Так что дарю идею – открыть какой-нить шалман на одинокой скале Ухозера и Билл Гейтс будет сосать со своим Майкрософтом во все дырочки.
Немцов, кстати, предложил за деньги подзаряжать всем гаджеты от нашей солнечной батареи, но я сказал, что приехал сюда не за этим.
Кто-то, глядя на содержимое нашей продуктовой палатки, мог бы предположить, что я приехал сюда для того, чтобы постичь суть туризма.
Но он ошибется.
Зачем же, спросите вы, я туда приехал, и я вам отвечу – полежать на скале. Я вообще очень люблю лежать и ни о чем не думать. Просто лежать, просто куда-то смотреть и просто ни о чем не думать. Правда, когда лежишь и ловишь себя на мысли, что вот наконец-таки всё сбылось – ты лежишь и ни о чем не думаешь, то получается, что ты все-таки думаешь. Ну, хотя бы о том, что ни о чем не думаешь. И потому выходит, что ни о чем не думать никак не получается.
Как я уже сказал, наша стоянка отличалась от всех наличием скалы. И днем, когда рыба не клевала, я лежал на этой скале и ни о чем не думал.
И чутка эксгибиционировал. Самую малость.
Иногда я лежал на земле и ни о чем не думал.
а иногда – в палатке.
Единственное обстоятельство, которое мешало мне ни о чем не думать и эксгибиционировать (особенно эксгибиционировать) – это была мошка. Не, не так – вот так – МОШКА! Я езжу туда уже десять лет, но еще ни разу не сталкивался с бедствием таких масштабов. Она была везде и повсюду! И с этим надо было срочно что-то делать!
Доставала нас, кстати, не только мошка – доставала нас еще и Жуля. Дело в том, что это самое неугомонное существо по части выбора спального места. Осуждать за это я ее не могу – если принять во внимание тот факт, что дрыхнет она три четверти суток, то поневоле понимаешь, что подбору условий для комфортного времяпрепровождения в этом амплуа она уделяет кучу времени и усилий.
Дома это очень сложный ритуал: засыпает она в своей корзинке, но вот потом посреди ночи она умудряется поочередно подрыхнуть то под нашей с супругой кроватью, то на подоконнике, но под утро мы ее обнаруживаем у нас на кровати, причем если кто из нас ненароком отвлекся, его подушка будет оккупирована и недовольное ворчание в ответ на ваши попытки спихнуть ее оттуда недвусмысленно будут указывать на то, что зверь не согласен с вашими действиями и намерен их обжаловать в одностороннем порядке.
Здесь же ввиду новизны ситуации ритуал был гораздо более сложен и непредсказуем. У одного только Немцова можно было поспать сразу в трех местах: под раскладушкой, на самом Немцове и на раскладушке, если Немцов отлучался покурить и полюбоваться на играющих хариусов.
Кроме Немцова, был еще, как вы понимаете, я, а во мне Жуля знала вдвое больше спальных мест.
Понятно, что столь обильный выбор предоставлял ей множество возможностей пристроить свое бренное тело и это тело путешествовало по всей палатке, хотя больше всего ей понравилось спать на Немцове.
Немцов просыпался, обнаруживал возле своего лица бородатую физиономию с зажмуренными глазами (а Жуля – та еще актриса) и вяло произносил:
- Сука.
И я, ей богу, не знал, то ли он ругался, то ли констатировал.
Немцов сказал, что из-за Жули он испытывает дисанию. Я тут же открыл предусмотрительно взятый с собою словарь непереводимых слов - там было написано, что дисания – это состояние, при котором тяжело вставать с утра с постели.
Я тут же возразил, что дисания у Немцова – это врожденное свойство, и я не припомню ни одного утра на рыбалке, когда бы Немцов ее не испытывал.
Но Немцов сказал, что дисания у него от моей собаки и чтобы я с ней поговорил. Ибо ему казалось, что я ее науськиваю. И если, мол, я не прекращу ее науськивать, то он станет догхантером. Но я ее не науськивал – просто Жуля любит спать и спать любит ее.
К слову сказать, Жуля в этой поездке вела себя так, словно решила выспаться на всю оставшуюся жизнь. Она спала абсолютно везде
в любой позе
и на любой поверхности
Собственно говоря, для того чтобы рухнуть в объятья старика Морфея, ей был нужен только кусочек горизонтальной поверхности площадью четверть квадратного метра.
И подавляющее большинство фотографий в фотоаппарате являло собой моего вестхайленд-уайт-терьера, познающего бренность собачьего бытия.
Могло бы сложиться впечатление, что она, как молодой офисный работник, в поте лица провкалывавший всю осень, зиму и весну, и потому вечно страдающий недосыпом, решила провести летний отпуск и как следует выспаться, но дело в том, что всю осень, зиму и весну в отличие от офисных работников она и так беспробудно продрыхла.
В общем, мой вестхайленд-дрых-терьер проспал в этой поездке львиную часть своего времени без задних ног. А зачастую и без передних.
О чем я еще думал, кроме как о том, что я ни о чем не думал, спросите вы, и я вам отвечу – о людях.
В принципе, думать о них не входило в наши планы, потому как мы и стараемся каждый год уехать подальше от них. Чтоб забыть о них и не думать. Раньше Ухозеро предоставляло такую возможность – за неделю можно было увидеть пару лодок на горизонте и всё. Но времена те канули в лету и люди теперь легко находят способ напомнить о себе везде – даже здесь. И порой таким образом, что ничего хорошего думать о них не получается.
Подобные истории лишний раз доказывают мне, что человек – это тупиковая ветвь эволюции и в этом плане я полностью разделяю точку зрения героя Валерия Приемыхова из фильма «Холодное лето пятьдесят третьего»
………………………….
Постоянные читатели могут спросить, а где, мол, Вдрыбадан? Ужель всё и обошлось без него?
Успокою вас - он состоялся и был как всегда спонтанен и внезапен как понос. Я пожарил картошечку, мы отварили сосиськи, настругали салат, заправили его майонезом, сервировали всем этим стол и взгромоздились в свои кресла.
Панорама, открывавшаяся нам на лежащее перед нами Ухозеро, была так же прекрасна, как и то, что лежало на столе.
Мы переглянулись и я понял, что настал момент, описанный в словаре непереводимых слов, как Мамихлапинатапай (Mamihlapinatapai) – это когда люди обмениваются взглядами и понимают, что испытывают одно и то же желание. Желание немедленно вмазать.
Что мы собственно и делали в течение последующих трех или четырех или пяти (это осталось тайной, покрытой мраком) часов. И Мамихлапинатапай мягонько так перерос во Вдрыбадан. Начинали мы вдвоем, но на финальной стадии я точно помню, к нам присоединился бог возлияния Фгавно, и заканчивали мы уже втроем.
Когда мы проснулись и сделали ревизию, оказалось, что Вдрыбадан прошел вполне мирно – за исключением стола, ножки которого имели теперь вместо прямоугольной трапециевидную форму вследствие того, что кто-то из нас (никто не помнит, кто это был, но я уверен, что это был Немцов, а Немцов уверен, что это был я, хотя стопудово, что это были проделки вышеупомянутого бога Фгавно) решительно опирался на стол (вероятно из-за отказа вестибулярного аппарата), ничего не пострадало.
Мы тоже были в рабочей форме, хотя Немцов периодически куда-то отлучался и на мой вопрос, куда, он отвечал цитатой, что идет в лес посетить белок с ответным визитом.
Я сказал, чтоб он завязывал с белками и спросил, что он будет на завтрак.
- Жульен, - ответил Немцов.
Я сказал, что для жульена у нас нет необходимых ингредиентов.
- Есть, - возразил Немцов и аргументировал:
- Вот гляди - для рыбного супа нужна рыба, так? Для куриного – кура, так? Для грибного – грибы, так? А для жульена… - и он перевел взгляд на Жулю.
Но я сказал, чтоб он не валял дурака и садился жрать «сукинсынское рагу» – старинное ковбойское блюдо, приготовляемое из луковицы и внутренних органов целой коровы, предусмотрительно прихваченных нами из кестеньбургского коровника.
В отношении завтраков, обедов и ужинов мы с Немцовым придерживаемся того мнения, что надо отдавать им должное. Потому что, если не отдавать им должное, то, как говорят в рекламе сникерсов, ты не ты, когда голоден. Особенно Немцов. То есть Немцов – не Немцов, когда голоден. А надо сказать, что Немцов, хоть и лучший мой друг, но иногда он отнюдь не подарок. И если уж Немцов не подарок, то чего ожидать от Немцова, который вовсе не Немцов.
К тому же Немцов часто говорил мне, что испытывает колливубл (для тех кто не в курсе, колливубл, согласно словарю непереводимых слов, означает урчание в животе от голода).
Именно поэтому я кормил Немцова и не допускал, чтоб он испытывал колливубл и урчал.
Сначала Немцов по привычке хотел воспользоваться приложением «Яндекс Еда» - согласитесь, это весьма удобно, когда ты тыкаешь всякие разные кнопки, и через полчаса к тебе приходит желтый человек и выкладывает заказанные тобой вкусные штуки . Но интернет сказал «Ку!» и мы остались без еды. Вот тебе и четыре джи! А я в свое время придумал офигенную рекламу для 4G – оцените, кстати!
Мне вот кажется, что всё, что сейчас рекламируется, рекламируется неинтересно и безыскусно. А я из копирайтеров 90ых – мы старая школа и можем еще задать перцу.
Вот, к примеру, ужель то, что я придумал – см. картинку – хуже, чем то, что нам показывают по ящику? А почему-то не выбрали. Дебилы, б…! © Лавров, 2017.
Впрочем, я отвлекся.
