Лесной рыболов
Тропа, плотно утоптанная кабанами и козами, серпантином вилась между деревьями, сбегала по склону и пропадала в ольшанике, густо заросшем высоченной, чуть не в человеческий рост, крапивой. Справа, метров на триста, тянулась дамба, отделяющая от болотины рукотворное озеро-ставок.
Рассказывают, много лет назад на месте ставка был огромный яр, глубокий и длинный, километра в три.
На дне яра было множество ключей и родников, так что студёная и чистая водица, источаясь фонтанчиками из земных недр, в конце концов сливалась в единый поток и текла дальше речкой не речкой, а так, хорошим лесным ручьём. И по сей день бежал бы он, недовольно журча, что чистые родниковые воды приходится отдавать мутному оросительному каналу. Но в горловине яр перекрыли, построив высокую дамбу с плотиной. И появилось на его месте озеро. Завелась в нём рыба, загнездилась в камышах дичь, побежали вдоль берегов звериные тропы. Ручей же стал широким и полноводным, заплескался на перекатах весело и игриво: воды-то в озере вдосталь!
Прекрасными стали угодья! Хороша охота! Вот и теперь я медленно и осторожно иду к дамбе на свой номер. Тут верный лаз зверя. Кабаны вброд через ручей ходят редко, стремятся низиной вдоль ставка проскочить.
На излёте осень. Но ещё не наползла промозглая предзимняя серость. Остывающее солнце нет-нет да и скользнёт по макушкам деревьев. Тихо. Покой объял округу.
Вдруг всплеск донесло от ручья. Окунь бьёт или зверь переходит? Вот опять шлёпнуло поближе к плотине! Убедившись, что это не кабан, я внимательно осматриваюсь и наконец улавливаю на одном из камней под самой плотиной тёмное шевелящееся пятно.
Бобр? Нет, моловат для него. Бобра я хорошо знаю. Выдра! Осенило. Да почему и не быть ей здесь? Место прекрасное: озеро с ключами и корягами; лес, вплотную подступающий к берегу; пищи хватает: рыба разная, немало раков, лягушки без счёта, водяные крысы есть.
Выдра появилась уже метрах в двадцати, села на камне ко мне спиной и принялась что-то поедать. Спинка изогнута, свисает длинный и толстый у основания хвост. Вскоре она плавно соскользнула в воду. Фыркнула и стремительно поплыла к плотине, где глубина больше.
Что ж, читал я о выдре, а вот так непосредственно наблюдать за ней на воле, раньше не приходилось.
Зная об осторожности и чуткости выдры, я медленно, пока она охотилась под водой, повернулся, шагнул в тень леса, чтобы удобнее было наблюдать. Но как я ни ожидал её, напряжённо осматривая водную поверхность, появилась выдра опять внезапно. Вначале показалась голова, небольшая, слегка приплюснутая, с симпатичной и забавной мордахой. В зубах была рыбёшка. Выдра, осматриваясь. Нет ли опасности, крутнулась в воде и ловко взобралась на камень. Теперь она уселась ко мне боком и возможности для наблюдения стало больше.
Это был взрослый зверь, зорошо упитанный, мех темного ореха, шея, грудь и подбрюшье – со светлинкой, чуть дымчатые. Да, уж, ценная шкурка…Беречь тебе её надо, зверюшка, от браконьерского капкана или петли. Больно красива твоя одёжка!
А выдра, позавтракав рыбкой, принялась плавать на спине и кувыркаться. Славный зверёк. Полезный. Говорят, рыбу сорную уничтожает, с норкой в дружбе живёт, приручается легко. Вот эту-то её последнюю способность хорошо используют рыболовы Индии. Дрессированная выдра! Вот только в цирке она своё искусство не демонстрирует. Умение выдры в другом проявляется. Даже людям, казалось бы, всё знающим о рыбалке, способ, применяемый жителями Сундарбана, вызывает восхищение. Для рыбного промысла они и используют этих удивительных водных охотниц. Выращивая зверьков в неволе и используя их инстинкты, способность к дрессуре, сундарбанцы добиваются поразительных успехов.
В сущности, процесс рыбной ловли не сложен. Рыбацкие лодки медленно двигаются по реке или озеру вдоль зарослей водной растительности. Лодки рыбаков оборудованы поднимаемыми на блочной системе сетями, прикреплёнными к поперечным перекладинам, напоминающими реи парусного рангоута. А между камышом и лодками снуют шустрые выдры. Выдры загоняют в сети рыбу, таящуюся среди камышей и водорослей. Зверьки удаляются от лодок ровно на столько, на сколько позволяют ограничивающие их возможное стремление к свободе легкие, но прочные поводки. Увлечённые охотой, выдры и не помышляют о том, чтобы перегрызть злополучные шнурки. Свыкшись со своей ролью, вполне их устраивающей, они точно знают, где таится рыба, хорошо её видят и искусно загоняют в сети. Когда снасть поднимают, выдры дружно выныривают под самым бортом и получают свою долю улова, и пока рыбаки вытряхивают сети, аппетитно поедают заслуженное угощение. Потом всё повторяется.
Нашим рыбакам этот способ рыбной ловли не известен, и выдру видят только как пушного зверька.
Позабавиться всласть выдре не удалось – загонщики зааукали. Выдра приподнялась из воды. Прислушалась, пометалась в струях ручья и нырнула. Заметил я только, как мелькнула она живой торпедой к плотине. Кабаны на меня не вышли, да и не было их в тот раз в загоне. Но номер свой я посчитал счастливым. Об одном сожалел – фотоаппарат не взял.