Глеб Горышин

Как-то мне пришлось выступать перед читателями вдвоем с товарищем, как говорится, по литературно­му цеху. Читатели кое-что прочли из того, что мы с товарищем написали. Это выяснилось, когда устрои­тельница встречи, милая дама, посвященная не толь­ко в наши сочинения, но и в обстоятельства, предшест­вовавшие их появлению на свет, провела маленькую викторину. Первый вопрос викторины относился к трудам моего товарища — он шел первым номером (и сей­час так идет). Дама-устроительница, загадочно улыба­ясь, обратилась к аудитории, состоявшей из женщин в том возрасте, когда многое знают и чего-то еще хо­тят, с вопросом: «Какова профессия большинства ге­роинь в произведениях?..» Она назвала сидящего об руку с нею моего товарища по имени-отчеству, что са­мо по себе о чем-то уже говорило.

Аудитория явно готовилась к этой встрече — с ра­достно-игривой осведомленностью, на одном дыхании она тотчас ответила хором: «Актриса!»

Ответ был правильный — для того этапа творче­ской зрелости моего товарища, на котором была уст­роена описываемая викторина. Товарищ, по обыкнове­нию, скрипнул зубами, поерзал скулами, сделал звер­ское лицо и выговорил что-то очень мужское, соленое, моряцкое, на грани дозволенного или за гранью, по опыту зная, что мужское начало в писателе покоряет любую аудиторию, в особенности эту.

Второй вопрос викторины касался моих сочинений, а стало быть, и моей личности.

«Какая птица чаще всего встречается в произведе­ниях?..» Я тоже был назван по имени-отчеству.

Кто-то не очень уверенно вякнул: «Глухарь...»

«Ну конечно глухарь»,— великодушно пришла на помощь аудитории председательствовавшая на вечере дама.

И это была сущая правда. Безо всякой рисовки, по­ложа руку на сердце, могу сказать, что мой путь в ли­тературу начался с глухариной охоты на току.