В общем, отсутствие курьеров в желтом с логотипом Яндекса на спине и непрекращающийся у Сашки колливубл вынудили меня постоянно готовить Немцову еду. Я варил ему харчо…
борщ…
… хотя, конечно, Сашка вяло протестовал, говоря, что он бы предпочел в качестве супа не то, что я ему варю, а нечто совсем другое:
и пичкал его с Жулей всякими вкусностями
… включая яйца. Обычно мы берем на рыбалку яйца и делаем из них всякие разные блюда от традиционной утренней фритаты или тортильи до всяких экзотических, начиная с бризоля и заканчивая тамагояки или шакшукой.
Но в этот раз яйца составили львиную долю нашего рациона. Вы спросите меня, почему – и я вам отвечу: потому что это были яйца не простые, а золо... яйца Роскар Экстра.
Когда мы увидели эти яйца в магазине, мы единодушно решили, что нам надо уподобиться африканскому яйцееду и отныне питаться исключительно яйцами. Потому что судя по надписи на упаковке, нас, поедай мы эти яйца, ожидала блестящая перспектива.
Каждое слово – это был шедевр копирайтинга! «Превосходство в каждом яйце» - периодически внимательно рассматривая и ощупывая себя, мы с Немцовым не могли не согласиться с Роскаром – превосходство было налицо. Не совсем, конечно, налицо – скорее даже, на другие органы - но превосходство это ощущалось. Мы только недоумевали, в чем могли ощутить превосходство женщины, случись им иметь дело с яйцами Роскар.
Что же касается «успеха современного человека», то за завтраками Немцов не раз признавался мне (и я с ним был полностью согласен), что будь наш стол завален тарелками с черной икрой и сиди тут за столом с нами хоть сам Путин с Анджлиной Джоли, он – Немцов - вряд ли бы чувствовал себя более успешным, чем сейчас, когда он поглощает яйца Роскар в виде яичницы.
- Будешь? – предлагал он мне и я тут же отправлял в рот кусок яичницы, приобщаясь к клану современных успешных людей.
Чем еще мы занимались, спросите вы – и я вам отвечу, что я захватил с собой любопытную книжицу «А знаете ли вы, что…» и периодически, когда жара загоняла нас под тент и было не до рыбалки, читал ее вслух Немцову, надеясь, что тот повысит свой айкью (для тех кто не знает, что такое айкью, проще и дальше оставаться в неведении относительно этого вопроса – всё равно это ничего не изменит).
В книге была масса полезной информации: к примеру, до ее прочтения мы даже не знали, что лоси мастурбируют, потирая рога о деревья, а в России медведи «торчат», нюхая слитое авиационное топливо (книга, правда, утаивала информацию о том, как они находят слитое авиационное топливо, и почему этот способ практикуется медведями только в России).
Еще мы узнали, что лучший способ отпугнуть акулу – помахать у нее перед носом гниющим мясом кого-то из ее сородичей, так что не забудьте запастись этим ингредиентом перед дайвингом где-нибудь на Таиланде или на Мальдивах.
Отдельная глава в книге была посвящена экспериментам с животными: в частности мы обогатили свои знания информацией о том, что если подуть броненосцу в попу, он подпрыгнет на три фута.
Немцов за неимением под рукой броненосца хотел проверить действенность этого способа на Жуле, но я не позволил, обратив внимание Немцова на то, что разные животные по-разному реагируют на желание их надуть – в частности я тут же процитировал книгу, где говорилось, что если внутрь ежа попадает воздух, животное может лопнуть, как воздушный шарик, и поэтому чтобы предотвратить взрыв ежа, его необходимо сдувать осторожно, с помощью шприца. Жуля, конечно, не ёж, но шприца у нас и вправду не было.
В общем, эта книга была настоящим кладезем полезнейшей информации и мы зачитали ее до дыр.
Когда мы не читали эту книгу и не рыбачили, мы играли в домино и разговаривали. Мы с Сашкой дружим тыщу лет и, казалось бы, за эту тыщу лет должны были переговорить обо всем. Но каждый день находились новые темы для разговора.
В частности, мы обсуждали самые загадочные тайны человечества. Что случилось с группой Дятлова? В чем загадка Бермудского треугольника? Куда исчез Дидерици? Что стало с пятью пропавшими над Бермудами «Эвенджерами»? Как убили Джона Кеннеди? За что его убили? И, главное, кто??? Кто был этот загадочный человек, что пошил Маугли белые трусики, когда тот вырос? Ведь в самом начале мультика Маугли появляется в белых трусиках еще ребенком. Но проходят годы, Маугли из маленького мальчика превращается в юношу, а на нем по-прежнему надеты белые трусики – ужель индианкам позапрошлого столетия были известны нанотехнологии, позволяющие делать растущие вместе с ребенком трусики?
10 дней пролетели как один. Мы нарыбачились, наелись палии и кумжи, назагорались – все дни стояла жара под тридцать, накупались, наэксгибиционировались, навдрыбаданились, натроллились, намикрушились, набрались информации о всяких любопытных фактах – в общем, абсолютно все намеченные нами ранее цели этой поездки были достигнуты и мы собрались домой.
Перед последней ночью на Ухозере я повстречался с хозяином расположенного неподалеку домика и под пыткой выпросил у него разрешение нам с Немцовым переночевать в евонном домике – это было мегаудобно, потому что не надо было собираться с утра, а можно это было сделать загодя и тем самым не портить себе настроение в утро отъезда.
Мы упаковали свои пароходы и предоставили Жуле великолепный шанс реализовать свое желание выспаться в гораздо более тепличных условиях, нежели чем в палатке – в ее распоряжение было предоставлено целое спальное место с мягким матрацем, на который она мигом взгромоздилась.
Утром мы помчались на стоянку
где, собрав пароходы, погрузились в свои Логаны и расстались. Сашка поехал домой в Питер, а мы с Жулей – к Мончегорским.
Кто такие Мончегорские, спросите меня вы, и я вам скажу, что это лучшие ребята на земле. Они закаленные. Потому что у них север. Суровые. Потому что у них там полгода полярная ночь. И надежные. Потому что у них там жесть. Ну, в смысле, металлы всякие в земле.
Когда-то давно нас свел интернет, а теперь мы друзья и периодически совершаем вылазки друг к другу. То я к ним - побухать на природе. То они ко мне – побухать в гараже или дома.
На этот раз ехал я, а они выступали в качестве принимающей стороны.
В качестве этой самой принимающей стороны выступал мой друг Игорь со своей собачкой – она же Жулина лучшая подружка – Лиззи. Когда-то Игорю очень понравилась моя Жуля и он решил завести себе такую же. И завел. И мы с Жулей ездили ее навестить, когда Лиззи ходила под стол пешком (неудачное сравнение – она и щас под него пешком ходит, но как уж написалось, так уж написалось). И именно тогда наши собачки подружились на всю жисть.
На сей раз Игорь договорился с каким-то своим приятелем, у которого есть небольшой охотничий домик, и мы поехали в этот домик.
Домик оказался вполне себе. За исключением одной детали – в нижней части двери оказалась огромная дыра, прогрызенная, судя по отметинам зубов, каким-то наглым и нехилым зверем.
Я спросил Игоря, стоит ли нам опасаться, что зверь вернется и прогрызет такую же дыру в одном из нас – Игорь ответил, что опасайся-не опасайся, а от нас ничего не зависит. С этим нельзя было не согласиться и мы, решив в дальнейшем руководствоваться правилом медвежатников «Г-г-г-г-г-лавное не б-б-б-б-бояться!», слезли с деревьев, на которые предусмотрительно забрались, увидев вышеупомянутую дыру, и стали дискутировать на тему, кто бы это мог быть.
Когда мы допивали третью бутылку водки, версий, кто бы это мог быть, было в десять раз больше, чем версий гибели группы Дятлова. Всех я, конечно, не помню – помню, что наиболее достоверными были две: долгоносик и реликтовый мончегорский саблезубый заяц.
Оба зверя представляли огромную опасность для наших собак, и мы велели им – то бишь собакам - бдить и не отходить далеко от избы. Что они, собственно, и делали.
Хотя, конечно, наши опасения были напрасны – если бы дело касалось только одного вестика – тогда да – надо было опасаться и бдить! А вот два вестика – это уже банда! И никакому долгоносику, а тем более заблезубому зайцу с ними не справиться!
Потому что если вы думаете, что хит начала двухтысячных «Нас не догонят» - он про людей, я вас разочарую – он про двух (ну или больше) вестхайленд-уайт-терьеров. Потому что это не просто две маленькие пушистые мимимишные собаки – это БАНДА! Банда неконтролируемых хулиганов и разбойников! Хотя по внешнему виду и не скажешь.
Еще меня волновали мишки. Но Игорь меня успокоил, сказав что мончегорские мишки – это, мол, не гризли там какие-то, а вполне миролюбивые зверюшки, чей забавный нрав создал им не менее забавную репутацию в сети.
Чем вы занимались, спросите вы, и я вам отвечу, что почти все время я или рыбачил, или принимал делегации Мончегорских немофилов (кто не знает, немофилия, согласно словарю непереводимых слов – это любовь к времяпрепровождению на природе). Потому как Мончегорские немофилы – их много и все они Игоревы и мои друзья. И как только они узнали, что я приехал к ним погостить из Питера, они тут же приехали в ответ. Это было какое-то переселение народов: одни приезжали, любили природу, бухали с нами, ловили с нами рыбу, уезжали – на смену им приезжали другие – и так бесчисленное количество раз. Одно непрекращающееся Вдры-ба-да-ни-ще. Переходящее в немофилию и обратно.
