Олег Семиволос

В череде наших с собакой разнообразных пристрастий совершенно отсутствовали, по географическим причинам, две охоты: по перепелу и дикому фазану. Конечно пострелять только что выпущенных из фазанария птиц мы могли бы и под Санкт-Петербургом, но, откровенно говоря, я не совсем принимаю это действо за охоту. Да и собака как-то со смешанным чувством относится к полудомашнему фазану. И вот прошедшим летом, на выставке собак охотничьих пород Московского Общества Охотников и Рыболовов, к нам подошел известный дратхаарист Карен Григорян и пригласил составить компанию им с Леонидом Сониным по перепелу в районе Минеральных Вод. Они оба охоту на перепела и фазана предпочитают многим иным и ездят на нее регулярно, на протяжении ряда лет.

После недолгих раздумий я согласился и вот, наступившим октябрем, мы с Сережей Смирновым, в обществе двух гордонов мчим на машине в сторону юга нашей Родины. Чем ближе к Кавказскому хребту, тем больше постов ДПС и проверки на них все строже. Что понятно, от города Георгиевска, конечной цели нашего путешествия, знаменитого тем, что в нем был подписан Договор о вхождении Грузии в состав Российской Империи, до границы с никак не обретущей спокойствия Чечней всего-то около 100 километров. Однако охота есть охота, и куда не поедешь ради этого, несравнимого ни с чем интереса.

Наконец, после двух с половиной тысяч километров пути от Петербурга, въезжаем в небольшой, весь увитый виноградом чистый и зеленый городок. Чем-то он мне неуловимо напоминает мою малую Родину в ныне суверенной Украине, причерноморский Очаков. Виноград, шелковица , грецкие орехи и акации с пирамидальными тополями вдоль дорог возвращают в неуловимый аромат южного детства. В нем нас ожидают Карен и Леонид, со своими дратхаарами, Акоп Асатрян с пойнтером и местные охотники Сергей Слюсарь и Роман Белогорцев, которые будут о нас заботиться все время охоты и служить проводниками в совершенно неизвестных мне угодьях. Наконец праздничный ужин, крепко приправленный мягким остроумием Карена, плавно перетекает в крепкий сон.

Снова ночь, снова ночь, снова хмурое утро.

Тьма полная. Даже цикады не поют. Холодноватый ручеек мрака змейкой за шиворот.

Заспанные собаки лезут в багажник. Сейчас поедем знакомиться с перепелом. Этот мельчайший представитель куриных внове только для моей Рады, нет, к сожалению перепела в наших северных широтах.

Ведомые Сергеем Слюсарем петляем в кромешном тумане по склонам холмов. На вершинах деревьев лесополос ту тут, то там гроздьями и поодиночке сидят мокрые степные орлы. Пока едем, ребята рассказывают о том, что угодья ныне не те, что приезжать нужно было раньше, местовой перепел весь ушел, пролетный уже заканчивается и прочие, не очень веселые для начала охоты вещи.

Заезжаем на поле, в тупик из лесополос. Выгружаемся в знобкий кисель тумана. Сумерки потихоньку сменились на хмурую сырость утра, хотя на видимости это сказалось мало, предметы стали различимы метров на пятьдесят. Поле заросло какими-то сорняками. Выясняется, что это бритца и амброзия, наличие которых и есть основной признак стаций, предпочитаемых перепелами. Семена сорняков составляют на Кавказе основу кормовой базы перепела.

Амброзия нам сразу не понравилась, это очень жесткая, как проволока, сухая колючая трава, когда по колено, временами и до пояса. Она не только здорово рвет шерсть собаки, временами буквально стесывая ее чуть ли не до кожи, а оголенную кожу до крови. Говорят, что в более теплый, летнее- осенний период, ее запах временами может лишить собаку чутья. Хуже амброзии только северокавказские репьи, но об этом чуть позже.

А вот бритца ничего, приятная, довольно мягкая низкая травка, составляющая подрост на многих полях с другой растительностью, в том числе и культурных подсолнечника и кукурузы.

Кромка поля теряется где-то в глубине сплошного тумана. Расходимся, ребята уходят в разные стороны, я пускаю собаку прямо от машины.

Она работает прилично, исправно челноча на хорошей скорости и почти не требует команд. Правда первоначально не совсем понимает, кого же именно мы тут разыскиваем, угодья совершенно непривычные, сухие, очевидно знакомых птичьих запахов нет. Наконец со стороны товарищей раздаются долгожданные хлопки, моя же жужелица терпеливо отрабатывает номер, работая шпулей швейной машинки. Неужели тут нет ни одного перепела?

Внезапно, из под моих ног, вылетает шумовой перепел, бью его. Тут же рядом оказывается моя кудесница, на ее морде легко читается удивление: «Чего стрелял?». Молча показываю птичку, едва занимающую мою огромную заскорузлую ладонь. «Так это что, за этим воробьем мы примчались за 2,5 тысячи верст? Ну делаааа….»

Делать нечего, придется тебе, голубушка, потрудиться и по этой дичи.