Кухня была от вполне себе походной
и рыбацкой
до домашней
и даже, я не побоюсь этого слова (я, кстати, вообще никаких слов не боюсь), экзотической в условиях тридцатиградусной жары.
Мы повторили сцену из «Особенностей национальной рыбалки» про «Но вначале они пельмени! А уж потом всё остальное! Это ж пельмени, Михалыч!» - было очень вкусно.
А потом всё это быстро запили, благо было еще чем.
Конечно, вы можете сказать, дескать, нафига ты нам тут втираешь в рыбацких блогах про свои равиолли – где, итить твою йотись, рыбаченье рыбы???? И я вам скажу – вот оно:
Вот оно еще раз:
и еще много-много раз:
Рыба в такую жару не сильно-то и клевала и мы, памятуя способность рыбы разгадать наше желание ее поймать, делали вид, что просто катаем собак. А я снимал всякую хрень, чтоб потом выложить ее на ютубе.
Кстати, на счет ютуба. Полезная штука, оказывается. Потому как комментарии читать иногда гораздо интереснее, чем смотреть видео.
Я как-то пару лет назад разместил там видео с поразившим меня в свое время финалом из «Тихого Дона» Урсуляка – просто хотелось поделиться своими чувствами. И это видео (вот ссылка, если кому интересно) набрало фуеву тучу просмотров. И комментариев. Они приходят каждый день, и каждый день я их читаю. И вот чего я понял. Все комментарии разделились на три группы. Первая группа – их где-то 30 процентов - хвалит Герасимовский «Тихий Дон» и говорит, что Урсуляку до Герасимова далеко. Вторая – их примерно столько же - говорит, что Герасимов хорош, но Урсуляк вообще гений. А вот третья, которая в большинстве - 40 процентов – она говорит, что… Григорий в исполнении Ткачука не умеет косить. Из чего нетрудно посчитать, каков процент идиотов в стране.
Но вернемся к рыбаченью. Рыбы была куча, но это была просто рыба
или рыба обыкновенная.
А мне нужны была большая Рыба с большой заглавной буквы «ры» - и в этом своем желании я мало отличался от небезызвестного Лёвы Соловейчика, которому вечно подсовывали что-то совсем не то:
И я ее ждал. И даже напевал когда-то давно кем-то выдуманную песенку:
Рыба, рыба,
Я тебя люблю,
Спой мне песню
Грустную свою.
Рыба, рыба,
Гвоздь моей души,
Плавниками нежно
Пошурши.
Но Рыба не попадалась. Попадались птицы
звери
осьминоги
и всяческие, радующие глаз настоящего немофила, объекты
Но Рыба молчала. Как рыба.
Если бы со мной был Немцов, он развил бы свою теорию про глобальное потепление. Хотя какая тут нахрен теория, если налицо была практика
И, наконец, она пришла. И я написал песню и сваял на эту тему клип, который, как мне кажется, порвет к чертям весь чарт ЭмТиВи (кстати, именно съемками и монтажом этого клипа, которыми мы занимались вместе с Тимуром Бекмамбетовым, и объясняется столь долгое написание этого моего отчета):
Вот, собственно, и всё.
Обратно мы с Жулей возвращались по такой же изнуряющей жаре.
При подъезде к городу мы попали в жуткую пробку и я, устав от дороги, решил быстро проскочить ее по обочине. Ненавижу этих дебилов, которые мешают мне ехать по обочине! Как собаки на сене! И сами не едут, и мне не дают! Готов доставать бейсбольную биту и лупить по их долбанным машинам. Почему эти уроды решают, что могут так поступать и вихлять своей машиной с проезжей части на обочину и обратно, мешая мне тем самым их объехать?
Периодически я науськивал собаку и она грозно лаяла на тех из этих дебилов, чьи препятствующие мне автомобили я все-таки сумел объехать.
А потом мы приехали. И снова покатились дни ожидания. Когда я снова туда отправлюсь. Когда мы сядем вечерком с Сашкой или с Игорем или с Мишкой или с Лёней или… у меня много хороших друзей – в общем, мы сядем на скале, перед нами будет лежать Озеро, мы переглянемся и без всяких ненужных слов поймем – вот он и пришел, этот самый Мамихлапинатапай, этот чудеснейшей и непередаваемый момент, когда всё вокруг – люди, звери, природа и ты сам – все находится в такой удивительной гармонии, что ты понимаешь – это и есть настоящее всамделишное и непридуманное счастье.
И Озеро снова щедро поделиться со мной своими тайнами.
Июль 2018 года.
Александр Димитропуло (Grek)
- Поедем на Ухозеро, - сказал я, когда мы с моим другом Немцовым строили планы на лето.
- Какое в жопу Ухозеро? – изумился Сашка.
- Ну, просто будем его так называть. Чтоб никто не догадался.
Немцов посмотрел на меня ласково, как большие дяди смотрят на маленьких детишек, у которых головка ава.
Но я повторил мизансцену из «Бриллиантовой руки», когда Семён Семёныч Горбунков видит в соседнем такси клона своего водителя – милиционера Володи – и, раскрыв рот и не в силах ничего сказать, только мычит, адресуясь Володе, дескать, глянь, чё за гребанная хрень! А тот ему авторитетно так:
- А-а-а! Так надо!
Так и я – я не стал пускаться в пространные объяснения, а просто скорчил загадочную физиономию и сказал, что так надо.
Немцов согласился.
Не то чтоб Немцов был таким покладистым, но во всем, что касается рыбалки, рыбацких выездов, экипировки и всего с этим связанным я был для него непререкаемым авторитетом.
Вначале мы хотели ехать на Ухозеро на моем Логане и лодке Немцова. По мере подготовки к поездке во мне крепла убежденность, что если и есть лодки, которые способны вместить меня, Немцова и всё то, что мы обозначили в списке под названием «Взять с собой на Ухозеро», то:
a). у нас такой лодки нет;
b). если такая лодка есть, она не влезет в мой Логан.
Ведь собирались мы согласно сочиненной мной когда-то Балладе о раскладке:
Баллада о раскладке
Ведь для хорошего рыбака нужно:
Лодка, мотор, бензобак и река,
Стол, пару стульев, мангал и шатер,
И чтобы всё это кто-то не спёр,
Нужно сигналку с собой положить,
Нужно бутылку, чтоб было что пить,
Надо палатку, чтоб было где спать,
Надо продукты, чтоб было что жрать,
Надо кастрюлю, черпак, сковородку
И обязательно кружку и водку,
Спальник, подушку, черпак, раскладушку,
И не забыть бы про водку и кружку,
Воблеры, блесны, крючки, поплавки,
Плащ ОЗК для дождя, сапоги,
Тент для палатки, а также для лодки,
И не оставить ни кружки, ни водки,
Чайник для чая, ножи, поварешку,
Вилку, прихватку и чайную ложку,
Соль для засолки и соль, чтоб в солонке,
И для мотора в запас две-три шпонки,
Топлива пару канистр не забудьте,
Пару пакетов насадки добудьте,
И чтобы всё это было в охотку,
Не забывайте про кружку и водку.
Еще (просто рифму не подобрать было) я взял с собой две книги: «Словарь непереводимых слов» и «А знаете ли вы, что…» - впоследствии эти книги скрасили наше в принципе и без них не самое скучное существование. И купил Жуле модный тельник. Дабы она выполняла свои обязанности матроса в подобающем матросу виде.
Когда вышеупомянутая убежденность про невозможность впихнуть невпихуемое достигла апогея, я озвучил ее Немцову и сказав, что у нас нет права на ошибку, предложил генеральную репетицию: дескать мы надуваем его Касатку-385 у меня в гараже и пробуем покидать в нее себя и предметы из списка.
Затея была идиотская – я прям-таки воочию представил эту картину, как мы в гараже сидим в немцовской лодке на асфальте и пробуем грести, а мимо проходят люди и проезжают машины и отовсюду нам несутся советы завязывать покупать грибы с рук.
Надо сказать, что однажды такое уже было, но было это на дне рождения моего приятеля, алкогольный уклон которого (имеется в виду день рожденья, а не приятель, хотя приятель тоже славится этим уклоном) извиняет абсолютно любые действия его участников, в том числе и наши с Жулей, запечатленные на этой фотографии.
Но тут у Немцова случились обстоятельства, и он сказал, что в любой момент эти обстоятельства могут вынудить его прервать поездку и вернуться в Петроград. Поэтому идея «два в одном» была отвергнута и заменена на «один плюс один» - два Логана, два парохода, два мы.
Я, конечно, дико расстроился. Потому как идея «два в одном» сильно экономила бензин, а бензин в нашей поездке был самой дорогой жидкостью и главной статьей расходов.
Забегая вперед, скажу, что решение идти на двух лодках было хоть и вынужденное, но мудрое. Глядя на свою загрузку на озере, мы оба признали факт, что если бы мы и влезли в Немцовскую Касатку, то наше транспортное средство выглядело бы примерно так:
Итак, мы загрузились и помчались по трассе Петроград-Мурмаши.
Сначала мы попали в жуткую пробку прямо на выезде из города. Ненавижу обочечников! Я прям-таки ощущаю себя законченным хэйтером в отношении этих тварей! Готов доставать бейсбольную биту и лупить по их долбанным машинам, пока не сплющу их до состояния консервных банок. Почему эти уроды решают, что спешат сильнее, чем я? Я поделился этой мыслью с Немцовым – тот сказал, что не только разделяет мое мнение, но готов убивать как самих обочечников, так и всех, сидящих в их машине, и вообще всех их родственников вместе взятых.
Периодически я науськивал собаку и она грозно лаяла на тех из обочечников, кто сумел-таки объехать мой всячески препятствующий этому и вихляющий с проезжей части на обочину и обратно автомобиль.
Перед Новой Ладогой я увидел на обочине рекламный щит. И он натолкнул меня вот на какую мысль.
Помните, в советские времена на дорогах встречались всякие плакатики на тему безопасности дорожного движения? На них были изображены или что-то назидательно нам вещающие гаишники, или нарисованная авария и надпись типа «Соблюдай дистанцию!», или еще что-нибудь в этом роде – вспомнили?
А сейчас государство наконец-таки поняло, что всё просрало: дороги – говно (потому что воруют), система обучения водителей – говно (потому что права покупают), машины – говно (потому что неговно делать не научились), техосмотр – говно (потому что его вообще теперь нет) и делегировало свои полномочия по пропаганде безопасности дорожного движения кому бы вы думали? – ага! – да просто обратилось в астрал к тому, на кого можно сложить все беды в этой стране, и на кого, в отличие от государства, нужно уповать, дескать, не дай пропасть - помоги!
Мы не стали искушать судьбу, а просто перекрестились и погнали.
Уезжали мы в дождь - а это, как известно, хорошая примета – и где-то через 700 кэмэ тучи разверзлись и показалась полоска синего неба,
которое потом на протяжении трех недель оставалось таким же синим.
- Смотри, какое оно синее, - сказал Немцов.
- Мы тоже будем такими, - ответил я ему.
- Ох, скорей бы, - вздохнул Сашка.
Из-за ремонта дороги периодически приходилось останавливаться и позировать Немцову.
Домашние в качестве напутствия попросили меня фотографировать все подряд, я так и делал. Но подряд у меня получалось фотографировать только один объект.
Потому что он был фотогеничный. Если так можно сказать (а сказать так, действительно, можно), от ушей до кончика хвоста.
Вскорости мы свернули с трассы и остановились возле речки, около которой я всегда останавливаюсь, когда еду на Ухозеро. Если я не останавливаюсь, это плохая примета. Когда я это уяснил (просто, когда анализируешь результативные выезды и нерезультативные, то принимаешь во внимание абсолютно все факторы, влияющие на результат), то понял, что всегда нужно останавливаться.
В воде под мостом плавала большая стая гуппи, мы покрошили им корма и погнали дальше.
Предвижу ваш вопрос – дескать, почему Ухозеро, а не, скажем, Ахозеро или Охозеро. И сразу отвечу. Как филолог филологу. Дело в том, что частица «ух» обладает гораздо большей семантической емкостью, нежели частицы «ах» и «ох», каждая из которых предполагает только одно единственное толкование. А с «ух» возможны варианты.
Кроме того, озеро это весьма своенравное и иногда оно ведет себя совсем не как Ахозеро и Охозеро, а именно как Ухозеро. А иногда даже как Ну-и-озеро-мать-его-ети или (для краткости) Йобозеро или (для пущей краткости) ЙО.
Забегая вперед, скажу, что на этот раз оно вело себя как милашка и осталось в памяти как Ах-Какое-Озеро.
Две недели почти штиля, солнца – таким я ЙО если и видел раньше, то это было не часто.
Немцов сказал, что всё это – следствие глобального потепления и результаты его видны повсюду.
- Например? – спросил я.
- Негров стало много вокруг.
Я оглянулся – вокруг не было ни одного негра.
- А ты ночью глянь, - сказал мой нетолерантный друг.
Нельзя сказать, чтобы Немцов был неправ - в частности по пути нам попались доказательство того, что глобальное потепление добралось-таки и до Северной Карелии – местные уже начали ездить на кабриолетах. Хотя не исключено, что встретившийся нам пепелац был просто ярким доказательством того, что у кого-то снесло крышу. Напрочь.
И тут мы приехали.
Обычно я хожу в другую часть Ухозера, с которой за долгие годы сроднился и знаю теперь ее как свои пять пальцев (странное какое-то сравнение – у человека вообще-то пальцев несколько больше). Но на сей раз было решено поискать новые места. Тем более что точкой своего лагеря в этих местах поделился со мной мой хороший друг Андрей Лоун Вульф.
Мы быстро нашли эту точку, но после детального осмотра я решил продолжить поиски, ибо мы, видимо, предъявляли более завышенные требования к стоянке – в частности, нам совершенно необходим был плоский скальный выход прямо к воде, который на Андрюхиной стоянке отсутствовал.
Такую стоянку мы нашли в километре от Андрюхиной. Это была прелесть, а не стоянка! Единственное обстоятельство, которое слегка портило впечатление от стоянки, заключалось в близости домика. Но в домике никого не было, мы решили, что может и не будет, а если и будет, мы натравим на них нашего вестхайленд-уайт-терьера, и быстро замутили лагерь.
- Ну, что, какие у нас планы? – бойко спросил Немцов, после того как все палатки и шатры были поставлены, раскладушки разложены, а дрова напилены.
Я ответил, что утром и днем в планах рыбалка, а вечером – моральное разложение. Немцов ничего не имел против и мы с Жулей помчались на рыбалку.
Три часа русского – то есть бессмысленного и беспощадного - троллинга результата не принесли. Как говорил в таких случаях Ги де Мопассан «Здравствуй, жопа, новый год!»
Хотя вокруг царила лепота.
Места, конечно, были новые, да и температура воды оставляла желать лучшего, но причина, видимо, была в чем-то другом.
И тут я оторвался от своих воблеров и даунриггеров и взглянул на небо. И увидел там это.
Сначала я подумал, что это Большая Ухозерская летучая мыш. Без мягкого знака. Потому как по всем признакам, это была не девочка, а мальчик, а существительные, оканчивающиеся на шипящую букву, пишутся без мягкого знака.
Потом я снова вспомнил блог одного форумчанина на Питерском Клубе рыбаков и подумал, что, может быть, это и не мыш вовсе, а то самое летающее дилдо, о котором он как-то написал. Я не знаком с летающим дилдо, но на всякий случай решил не поворачиваться к нему задом. И правильно, как оказалось, сделал. Потому что повернись я к нему задом, еще не известно что было бы. А так ничего и не было.
Но потом я, как Шерлок Холмс, отбросил все неправильные версии и понял, что эта фигня в небе – никакая не мыш и не дилдо, а указующий перст. Перст судьбы. Если присмотреться внимательнее, то налицо были признаки, говорящие, что это не совсем перст, а я бы даже сказал совсем другой орган. Но я предпочел называть его перст судьбы. Указующий перст судьбы, если быть точным.
На что он указывал, спросите вы – и я вам отвечу, что он весьма недвусмысленно указывал на то, что нехуй тут полоскать свои воблеры – все равно температура такая, что никто не клюнет.
И мы забросили в жопу троллинг и помчались в заросший залив.
Прибывши в залив и оглядевшись вокруг, я вспомнил сцену из Собаки Баскервилей, когда сэр Генри спрашивает Бэримора, правда ли тот видел эту чертову собаку или нет:
- Не видел, но слышал.
- Ну и как?
- Очень страшно.
Там реально было страшно. Тишина. И только мертвые с косами периодически раздавался какой-то не то вопль, не то плач. Если б Брондуков-Лестрейд в свое время ни застрелил собаку Баскервилей, я бы подумал, что это она и воет. Хотя, конечно, по Конан Дойлю она выла дико и грозно. Так что душа уходила в пятки. А тут выло так, как будто кому-то медленно сжимали яйца в тисках. Так что сердце кровью обливалось от жалости к тому, чьи яйца.
Когда я потом показал это видео Немцову и спросил его, кто это, по его мнению, выл, он послушал и сказал:
- Выпь!
Я, конечно, послушно выпил, но Немцов сказал, что это был не глагол.
В общем, мы так и не пришли к консенсусу, кто это выл, и я всерьез рассчитываю на подсказку «Помощь зала» - вдруг кто-то что-либо подобное слышал или – чем черт не шутит - знает того мужика, который этим летом на рыбалке лишился своих фаберже.
Вернемся к рыбалке. В заливе ловились одни окуни. От матросиков до вполне себе мичманского состава. Хоть на резину, хоть на железо, хоть на поплавок. На воблеры тоже можно было, но с воблерами иногда приходится прибегать к разного рода ухищрениям.
Так что я больше предпочитаю резину и железо.
Ловились окуни чуть ли ни на каждом забросе, но процесс этот быстро надоел. Потому как окуней и у нас пока навалом.
Рядом стояла железяка, в которой трое рыбаков тоже ловили окуней. Но в отличие от меня, они пойманных окуней не отпускали, а кидали куда-то в недра своего катера. «Москвичи» - подумал я. И, как оказалось потом, не ошибся.
Вызвал по рации Немцова – тот, когда мы с Жулей уезжали, сказал, что останется на берегу и будет ловить «харьюзов» на поплавок – и спросил, как дела.
Из доносившихся из рации эвфемизмов я понял, что Немцов попал в непростую жизненную ситуацию.
- В какую? - уточнил я.
- Не клюет, - уточнил Сашка.
Я сказал Немцову, что таких жизненных ситуаций еще будет пруд пруди и чтобы он попробовал потролить, и сам тоже пошел тролить палию.
Вы спросите, почему палию – и я вам отвечу – исключительно из кулинарных соображений. Дело в том, что кумжа, как рыба, сосет. В смысле, проигрывает палии по вкусовым качествам. На бутерброде с маслицем она хороша, но только в этом виде и всё. А палия – это супер! И жареная, и в ухе, и балык! А свежекопченая палия – это м-м-м-м! – пальчики оближешь!
Помню, когда-то я ловил их по нескольку штук за зорьку. И вот как-то мы их закоптили и мне велели разобрать рыбу для салата. И я пока разбирал, тупо сожрал целую рыбину в одно лицо – такая она была вкусная!