Сообразительная сука вновь в поиске, внезапно ее хороший ход прерывается резким разворотом на ветер, короткая потяжка, какая-то не совсем уверенная, но отчетливая стойка.

Подбегаю, привычная команда «Вперед» и он пошел в воздух. Выстрел, полузаряд дроби №10 прерывает стремительный полет, и первый, такой долгожданный, взятый чисто из под стойки перепел в пасти подающей суки. Радость от того, что ехали не зря, быстро удваивается вторым, потом утраивается третьим….

На самом деле перепела на полях может быть и не так много, как нам того хотелось бы, охотнику почти всегда добычи мало. Может и меньше, чем бывало по рассказам очевидцев в прошлые годы, но вполне достаточно, чтоб и собакам показать и пострелять вдоволь.

Угодья вокруг Георгиевска представлены в основном сухими полями с убранной, но местами не запаханной кукурузой, засоренным редким подсолнечником и просто стоящие без культурных растений, сплошь заросшие сорняками разных видов. Причем, в отличие от серой куропатки, предпочитающей всяческие неудобья, перепел распределен в полях относительно равномерно. В связи с этим мне кажется, что при достаточном количестве птицы, не так важен ход легавой, не слишком нужно дальнее чутье или скоростная выносливость. Самыми главными требованиями к легавой в местных условиях является ее аккуратность в работе, способность зачастую буквально выковырять бегающую птичку из сорняков и при этом способность не изранить кожу о кавказские колючки. Перепела собака причуивает близко, поэтому так важна вежливость в ее работе, ни при каких обстоятельствах нельзя ни столкнуть птицу, ни посунуться вперед со стойки без команды ведущего.

Позволю себе отдельно и недобрым словом помянуть кавказские колючки. Не знаю, как называется этот вид растительности, но его семена с шипами режут кожу легавой как наждаком, на что не способен ни один из репейников средней полосы. Прицепившись на шерсть под мышками собаки, при каждом ее движении, а тем более на бегу он буквально раздирает кожу до крови. Нашим сеттерам пришлось нелегко в этой растительности. Шерсть их, в той или иной степени восприимчива к налипанию всякого рода репьев и пока мы ее не обстригли, собаки щеголяли в гирляндах колючек, состригли- стало полегче, но колючками прямо по коже….

Чернозем тоже не подарок, он достаточно липкий и здорово набивается собакам между подушками лап. Приходится вычищать, а лучше вымывать после каждого трудового дня в реке Подкумок, струящей свои мутноватые прохладные воды сквозь город.

Помимо перепела, мне очень хочется попробовать, как же собачка покажет себя по фазану, тем более настоящему, дикому.

Наконец, в завершении второго дня охоты прекращаем пораньше работать перепела и едем в угодья, где высока вероятность найти большую и красивую птицу. Местный фазан совсем не такой, как тот гибридный подвид, который разводят на фермах под Москвой и выпускают в угодья под отстрел. Внешне самок подвидов никак не различить, а вот взрослые самцы дикого кавказского фазана выглядят совсем не так, как гибридные. Они значительно больше, оперение и голова как отлиты из бронзы.

Наконец низина, заросшая куртинами и полосами тростника. Весной и в начале лета, в ней небольшие пруды и болотце, сплошь заросшее растительностью местами выше двух метров. К тростнику примыкают лесополосы, ограждающие поля, бурьяны около полуразрушенных строений и прочие неудобья. Рядом деревенские огороды. Такие мозаичные угодья с достатком воды и корма способствуют и привольной кормежке и предоставляют фазану отличное убежище в случае опасности.

Заходим под ветер, ближе к фермам, пускаем собак в поиск. Конечно, в этом месте особенно правильного челнока ожидать вряд ли можно, но вполне прилично, вполне. Гордон демонстрирует и ход и страсть и напор, куриные – это наша страсть и любовь! Вот аллюр резко переходит на быстрый кошачий полу бег полу шаг, который после 10-15 метров сменяется страстной стойкой на границе луга и тростника. Вся там, впереди, глазки щурим, каждая клеточка организма напряжена, кажется, что и волосок ни один не трепенется

Подбежал, «Ап»! и сука быстро подает прямо внутрь стеблей. С громким треском, вертикально, как кряква, из тростника метрах в двадцати поднимается большущая птица, так разительно отличающаяся от перепела, тут же, на высоте метров пяти-семи переходит в горизонтальный полет. Золотое оперение, длинный хвост, зеленая головка- нет сомнений, молодой самец. Не торопясь, вскидываюсь и стреляю, девятка на такой дистанции из резко бьющего ружья не может дать промаха, так и есть, одного выстрела достаточно, птица падает в тростник. Чуть поиска, и вот он, красавчик, у меня в руках.

Пускаю собаку вновь, буквально через пять минут опять стойка, сухой треск выстрела и еще один самец у меня. Временами видимости практически никакой, тростник стоит стеной, расстояние между стеблями сантиметров пять-семь, не больше. Без бипера за собакой не уследить, ее просто не видно, однако когда перевидишь испытываешь истинное наслаждение от работы своей разумницы.