Ну и потом, кумжу можно поймать много где, а вот палия – рыба редкая, и водоемов, где она водится, немного. А где не просто водится, а еще и ловится – вообще по пальцам одной руки пересчитать.
Поэтому-то мы с Жулей и пошли тролить палию. Тролил я ее самозабвенно, аж в шесть палок. Четыре на заглубителях и две на даунригере. Вы спросите, зачем мне столько палок, и я вам отвечу – потому что у меня ровно шесть мультипликаторных катушек. Поэтому столько и палок.
Сначало не клевало. Вааааааще. Я вспомнил всякие канонические приемы, начиная от поплевываний на воблер и заканчивая беседой с рыбой. Помните, хеммингуэйевского старика, который, сидя в лодке, говорил: «Поешь, рыба!» - вот и я так же. Отличие заключалось разве что в том, что в своей беседе с рыбой старик был вежлив и предупредителен, а я ко второму часа разговора между словами «поешь» и «рыба» вставлял много всяких разных слов побудительного и описательного характера.
Но рыба меня не слышала. Думаю, причина тут крылась не в том, что рыбы глухие – я орал так, что и мертвые бы проснулись – а в том, что они просто не понимали нормативного и ненормативного русского. А, как рыба, я разговаривать пока не научился – только молчать.
Тогда я попробовал прием, который срабатывал всегда. Я достал бутерброд и налил из термоса чай. Обычно это стопроцентный способ привлечения рыбы – во всяком случае, на зимней ловле корюшки он ни разу меня не подводил.
Бывает так: клев прекратился, ни одна из десяти расставленных кобылок вот уже в течение получаса не работает, вода в лунках прихватилась ледком и всё говорит о том, что рыба решила сделать перерыв и отправилась на боковую. Вы решаете, что вот теперь настал момент, когда ничего не помешает вам перекусить. Достаете термос и пакет с бутербродами, чистите сваренное вкрутую иичко, потом садитесь на ящик и аккуратно ставите на левую коленку стаканчик с чаем, на правую аккуратно, чтоб не приведи господи не скатилось, инсталлируете иичко, берете в левую руку бутерброд, а в правую соль и, затаив дыхание, готовитесь приступить к завтраку. Поклевка обычно следует именно в этот момент! Вы рефлекторно вскакиваете, кружка с чаем опрокидывается, чай выливается вам на колени, яйцо скатывается на землю и рассыпается на мелкие яйцеклетки, туда же следует бутерброд, вы короткими скачками мчитесь к удочке, но в десяти случаев из десяти, как только вы подбегаете к лунке, кивок замирает, как часовой у мавзолея.
Вы, конечно, скажете, что этот прием привлечения рыбы работает только зимой – а я вам отвечу, что и летом он должен быть в арсенале у каждого уважающего себя троллингиста, и, являясь этим самым уважающим себя троллингистом, я тут же взял его и применил со всею непосредственностью, на какую был способен.
Рыба молчала. Наверное, сказалось то обстоятельство, что я пытался сделать все нарочно. Ну, то есть чай я налил не просто, чтоб попить, а чтоб клюнула рыба. А рыба – она такая тварь, что клюет только тогда, когда вы наливаете чай, чтобы именно попить. Откуда она это знает – я не знаю, но такое ощущение, что она, как Ихтиандр, наблюдает за вами из-под воды и в курсе всех ваших дел.
В общем, этот прием не сработал, и я занялся другим подходящим делом.
Дабы поддержать реноме тертого троллингиста (и попутно приблизиться к порогу монетизации на своем канале, я решил снять видео, как ловить на две палки на дауне. Изобразить из себя некоего рыболова-эксперта. Их щас пруд пруди и все поголовно эксперты.
Я тут на канале «Охота и рыбалка» видел такого «эксперта» - директора Ладожской базы Креницы, который с умным видом рассказывал, как надо ловить окуня у острова Сухо. То, что его спиннинг был оснащен катушкой Cobra – это еще ничего. Я переключил программу только тогда, когда этот «эксперт», выловив очередного четырехсотграммового щуренка, с печальным видом констатировал, дескать, этого придется брать – взял взаглот, - и, достав из кармана тесак, подобный тому, которым Рэмбо вскрывал вьетнамские консервы, вынул из пасти щуренка свою блесну вместе с жабрами и со всем пищеводом.
В общем, я тоже решил прикинуться рыболовом-экспертом и включил свою гоу-про на башке.
Но в процесс вмешалась палия, клюнувшая аккурат в тот момент, когда я, уподобившись братьям Щербаковым, с умным видом вещал на камеру всякие назидательные штуки.
Поклевка он-лайн – вообще редкая штука – тут надо сказать "Вай, Аллах!" и насладиться моментом. Ну и постараться сдерживать себя. Чтоб потом не запикивать всякие, мать их уети, междометия.
Многие меня спрашивают, дескать, Сань, а на что ты ловишь? Кто-то на моем месте в ответ сказал бы, мол, на Смирновский воблер, хотя любому известно: чтобы поймать на Смирновские воблеры (щас они называются воблеры Salm), нужно быть поистине везучим рыболовом. Другой скажет, дескать, на секретные воблеры. Ну, или вообще переведут разговор на другую тему. Я не такой. Я никогда не скрываю от братьев-рыбаков свои секреты и при первой же возможности делюсь ими. Вот и сейчас не буду изменять своему правилу.
Кстати, о смирновских воблерах. Я не знаю – наверное, есть люди, у которых на эти воблеры ловится рыба. Я к ним не принадлежу. Более того, я таких людей не встречал. Нет – я встречал людей, у которых есть Смирновские воблеры. И тех, кто на них ловит – тоже встречал. Но вот те, кто на них ловил и что-нибудь поймал – такие мне пока еще не попадались.
У меня было несколько смирновских воблеров, но со всеми я потерпел фиаско. У каких-то сразу после первой же рыбалки стал облезать лак. Подобно тому, как облезает кожа у сгоревшего на солнце человека – струпьями. Может быть, это была эдакая задумка «мастера» – чтоб воблер напоминал не просто больную рыбку, на которую так падки хищники, а смертельно больную и находящуюся уже одними плавничками в могиле.
У других повылетели лопаты от слабенького удара о дно. И теперь они похожи на маленьких улыбающихся акул, а на маленьких улыбающихся акул рыба, как известно, тоже никак не реагирует.
У одного при попытке избавиться от зацепа вырвало ко всем чертям каркас – фоток нету, потому как выбросил его нахрен йотись! Еще одного было просто никак не настроить – он все время заваливался набок (наверное, это тоже вышеупомянутое ноу-хау «мастера»), хотя как настраивать воблеры с седловидной лопатой, мне хорошо известно.
Когда я периодически в разных компаниях рыбаков делился этой информацией, всегда находился хотя б один человек, у которого была похожая история. И мы теперь любой воблер, на который не ловится, называем смирновским.
К примеру, подъезжает рыбак, и вы его спрашиваете:
- Ну что? Не поймал?
- Да.
- Сколько не поймал?
- Штук пять.
- На что не поймал?
- На смирновский.
Кстати, весьма красноречиво о репутации смирновских воблеров говорит тот факт, что господин Смирнов не так давно переименовал свои воблеры и свою компанию в воблеры и компанию Salm. О чем же говорит этот факт, спросите меня вы – и я вам отвечу, что ребрендинг – а именно так называется смена названия марки – устраивают тогда, когда старое название вызывает уже не те ассоциации, какие хотелось бы хозяину бренда. Иными словами, когда марка обосралась, вот тогда ее и переименовывают.
Но одно дело переименовать бренд, а другое – переделать товар, чтоб он был качественным. Мне почему-то кажется, что господин Смирнов только названием ограничился – это ведь гораздо проще.
Ну и ни я, ни мой друг Немцов воблеры Salm больше уже не купим – пускай экспериментируют те, кто хочет выложить тысячу рублей за пенополиуретановый воблер, который ничего не ловит, который облазит, у которого отлетают лопаты и который похож на маленькую улыбающуюся акулу.
Добавлю еще, что по всем законам английского языка слово Salm (наверное, господин Смирнов, не мудрствуя лукаво, решил взять это название как производное от слова «salmon», что в переводе означает «лосось») должно произноситься, как Сам, ну или, на худой конец, Сальм. Однако господин Смирнов называет их «Сэлм». Если применять ту же самую логику, что господин Смирнов путается в буквах и звуках – он, кстати, и себя называет «Смирнофф», то получится, что слоган воблеров Salm «Клёвые воблеры» написан с ошибкой и его следует читать как «Квёлые воблеры», что соответствует истине на все сто процентов.
Вернемся, однако, в канву нашего рассказа. Итак, продолжая изображать из себя эдакого рыболовного гуру, я решил повторить съемку видео – с одной стороны, вдруг кому-нибудь пригодится, а с другой – может опять палия клюнет.
Надо сказать, что в той рыбалке, в какую мы попали, был один плюс – это плюс 30 практически каждый день. И этот плюс обуславливал один минус – в условиях такой жары нечего было и думать, чтобы заготовить рыбу впрок. Итак, я привез эту палию, Немцов привез кумжу на двушку и щуку на четверку и я понял две вещи: первое – теперь всю выловленную рыбу придется отпускать; второе - в предстоящие дни нам будет не до яичниц и супов – надо будет объявлять на рейде рыбное меню.
Часть мы пожарили, а остальное закоптили в моей коптилке, а потом два дня ели. Ели большей частью я и Жуля, потому как у Немцова чё-то там внутри разболелось от жирного и он сказал, что переходит на кашу.
Я уже практически возненавидел копченую палию, но выручила меня компания рыбаков из кучи женщин, мужчин и маленького шпица, которая на трех катерах пронеслась мимо нашей скалы, а потом узнав во мне с Жулей меня и Жулю, подъехала поболтать. Оказалось, что это были тоже питерцы – и мы тут же совершили обоюдовыгодный чейндж: они угостили нас вкусным алкогольным напитком, а мы их – не менее вкусными палией, кумжей и щукой. Шпиц тоже захотел чем-нибудь с нами поделиться и поделился – наложил кучу возле нашей палатки.
После того, как эта компания уехала, появилась другая.
Вообще-то нас многие посещали. И спрашивали, чем у нас тут угощают. Мы с Немцовым сначала дружно недоумевали, а потом решили, что это те, питерские, всем теперь рассказывают, что у нас тут можно поживиться вкусной рыбкой, но оказалось все не так, и потом нам объяснили, в чем тут собака порылась. А порылась собака в моей солнечной батарее. Точнее в чехле от солнечной батареи.
Дело в том, что ввиду большой продолжительности нашей с Немцовым поездки на Ухозеро мною в целях подзарядки была взята с собой солнечная батарея. И мы ею подзаряжались. Вообще-то подзаряжались мы энергетиками, более жидкими по консистенции, но иногда требовалось зарядить всякие гаджеты, и тогда очередь доходила и до этой штуки.
А поскольку я любитель всяческого апгрейда, я за зиму перед поездкой сконструировал эдакий кейс-чемоданчик, куда инсталлировалась вышеупомянутая солнечная батарея.
Благодаря тому обстоятельству, что любой мой апгрейд базируется на незыблемом и мною весьма почитаемом принципе Филеаса Фогга «Используй то, что под рукою, и не ищи себе другое», чемоданчик этот я замутил из того, что было. А было два куска пластика, раньше применявшегося в качестве рекламного плаката.
И я как-то упустил из виду, что вся эта конструкция стояла прям-таки на самом видном месте – на вершине нашей скалы, а хорошая реклама, да еще и расположенная в козырном месте, как известно, продолжает работать в любом виде.
В этой связи не могу не вспомнить одну давнишнюю историю, которая произошла со мной в те славные времена, когда я был юн, весел и беспечен. И был у меня мотор «Нептун». Собственно говоря, наличие у меня «Нептуна» как раз и свидетельствовало о том, что я был юн, весел и беспечен. Потому как тот, кто взросл, суров и серьезен – тот уже не позволяет себе трахаться исключительно с «Нептунами», а отправляется к продажным телкам и … покупает себе «Вихря».
И вот однажды поехали мы на ентом Нептуне в Новую Ладогу. И аккурат напротив протоки 7км «Нептун» мой стуканул и все его 23 лошади сказали: «Хххху!» И сдохли. Единомоментно. Все до единой. В страшных судорогах.
Было это в пятницу вечером, впереди были целые выходные, с собой была куча водки и мы остались, расположившись лагерем прямо на канале и тут же справив поминки по «Нептуну» и по всем его двадцати трем лошадям. Если применить математику Магницкого, то это будет двадцать четыре тоста за упокой – эх, славные были времена!
Днем потом ловили рыбу, бухали, купались, ели шашлыки, но спич не об этом. Мотор умер, а у меня с собой была куча бензина - аж 60 литров, и таки да, очень не хотелось тащить их обратно.
Будучи матерым рекламщиком, я, не долго думая, намалевал на огромном белом полиэтиленовом мешке надпись «А-76. Дешево!». И водрузил этот пакет-плакат растянутым на двух палках, воткнутых в дно канала.
А дальше мы наблюдали, как сворачивая головы на мой плакат, мимо проносились капитаны и пассажиры всяких лайб, но никто почему-то не останавливался.
Мы даже орали с акцентом Василия Алибабаевича:
- Бэнзина! Каму бэнзина!
Но всё было бестолку – моя импровизированная бензоколонка не пользовалась спросом.
Всё это поначалу вызвало у меня удивление. Потому как все прописные истины маркетинга не работали. Хотя налицо было всё:
1. УТП – Уникальное Торговое Предложение – бензин прямо на канале – конкурентов ващщщщщще не было!
2. Цена – надпись на плавате главила «Дешево»
3. Целевая аудитория – вот же она – шастает мимо плаката туда-сюда на своих жаждущих бензола лайбах.
4. Реклама – только слепой от рождения индивид не способен был прочитать огромными буквами намалеванные слова «А-76. Дешево»
В общем, старик Котлер со своими «Основами маркетинга» нервно курил в сторонке – ни хрена из его правил не работало.
- Всё новое с трудом пробивает себе дорогу, - не унывал я и продолжал «удить рыбку».
И тут опять проходит мимо очередной баркас, очередной раз очередные зрители с удивлением взирают на ценник с бензином и в очередной раз баркас удаляется. Но тут! – бац! – рёв двигла, баркас останавливается и дает реверса.
Подъехал. Кэп спросил меня, чё, мол, за фигня. Я объяснил, мол, так и так, сломался мотор, бензина куча, продаем.
- Почём?
- Почём купил, по тому и продаю.
- Много?
- 60 литров.
- Давай!
Перелились, расплатился, отнес канистры и вдруг снова возвращается.
Чего, думаю, надо.
- Забыл спросить, а у вас пирожки есть?
- ….
Так что дарю идею – открыть какой-нить шалман на одинокой скале Ухозера и Билл Гейтс будет сосать со своим Майкрософтом во все дырочки.
Немцов, кстати, предложил за деньги подзаряжать всем гаджеты от нашей солнечной батареи, но я сказал, что приехал сюда не за этим.
Кто-то, глядя на содержимое нашей продуктовой палатки, мог бы предположить, что я приехал сюда для того, чтобы постичь суть туризма.
Но он ошибется.
Зачем же, спросите вы, я туда приехал, и я вам отвечу – полежать на скале. Я вообще очень люблю лежать и ни о чем не думать. Просто лежать, просто куда-то смотреть и просто ни о чем не думать. Правда, когда лежишь и ловишь себя на мысли, что вот наконец-таки всё сбылось – ты лежишь и ни о чем не думаешь, то получается, что ты все-таки думаешь. Ну, хотя бы о том, что ни о чем не думаешь. И потому выходит, что ни о чем не думать никак не получается.
Как я уже сказал, наша стоянка отличалась от всех наличием скалы. И днем, когда рыба не клевала, я лежал на этой скале и ни о чем не думал.
И чутка эксгибиционировал. Самую малость.
Иногда я лежал на земле и ни о чем не думал.
а иногда – в палатке.
Единственное обстоятельство, которое мешало мне ни о чем не думать и эксгибиционировать (особенно эксгибиционировать) – это была мошка. Не, не так – вот так – МОШКА! Я езжу туда уже десять лет, но еще ни разу не сталкивался с бедствием таких масштабов. Она была везде и повсюду! И с этим надо было срочно что-то делать!
Доставала нас, кстати, не только мошка – доставала нас еще и Жуля. Дело в том, что это самое неугомонное существо по части выбора спального места. Осуждать за это я ее не могу – если принять во внимание тот факт, что дрыхнет она три четверти суток, то поневоле понимаешь, что подбору условий для комфортного времяпрепровождения в этом амплуа она уделяет кучу времени и усилий.
Дома это очень сложный ритуал: засыпает она в своей корзинке, но вот потом посреди ночи она умудряется поочередно подрыхнуть то под нашей с супругой кроватью, то на подоконнике, но под утро мы ее обнаруживаем у нас на кровати, причем если кто из нас ненароком отвлекся, его подушка будет оккупирована и недовольное ворчание в ответ на ваши попытки спихнуть ее оттуда недвусмысленно будут указывать на то, что зверь не согласен с вашими действиями и намерен их обжаловать в одностороннем порядке.
Здесь же ввиду новизны ситуации ритуал был гораздо более сложен и непредсказуем. У одного только Немцова можно было поспать сразу в трех местах: под раскладушкой, на самом Немцове и на раскладушке, если Немцов отлучался покурить и полюбоваться на играющих хариусов.
Кроме Немцова, был еще, как вы понимаете, я, а во мне Жуля знала вдвое больше спальных мест.
Понятно, что столь обильный выбор предоставлял ей множество возможностей пристроить свое бренное тело и это тело путешествовало по всей палатке, хотя больше всего ей понравилось спать на Немцове.
Немцов просыпался, обнаруживал возле своего лица бородатую физиономию с зажмуренными глазами (а Жуля – та еще актриса) и вяло произносил:
- Сука.
И я, ей богу, не знал, то ли он ругался, то ли констатировал.
Немцов сказал, что из-за Жули он испытывает дисанию. Я тут же открыл предусмотрительно взятый с собою словарь непереводимых слов - там было написано, что дисания – это состояние, при котором тяжело вставать с утра с постели.
Я тут же возразил, что дисания у Немцова – это врожденное свойство, и я не припомню ни одного утра на рыбалке, когда бы Немцов ее не испытывал.
Но Немцов сказал, что дисания у него от моей собаки и чтобы я с ней поговорил. Ибо ему казалось, что я ее науськиваю. И если, мол, я не прекращу ее науськивать, то он станет догхантером. Но я ее не науськивал – просто Жуля любит спать и спать любит ее.
К слову сказать, Жуля в этой поездке вела себя так, словно решила выспаться на всю оставшуюся жизнь. Она спала абсолютно везде
в любой позе
и на любой поверхности
Собственно говоря, для того чтобы рухнуть в объятья старика Морфея, ей был нужен только кусочек горизонтальной поверхности площадью четверть квадратного метра.
И подавляющее большинство фотографий в фотоаппарате являло собой моего вестхайленд-уайт-терьера, познающего бренность собачьего бытия.