Отрабатывает очередного самца, он летит на Сережу Смирнова, ружье которого не оставляет птице шансов. Пора завершить на сегодняшний день, фазана много стрелять нельзя, норма есть норма. Сама стрельба оказалось довольно простой, взлетает птица чаще всего вертикально, довольно низко над растительностью переходит в горизонтальный полет и представляет приличных размеров цель. Дробью №7-9 на разумных охотничьих дистанциях бьется нормально. Главное в этой охоте, насколько я понял конечно, это способность собаки стоять только по птице, не по набродам, ее способность преследовать бегущего и возможностями стрелка к выбору места, где условия видимости позволят выстрелить. Также важна своеобразная отчаянность собаки, страсть ее к работе в тяжелых условиях, когда стебли расположены так плотно, что человек, расставивший руки в стороны, может запросто лечь на вертикально стоящий тростник.

На следующий день продолжаем охоту по перепелу. Остриженные сеттера ходят неплохо, но колючки дерутся по-прежнему. Однако азарт есть азарт и собачки честно отрабатывают свое. Благодаря опыту, количеством битой птицы нас Карен с Леонидом брали, да и перепела с выдающими трофейными качествами доставались по определению председателю трофейной комиссии клуба «Сафари» Григоряну Однако и гордонисты с пойнтеристом не были обижены добычей, десяток-полтора за выход брали. Нежаркая погода давала возможность нормальной работы нашим четвероногим. А в завершающий день на нас пролился буквально тропический ливень.

Хляби небесные начали сочиться влагой еще до рассвета, а ближе к середине дня окончательно разверзлись проливным дождем. Мокрый насквозь, в этот день я наконец дождался красивых работ по перепелу от своей собачки. Что влага, собачка подарила истинное наслаждение! Думаю, что к этому периоду она просто набралась опыта.

Сжатый подсолнечник, пеньки от стеблей торчат сантиметров на 20-30. Меж ними, местами плотно, а где и редко, так что земля видна, накручены сорняки , примятые комбайном и тележками. Иду по чернозему, на каждый сапог налипло по полпуда грязи. Собака летит поперек борозд. Как-то она еще не набила земли меж пальцев? Чу, быстрый разворот на ветер, короткая потяжка, красивая стойка с высоко поднятым чутьем и напряженным, изогнутым вниз, пером. Пока бегу, сходит и тянет на ветер еще метров пять, опять стойка, наконец добежал, посыл- и взлет пары, снимаю их дублетом. Еще похожая работа, бью бокового, и еще…Перепела по сильному дождю взлетают неохотно, бегут далеко. Еще «стойка в движении» метров на сто, подъем пары, одного беру, другой уходит в неубранный угол поля. Навожу собаку.

Граница неубранных подсолнухов и бурьяна высотой мне до груди. Собака ищет по границе бурьяна. Вдруг буквально влетает в бурьян, что она там делает не видно совершенно. Приходится отсвистывать, вылетает ко мне какая-то взъерошенная. Укладываю, даю полежать, пускаю в поиск, опять в бурьян. Кто-то там явно есть и более вкусный для собаки, чем перепелки. Лезу в крепь, работающую собаку наблюдаю лишь эпизодически. Вот она стала, бегу, нет, сошла, или тянет? Во всяком случае на ветер….и вот наконец впереди, но далеко, метрах в шестидесяти вертикальный взлет огромной жар-птицы: фазан! Стрелять- далеко, подранков делать не в наших традициях, отпускаю без выстрела, уходит далеко, не вижу куда, за лесополосу. Да, это совсем другая птица, и совсем другого качества и азарта работа.

Мокрые до трусов, решаем закончить с перепелом и напоследок переехать к фазанам. Машина скользит по чернозему, как по льду, вихляя кормой, спускаемся вниз, в тростники. Едва не улетаем в кювет с полевой дороги. Мокрые пролетные коршуны, облепив ветки акаций лесополосы, с удивлением наблюдают за неуклюжими пируэтами большого автомобиля.

Наконец спустились, прошли к знакомым огородам, пустили собак, сразу чудеса с ними. Страсть буквально брызжет из легавой, вот длинная потяжка на полусогнутых, красивейшая стойка, от которой останавливается дыхание: головка высоко поднята, чутье трепещет, волоски как пружинные нервы. Подбежав, посылаю. С резким громким треском, в разные стороны веер выводка. Бью молодого петушка, легкая и быстрая добыча. Пускаю вновь, еще одна работа, собаки вовсе не вижу, только бипер слышно. Подбежал, если движение в сплошном тростнике можно обозначить этим словом, посылаю, взлет пары петухов, расходящихся в разные стороны. Бьем одновременно с Сережей- еще пара есть! Еще десять минут- и еще выводок, потом одиночка и еще, еще.

Да, в завершении охоты, есть чем и собачку порадовать и свою страсть утолить. За сорок минут семь работ, две по выводкам, пара и четыре одиночки.

Однако стрельба стрельбой, но много бить этой красивой птицы нам не дали, норму взяли и достаточно. Правда и того что взяли было достаточно для сладостной утехи завершения охоты на Северном Кавказе.