Могло бы сложиться впечатление, что она, как молодой офисный работник, в поте лица провкалывавший всю осень, зиму и весну, и потому вечно страдающий недосыпом, решила провести летний отпуск и как следует выспаться, но дело в том, что всю осень, зиму и весну в отличие от офисных работников она и так беспробудно продрыхла.
В общем, мой вестхайленд-дрых-терьер проспал в этой поездке львиную часть своего времени без задних ног. А зачастую и без передних.
О чем я еще думал, кроме как о том, что я ни о чем не думал, спросите вы, и я вам отвечу – о людях.
В принципе, думать о них не входило в наши планы, потому как мы и стараемся каждый год уехать подальше от них. Чтоб забыть о них и не думать. Раньше Ухозеро предоставляло такую возможность – за неделю можно было увидеть пару лодок на горизонте и всё. Но времена те канули в лету и люди теперь легко находят способ напомнить о себе везде – даже здесь. И порой таким образом, что ничего хорошего думать о них не получается.
Подобные истории лишний раз доказывают мне, что человек – это тупиковая ветвь эволюции и в этом плане я полностью разделяю точку зрения героя Валерия Приемыхова из фильма «Холодное лето пятьдесят третьего»
………………………….
Постоянные читатели могут спросить, а где, мол, Вдрыбадан? Ужель всё и обошлось без него?
Успокою вас - он состоялся и был как всегда спонтанен и внезапен как понос. Я пожарил картошечку, мы отварили сосиськи, настругали салат, заправили его майонезом, сервировали всем этим стол и взгромоздились в свои кресла.
Панорама, открывавшаяся нам на лежащее перед нами Ухозеро, была так же прекрасна, как и то, что лежало на столе.
Мы переглянулись и я понял, что настал момент, описанный в словаре непереводимых слов, как Мамихлапинатапай (Mamihlapinatapai) – это когда люди обмениваются взглядами и понимают, что испытывают одно и то же желание. Желание немедленно вмазать.
Что мы собственно и делали в течение последующих трех или четырех или пяти (это осталось тайной, покрытой мраком) часов. И Мамихлапинатапай мягонько так перерос во Вдрыбадан. Начинали мы вдвоем, но на финальной стадии я точно помню, к нам присоединился бог возлияния Фгавно, и заканчивали мы уже втроем.
Когда мы проснулись и сделали ревизию, оказалось, что Вдрыбадан прошел вполне мирно – за исключением стола, ножки которого имели теперь вместо прямоугольной трапециевидную форму вследствие того, что кто-то из нас (никто не помнит, кто это был, но я уверен, что это был Немцов, а Немцов уверен, что это был я, хотя стопудово, что это были проделки вышеупомянутого бога Фгавно) решительно опирался на стол (вероятно из-за отказа вестибулярного аппарата), ничего не пострадало.
Мы тоже были в рабочей форме, хотя Немцов периодически куда-то отлучался и на мой вопрос, куда, он отвечал цитатой, что идет в лес посетить белок с ответным визитом.
Я сказал, чтоб он завязывал с белками и спросил, что он будет на завтрак.
- Жульен, - ответил Немцов.
Я сказал, что для жульена у нас нет необходимых ингредиентов.
- Есть, - возразил Немцов и аргументировал:
- Вот гляди - для рыбного супа нужна рыба, так? Для куриного – кура, так? Для грибного – грибы, так? А для жульена… - и он перевел взгляд на Жулю.
Но я сказал, чтоб он не валял дурака и садился жрать «сукинсынское рагу» – старинное ковбойское блюдо, приготовляемое из луковицы и внутренних органов целой коровы, предусмотрительно прихваченных нами из кестеньбургского коровника.
В отношении завтраков, обедов и ужинов мы с Немцовым придерживаемся того мнения, что надо отдавать им должное. Потому что, если не отдавать им должное, то, как говорят в рекламе сникерсов, ты не ты, когда голоден. Особенно Немцов. То есть Немцов – не Немцов, когда голоден. А надо сказать, что Немцов, хоть и лучший мой друг, но иногда он отнюдь не подарок. И если уж Немцов не подарок, то чего ожидать от Немцова, который вовсе не Немцов.
К тому же Немцов часто говорил мне, что испытывает колливубл (для тех кто не в курсе, колливубл, согласно словарю непереводимых слов, означает урчание в животе от голода).
Именно поэтому я кормил Немцова и не допускал, чтоб он испытывал колливубл и урчал.
Сначала Немцов по привычке хотел воспользоваться приложением «Яндекс Еда» - согласитесь, это весьма удобно, когда ты тыкаешь всякие разные кнопки, и через полчаса к тебе приходит желтый человек и выкладывает заказанные тобой вкусные штуки . Но интернет сказал «Ку!» и мы остались без еды. Вот тебе и четыре джи! А я в свое время придумал офигенную рекламу для 4G – оцените, кстати!
Мне вот кажется, что всё, что сейчас рекламируется, рекламируется неинтересно и безыскусно. А я из копирайтеров 90ых – мы старая школа и можем еще задать перцу.
Вот, к примеру, ужель то, что я придумал – см. картинку – хуже, чем то, что нам показывают по ящику? А почему-то не выбрали. Дебилы, б…! © Лавров, 2017.
Впрочем, я отвлекся.
В общем, отсутствие курьеров в желтом с логотипом Яндекса на спине и непрекращающийся у Сашки колливубл вынудили меня постоянно готовить Немцову еду. Я варил ему харчо…
борщ…
… хотя, конечно, Сашка вяло протестовал, говоря, что он бы предпочел в качестве супа не то, что я ему варю, а нечто совсем другое:
и пичкал его с Жулей всякими вкусностями
… включая яйца. Обычно мы берем на рыбалку яйца и делаем из них всякие разные блюда от традиционной утренней фритаты или тортильи до всяких экзотических, начиная с бризоля и заканчивая тамагояки или шакшукой.
Но в этот раз яйца составили львиную долю нашего рациона. Вы спросите меня, почему – и я вам отвечу: потому что это были яйца не простые, а золо... яйца Роскар Экстра.
Когда мы увидели эти яйца в магазине, мы единодушно решили, что нам надо уподобиться африканскому яйцееду и отныне питаться исключительно яйцами. Потому что судя по надписи на упаковке, нас, поедай мы эти яйца, ожидала блестящая перспектива.
Каждое слово – это был шедевр копирайтинга! «Превосходство в каждом яйце» - периодически внимательно рассматривая и ощупывая себя, мы с Немцовым не могли не согласиться с Роскаром – превосходство было налицо. Не совсем, конечно, налицо – скорее даже, на другие органы - но превосходство это ощущалось. Мы только недоумевали, в чем могли ощутить превосходство женщины, случись им иметь дело с яйцами Роскар.
Что же касается «успеха современного человека», то за завтраками Немцов не раз признавался мне (и я с ним был полностью согласен), что будь наш стол завален тарелками с черной икрой и сиди тут за столом с нами хоть сам Путин с Анджлиной Джоли, он – Немцов - вряд ли бы чувствовал себя более успешным, чем сейчас, когда он поглощает яйца Роскар в виде яичницы.
- Будешь? – предлагал он мне и я тут же отправлял в рот кусок яичницы, приобщаясь к клану современных успешных людей.
Чем еще мы занимались, спросите вы – и я вам отвечу, что я захватил с собой любопытную книжицу «А знаете ли вы, что…» и периодически, когда жара загоняла нас под тент и было не до рыбалки, читал ее вслух Немцову, надеясь, что тот повысит свой айкью (для тех кто не знает, что такое айкью, проще и дальше оставаться в неведении относительно этого вопроса – всё равно это ничего не изменит).
В книге была масса полезной информации: к примеру, до ее прочтения мы даже не знали, что лоси мастурбируют, потирая рога о деревья, а в России медведи «торчат», нюхая слитое авиационное топливо (книга, правда, утаивала информацию о том, как они находят слитое авиационное топливо, и почему этот способ практикуется медведями только в России).
Еще мы узнали, что лучший способ отпугнуть акулу – помахать у нее перед носом гниющим мясом кого-то из ее сородичей, так что не забудьте запастись этим ингредиентом перед дайвингом где-нибудь на Таиланде или на Мальдивах.
Отдельная глава в книге была посвящена экспериментам с животными: в частности мы обогатили свои знания информацией о том, что если подуть броненосцу в попу, он подпрыгнет на три фута.
Немцов за неимением под рукой броненосца хотел проверить действенность этого способа на Жуле, но я не позволил, обратив внимание Немцова на то, что разные животные по-разному реагируют на желание их надуть – в частности я тут же процитировал книгу, где говорилось, что если внутрь ежа попадает воздух, животное может лопнуть, как воздушный шарик, и поэтому чтобы предотвратить взрыв ежа, его необходимо сдувать осторожно, с помощью шприца. Жуля, конечно, не ёж, но шприца у нас и вправду не было.
В общем, эта книга была настоящим кладезем полезнейшей информации и мы зачитали ее до дыр.
Когда мы не читали эту книгу и не рыбачили, мы играли в домино и разговаривали. Мы с Сашкой дружим тыщу лет и, казалось бы, за эту тыщу лет должны были переговорить обо всем. Но каждый день находились новые темы для разговора.
В частности, мы обсуждали самые загадочные тайны человечества. Что случилось с группой Дятлова? В чем загадка Бермудского треугольника? Куда исчез Дидерици? Что стало с пятью пропавшими над Бермудами «Эвенджерами»? Как убили Джона Кеннеди? За что его убили? И, главное, кто??? Кто был этот загадочный человек, что пошил Маугли белые трусики, когда тот вырос? Ведь в самом начале мультика Маугли появляется в белых трусиках еще ребенком. Но проходят годы, Маугли из маленького мальчика превращается в юношу, а на нем по-прежнему надеты белые трусики – ужель индианкам позапрошлого столетия были известны нанотехнологии, позволяющие делать растущие вместе с ребенком трусики?
10 дней пролетели как один. Мы нарыбачились, наелись палии и кумжи, назагорались – все дни стояла жара под тридцать, накупались, наэксгибиционировались, навдрыбаданились, натроллились, намикрушились, набрались информации о всяких любопытных фактах – в общем, абсолютно все намеченные нами ранее цели этой поездки были достигнуты и мы собрались домой.
Перед последней ночью на Ухозере я повстречался с хозяином расположенного неподалеку домика и под пыткой выпросил у него разрешение нам с Немцовым переночевать в евонном домике – это было мегаудобно, потому что не надо было собираться с утра, а можно это было сделать загодя и тем самым не портить себе настроение в утро отъезда.
Мы упаковали свои пароходы и предоставили Жуле великолепный шанс реализовать свое желание выспаться в гораздо более тепличных условиях, нежели чем в палатке – в ее распоряжение было предоставлено целое спальное место с мягким матрацем, на который она мигом взгромоздилась.
Утром мы помчались на стоянку
где, собрав пароходы, погрузились в свои Логаны и расстались. Сашка поехал домой в Питер, а мы с Жулей – к Мончегорским.
Кто такие Мончегорские, спросите меня вы, и я вам скажу, что это лучшие ребята на земле. Они закаленные. Потому что у них север. Суровые. Потому что у них там полгода полярная ночь. И надежные. Потому что у них там жесть. Ну, в смысле, металлы всякие в земле.
Когда-то давно нас свел интернет, а теперь мы друзья и периодически совершаем вылазки друг к другу. То я к ним - побухать на природе. То они ко мне – побухать в гараже или дома.
На этот раз ехал я, а они выступали в качестве принимающей стороны.
В качестве этой самой принимающей стороны выступал мой друг Игорь со своей собачкой – она же Жулина лучшая подружка – Лиззи. Когда-то Игорю очень понравилась моя Жуля и он решил завести себе такую же. И завел. И мы с Жулей ездили ее навестить, когда Лиззи ходила под стол пешком (неудачное сравнение – она и щас под него пешком ходит, но как уж написалось, так уж написалось). И именно тогда наши собачки подружились на всю жисть.
На сей раз Игорь договорился с каким-то своим приятелем, у которого есть небольшой охотничий домик, и мы поехали в этот домик.
Домик оказался вполне себе. За исключением одной детали – в нижней части двери оказалась огромная дыра, прогрызенная, судя по отметинам зубов, каким-то наглым и нехилым зверем.
Я спросил Игоря, стоит ли нам опасаться, что зверь вернется и прогрызет такую же дыру в одном из нас – Игорь ответил, что опасайся-не опасайся, а от нас ничего не зависит. С этим нельзя было не согласиться и мы, решив в дальнейшем руководствоваться правилом медвежатников «Г-г-г-г-г-лавное не б-б-б-б-бояться!», слезли с деревьев, на которые предусмотрительно забрались, увидев вышеупомянутую дыру, и стали дискутировать на тему, кто бы это мог быть.
Когда мы допивали третью бутылку водки, версий, кто бы это мог быть, было в десять раз больше, чем версий гибели группы Дятлова. Всех я, конечно, не помню – помню, что наиболее достоверными были две: долгоносик и реликтовый мончегорский саблезубый заяц.
Оба зверя представляли огромную опасность для наших собак, и мы велели им – то бишь собакам - бдить и не отходить далеко от избы. Что они, собственно, и делали.
Хотя, конечно, наши опасения были напрасны – если бы дело касалось только одного вестика – тогда да – надо было опасаться и бдить! А вот два вестика – это уже банда! И никакому долгоносику, а тем более заблезубому зайцу с ними не справиться!
Потому что если вы думаете, что хит начала двухтысячных «Нас не догонят» - он про людей, я вас разочарую – он про двух (ну или больше) вестхайленд-уайт-терьеров. Потому что это не просто две маленькие пушистые мимимишные собаки – это БАНДА! Банда неконтролируемых хулиганов и разбойников! Хотя по внешнему виду и не скажешь.
Еще меня волновали мишки. Но Игорь меня успокоил, сказав что мончегорские мишки – это, мол, не гризли там какие-то, а вполне миролюбивые зверюшки, чей забавный нрав создал им не менее забавную репутацию в сети.
Чем вы занимались, спросите вы, и я вам отвечу, что почти все время я или рыбачил, или принимал делегации Мончегорских немофилов (кто не знает, немофилия, согласно словарю непереводимых слов – это любовь к времяпрепровождению на природе). Потому как Мончегорские немофилы – их много и все они Игоревы и мои друзья. И как только они узнали, что я приехал к ним погостить из Питера, они тут же приехали в ответ. Это было какое-то переселение народов: одни приезжали, любили природу, бухали с нами, ловили с нами рыбу, уезжали – на смену им приезжали другие – и так бесчисленное количество раз. Одно непрекращающееся Вдры-ба-да-ни-ще. Переходящее в немофилию и обратно.
Кухня была от вполне себе походной
и рыбацкой
до домашней
и даже, я не побоюсь этого слова (я, кстати, вообще никаких слов не боюсь), экзотической в условиях тридцатиградусной жары.
Мы повторили сцену из «Особенностей национальной рыбалки» про «Но вначале они пельмени! А уж потом всё остальное! Это ж пельмени, Михалыч!» - было очень вкусно.
А потом всё это быстро запили, благо было еще чем.
Конечно, вы можете сказать, дескать, нафига ты нам тут втираешь в рыбацких блогах про свои равиолли – где, итить твою йотись, рыбаченье рыбы???? И я вам скажу – вот оно:
Вот оно еще раз:
и еще много-много раз:
Рыба в такую жару не сильно-то и клевала и мы, памятуя способность рыбы разгадать наше желание ее поймать, делали вид, что просто катаем собак. А я снимал всякую хрень, чтоб потом выложить ее на ютубе.
Кстати, на счет ютуба. Полезная штука, оказывается. Потому как комментарии читать иногда гораздо интереснее, чем смотреть видео.
Я как-то пару лет назад разместил там видео с поразившим меня в свое время финалом из «Тихого Дона» Урсуляка – просто хотелось поделиться своими чувствами. И это видео (вот ссылка, если кому интересно) набрало фуеву тучу просмотров. И комментариев. Они приходят каждый день, и каждый день я их читаю. И вот чего я понял. Все комментарии разделились на три группы. Первая группа – их где-то 30 процентов - хвалит Герасимовский «Тихий Дон» и говорит, что Урсуляку до Герасимова далеко. Вторая – их примерно столько же - говорит, что Герасимов хорош, но Урсуляк вообще гений. А вот третья, которая в большинстве - 40 процентов – она говорит, что… Григорий в исполнении Ткачука не умеет косить. Из чего нетрудно посчитать, каков процент идиотов в стране.
Но вернемся к рыбаченью. Рыбы была куча, но это была просто рыба
или рыба обыкновенная.
А мне нужны была большая Рыба с большой заглавной буквы «ры» - и в этом своем желании я мало отличался от небезызвестного Лёвы Соловейчика, которому вечно подсовывали что-то совсем не то:
И я ее ждал. И даже напевал когда-то давно кем-то выдуманную песенку:
Рыба, рыба,
Я тебя люблю,
Спой мне песню
Грустную свою.
Рыба, рыба,
Гвоздь моей души,
Плавниками нежно
Пошурши.
Но Рыба не попадалась. Попадались птицы
звери
осьминоги
и всяческие, радующие глаз настоящего немофила, объекты
Но Рыба молчала. Как рыба.
Если бы со мной был Немцов, он развил бы свою теорию про глобальное потепление. Хотя какая тут нахрен теория, если налицо была практика
И, наконец, она пришла. И я написал песню и сваял на эту тему клип, который, как мне кажется, порвет к чертям весь чарт ЭмТиВи (кстати, именно съемками и монтажом этого клипа, которыми мы занимались вместе с Тимуром Бекмамбетовым, и объясняется столь долгое написание этого моего отчета):
Вот, собственно, и всё.
Обратно мы с Жулей возвращались по такой же изнуряющей жаре.
При подъезде к городу мы попали в жуткую пробку и я, устав от дороги, решил быстро проскочить ее по обочине. Ненавижу этих дебилов, которые мешают мне ехать по обочине! Как собаки на сене! И сами не едут, и мне не дают! Готов доставать бейсбольную биту и лупить по их долбанным машинам. Почему эти уроды решают, что могут так поступать и вихлять своей машиной с проезжей части на обочину и обратно, мешая мне тем самым их объехать?
Периодически я науськивал собаку и она грозно лаяла на тех из этих дебилов, чьи препятствующие мне автомобили я все-таки сумел объехать.
А потом мы приехали. И снова покатились дни ожидания. Когда я снова туда отправлюсь. Когда мы сядем вечерком с Сашкой или с Игорем или с Мишкой или с Лёней или… у меня много хороших друзей – в общем, мы сядем на скале, перед нами будет лежать Озеро, мы переглянемся и без всяких ненужных слов поймем – вот он и пришел, этот самый Мамихлапинатапай, этот чудеснейшей и непередаваемый момент, когда всё вокруг – люди, звери, природа и ты сам – все находится в такой удивительной гармонии, что ты понимаешь – это и есть настоящее всамделишное и непридуманное счастье.
И Озеро снова щедро поделиться со мной своими тайнами.
Июль 2018 года.
Александр Димитропуло (Grek)
Соглашусь, давненько я такого не читала, а уж с удовольствием, это прежде всего, можно сказать аж на слюну вся изошлась, а что еще нам офисным работникам и остается 
